Немножко хуже чем любовь.

.. - Всё началось ещё в школе, в классе одиннадцатом. В этот период мы с ней хорошо сдружились. Ну, сами понимаете: последний год, никому не хочется его портить, - поспешно сказала я и продолжила: - В общем, через месяц нашей «нормальной» - выделила я, - дружбы, я влюбилась. В неё. – Доктор Шульц вдруг резко закашлял и удивлённо на меня посмотрел, «мол, это правда?». – Может водички? – доктор покачал головой, отрицая. - Вы влюбились в девушку? – подозрительно спросил он. - А что тут удивительного? - Хорошо, - поправив галстук и удобно усевшись в кресле, разрешил мне закончить свою маленькую историю. Мои глаза забегали по комнате, и мне впервые стало стыдно. Только не знаю почему. То ли от моих слов, толи от того что я пришла говорить со своими проблемами с психологом. - Дарья? – я отвлеклась от своей глупой мысли и, уткнувшись в пол глазами, продолжила рассказывать. - Я расскажу вам момент, как я призналась, - брови доктора удивлённо поползли вверх. – Да, я призналась. Я так долго настраивалась, не знала с чего начать, а самое главное, боялась, что она отвергнет меня. – Я всплеснула руками и быстро заговорила: - Да, я уже была готова к отказу, я уже было придумала, что буду делать! Но всё сложилось не так, как я думала. Я знала, что может быть только два варианта: согласится, и мы заживём долго и счастливо или откажет и пошлёт далеко и надолго. – Я взяла бокал с водой, предложенный мне в начале сеанса и сделала маленький глоточек. Вспоминая тот момент, я корила себя, что так быстро поспешила. Ведь я могла растянуть нашу с ней так называемую «дружбу», я бы была её моделью, уборщицей, кухаркой, охранником, да хоть кем угодно! Только быть с ней. - Кхм, Даша, - протянул доктор. Развеяв все мысли одним кивком головы, я продолжила разговор. - На чём я остановилась? – мой голос был таким спокойным, но все мы знаем, что это просто затишье перед бурей. Я так и не научилась быть спокойной, как она. - Вы говорили, что ваша «возлюбленная», могла вас отвергнуть или принять. - Ах, да. – Лениво сказала я. – Да, было только два варианта и не больше. Это я так думала. А у неё два варианта ни как не могло было быть. Она всегда находила третий, самый выгодный. - И что же она предприняла? – Я, было, открыла уже рот, как доктор поспешно и неуклюже сказал: - Что вы до этого сделали? - Она фотограф и почти всё время проводит в своей студии. В другое место её трудно вытащить, и я просто пришла к ней в студию, она заканчивала последний фото-сет. На звук моих шагов она даже не обратила внимания, она продолжила фотографировать, иногда давая советы модели. Знаете, когда она фотографирует, она влюбляется в модель во время процесса. А когда всё заканчивается, она вновь становится той, которой на всё наплевать. В тот момент, когда какая-то девушка выгибалась под взглядом Наташи, мне хотелось не только быть на её месте, но и ограничить её мир и не отпускать. Так вот, я минут тридцать сидела на диванчике и пристально наблюдала за Наташей. За её движением рук, ног, даже за одеждой. И всё это время я хотела Наташу. Каждый её изгиб тела призывал меня «целуй!», но мы ведь с ней подруги. Она так считает. А я её люблю ведь уже шесть с половиной лет. И каждый раз как я её вижу, в моём животе не бабочки летают, а олени дерутся. – Я встала с места и без разрешения подошла к одному из стеллажей. - Жан-Поль Сартр, - медленно прошептала я и пальчиком провела по корешку книги. – Знаете, - резко повернулась на сто восемьдесят градусов, - я даже умереть пыталась. – Усмехнулась, - утопиться в ванной. Но, не повезло. Угадайте, почему? Доктор растерялся. Интересно, он слушает меня? Или как все рисует в блокнотике? - Спасли? – голос