***
На часах уже давно было за полночь, а вечеринка все не утихала. Мико стала главной звездой этого вечера, затмив собой неизвестного именинника. Её со всех сторон окружило мужское внимание и выпивка - и хоть её лисья сущность и позволяла ей выпивать гораздо больше среднего уровня, полностью от опьянения она всё-таки не спасала. Будучи уже немного навеселе, Яэ танцевала в толпе, когда к ней присоединился незнакомый мужчина. Её внешность и розовые ушки всегда привлекали людей, и в особенности противоположный пол (хотя на её памяти бывали и случаи, когда она нравилась и женщинам). Сам мужчина создавал впечатление стереотипного богача: «Ролексы», костюм от Prada и приторный парфюм. За свою долгую жизнь Мико видела сотню таких, как он, но ей было абсолютно наплевать, с кем развлекаться - лишь бы не утопать в своих мыслях и терзаниях внезапно проснувшейся совести. Всё было бы хорошо, если бы незнакомец не начал переходить личные границы. Он пытался быть все ближе к Яэ, которая делала вид, что ничего не замечает. Видимо, поняв, что его не останавливают, богач подумал, что это призыв к действию, и очень тесно прижался к Мико со спины, положив свои руки ей на бёдра. Яэ мягко отстранилась, вежливо дав понять, что подобное ей не интересно, но мужчина решил побыть чересчур настойчивым. Он притянул Мико за талию к себе, уткнувшись носом в её волосы и ещё сильнее держа её за бёдра, полностью прижимаясь к ней грудью и своим стояком. «Что он себя позволяет?! — подумала кицунэ, — Каждый постоянный посетитель этого клуба знает, что трогать меня нельзя!» — Не смей трогать меня! – перекрикивая музыку рявкнула она, и резким движением отошла от мужчины, повернувшись к нему лицом. — Лисичка, ну ты чего? — немного запинающимся от алкоголя голосом произнёс богатей. — Мы же развлекались… После своих слов мужчина вновь потянул свои руки к Мико. От подобных действий на её лице отразилось отвращение и злость, и она без зазрения совести врезала извращенцу. Хлопок получился настолько громким, что на мгновение смог перекрыть музыку и привлечь внимание танцующих рядом людей, которые уставились на Яэ и мужчину в ожидании чего-то интересного. Но кицунэ не хотела устраивать сегодня скандал, и потому, смерив мужчину презрительным взглядом, она покинула клуб и, поймав первое попавшееся такси, направилась домой.***
Сидя на полу в спальне, Яэ теребила в пальцах фиолетовую заколку и смотрела в пустоту. После испорченного вечера она чувствовала себя отвратительно. Настроение было хуже некуда - и пусть Мико понимала, что тот человек просто был слишком пьян, она не могла унять своё отвращение к нему, начав дополнять его образ всё большим и большим количеством деталей. Именно из-за подобных людей она и решилась запачкать свои руки кровью грешников - в хрупкой надежде изменить этот мир в лучшую сторону, как когда-то этого хотела её лучшая подруга. Но в конечном итоге единственное, что изменилось — это она сама, постепенно начав уподобляться тем, кого убивает. Утопая в алкоголе, разврате и крови, уже давно она ведёт себя, словно те монстры, с которыми она пытается бороться. — Тот, кто борется с монстрами, не сможет уберечь себя, чтобы самому не стать монстром… — усмехнулась Мико. Иногда, в те самые редкие моменты, когда она задумывалась о свой жизни - будучи полностью трезвой, в отвратительном настроении - Яэ понимала, что лишь откладывает неизбежное: наступление осознания того, что все это было зря. В такие моменты она хотела бросить все и сбежать. Позволить себе забыться в эрозии и отправиться прямиком к остальным. Но разве её смерть решит все проблемы? Нет, конечно нет. Пусть смерть периодически и кажется такой заманчивой - она ничем не поможет. Она лишь нарушит обещание, данное Эи. Да и кому-то надо играть роль злодея, чтобы мог появиться герой - и пусть лучше этим злодеем будет Мико, чем кто-то другой. С не самыми весёлыми мыслями Яэ легла спать.***
