***
26 мая 09:43 АМ — Отец, ты хотел меня видеть? — председатель Ли поднял глаза от бумаг и встретился взглядом со старшим сыном, смотревшим на него как всегда безучастно. — Да, Юль, проходи, присаживайся. Сейчас я дочитаю макет, — мне буквально страница осталась, — и мы с тобой поговорим. Ли Юль прошел к кожаному каре и с отсутствующим видом расположился в глубоком кресле. На минуту показалась секретарша. Юль отослал ее, едва покачав головой. Он никогда не пил кофе у отца, словно любое угощение, которое он принял бы в этом месте, могло стать символом примирения, а оно было невозможно. Председатель Ли быстро просмотрел последние абзацы, пометив галочкой смутившую его формулировку, отложил бумаги и подошел к сыну. — Ты редко у меня бываешь в последнее время, Юль, — с легкой укоризной в голосе заметил он. — Я много работаю. Я только недавно пришел в компанию и мне многому нужно научиться. На это уходит все мое время. — Но нужно же и отдыхать. Ты давно не заходил к нам с мамой. И Совон по тебе скучает. В глазах Юля темной тенью промелькнуло что-то. Раздражение? Презрение? Ироническая усмешка? Так или иначе, он подавил желание ответить отцу колкостью и снова принял отчужденное выражение. — Так или иначе, Юль, я с тобой хотел поговорить не об этом. Как ты знаешь, мы сейчас переживаем некоторые трудности. Ничего такого, о чем стоило бы всерьез беспокоиться, но и игнорировать потенциальные риски было бы неразумно, особенно с учетом всех… кхм… последних веяний. Юль сдержанно кивнул. Он хорошо понимал, о чем говорил отец. Взятый правительством курс на устойчивое развитие и активно лоббируемая отдельными псевдопопулистами «зеленая» инициатива вполне могли похоронить контракт с крупным китайским поставщиком, к заключению которого Bunyeong Enc. шла несколько лет. Китайцы, хоть и делали первые шаги на пути к экологичным решениям, пока были крайне далеки от тех требований, которые должны были найти отражение в готовящихся нормативных актах. Времени искать другого поставщика, который при этом согласился бы заключить контакт на тех же, крайне выгодных для корейцев условиях, у Bunyeong Enc. уже не было, поэтому ситуация складывалась потенциально опасная. Конечно, председатель Ли был не из тех, кто позволил бы козням кучки политиканов, маскирующихся под блюстителей интересов общества, сорвать столь важный бизнес-проект, поэтому, не сомневался Юль, у отца наверняка был план В, а заодно планы С и D. Вопрос был лишь в том, зачем ему понадобилось обсуждать это с Юлем, который пока лишь осваивался в отцовской компании, решая частные вопросы в отделе логистики, куда его взяли младшим сотрудником — как и полагалось молодому выпускнику университета. Впрочем, не сомневался молодой человек, совсем скоро ему предстояло узнать ответ. — Вся эта экологическая чушь… Пойми правильно, я руками и ногами за сохранение планеты и устойчивый бизнес, но я отлично понимаю, чем руководствуются эти люди, — председатель поднял указательный палец, словно бы «эти люди» находились где-то выше этажом. — Они пытаются заблокировать нашу сделку с Wei Lai, потому что это было бы в интересах наших конкурентов Shinhwa Group, а экология — только повод. Ну, ничего, посмотрим, чья возьмет. Депутат Ким заверил меня, что не допустит нежелательного для нас исхода. Во всяком случае, несколько месяцев, а то и год у нас в запасе есть, так что сделку мы заключить успеем, а там будет видно. Юль поморщился. Имя депутата демократической партии Национального собрания Кореи Ким Ча Она всегда вызывало у него подобную реакцию. Пусть этот человек и рядился в овечью шкуру, активно работая на свой имидж защитника угнетенных, борца за общественную