Перевязывая раны

Инеж не один раз получала раны. Ими были и довольно серьёзные, и относительно лёгкие. Но ещё ни одна не ставила под сомнение её способности, не заставляла "подкоситься" её уверенность в себе. Перед ней на крыше силосной башни стояла девушка, светясь, как статуя, вырезанная из слоновой кости и янтаря. Ее туника и шаровары были цвета сливок, окаймленные белой кожей и расшитые золотом. В ее толстую косу, цвета янтаря, были вплетены драгоценные камни... Дуняша, Белый Клинок, да как угодно... Она была несомненно лучше неё. Она появилась как гром среди ясного неба. Пошатнула уверенность Инеж в удачном исполнении задания. Заставила отступить назад, едва ли не бежать назад, поджав хвост. "Сулийская коротышка-акробатка, которая дерется, как обычная уличная бандитка", – кажется, так она сказала тогда. Возможно, Дуняша была просто помешанной, сектанткой, возомнившей себя вершителем судеб. А возможно, действительно выходцем из правящего семейства Равки, родственницей короля Николая. Но факт остаётся фактом, если бы не Нина, вовремя разложившая сетку (хоть и с помощью трупов, проплывавших мимо на Барже Жнеца), она бы стала одним из этих самых трупов, упав с высоты двадцатого этажа. К сожалению, это была не единственная угроза жизни Инеж. Ранения обычным клинком и металлическими звёздочками, которые метала в неё Дуняша, были далеко не незначительными и доставляли немалый дискомфорт. И сейчас она нарезала полотенце на ровные лоскуты, которыми надо было заменить повязки, уже напитавшиеся кровью. – Расскажи мне о Дуняше, – попросил Каз, стараясь перевести тему. – При ней были высококачественные клинки, – Инеж подняла ножницы с туалетного столика и начала срезать свежие полоски ткани с полотенца. – Мне кажется, она может стать моей тенью. – Довольно твёрдая тень, раз она бросает ножи. – У сулийцев есть поверье: когда мы совершаем ошибку, то даём жизнь нашим теням. Каждый грех наделяет тень силой пока в конце концов она не становится сильнее нас. "Тот факт, что твои повязки запачками кровью, говорит об ином". Возможно она бы ещё некоторое время не обращала на это внимание, если бы не слова Каза. Инеж посмотрела вниз. На повязке вокруг её плеча расцветало алое пятно крови. Она неловко потребовал край рваного полотенца. – Я попрошу Нину сменить повязки. – Я могу помочь тебе. Инеж подняла глаза. Их взгляды встретились в зеркале. Девушка попыталась понять что на уме у парня, но его взгляд оставался нечитаемым. Инеж молчала. Она собрала повязки и ножницы со столика и положила их рядом с ванной. Затем опустила ладони на столешницу и, без усилий, уселась на неё. Теперь их глаза находились на одном уровне. Сулийка потянулась к ножницам, а затем протянула их ручками вперёд. – С чего начнём? – подталкивая Каза к действию, спросила Инеж. Она всем своим существом чувствовала борьбу парня с самим собой. Едва заметно его руки дрожали. Металл ножниц холодил кожу под повязкой на руке. Один надрез и повязка упала, открывая вид на глубокую колотую рану. Сулийка подняла руку. Как только пальцы Каза коснулись кожи, он замер как вкопанный. Затем вздохнул поглубже. Перевязывать вторую рану оказалось чуть легче. Они ничего не говорили, словно попав в вихрь молчания, и не соприкасались, хоть колени Инеж и были по бокам от Каза. Инеж каждой клеточкой своего тела чувствовала напряжение Каза. Его пальцы сомкнулись на её плече. – Мне тоже нелегко. Даже сейчас, когда парень улыбается мне на улице или Джеспер кладёт руку мне на талию, мне кажется, что я вот-вот исчезну. Инеж продолжала свой рассказ, открывая одну из самых потаенных частей своей души. Наблюдала за действиями Каза Бреккера, за тем, как лоб парня покрылся испариной. Наверное, Инеж была довольно глупа, раз оставалась в этом покинутым святыми месте. Раз не сбежала, как только выпала возможность. Раз не нашла своих родителей. Нет, она не была настолько честным человеком, чтобы выплатить свой долг и не пытаться сбежать. Даже сейчас, имея свой контракт на руках, она даже не думала сбегать. Она просто не могла оставить своих друзей, не могла оставить его. Каз посмотрел на её пульс, на доказательство сердца, бьющегося в том же бешеной ритме, что и его. Парень опустил голову. Инеж резко втянула воздух. Его губы замерли прямо над жарким местом соединения её плеча и тонкой шеи. – Продолжай. Его губы коснулись её кожи – тёплой, гладкой, вышитой капельками влаги, как бисером. В голове Инеж возник образ – руки Каза обвиваются вокруг её талии, губы парня постепенно оказываются все ниже и ниже... Но, к сожалению, сегодня этому не суждено было сбыться. Каз дернулся назад, вжался в стенку, пытаясь сделать вдох. Инеж вскочила на ноги и шагнулa к нему с обеспокоенным лицом. Парень поднял руку, чтобы остановить её. – Не надо.