Лето, лагерь и моя шизофрения

Итак. Наверное, некоторым интересно, почему я так мало рассказала о том, кто обитает в лагерном домике под номером 32. Да. Такого номера нет. Последний — 31-й, наш. А за ним… А за ним тропинка уходит куда-то… Куда-то. Тогда я, конечно, ещё многого не знала, да и сейчас, оглядываясь назад, я понимаю: Мише было отнюдь не легко с двумя клушами, возомнившими из себя невесть что. Впрочем, пока не буду об этом. Лучше немного опишу вечер дня, когда мы с моей второй личностью купались и загорали на пляже, но от лица моего одноглазого знакомого. Далее с его слов. *** — Ну как так можно-то? — Юноша чуть ли не рычал от злости. Мало того, что две новеньких весь день пропадали в лагере, так они и его чуть не подставили… А если бы попались на взломе замка в столовой?! — Прибил бы. Подуспокоившись, Ка крутанул вентиль двери. Открывшаяся без единого скрипа, она пропустила хозяина внутрь его скромного жилища. Линко́в предпочитал жить здесь, нежели в домике. Собственно говоря, причин было сразу две. Первая — банально удобнее. Тяжело все же следить за этими сгустками энергии, по ошибке имеющими тела. Особенно Ульяна… Советова вообще отдельная тема для обсуждения у психолога. А вторая причина… А вторая причина сейчас выглянула из-за входной двери, навострив ушки. — Юви, ты как тут? — Закрыв за собой дверь, парень мягко улыбнулся. — Только проснулась? — Бе. Нет. Я уже успела сгонять до леса и обратно вернуться, пока кто-то бродил по лагерю. — Обвиняюще уткнувшийся в парня пальчик и общее выражение недовольства на лице. Кавай… Как говаривают умные люди. — Солнце, ну извини, ты же прекрасно понимаешь, с новенькими всегда так в первые дни. — Обняв девушку, Ка ухватил ее за кончик хвоста, отчего Ювао пискнула. — Обещаю, сильно задерживаться у них не буду. Мне и с тобой очень хорошо. От этих слов неко тихо заурчала, тоже обнимая парня. В конце концов, они уже столько времени вместе, так почему бы и не перейти на новые уровни отношений. А там глядишь… Закончат работу, да осядут где-нибудь… — Ты есть хочешь? — Животик неко заурчал, опережая слова хозяйки. Есть она действительно хотела. — Тогда я что-нибудь приготовлю. — Линко́в улыбнулся и потрепал свою подругу по волосам, постепенно переходя на почесывание ушей. И вновь довольное урчание. Ювао все же сохраняла в себе повадки кошки, отчего иногда вела себя странно и нелогично, но… Парню было все равно. Он втрескался в неко-девушку по самые кошачьи ушки, как самый настоящий подросток. Ну, что тут можно было сказать? Лох — это судьба. Влюбиться в ту, которую вывели бывшие владельцы сего не самого приятного места это ещё ведь постараться надо. — Кстати, Юви, где твоя напарница гуляет? Время за полночь перевалило. — Накрывая шипящую от масла сковороду с мясом крышкой, юноша вопросительно глянул на девушку. Та спокойно нарезала овощи, параллельно пытаясь с помощью своего хвоста стащить лежащее на столике печенье. — Не знаю. Обещалась быть ещё перед тобой, но видимо, что-то случилось, или Ольга Дмитриевна её таки перехватила. Она же не дежурная сегодня? — Получив в ответ отрицательное качание головой Ювао продолжила развивать мысль. — Ну вот, значит выбраться и аккуратно пройти мимо всех домиков будет сложнее. ДваЧе тян ее сожрет за такое. А я говорила… Что Ювао говорила, Ка не услышал. По помещению раздалась короткая трель звонка. Отложив лопатку, которой мясо переворачивалось на сковородке, юноша дошел до выхода и пару раз крутонул вентиль. В коридоре стояла обсуждаемая опоздавшая. Румянец на щеках, растрепаные волосы, сбитое дыхание и, как вишенка на торте, порванная на боку юбка с неплохой ссадиной чуть выше колена. — И-изви… Товарищ капитан. — Поправилась она, встав по стойке смирно. — Прошу прощения за опоздание. Младший лейтенант Суворова прибыла по вашему распоряжению. — Славя, едрить тебя через коромысло, сколько раз просил не использовать в речи со мной всю эту мишуру?! — Проворчал юноша, пропуская ещё больше краснеющую девушку внутрь. — Юви, тащи аптечку, похоже кто-то не рассчитал прыжок. И форму новую. — Това… Миш, ну не стоит, просто царапина. — Проглядывающие сквозь золотистые волосы кошачьи ушки полностью скрылись, вновь делая Славю простой пионеркой. — И форму не надо, я зашью. — Так. Младший лейтенант! — Рявкнул юноша так, что подпрыгнула не только Славя, но и вышедшая из жилого блока Ювао, уронив на пол чистую одежду и сумку с красным крестом. — Отставить отказы! — Есть отставить отказы! — А теперь не шуми и дай себя подлатать, а то выискалась на мою голову… И так где-то откопали мне тех двух новеньких с отсутствием инстинктов самосохранения, так ещё и ты решила себя прибить? — Нет, что