The sea

Вокруг ничего, кроме морской воды. Руки и ноги будто имеют свой разум, они пытаются спасти свою хозяйку, которая, кажется, уже сдалась. Её лицо спокойно, в нем нет страха, есть лишь смирение перед неизбежным. Смерть её не пугает, никогда не пугала. План побега был идеален. Было учтено всё, что она только могла учесть. Кроме погоды. Она была заперта всё время в тёмной каюте, у неё не было никаких зацепок, чтобы «предсказать» шторм. Тем более в день, когда она украла шлюпку, была солнечная погода. Но море решило испытать её. Море решило наслать бурю, что разрушила её хлюпкую лодку. Страх отступил быстро. Разочарование в этой жизни было с ней всегда. Но видимо, великая судьба не даст ей никакого шанса на спасение. Конечности немеют, но к этому ощущению быстро привыкаешь. Какая-то часть её души надеялась на смерть в тепле. Не все её мечты сбудутся, о большинстве из них так никто и не узнает. Кто-то хватает её за руку. Но сознание уже ускользнуло. * – Он действительно заметил девушку в воде… – Чего только не найдёшь в море, капитан. – Я уж думала, он тронулся оттого, что мы давно на берег не сходили. В ответ послышалась усмешка. – Скоро она очнётся? – Мне кажется, она уже не спит, капитан. – Тогда оставь нас, – послышался скрип досок и петель двери. – Уже не спишь, сирена. Давно не виделись, Дазай. – Ни капли не скучала по тебе, Чуя. Могла бы и дальше оставаться «мёртвой», – её голос хрипел. Во всём теле всё ещё была слабость, но она всё равно привстала на кровати. – Лежи-лежи, после такого купания в постели неделю минимум надо отлёживаться, особенно благородным леди, – голубые глаза сверкали от веселья. В их последнюю встречу на балу, что и встречей назвать было сложно, Чуя выглядела разбито. Дазай должна была поддержать её, как-либо успокоить, но она этого не сделала. Подростковая гордость не дала этого сделать, хотя сейчас поступок кажется глупым. Но тогда всё было… сложно. Сейчас Чуя выглядит яркой, Дазай хочется прикрыть глаза. Волосы непослушными прядями выбиваются из хвоста и из-под шляпы. Огромная рубаха, заправленная в штаны. Такая одежда не сковывает движения, но она бы вызвала осуждение в том высоком обществе, в котором они выросли. – Что маленькая Чуя забыла в море? – язвительность теряет треть своей силы из-за осипшего голоса. Дазай ожидает, что Накахара начнёт ругаться, но нет, она смеётся. – Не оставляешь привычки? Как можешь заметить, я здесь капитан. На твоём месте я была бы осторожна с колкостями с мою сторону, всё же, одно моё слово – и ты за бортом. Дазай хотела сказать пару слов в ответ, но Чуя не позволила: – Лучше поговорим, когда ты вылечишься. Пока лучше помолчать, – она приложила палец к губам Дазай. – Сейчас принесу поесть чего-нибудь теплого. * Несколько дней Дазай провалялась в кровати. Бросало из жара в озноб. Но болезнь наконец отступила, и она смогла встать и вышла из каюты. – Повернуть корабль на запад! Солнце ударило в глаза. Но Чуя была ярче его. Она подвисала на тросах, забираясь на мачту, и смеялась. Шляпы не было в её волосах, из-за чего её голова сама напоминала солнце. Никто бы никогда не подумал, что она капитан корабля. – Вам что-то нужно? – послышался голос из-за спины. Это был человек, что был рядом с Чуей в первый день пребывания Дазай здесь. Она не смотрела на него, будучи завороженной капитаншей. – Из вещей – ничего, но у меня есть пара вопросов. – Вам лучше задать их ей. Дазай чуть улыбнулась. – Она часто так «порхает»? – Нет-нет, у капитана всегда много куда более важных дел. Просто сегодня праздник. Нашей команде уже год. Уже три года как Накахара Чуя «пропала» в пути к своему жениху. – Проснулась? Как себя чувствуешь? – подошла Накахара. – Всё нормально. А как чувствует себя мертвец? – Живее всех живых, – Чуя улыбнулась ещё шире и чуть развела руки в