Кровью и пламенем

Статной фигурой, на бархатном стуле, за обеденным столом, сидела черноволосая девушка. На ней было парадное бежевое платье, а в её шёлковых волосах блестела золотая заколка в форме феникса - символ перерождения. Верона была любимицей графа и сегодня ей была предоставлена возможность пообедать с его величеством. Трапеза была шикарной. В дворцовом саду, под ажурным навесом, стоял богатый резной стол, алые розы в хрустальной вазе, медный сервиз, пришедший из 14 века, великолепные блюда и багровая вязкая жидкость в бокале каждого: - Владислав, сыграешь на фортепиано для меня? - её голос был сладок, а во взгляде плясали огоньки пламени. Несомненно, она питала любовь к своему хозяину. Он был её господином, её повелителем, создателем, центром мироздания. Жаль, сам Владислав не питал тёплых чувств ни к одной из своих невест. Они были красивыми игрушками, безропотными рабынями своего владыки. - Ты смеешь отдавать мне приказы? - Повелительные нотки в его голосе почти оттолкнули свинцовой тяжестью. Ярость, пылающая в его небесных глазах, казалась ядом, проникшим в желудок и разъедавшим каждую его стенку. - Хозяин.. я не это имела ввиду.. - и снова ошибка. Верона вжалась в стул, сдерживая слёзы, она ненавидит себя за то, что посмела разозлить своего господина. В мгновение ока, вампир уже стоял напротив неё. Он резко схватил девушку за горло и мощно вжал её голову в поданное блюдо. - Ты забываешься, девочка моя. Никто не смеет указывать мне. Знай своё место, Верона, - Он отшвырнул девушку в сторону. Бокал разбился и капли крови попали на рукав чёрной рубашки Владислава. Он раздраженно поправил сюртук, медленно коснулся, попавших капель и лизнул кончики изящных пальцев. - Ты испортила мою рубашку, сорвала трапезу. Пошла вон, - вампирша подползла к Дракуле и лихорадочно стала целовать его руку. - Хозяин, прошу простите меня.. - Я СКАЗАЛ, ПОШЛА ВОН! - чаша горечи графа была переполнена и мощный удар ноги тот же час пришёлся по голове затравленной невесты. - В этом мире только я отдаю приказы и никто, ни одна блоха не посмеет ослушаться их! Исчезни немедленно! - Верона скрылась из сада, как того и хотел хозяин. Все слуги замерли в страхе, никто не хотел испытывать его гнев на себе, господин очень жесток. Владислав, как ни в чем не бывало, сел за стол и умиротворенно продолжил трапезу в одиночестве. ********************************** Полная Луна тихо и печально изливала на притихшую землю свой жемчужно-серебряный свет. Бархатно-фиолетовая ночь темной волной летела над миром. Ночь, буквально пропитанная колдовским очарованием. Над островерхими крышами жмущихся друг к другу домов висела гнетущая тишина. В окнах почти не горел свет, а по улицам, освещенным тусклым, трепещущим от страха светом фонарей, не сновали груженые повозки и не шастали припозднившиеся и подвыпившие прохожие. Вокруг были только ночь и тишина, плотной подушкой давящие на уши. Прозрачные занавески колыхались от прохладного ветра. Каждую ночь юная принцесса сидела около окна, вглядываясь в луну. Она всегда ей казалась чем-то таинственным, манящим и волшебным. Холодные лучи освещали бледный лик девушки среди тьмы, окутавшей земли Румынии. Перебирая пряди серебристых волос, принцесса часто думала о своей матери. Она ведь никогда не видела её, но чувство, будто матушка рядом никогда не покидало Цириллу. Борис никогда не рассказывал о Элизабет, даже ни разу не показал портрета, Велкан тоже молчал. На все вопросы принцессы старый советник отвечал, что Элизабет была очень сильной женщиной и он до сих пор её покорный раб, но пока не время. Любопытство часто одолевало Цири и каждое наступление мрака она смотрела на величественную фигуру такой загадочной луны, в надежде получить ответ. Она чувствовала, что поступает правильно. Резкий шелест чьих-то крыльев заставил принцессу выйти из размышлений. На секунду сердце девушки замерло, затем облегчение. Среди густых ветвей показался изящный ястреб. Он приземлился на