вы… То есть… Я хотела сказать… — Славя окончательно поникла и с надеждой посмотрела на Ювао. Та показала подруге язык и принялась собирать с пола вещи. — Извини. — Прощаю. Приводи себя в порядок и садись за стол, ужин готов. За ужином важных тем не касались. Две неко-девушки болтали о лагере, делились впечатлениями за день и вообще вели себя максимально непринужденно. Линко́в же… Парень задумчиво жевал свою еду, смотря в одну точку. Вопрос о новеньких становился не просто важным, а первостепенным и ему, как главе всего этого нужно как-то его решать. Вообще, ещё во времена Советов, оздоровительный лагерь «Совенок» использовался как прикрытие для исследования в области генетики, биоинженерии и клонирования. Медицине как воздух требовались клетки для выращивания органов и желательно не только органов, но многочисленные моральные нормы ставили на таких исследованиях крест. Тогда учёные вывернулись, пытаясь вывести искусственный вид живых существ, похожих на людей, но с несколькими различиями. Н.Е.К.О. Проект успешно завершился, первые образцы были здоровыми, а потому стали отличными донорами. Но вскоре производить искусственные образцы стало затратно. Уходила прорва ресурсов на поддержание «жизни» образцов, а потому кто-то из руководства решил: а почему не брать тех, о ком не вспомнят? Так в ход пошли дети из детских домов. Их историю проверяли, а потом и вовсе затирали. Сами дети, а точнее те, кто не смог стать донором, просто утилизировались. Кровавая ферма работала до распада СССР, а после оказалась никому не нужна. Ну почти. Учёные и работники просто так отказаться от идеи выращивания не могли, а потому лагерь продолжил работу, но уже в более медленном режиме. И чем дальше, тем хуже… Трудно затирать данные, хранящиеся в мировой паутине. Трудно вылавливать подходящих для донорства детей в век информационных технологий. Лагерь бы безусловно продолжал работать, понемногу поставляя материал для трансплантации, вот только все хорошее имеет свойство заканчиваться в самый неожиданный момент. Рядовые сотрудники лаборатории исчезли быстро, а следом пропала и вся верхушка. А в подвалах появился неприметный юноша с повязкой на глазу и задумчивым выражением лица. Он же неспешно освободил с операционного стола последнюю жертву. Девочку, уже прошедшую изменения в облике и в характере. Ювао. Так он ее назвал. — Пойдем со мной. Обещаю, больше никто не будет покушаться на твою жизнь. — Слова парня звучали обыденно, но интонация, с которой он произнёс их… Заставила неко поверить. Лагерь продолжил свою работу, ничуть не изменившись. Сюда все так же приезжали дети, все так же сохранялась тематика советского пионерлагеря, но новоявленный «хозяин» прекрасно знал, что скоро здесь объявится тот, кто захочет узнать, почему вдруг поставщики прекратили работать и не выходят на связь. И этот кто-то оказался второй и последней неко. Славя приехала в «Совёнок» через полгода после смены «руководства». Приехала под видом обычной девочки, чьи родители отправили тянущуюся к знаниям особу в лагерь, чтобы завела знакомства и в целом передохнула. Юноша сам встретился с ней, представившись точно таким же «пионером» и предложив дружбу. По его словам, он тут не первую смену, много знает, а потому может проводить ее по многим интересным местам. Являясь помощником вожатой это было не так уж и трудно сделать. Да и много ли надо девушке, чья жизнь протекала в спецшколах и прочих закрытых учреждениях? Благосклонно согласившись, Славя позволила водить себя по лагерю три недели, с каждым последующим днём постепенно пытаясь влюбить в себя «незадачливого» парня. Миша смотрел на это дело и тихо смеялся, никак не подавая виду. Как он объяснял Ювао: — Чем бы дитё не тешилось, лишь бы не повредила чего. Ну хочется ей внимания и тепла, не проблема. Под окончание третьей недели Славя сдалась, видимо поняв, что более тут никого и нет, а старый комплекс, в который они лазели, не более чем брошенные коридоры. Наверное, это слегка расстроило девушку, но виду она не подавала. Миша тоже не стремился открывать карты, строя из себя по уши влюблённого подростка, готового на все, ради близости. Последний день смены ознаменовался скандалом. Миша по чистой случайности забежал в домик к Славе, предупредить об отъезде автобуса через несколько часов и застал её без одежды. Крики, визги, не самые лестные высказывания о юноше и его уме, в общем, Славя порвала с ним. Ка не обиделся. Извинился, сделал попытку наладить отношения, предложив продолжить общение вне лагеря, но получил посыл в пешее эротическое и смачную пощечину. Делано выдохнув, юноша таки вышел из злополучного домика. Нисколько не таясь, он завел разговор с