стороны. – Будешь расспрашивать, как так вышло? – Было бы интересно узнать. Чуя вздохнула. – Ничего интересного рассказать не могу. Просто кое-кто помог мне со «смертью» и выучиться ведению корабля. – И ты не скажешь, кто это был? Чуя прищурилась. – Планируешь сойти на берег? – Я ещё не решила. – Тогда не скажу, – она развернулась и махнула рукой. – Пошли, поищем тебе одежду удобнее сорочки, но учти изысками не блещем. – Ты действительно думаешь, что я здесь буду думать об изысках одежды? – Нет, но разве не ты была той, кто так цеплялся за высший свет? – Сейчас это неважно. Чуя подняла брови, но промолчала, уведя взгляд в сторону. – Сегодня праздник, не хочешь присоединиться к нам? – Честно, я думала, ты не предложишь, а снова запрёшь меня в той каюте. – Эй, я не запирала тебя! Смех разбавлял ту недосказанность, что была между ними. *** – Так госпожа Дазай замужем или нет? – Альбатросс, ты уже достал её со своими вопросами, – сказала Чуя, отпивая из бутылки. –Но я должен всё узнать о новом члене экипажа. – Хоть у неё и нет члена, –пошутил кто-то, на что ему сразу же цыкнули: «Не при даме». – Ещё одна такая шутка, и её автор и его член окажутся за бортом. По отдельности, – предупредила Чуя. – Так что госпожа Дазай? – продолжал Альбатросс. – Думаю, мой муж уже во всю скорбит. Чуя выглядела крайне задумчивой. Её брови сошлись к переносице. – Всё в порядке? – спросила Дазай. –Думаю, мне хватит на сегодня, – Чуя поднялась, тут же пошатнувшись, Дазай не дала ей упасть. – Я провожу тебя до каюты. – Веселитесь парни! – крикнула Чуя, уходя. Ведя её, Дазай услышала: – Опять всё лучшее достаётся капитану. Они подошли уже к двери, как Чуя резко развернулась в сторону края палубы. – Минуту. Перед глазами снова невольно встаёт образ той Чуи из высшего света. Несчастной Чуи в огромном платье. Чуи с тихим голоском и вечно блестящими глазами. Чуя же, что сейчас стоит перед Дазай, другая. Она уверенно стоит и смотрит вперёд. Постоянно с кем-то говорит. И заметно, её здесь уважают и ценят. Высший же свет не уважает никого. Здесь она нашла свой дом. – Что планируешь делать дальше, Дазай? – Что? – Хочешь вернуться на берег? К мужу? – она выплёвывает это слово. –Или начать абсолютно новую жизнь? Что ты планируешь делать? Дазай молчит. Сейчас она хочет остаться здесь. – Ты помнишь? Как я призналась тебе, что, – она улыбнулась, – влюблена в тебя. Такое вряд ли забудешь, да? Мне тогда сколько исполнилось? Шестнадцать, не больше. Господи, как же давно это было. Сама наивность была, правда? Тогда ты вправила мне мозги огромной речью о репутации и о том, что общество этого не потерпит и опозорит при первой возможности. Но здесь нет никакого общества. Поэтому я хочу спросить тебя ещё раз… – Чуя, ты пьяна, – Дазай чувствовала, что её щёки предательски краснеют. – Да что ты говоришь? – она развернулась и посмотрела ей в глаза. – Хочешь завтра я повторю тебе это всё ещё раз? Или послезавтра? Мои чувства с того момента не угасли никак. Но что насчёт твоих? – она уткнулась головой в плечо Дазай. – Может, я всё придумала. Может, мне всё показалось. Но ты ведь не равнодушна ко мне. Она резко подняла взгляд. –Если я тебе противна, то останови меня сейчас. Одно твоё слово, и больше никогда не подниму эту тему и пойду в каюту. «Я скучала по ней,» – думает Дазай, когда её руки обнимают Чую. «Я осознала это слишком поздно,» –думает она, пока наклоняется. «Я люблю её,» – пока целует. Первые секунды Чуя не двигается. Но потом обнимает Дазай, будто она сейчас исчезнет, и отвечает на поцелуй. Движения губ неловкие, чувствуется сильный запах вина, но Дазай не хочет останавливаться. Чуя отстраняется и вытирает глаза. – Ты отвратительная, знаешь? – Но ты же всё равно любишь меня? Чуя молчит, её щеки красные. – Да, я люблю тебя, Осаму. И море тому свидетель.