Между страниц

      -Домой, наконец-то! – Сева потягивается, после чего встает из-за стола. С довольным видом прихватив со стола закрытое и оформленное дело, он уже собрался идти в уносить его Прокопенко, но тут Дима, который в тот момент шарился в ящиках стола, остановил напарника.       - Сев, а ты не видел тут мой скетчбук? Не могу дома найти второй день… - осознав, что его деятельность в данный момент бессмысленна, он поднял глаза на Севу. Тот лишь замотал головой.       - Ты ж его только если зарисовать какого типа по памяти надо или схему составить достаешь – вспомнил брюнет, на что Дубин кивнул, сам понимая это. Но дома его тоже не было, что слегка напрягало, все-же не считая записей по работе и фотороботов, там имелись весьма личные моменты и не особо-то хотелось, чтоб такой "компромат» попал не в те руки. А в их отделе и не такое может случиться, если Дима и вправду оставил альбом в отделе…       - Ладно, не забивай голову, спасибо, что досидел со мной, я бы один все эти бумажки до утра жевал – блондин улыбается, все же реально было приятно уметь такую поддержку, а Сева так вообще светился от простой благодарности – Давай, увидимся завтра.       Надо было перед уходом заглянуть еще в одно место, где Дима надеялся найти злосчастный скетчбук… Ноги сами находят кабинет с уже давно прижившейся табличкой «Гром И.К.».       - Игорь, я у вас не оставлял свой альбом с рисунками? – Дима просовывает светлую во всех смыслах голову в дверной проем кабинета Грома и Улановой. Видимо уже собрался домой и вспомнил об этом дельце в последний момент. Игорь шарит взглядом по столу и смотрит на бывшего напарника, словно говоря «как видишь». Дима и сам понимал, что у Грома в кабинете он оставить столь сокровенную вещь не мог и все-же лелеял надежду просто найти уже скетчбук.       - Ты вроде давно у меня не сидел с портретами – пожал плечами Игорь, глядя на Айсу, что копалась в телефоне сидя на подоконнике, усердно разбираясь с локацией нужного им сейчас адреса.       - Ты его с собой уносил, когда последний раз помогал с рисунком, еще говорил, что впервые вечер свободный появился – проговорила девушка, даже не поднимая на блондина глаз. Дима лишь усмехнулся, Уланова выглядела уставшей, надо будет утром занести им кофе, а то оба без головы носятся по городу, только у киосков с шаурмой останавливаются…       -Спасибо, дома, значит, надо еще поискать. Удачи вам с вашими карманниками – махнув рукой на прощание, Дубин оставил этих двоих разбираться дальше. Вот уж кто точно не уходит рано, впрочем, семь вечера в понимании обычных людей не особо-то рано, но такая уж служба.       Но уже дома он со скукой смотрел на уже перерытые ящики стола и лишь вздыхал. Сам для себя Дима уже распрощался с любимым альбомом, который мог вообще просто вылететь где-нибудь в транспорте. Это, конечно, совсем уже клиника, но с тем, как порой он мог забегаться к концу дня… И не такое бывало.       Дима хранил все свои скетчбуки, альбомы и записные книжки. Это было уже правилом, ведь все они были ценными, все они хранили его чувства и эмоции, которые выражались в рисунках, вложенных мелочах, вклеенных бумажках и записях различной степени важности и бредовости. Чего стоил только его самый первый, еще школьный, в котором Дима учился делать первые наброски, учил треклятую анатомию, писал о мечте попасть в полицейскую академию и о том, что у Кирилла с третьей парты красивый голос, глаза волшебные и вообще какой он весь из себя… Еще Дима помнил, как тогда этот блокнот нашли одноклассники читая перед всем классом. Школу сменили, разговор по душам провели, а Дима в свою очередь стал куда осторожнее относиться к своим вещам. Но история увы циклична и вот он снова допустил такую вот промашку.       А в этот раз там не просто записи о красивых глазах… О глубоком тембре голоса, изящной речи, манере двигаться, татуированных руках, рисунку которых вообще посвящен отдельный разворот… Знакомство с Валентином Калигари Гашпаровым закрыло собой довольно много страниц в дневнике… Так обычно Дима понимал, что все плохо. Что он влюбился. Внизу уже пылился один альбом с портретами Лили и выписанными в список на одной из страниц ее любимыми песнями, и другой, с рецептом домашней шаурмы и кучей весьма познавательных методов майора Грома, которые на тот момент еще стажер Дубин, хоть не всегда принимал, то и дело прокручивал в голове… Его влюбленности редко заканчивались хорошо, но в этот раз Дима вообще не понимал, как его занесло. Калигари еще в первую их встречу казался человеком с другой планеты, но когда Дима начал узнавать его ближе, стало казаться, что таких людей в помине быть не может. Но вот он был, пил с ним кофе в Райдо, помогал с делами… Райдо. Точно.       Дима хлопнул себя по лбу. Свободные вечера в Райдо за чашкой чая, болтовней с Лилей или Валентином, что тоже стал туда захаживать и рисование… Именно там он мельком поглядывал на Гашпарова, что порой болтал с кем-то из знакомых у дальних столиков, говорил с Лилей у барной стойки и раз за разом руки будто сами легкими касаниями возникали наброски.       Если он оставил скетчбук там, все может быть не так и плохо. Дима даже выдохнул. А потом мозг резко выдал образ Димы, сбегающего по звонку начальства на задержание, оставленного на столике раскрытого альбома с наброском и Калигари, с недоумением подходящего к столу, посмотреть, что там забыл незадачливый капитан…. Внутренности сдавило стыдливым холодом и хоть до Райдо ему было прогулочным шагом минут сорок, Дима резко поднялся и, накинув пальто направился «на прогулку», как он сам себе сказал.       Вечерняя морось не прибавила хорошего настроения, зато прибавила желания выпить чашку горячего чая… Дима через окно успел приметить, что народу сегодня, на удивление, не много, это успокаивало, даже если его пропажа не найдется, он сможет просто поболтать с Лилей и немного прийти в себя. Они с девушкой стали отличными друзьями, после того, как какое-то время назад старались разобраться, почему у них не вышло быть большим, но так было даже лучше. Но мысли о посетителях и чае выбило словно ударом под дых, ровно в тот момент, когда Дубин, открывая двери столкнулся с Калигари. реального столкновения конечно не было и все-же…       - Поздно идешь с работы? – спросил тот как бы невзначай, пока открывал зонт. Дима словно идиот вцепился в дверную ручку и только кивнул, на что Гашпаров улыбнулся, мягко, как только иногда улыбался в особо редкие моменты. Такие Дима ловил каждый раз и мечтал зарисовать, прямо глядя на Валентина в этот момент… - Тогда приятного вечера.       - А, да, тебе того же – скомкано бросил блондин, проходя в помещение, ощущая, как к щекам приливает жар, будто у школьника…       - Вы с Калигари друг за другом по очереди ходите? Нет, я конечно заметила, но… - вырвала его из этого оцепенения Абраменко, пролетавшая мимо с подносом.       - Да я сегодня на деле и не собирался – начал было Дима, но девушка вновь его оборвала, за руку потянув к барной стойке.       -Пошли расскажешь, у меня еще заказ, да и ты явно промерз весь – брюнетка была вся в делах кофейни после ухода Ули, казалось, она будто ждала, что рыжеволосая однажды вернется и от того, как сама Абраменко не давала помещению запустеть, у остальных тоже появлялось некое подобие этого ожидания.       - На самом деле я просто хотел спросить, не находила ли ты мой скетчбук – протирая очки, которые и без того в мороси, запотели в теплом помещении.       - Находила, еще пару дней назад, на деле конечно не я его нашла, посетитель, но не беспокойся, подан он был в уважительно-закрытом виде – быстро организовав напиток для одного из столиков, девушка поставила чашку на поднос и бросила – Посмотри под стойкой       Когда Лиля удалилась к клиенту, Дубин наконец, выдохнув, взял несчастный альбом. В глаза тут-же бросился незнакомый листок, который чуть ли не мигал, как квестовый предмет в старой игре. Раскрыв страницы, Дима чуть не заскулил, от осознания, кто был посетитель и на сколько же был зол к нему случай…       Страница изображала Валентина, тогда они сидели большой компанией, смеялись, пили кофе… Тогда закрыли какое-то большое дело и так вышло, что выходной Димы совпал с выданным Игорю отгулом… Карандаш и альбом словно сами тогда легли Диме в руки и… Калигари на наброске был живой, изящный, глубокий…. Соседнюю страницу занимали слова из столь удачно игравшей тогда песни….