«Это и правда худший день в моей жизни» — думала верховная жрица Инадзумы, держа на своих руках окровавленную подругу, стараясь из всех сил сдержать слёзы. — Яэ… — тихо прошептала Райден. — Ничего не говори! — сказала Мико, едва не переходя на крик. — Я… Я не дам тебе умереть, мы вместе увидим новую эпоху. На окровавленном лице куклы появилась мягкая улыбка. Она погладила щеку лисицы, собирая большим пальцем слёзы, которые все же побежали из глаз Яэ. — Мико… Я знаю что мне не выжить, — мягко сказала Эи. — Я… я чувствую как умираю. Они знали, как меня убить, они были готовы к предательству архонтов… Сёгун держала руку поверх огромной раны на животе своей марионетки, сознание которой отключилось ещё пару часов назад. Эи чувствовала, как её жизнь стремительно утекает сквозь эту рану. Удар был нацелен не на тело, а на душу - и подруги отлично понимали, что даже если залечить эту рану, ничего не изменится. — Не оставляй меня… я.. я… Я не могу потерять и тебя, — шептала Мико, захлебываясь в слезах, осознавая, насколько она сейчас бесполезна и беспомощна. — Мико… ты… ты была той, кто все эти годы была рядом со мной; и даже когда я вела себя как дура, ты… ты была рядом, — тихо говорила Эи. — Я… ты и путешественник дали мне понять, что на самом деле все это время было истиной вечностью - именно тем, имела в виду Макото… — Не говори так, словно ты умираешь, — молила Яэ. — С тобой все будет хорошо… Я… — Это… это всегда было на поверхности… — прервала подругу Эи. — Мико… перед тем как я умру, пообещай мне, что ты позаботишься об Инадзуме. Пожалуйста… это… — Я… я обещаю, — дрожащими губами произнесла Яэ, — я обещаю, что позабочусь об Инадзуме. — Хорошо, хорошо… — уже в бреду шептала Райден. — Спасибо… И с этими словами кукла замерла. Жизнь покинула её, и осталась только пустая оболочка. И в тот момент в ушах Яэ был лишь странный гул и пустота; мысли давались с трудом, и она только и могла, что смотреть на бездыханное тело, когда-то принадлежавшее её ближайшей подруге. Слёзы катились по ее щекам. «Горло болит, — пронеслось в голове лисицы. — Я не могу дышать… Я… я слышу как кто-то кричит… А точно.. это я кричу». Истошный, нечеловеческий вопль от неумолимой боли стремительно разлетелся эхом по всей Инадзуме.***
Комнату заполнила громкая трель будильника. С недовольным ворчанием бледная рука показалась из-под одеяла и резким движением шлепнула по несчастной металлической коробочке с неоново-розовыми цифрами. На часах было пятнадцать сорок. Девушка села на кровати, свесив ноги. Её пальцы коснулись холодного из-за открытого окна пола, что заставило поморщить нос и подтянуть ноги снова к себе. Голова просто разрывалась на кусочки. Прошлым вечером снова случился нервный срыв, и Мико пришлось успокаивать себя алкоголем и чем-то сладким, о чем свидетельствовали разбросанные на журнальном столике фантики и пустая бутылка из-под джина с клубникой. Включив стереосистему, девушка отправилась в ванную комнату, покачивая бёдрами в такт широко известной «Pretty Woman». Мико любила слушать музыку, особенно, когда ей плохо. Закончив водные процедуры, кицунэ проследовала на кухню. Вновь потерев слегка покрасневшие глаза, она открыла холодильник, который был предательски пуст: не оставалось ничего другого, как доедать роллы не первой свежести. Мико быстро подогрела себе миндальное молоко и плюхнулась на стул. На кухне после вчерашнего царил бардак, впрочем, хозяйка квартиры и так совсем не удаляла времени своему дому — в нём давно воцарилась атмосфера полного хаоса. В воздухе витал застоялый запах каких-то дорогих духов, миндаля и невыветревшегося алкоголя. Лучше ведь посветить время читая очередную мангу, утопая в самобичевании и тоске по ушедшему времени, чем привести себя и свой дом в порядок, попробовать что-то новое, найти новых друзей. Мико была зависима от своей боли. Она была уверена, что ее страдания облегчат горечь и тоску от утраты близких. Но ни ей, ни ушедшим в мир иной родным существам лучше от самоистязаний не становилось. И, судя по всему, не станет. Поздний завтрак, который на самом деле