Ювао, которая находилась прямо в кустах за окном и все прекрасно слышала. Оба прекрасно знали, что девушка захочет устроить им головомойку за распространение различных сплетен, в иниции которых и Миша и Ювао участвовали. Когда же Славя разъяренной фурией влетела в кусты, то увидела спокойно стоящего парня с пистолетом и Ювао, довольно скалящую зубки. — Спрошу один раз. — Холодный голос Ка ножом прошёлся по сердцу Слави. — Ты будешь работать с нами? *** — Миш. Миша-а-а. — Голос Ювао вывел парня из раздумий. — А, что такое? — Мотнув головой, Ка глянул на остывший ужин, недовольно цыкнул и отложил вилку. — Простите, девушки, я сегодня пас. Ничего не лезет. Пойду проветрюсь… — Миш, ты чего? — Славя было поднялась, но уловив жест Юви, села. Если командир захотел пройтись, значит его на то право, а у нее и с Юлей есть, что пообсуждать. Свежий ночной ветерок колыхал листья на деревьях, пока юноша неспешно шел сквозь лагерь. Времени было далеко за двенадцать ночи, а потому лагерь уже спал. Хороший момент для таких вот прогулок. Никто тебя не тревожит, никто не окликнет и не пойдет рядом. Иногда ему действительно этого не хватало. Особенно в последние смены… Семён. Черт, это парень заставил его попотеть. Пришлось даже подключить Юви, чтобы тот наконец-то определился, чего хочет. В итоге выбор пал на Алису. Миша не осуждал его. В конце концов, ДваЧе способна растормошить любого, даже такое болото, как его предыдущий «пациент». А теперь вот близняшки. Это же вообще тихий ужас. Двое, так ещё и прямо из горячей точки. Наемницы. Ка не знал, как Шурик в ту ночь не оказался прибит к стене, а отделался лишь физической усталостью… Что ни говори, а они хороши. Хотя бы внешне. Вновь погруженный в свои мысли, юноша сам того не замечая дошел до медпункта и постучался. — Входи. — Приглашающий голос Виолы. — Доброй ночи. — Кивнул парень, закрывая за собой дверь. — Я это… — Да уж вижу. — Медсестра хмыкнула и вытащила из нижнего шкафчика два граненных бокала и бутылку коньяка. — Новенькие? — Мгм. Какие-то совсем уж безбашенные попались. Впервые не знаю, что с ними делать. — Усевшись на край кушетки, Ка с благодарностью принял наполненный бокал. — Подожди денёк-другой. Не думаю, что все настолько плохо. Они вроде бы втянулись. — Хмыкнула Виола, пригубив напиток и довольно улыбнувшись. — Как по мне, они вполне себе нормальные, просто дольше других будут встраиваться. — Ты же только что… — Начал было Миша, но выдохнул и помотал головой. — Ай, не важно. Просто сегодня день какой-то… Никакой. Все на перекосяк. — Хм, и что же не так? — А действительно, что вообще случилось такого, что парень так себя загоняет? Он не хотел признаваться самому себе в банальном беспокойстве за новеньких. Все же они чем-то зацепили насквозь ледяное сердце парня. С ними все сразу пошло куда-то не туда, даже с Семёном так не было… Он вроде бы сейчас встречается с прототипом Алисы. — Понимаешь… С ними не сработал ни один стандартный триггер. — Начал Ка, прикрыв глаз. — Юви дергать сейчас бессмысленно и рано, остальных они видели… Девушки то ли смирились и перестали думать о попытках выбраться… То ли что-то затевают. По крайней мере сегодня они просто прошатались по лагерю. Ну почти прошатались, не важно. Даже на меня у них нет реакции… Я понимаю, что не всем нравятся парни с повязкой, но… Что поделать, тут я к сожалению бессилен, какой есть. — В общем, кто-то явно не ожидал от новеньких полной импровизации? — Подытожила Виола, глядя прямо в прикрытый глаз парня. — Ну по поводу пустого дня ты не прав. Все же они не просто прятались от Оли. Вечером вообще на пляж вот пошли, так что ты зря. Да и на Шурика одна из них явно положила глаз. А вторая скорее всего выберет кого-нибудь из вашего отряда. Хотя, все возможно. — Лукаво улыбнувшись сама себе, Виола опрокинула в себя остатки напитка. — Да-да. Я понимаю. Извини, что нагружаю своими проблемами. Наверное, я уже привык к стабильности, вот и перенервничал. — Мотнув головой, Ка отставил бокал и встал. — Ладно, пойду я, время третий час ночи… Спасибо за совет, что ли. — Обращайся, пионер. — Хмыкнула Виола, но тут же замолчала. Миша тоже замолчал и прислушался, а потом как-то резко побледнел и сполз на кушетку. Отчётливые хлопки, разносившиеся по лагерю… Хотя они и были еле различимыми, но… — Это?.. — Да. Это кто-то решил поупражняться, бл… — Линко́в пулей вылетел из медпункта, матеря на ходу девушек и их безудержное желание все время устраивать проблемы на его голову. Из леса отчётливо доносились хлопки выстрелов явно не малого калибра. — Они из дальнобойного, что ли?.. — Сердце предательски ёкнуло. Юноша корил себя за халатность, но продолжал продираться в чащу.