«Как тебя покорить? О чём вести разговор, с чего начать? Я не знаю, о чём тебе сказать. И неловко опять… Как тебя покорить? Не волнуясь, вдыхая глубоко, шутку я рассказал, но в молоко, совсем в молоко…»

      Но последним ударом по Диминой способности верить в возможность и дальше смотреть Гашпарову в глаза стал листок. На нем были ровно выведены Лилиной ручкой для заказов несколько предложений. Хотелось не вчитываясь просто захлопнуть альбом. Но Дима еле как нашел в себе силы не делать этого и взял бумажку в руки.       «Очень красиво получилось, Дима, не думал, что стану твоей музой. Я знаю место с живой музыкой в парке, может быть встретимся там, когда альбом наконец вернется в твои руки? Там красиво, будет что набросать.»       Дубин сделал глубокий вдох. Выдох. Перечитал еще раз. И еще. На губах с каждым разом расцветала дурацкая улыбка.       - О, вот ты и пришел в себя. Ну что, чай? – Лиля снова вернула его в реальность, своим появлением, на что Дима кивнул, бережно убирая записку между листами и закрывая скетчбук.       - Хотелось бы даже покрепче, но завтра на работу – хмыкнул он, до сих пор не до конца распрощавшись с некоторой эйфорией, от прочитанного. Про себя хотелось с верой добавить « и возможно даже на свидание».