больше обед, прошёл быстро. Зависнув в соцсетях, кицунэ не заметила, как съела скверную еду, которая ещё вчера казалась ей вкусной. Бросив всё на столе, девушка вернулась в комнату. Время близилось к вечеру, а это означало лишь одно: пора собираться. День выдался пасмурным: нужно одеться чуть теплее. Мико подошла к шкафу и распахнула дверцы. Нарядов в нём было немало, однако большую часть из них она никогда даже не надевала. Порывшись в рядах вешалок, девушка выбрала темно-фиолетовое, бархатное, длинное платье: к нему идеально подходили туфли того же цвета на высоком каблуке. Нарядившись, Яэ присела за туалетный столик и открыла ящик с косметикой. Её взгляд упал на чёрную шкатулку с традиционной инадзумской росписью. «Нет… я больше не поведусь на эту уловку, — пронеслось в голове лисы. — Как бы мне сейчас не хотелось открыть поднять крышку и снова взглянуть на ее содержимое… я не могу. Это весь вечер будет мешать моей концентрации». Буквально заставив себя, Мико отвела взгляд от шкатулки, с которой, будь её воля, она бы даже спала. Но и сама шкатулка и то, что находилось внутри, были слишком ценны для кицунэ - было бы просто кощунством тащить столь хрупкую вещь под три пуховых одеяла. Выудив из ящика нужные ей кисти для макияжа, пудру и помаду, девушка начала прихорашиваться. Её личико выглядело достаточно юно и молодо. Большие глаза, пухлые, искусанные губы, прямой нос и полное отсутсвие любых намеков на старение. Взглянув и не скажешь, что ей более девятисот лет. Но на то и расчёт. Как хорошо, что в нынешнем веке есть косметика, которая делает из и без того красивой девушки произведение искусства. Через полтора часа кицунэ была готова. Длинные, светло-розовые волосы были собраны в объемный пучок на затылке. Ушки тоже не остались без внимания: массивные золотые серьги с искусно сделанными стеклянными цветами, несколько цепочек и драгоценные камни украшали их. Макияж смотрелся естественно, без излишеств, а на груди блестел изящный, утонченный кулон в виде цветов сакуры. Это украшение ей сотни лет назад подарила Райден. Оглядев себя довольным взглядом, девушка встала со стула и снова подошла к шкафу. Выдвинув нижний и самый большой ящик, она достала футляр для виолончели с аккуратной гравировкой сакуры в нижней части. Присев на корточки, девушка раскрыла молнию. В футляре, на бархатной подложке, красовалась чёрная снайперская винтовка. Ухоженная, идеально чистая. С рисунком сакуры ручной работы на прикладе, который сделала сама Мико. Мысленно ухмыльнувшись самой себе, девушка быстро проверила комплектующие, экипировку, пистолет и нож. Все было на месте. Кицунэ погасила везде свет, прихватив с собой маленький чемоданчик на колесиках, и вышла из квартиры. Заперев массивную дверь на все замки, Яэ направилась к лифту легкой походкой. Лондон встретил её монотонным гулом улиц, на которых то и дело раздавались сигналы машин. Куда-то вечно спешащие люди, играющие на детских площадках дети и музыканты у магазинов — никто не обращал на девушку с чемоданчиком и виолончелью внимания. Некторые, конечно, засматривались на её вечерний образ, но точно так же быстро проходили мимо. На днях в городе состоится музыкальный фестиваль, так что в настоящий момент красивая девушка-музыкант, горделиво шагающая по центральной улице в вечернем платье, воспринималась как что-то совершенно нормальное. «Почему каждый раз, когда я иду на дело, мне кажется, словно на меня смотрит весь мир?» — перекатывая в голове эту мысль и недовольно нахмурившись, Мико дошла до метро. Пока работники станции были отвлечены безбилетным пассажиром, ей удалось проскользнуть через турникеты, избежав досмотра на багажной ленте. Было бы совсем неловко, если бы контролеры обнаружили бы в футляре милой виолончелистки вместо музыкального инструмента оружие, на которое у неё точно не было документов. Прошло всего семь минут пути на метро до центра города - а кицунэ уже представляла себе заголовки новостей вроде: «Безжалостное убийство прямо в центре