справедливость, филантропа и просто хорошего парня, Ли Юль отлично знал, чего тот стоил на самом деле… — Чего он хочет взамен? — спросил Юль, подняв глаза на отца. — Зришь в корень, — усмехнулся председатель. — Хорошо, что ты понимаешь, что в бизнесе ничего не делается просто так, — в будущем это спасет тебя от многих ошибок. — Отец..? — Ты же помнишь дочь депутата Кима? Ким Су Хе? Я ее давно не видел, но говорят, она выросла настоящей красавицей. — Отец, к чему ты… — Я думаю, сын, было бы разумно, если бы ты начал ухаживать за Су Хе. Она красивая, умная, образованная девушка, к тому же из достойной семьи. Связи депутата Кима были бы нам очень полезны, и я говорю даже не о контракте с WeiLai, а о будущем нашей компании в целом. — Отец, подожди, я… Психолог, который работал с Юлем после смерти его матери, научил его простому упражнению, выполнение которого со временем вошло у юноши в привычку. Общаясь с отцом, мачехой, сводным братом, депутатом Кимом, преподавателями в университете, коллегами, — да почти со всеми! — Юль представлял себе, что находится в герметичном коробе из толстого стекла. Стекло это позволяло ему видеть и слышать других людей, но вместе с тем надежно защищало его от того зла, которое они могли ему причинить. Слова отца о необходимости завязать отношения с Ким Су Хе сработали как молоток, при помощи которого отец нанес болезненный удар по стеклянной стене, пустив в ней огромную трещину… — Юль, я не предлагаю тебе жениться на ней сию секунду, — устало произнес председатель Ким. — Говорю же, начни за ней ухаживать. Для начала пригласи ее на свидание, сделай дорогой подарок. Потом еще раз и еще. Через пару-тройку месяцев можете съездить вместе отдохнуть. Решим вопрос с журналистами, чтобы ваш роман представили в прессе в подходящем нам свете. О помолвке объявим года через два-три. Женитесь, когда вам будет лет по двадцать восемь—двадцать девять. Это хороший возраст для брака. Не слишком рано, но и не так поздно, чтобы вас стали обвинять в недостойном поведении. Устроим статусную церемонию, все как полагается… — Отец, я не хочу жениться на Ким Су Хе. И отдыхать с ней не хочу. И встречаться тоже. Она мне не нравится, а еще больше мне не нравится ее отец. Я не хочу входить в семью этого человека. — Сын, оставь. Я знаю, что ты недолюбливаешь депутата Кима. Я и сам признаю, что он сложный человек, с которым нужно держать ухо востро, но согласись, что его дочь — самая выгодная для тебя партия! — Не для меня, — жестко произнес Юль. — Для твоего бизнеса. — Для нашего бизнеса, — поправил его председатель. — Для бизнеса, который в будущем станет твоим. — Отец, я не люблю Ким Су Хе и никогда не полюблю! — Ты еще слишком молод, чтобы понимать, что люди вроде нас не имеют права на сентиментальные привязанности, — немного повысил голос председатель Ли. — Любовь приходит и уходит, а полезные связи остаются. Думаешь, я так уж сильно любил Йон А, когда делал ей предложение? Нет, я любил и люблю только твою мать! Но ее не стало, а нам нужно было продолжать жить! И бизнес — его нужно было сохранить! А для этого был нужен союз с влиятельным семейством, поэтому я женился на Йон А, и знаешь что? Я вполне счастлив. Она достойная женщина, она подарила мне еще одного сына, и я доволен своей жизнью. И ты будешь доволен, если перестанешь вести себя как безмозглый романтичный юнец и начнешь думать, как бизнесмен… Ты разочаровываешь меня, сын. Черт, да у твоего младшего брата куда больше духовной и нравственной зрелости, чем у тебя! — Может быть, тогда пусть лучше Совон пригласит Су Хе на встречу, сделает ей подарок и отвезет ее на курорт? Раз он такой нравственно зрелый и… — Но не Совон