мистера Шульца был растерянный, будто ему задали вопрос на засыпку. Глазки его бегали по кабинету, и каждый раз останавливались на ненужных предметах. Видимо, в мире появился ещё один человек, которому я не только противна, но и ненавистна. - Естественно. Она же. Наташа. Она пришла не знаю для чего, может просто посмеяться. А я дура, даже не удосужилась закрыть дверь на замок. Этот случай произошёл сразу же после моего признания. – Глухо изрекла я и упала на кушетку. Шульц вздрогнул. В его глазах было непонимание. Он не знал что делать, что сказать, хотя говорить - его профессия. Чтобы не затруднять доктора, я продолжила. – В тот раз, в её студии, когда ушла модель, я просто прямо подошла и приобняла её. Она даже не дрогнула и не удивилась, просто положила свой фотоаппарат и повернулась лицом ко мне. Знаете, какая она красивая… - чуть ли не пропела я. – Она идеальна! Высокая, спортивного телосложения, русоволосая с длинной косой, голубоглазая. Мм… Она совершенство. Наталия Куц – отзывчивая, решительная, сильная, умная, соблазнительная, сексуальная. С её рвением создать совершенство, она достигнет самых высот. Именно она станет когда-нибудь в будущем историей! Ведь все сумасшедшие люди знамениты! А она, поверьте мне, сумасшедшая. Когда мы стояли так близко, что чувствовалось наше дыхание, в моей голове пронеслись слова «будь, что будет» и это было стартом для действий. – Мой голос дрожал от восторга, которым я захлёбывалась. Резко сев обратно на кушетку, я сложила руки на груди и рассматривала потолок. Радость проходила. - Я поцеловала её. Ну, не так прям с языком, а просто едва коснулась губами, - мой взгляд переместился на доктора, которому кажись, было интересно. – Вы понимаете меня? - Д-да. Продолжайте. – Закивал Шульц. - И… моё сердце вспорхнуло… вверх, - я пыталась вспомнить наш первый поцелуй, хотя, я его никогда и не забывала. Ведь он был ПЕРВЫМ. - О-она – прокашлялся, - что она предприняла дальше? Какие её действия были? – Я усмехнулась. Мужики странный пол: вроде говорят об однополых отношений гадости, но слушают истории про двух тр*х*ющихся баб взахлёб. - Ответила. - Так значит, она приняла вашу любовь? - Нет. - Отвергла? - Нет. – Я прикрыла глаза и тихо продолжила. – Она мне ответила. Чуть грубовато, постанывая и я приняла это, как согласие. «… - Ммм. Бодающиеся олени, переросли в бодающихся тюленей, который каждый весил по полтонны. Ноги вдруг стали подкашиваться и дрожать. Низ живота залило жаром и приятной тяжестью. Я крепче схватилась за её плечи и постаралась не обмякнуть. Она же, крепко подхватила меня под талию и крепче прижала к себе. - На…та…ша-а-а. И вот, когда мои мысли полностью погрузились в туман, я почувствовала, как Наталия положила моё худощавое тело на диванчик, который предоставлялся для сета и отстранилась. - М? – мои глаза были закрыты, а тело приятно дрожало и просило продолжения. - Чшшш… - от её сексуального голоса я выгнулась дугой и пальчиками правой руки провела по ложбине промеж грудей. И тут я услышала щелчки и почувствовала неприятные вспышки под закрытыми веками. «Что она делает?» Я нашла в себе силы и открыла глаза. Она-она… фотографирует?! Что?! - Наташа! – возмущённо пропищала (грубо говоря) я. - Чшш, - она была полностью погружена в работу, а это значит говорить с ней сейчас, бесполезно. - Наташа, мать твою! – я вскочила с диванчика и подбежала к «подруге» - Дашь, ляг на место, - она отдалила от себя фотоаппарат и хмуро взглянула на меня. - И это всё, что ты можешь мне сказать?! – мой голос срывался в крике, и мне на секунду показалось, что нас слышат все. – И это… это после… нашего… по…поцелуя!? – лицо моё начало предательски гореть. - Хочешь чаю? Какого на х*р