Лондона! Наш город больше не безопасен! Жалко, что люди не осознают что этот город никогда и не был безопасен. Люди из СМИ только и могли, что наводить панику да пропагандировать свои нравы и установки. Была бы она у власти — говорила бы людям правду, какой бы ужасной она ни была», — С этими мыслями девушка дошла до многоэтажной отеля. «Так, вдохнули, выдохнули. Нужно сделать милое, насколько это возможно, лицо и прикинуться дурочкой. Ты это всегда прекрасно умела, Мико, ничего нового», — кицунэ глубоко вдохнула и на выдохе натянула на губы улыбку, состроив максимально правдоподобное выражение удивления и искреннего восхищения красотой отеля. Пройдя через двери-мельницы, она тут же направилась к лифту в надежде, что с потоком гостей её пропустят мимо глаз. — Прошу прощения! — охрана остановила Мико практически возле лифта. — Леди, куда вы направляетесь? У Мико упало сердце, но она и виду не подала — лишь подняла свои сияющие большие глазки на высокого охранника, сделав вид, что не поняла ни слова. — Я могу вам чем-то помочь? – Охранник оглядел девушку с ног до головы. В его голове никак не укладывалось, как такая хрупкая и маленькая девушка может тащить тяжёлый инструмент и чемодан с багажом? — Извинитье? Я… музыка.. большо-о-й зал, играть… — Девушка активно жестикулировала, изображая игру на виолончели, разговаривая на японском, тем самым притворяясь туристкой. В её речи иногда проскакивали знакомые охраннику английские слова. — Я вас не понимаю, леди. Вы можете дать номер телефона вашего организатора? – Охранник пытался донести до кицунэ, что ему нужно уточнить у организаторов, кто она такая и что тут забыла. Но Мико умело делала вид, что ничего не понимает. — Я проведу вас на ресепшн — там вам найдут переводчика. Из рации охранника раздались неприятные шуршащие звуки: "Пост три. Пост три. Приём, Джордж, код «радуга». Срочно". Он смерил Яэ Мико недоверчивым взглядом, но все же пропустил к лифту: не хватало ещё получить от начальства. Развернувшись на пятках, он быстрым шагом направился в служебное помещение на планёрку и распределение, так как код "радуга" обозначал ни что иное, как возгорание в отеле. В лифте Яэ оказалась одна. Шумно выдохнув, когда закрылись двери, она позволила себе расслабиться. «Пронесло... хорошо, что я в совершенстве знаю японский, и умею строить глазки. Неоспоримый плюс моей внешности». Поднявшись на самый верхний этаж, она дошла до служебной лестницы, чтобы подняться на крышу. Этот отель она знала хорошо, так как если знать где искать, можно достать информацию обо всех дверях и номерах — даже коды от замков. За кругленькую сумму конечно, но, к счастью, тот кто заказал её услуги, покрывает все расходы. Пробежка по лестнице с тяжелым грузом за спиной вызвала одышку. Камер наблюдения становилось все меньше. Девушка добралась до двери, ведущей на крышу здания; найдя в кармане чемодана бумажку с кодом, она быстро ввела нужные цифры и та открылась. В лицо ударил сильный, холодный ветер; подол платья начал развеваться, а волосы тут же слегка растрепались. Закрыв за собой дверь, девушка забежала за вентиляционную будку, оставляя там свой чемодан. Быстро раскрыв футляр с винтовкой, отодвинув бархатную ткань, девушка достала спецодежду. Порывы ветра иногда мешали ей концентрироваться, так как сдували волосы на лицо - поэтому и было принято решение как можно скорее переодеться. Сняв платье и оставшись в одном белье, она натянула чёрные джоггеры в стиле «карго» с множеством карманов и цепей. За ними последовали ботинки на удобной подошве и черная водолазка. Поверх водолазки - чёрный плащ все в том же стиле, с глубоким капюшоном, кожаными ремнями и металлическими кольцами. Девушка собрала волосы под одну большую заколку-краб, натянула капюшон, а следом и маску на нос, которая закрывала половину лица и шею. Последним штрихом были кожаные перчатки. Присев на корточки, с характерным хрустом в коленях, она достала из футляра и повесила на пояс кобуру и ножны. Проверив, заряжен ли