унаследует компанию, а ты! — выкрикнул председатель, поднимаясь на ноги. — Поэтому ты должен как можно скорее вырасти и стать тем человеком, которым я хочу тебя видеть! Почему ты из всего делаешь проблему, Юль?! Почему не можешь хотя бы раз просто сделать то, о чем тебя просят? Почему тебе обязательно нужно довести меня по любому поводу? — Это не любой повод, отец, это моя жизнь! — Юль тоже вскочил со своего места. — Ты продаешь меня депутату Киму и его дочери за политическую поддержку и ждешь, что я покорно приму это? Конечно, ты можешь заставить меня, тебе не впервой жертвовать семьей ради бизнеса, ведь мамой ты тоже пожертвовал… Юль не договорил. Звонкая оплеуха прервала его пламенный монолог, заставив схватиться за щеку, которую словно огнем обдало. — Не смей, — членораздельно произнес председатель внезапно севшим голосом. — Не смей говорить так легкомысленно о том, чего не знаешь. Юль хотел сказать, что знает все, притом с самого детства, но вовремя остановил себя. Есть тайны, которые должны оставаться тайнами. — Ты можешь идти, — махнул рукой председатель, кажется, вмиг немного успокоившись. — Ты неспособен воспринимать разумные доводы, поэтому к этому разговору мы вернемся позже. Я попрошу секретаря Нам подобрать подходящий подарок для будущей невестки, а также связаться с ней от твоего имени. Ничего не планируй на следующие выходные. Юль ничего не сказал. Он развернулся и быстрым шагом вышел из кабинета отца. Щеку жгло, в горле стоял ком, сердце колотилось как безумное, а в голове роились мысли одна другой страшнее.***
26 мая 09:56 АМ — Нет, тут никак не объедешь, — протянул водитель такси. — Придется подождать. — Я не могу ждать, я опаздываю, — Хоншим чувствовала подступающее раздражение. До начала собеседования оставался час с небольшим, а она все еще была на другом конце города в пробке, которой не было конца и края. — Ничем не могу помочь, — пожал плечами таксист. — Похоже, это надолго. — Я выйду здесь, — наконец приняла решение Хоншим. — Давайте я заплачу вам за часть маршрута. — Нет, девушка, так не пойдет. Вы вызвали такси, я потащился к вам — простите, к черту на куличики, — а теперь вы хотите оплатить мне только часть пути и соскочить? А я буду дальше прожигать бензин в этой пробке? Нет, не годится. Оплатите весь путь. — Но я же проехала с вами всего пару километров! — Это неважно. Из-за вас я полдня потеряю… — Это беспредел, я не обязана платить за… — Вы не выйдете из этой машины, если не оплатите! — Я буду жаловаться на вашу компанию! — Ваше право, но это потом, — сначала оплатите! Хоншим корила себя за то, что никогда не умела настоять на своем. Она знала, что права, но в подобных ситуациях отчего-то всегда терялась и начинала чувствовать себя виноватой. В конце концов, водитель такси тоже был по-своему прав. Из-за ее заказа он сейчас простоит несколько часов в пробке, упустит несколько клиентов, потеряет деньги… Было бы только справедливо и порядочно возместить ему нанесенный ею ущерб, разве нет? — Хорошо, хорошо, — торопливо сказала она. — Вот, возьмите. Хоншим протянула водителю несколько купюр и торопливо бросила кошелек в сумку. — Теперь я могу идти? Не дожидаясь ответа, девушка вышла из такси, оказавшись на загазованной проезжей части. Слева и справа раздавались сигналы клаксона. Водители теряли терпение, подгоняя друг друга, что в такой мертвой пробке было совершенно бессмысленно. — Ну и где тут ближайшая станция метро? — спросила Хоншим сама у себя. На лицо ей упала капля. Начинался дождь.***