подоконник рядом с девушкой, смотревшей в беспроглядную тьму трансильванских ночей: - Бесник, ты напугал меня, - она погладила нежную головку птицы, а затем продолжила, - когда-то и я смогу выбраться отсюда, мы улетим туда, где нас никто не найдёт, - принцесса стала внимательно изучать своего друга, подперев рукой правую щеку. Каждый раз, когда птица навещала её, она всё больше разочаровывалась в себе. Цири имела титул и богатства, но ей были чужды любовь и ласка. Мать умерла ещё при родах, старший брат Велкан всегда был лучшим другом и опорой, но он, к сожалению, погиб, когда Цири была ребёнком. После его кончины младшая Валериус осталась одна, отец пресекал любую возможность завести друзей, да и у самой принцессы желания строить отношения с кем-либо не возникало. От этого становилось скверно. Бесника девушка любила за то, что он всегда просто слушал и не более. Ещё ему не приходилось следовать никаким правилам. Быть дочерью одного из влиятельнейшего правителя - благословение и проклятье одновременно. Никто и никогда не считался с мнением Цири, всё было так, как велит отец. Вместо женитьбы, девушка предпочла бы провести остатки дней в полном одиночестве, однако этому сбыться не суждено. Спустя пару минут, принцесса закрыла ставни на окнах и наконец устроилась на мягкой перине, в надежде скорее уснуть. Сон всё не наступал, тревога, с ног до головы, накрыла младшую Валериус, какое-то гадкое чувство, подобно яду, пропитало каждую её клеточку, заставив сжаться в калачик. Это чувство не было ей чуждо, она будто испытала дежавю. Обхватив голову руками, Цири прикрыла свои веки. В этот момент её хрупкое тело обдало холодным потом, ночная рубашка мерзко липла. Перед глазами стала вырисовываться омерзительная картина: юный Велкан, прикованный цепями к стене, в заброшенной грязной комнате, взывает отца помочь ему, молит о пощаде, истерически произносит молитвы. Он кричал и плакал так, будто его рвали на части. Из-за поднявшегося давления, лопнул сосуд, и тонкая струя крови потекла из курносого носа девушки. Тогда, она почувствовала невыносимый зуд всей своей плоти, а затем боль. Эта боль была мгновенной, буквально секунду продлилась пытка, однако, ей показалось, что каждая её кость сломалась, а затем кто-то резко вырвал их, оставив лишь оболочку. Свеча, стоявшая на деревянной тумбе, рядом с кроватью, загорелась, неизвестная сила спустила на неё свои языки пламени. Всё закончилось так же быстро и неожиданно, как и началось. Принцесса резко вскочила с кровати и стала судорожно глотать воздух. Цири не заметила, что свеча, которая была затушена, вновь освещала её комнату. Таких кошмаров у девушки никогда не было. Засыпать она побоялась, ибо не хотела испытать подобное ещё раз. Цирилла решила спуститься на первый этаж поместья, ей невыносимо хотелось испить воды, горло совсем пересохло. Взяв ту самую свечу, юная принцесса вошла в кухню, отбрасывая силуэт на кирпичные стены. Вся прислуга давно спала, однако девушка заметила незнакомую фигуру около желаемого графина с водой. Её сердце пропустило пару глухих ударов: - Ах, это вы.. Моя луноликая госпожа, чего вы изволите в столь поздний час? - по комнате прошёлся тихий голос старого советника. Он сделал уважительный поклон, а затем подошёл ближе, - Принцесса, вы выглядите встревоженной, что-нибудь произошло? - Нет, я хочу воды. - Цири никому не посмела бы рассказать правду. Она не маленькая, чтобы ставить всех в известность о каком-то кошмаре. - Девочка моя, скажите мне, что гложет вашу невинную душу, - Эйган слегка дотронулся до ладони беловласой госпожи и взглянул ей прямо в глаза, будто увидел душу. Цири же лишь одарила своего слугу, еле видной, улыбкой, и ещё раз указала на графин. Фауст всё понял и безропотно исполнил прихоть принцессы. - Моя госпожа, вам следует уснуть. Завтра венчание, вы должны выглядеть бесподобно, усталость ну никак не пристала такому чудесному личику, - Цири лишь молча кивнула и позволила проводить себя до покоев.