пистолет и убедившись, что у неё все как всегда безупречно, она возвратила его на место. С ножом поступила так же. Оглядев крышу, девушка заметила кучу строительного мусора. Вид с крыши, надо сказать, завораживал. Весь город был, как на ладони, и не будь Мико на задании, она бы явно полюбовалась прекрасным и сделала пару снимков. Ветер был порывистым, но он дул в противоположную сторону от предполагаемого места появления жертвы - а это значило, что вероятность промахнуться была немного меньше. Сложив все свои вещи в футляр от виолончели, девушка достала оттуда винтовку, а затем закрыла крышку и спрятала чехол под листом шифера, который стоял, опираясь о стену технической надстройки. Немного подумал, девушка стащила в одно место несколько обрезков арматуры и кирпичей, разложив всё так, чтобы не было видно ее вещей, и при этом все выглядело максимально естественно. Закончив с маскировкой, держа винтовку и глушитель в руках, она направилась к краю крыши. Уже почти стемнело. Подсветка на отеле засияла яркими лучами, создавая дополнительную световую стену, мешающую разглядеть что-либо на крыше. Заняв место на углу, Мико привычными движениями начала прикручивать глушитель к дулу винтовки. Довольно выгодное положение. Немного запутает людей, заметивших убийство первыми, поскольку не сразу станет ясно, откуда был произведен выстрел. Яэ тяжело вздохнула, осознавая факт того, что спустя пару часов она снова убьёт. Оборвёт жизнь кого-то, о ком не знает почти ничего, кроме его деятельности. Что, если у него есть семья, дети? Жена, любящая такого мерзавца? Хотя когда это волновало киллеров... Но всё же, в такие моменты она иногда задумывалась: что было бы, сложись её жизнь по-другому? Не начни она эту бесконечную, безнадёжную вендетту? Что было бы, будь она такой же, как и все они? Скорее всего, у неё было бы много друзей; возможно, она даже была бы популярной, потому что, несмотря ни на что, она не любила одиночество. Привыкла, смирилась с ним - но никогда не хотела быть одна. Время шло; Мико приняла удобную позу у края крыши, просчитывая все до мелочей. Ей не было страшно. Она не тряслась от холодного ветра, задувающего ей под плащ, высоко развевая его полы. Она сейчас пребывала в каком-то забытье. Глянув на наручные часы, девушка прижалась щекой к холодной стали винтовки, глядя в прицел. По расчетам, цель должна прибыть через пятнадцать минут. И сейчас она думала только о том, как не промахнуться. Она четко помнила все, чему была научена. Заметив за четыреста метров машину жертвы, Мико напряглась всем телом; дыхание замедлилось, а концентрация стала запредельной. Где-то за спиной раздался странный скрип. Но Мико списала это на ветер или падение арматуры, которой она прикрывала свои вещи. В здании напротив громко играла музыка. Там проходила вечеринка в честь презентации как-то очень многобюджетного проекта. Сюда съезжались почти все известные богачи Лондона и соседних городов, в том числе и тот самый Диллер. Машина остановилась рядом со зданием. Мико сняла винтовку с предохранителя и прицелилась, едва заметно двигая водя стволом, чтобы выстрел был как можно более точным. Жертва вышла из машины. Девушка приготовилась нажать на курок. — Оружие на пол! Руки вверх! – Из-за спины послышался мужской голос. Он показался Мико странно знакомым, но времени размышлять не было. Раздался до боли неприятный звук снятия оружия с предохранителя. «Вот черт! Как такое возможно?! Я действовала максимально скрытно! За эти годы ещё никто не смог выйти на меня!» Подняв одну руку вверх, выражая свою покорность, а правой рукой быстро достав из кобуры пистолет и сняв его с предохранителя, Яэ уже предвкушала драку не на жизнь а на смерть. Она резко развернулась, моментально прицелившись. Но стоило её взгляду сфокусироваться на новой цели, её глаза сузились, а сердце сделало лишний удар. В голове запульсировало, спутывая мысли. На мгновение она закрыла глаза. «Значит он», — пронеслось у неё в голове. Она увидела его. И выстрелила.