чаю!? Ты издеваешься!? - Чё? – так хотелось зареветь, но не могу. Перед ней. - Ну, типа с баранками, - она положила на подоконник фотоаппарат и пошла к бару. – Может чего по крепче? Она что, рехнулась? Или она тупая!? Я, стоя чуть поодаль от диванчика, закричала. - ААААааа! С*ка ты! Я ведь тебя, д*ра люблю! Наверно после такого «громкого» высказывания я никогда не смогу разговаривать громче шепота. - Ну, чо молчишь? – хрипло спросила я. - Тебе ответ нужен? – Она поставила чайник на плитку и ,облокотившись о столешницу, удивлённо на меня посмотрела. - Кхм, - горло саднило. – Ладно, знаю, что до тебя долго доходит, но ответь на вопрос. Зачем ты ответила на поцелуй? – спокойно спросила я. - Честно? - Да. - Было две причины. Первая, я знала, что ты меня любишь, и захотелось сделать тебе приятное. Второе, было любопытно, как это – целоваться с девушкой, доминируя над ней. – И лёгкая улыбочка. Чайник засвистел. – Так чай будешь? О, Боже! - Значит, ты знала, что я к тебе не безразлична и молчала? - А чо мне оставалось делать? Кричать на всю округу, что моя лучшая подруга лесбиянка? - Что? Я – лесбиянка?! – мои глаза округлились. - Ну, а кто же ещё? Я, если верить документам, девушка. А если одна девушка любит другую девушку, то… - Всё-всё! Я знаю! И чо!? – я не знала что делать. Вроде я готова была убить эту ненормальную, но так хотелось быть с ней». - Вы её убили? – я разжала руки на груди и ребром руки, провела поперёк горла. - Да, я зарезала её. – На глаза вдруг выступили слёзы, а губы дрожали. – Убила. Увечила. Погубила. - Как? - Ну, как-как? Когда я хотела утопиться, а это было сразу после того разговора с ней, она вдруг появилась в моей ванной и вытащила меня из воды. А ранее, я планировала вскрыть вены. Но так как лезвий в доме не было, я взяла кухонный нож. Но в последний момент, когда лезвие коснулось моего запястья, я испугалась, и нож упал ко мне в воду. Ну, я в этот момент подумала, что он упал на пол, и погрузилась с головой в воду. И тут появилась она. А потом, когда она меня вытянула за плечи, я рукой нащупала нож и резанула её. – Я опустила голову и зашмыгала носом. Было больно вспоминать этот момент. Когда она, такая красивая окрасилась в ярко-красный цвет. - Сорок три ножевых? - Что сорок три ножевых? – непонимающе спросила я. Доктор встал, а я сильнее вжалась в кушетку. - Вы нанесли сорок три ножевых. Это значит, вы сорок три раза пырнули ножом её тело. – В глазах вдруг стало темнеть. - Я не собираюсь больше отвечать на ваши вопросы. – Твёрдо изрекла я и попыталась подняться, но рука доктора сильнее вжала меня в эту долбанную кушетку. – П-пустите! – мне стало страшно, я судорожно повертела головой и заметила маленькую комнату, в которой едва вмещался шкаф и стол. - Зачем вы её убили? – голос мужчины был тихим и спокойным, что меня и пугало. - Потому что любила, мать твою! Что тут не понятного?! – я попыталась вырваться, но доктор всё сильнее и сильнее вжимал меня в эту кушетку, пока в комнатку не вошли медбраты. - Заберите эту сумасшедшую и вколите успокоительное. А то вновь будет кричать и калечить себя.. - … себя.. – парни утащили ненормальную Дэш, как прозвал её медперсонал и дверь захлопнулась. - Эх, а красивой бабой ты бы Даша была. – Я откинулся в стуле и закурил. Тридцать лет прошло, с того ужасного убийства 1983 года. Дарья Мищурина могла бы добиться бешеной славы, если бы не убила свою «возлюбленную». Те снимки на диване стали началом знаменитой карьёры Натальи Куц, хоть она и была мертва. Дарья помнила последние слова, которые прокричала Наташа, они и привели её сюда, в психиатрическую лечебницу. « - Это не любовь! Это – зависимость! – а потом уже, тело Наташи окрасилось в красный цвет».