26 мая 10:10 АМ Ли Юль откинул голову на подголовник автомобильного кресла и принялся дышать, как его учил психолог. Глубокий вдох, задержка дыхания, медленный выдох, и снова глубокий вдох… Не было необходимости так выходить из себя там, в кабинете отца. Еще ничего не решено. Отец может сколько угодно тешить себя мыслью, что может контролировать его, но конечное решение все равно останется за Юлем. Это его жизнь, его душа и его тело, он не позволит торговать ими в интересах фирмы. И если он сказал, что не женится на Ким Су Хе, то никто не сможет заставить его. Су Хе он помнил отлично, хотя в последний раз они виделись не меньше двух-трех лет назад. Она была хорошенькой, но Юлю никогда не нравились «сделанные» лица, а в ее случае старания пластического хирурга были слишком уж очевидными — выразительные глаза вполлица с аккуратным двойным веком, маленький, слегка вздернутый кверху носик, четко очерченные розовые губки… При всем при этом за кукольной внешностью Юлю чудилось нечто отталкивающее, даже пугающее. Ни на секунду он не забывал о том, что Су Хе была дочерью Ким Ча Она, и одно это превращало ее в его глазах в настоящего монстра. Ему следовало тогда обратить внимание на ее поведение: было ведь очевидно, что он ей приглянулся, но, увы, ему и в голову не могло прийти, что Су Хе «закажет» его для себя Ким Ча Ону, а его собственный отец ради укрепления отношений с депутатом охотно согласится на такую крайне выгодную для себя сделку! Что ж, если отец наивно полагает, что может принимать за сына столь судьбоносные решения, его ждет неприятный сюрприз: Юль не собирался сдаваться без боя. Немного успокоившись, Юль завел мотор и вывернул на мощность регулятор громкости аудиосистемы. Салон спорткара задрожал в такт заводному ритму модной песни. Молодой человек выжал сцепление, дернул переключатель передач и резко газанул.***
26 мая 10:12 АМ — Простите, одну минуточку, он должен быть где-то здесь, — Хоншим в панике рылась в сумочке в поисках кошелька. Она ведь точно брала его с собой. Чуть раньше она доставала его, чтобы расплатиться в такси… Девушку прошиб холодный пот: такси! Ей показалось, что, отдав купюры водителю, она бросила кошелек обратно в сумку, но, судя по всему, он так и остался лежать на диване в машине. Что же теперь делать..? — Девушка, вы будете оплачивать? Здесь же очередь! — раздался сзади возмущенный голос. Хоншим покраснела до кончиков ушей, неловко поклонилась в знак извинения и отошла. Метро отменялось, поскольку она не могла оплатить проезд. О том, что в кошельке была вся имевшаяся у нее наличность, а также единственная банковская карточка, она предпочитала пока не думать. Волноваться об этом она будет после собеседования, а пока ей нужно было придумать, как попасть в головной офис Bunyeong. На часах была почти четверть одиннадцатого. Успеет ли она добежать пешком за сорок пять минут? Возможно, если не будет нигде задерживаться… Девушка торопливо ступила на эскалатор, но, когда она вышла из вестибюля метро, ее ждал неприятный сюрприз: слегка накрапывавший десять минут назад дождик превратился в настоящий майский ливень. Проклиная свое невезение, Хоншим закрыла голову от дождя дамской сумкой и побежала в нужном направлении, стараясь не думать об обжигающей боли в ногах: лакированные лодочки немилосердно натирали.***
26 мая 10:33 АМ Из-за сильного дождя Юль плохо разбирал дорогу, но он был уверен в своих водительских навыках, а потому даже не собирался сбрасывать скорость. Тем более, после ссоры с отцом его все еще трясло, а вождение автомобиля всегда было для него лучшим средством для приведения чувств в норму. Он резко вошел в поворот, даже не притормозив перед «зеброй», как того требовали правила. В последнюю минуту он увидел бледную фигурку, промелькнувшую прямо перед носом его автомобиля. Он выкрутил руль...