Попробуй влюбиться в пацанку

      Люмин вошла в класс с явными признаками травмы — на ее теле были видны свежие царапины и синяки. Сяо, Тарталья, Кэйа не удивились, а вот Скарамучча выпучил глаза, рассматривая травмы. Сахароза же, с тревогой в голосе, спросила:       — Люмин, что с тобой случилось? Откуда эти синяки?! Только не говори, что снова подралась с кем-то!       Она вчера неслась на скейте по улице, не замечая ничего вокруг себя, и в итоге упала, — улыбнувшись, пояснил Кадзуха.       — Ничего нового… — Сахароза, немного раздраженная, вздохнула и прикрыла лицо рукой. Она постоянно волновалась за Люмин из-за её весьма опасных увлечений.       Сахароза и Люмин были совершенно разными девушками, но им это не мешало дружить. Сахароза была тихой и воспитанной девушкой, всегда придерживалась правил и редко проявляла инициативу. Она любила проводить время за чтением книг и рисованием, была отличницей в школе. Сахарозу характеризовала её мягкость и доброта, она всегда старалась радовать окружающих своим вниманием и поддержкой.       Люмин, напротив, была пацанкой. Она была открытой и экстравертированной, всегда находилась в центре внимания. Люмин занималась различными видами спорта, помогала отцу в его мастерской и всегда была готова вступить в конфликт, если кто-то посягнул на неё или её друзей. Это было одно из качеств, которое привело её к защите Сахарозы в третьем классе.       Именно тогда началась непоколебимая дружба между этими двумя необычными девушками. Ученики из параллельного класса постоянно издевались над Сахарозой: обзывали и отнимали у неё вещи, и однажды окружили её посреди коридора, кидаясь в неё листиками и ручками. Однако Люмин, увидев это и не потерпев такой несправедливости быстро расшугала всех хулиганов. После этого инцидента Люмин стала приходить на помощь Сахарозе всегда, когда та нуждалась в поддержке или защите.       В процессе их дружбы Сахароза научилась больше проявлять инициативу и стала чуть увереннее, а Люмин узнала, как быть более осторожной и чуткой к окружающим. Они стали лучшими подругами, которые всегда поддерживали друг друга и помогали в трудные моменты. Но, несмотря на разницу в характерах, их дружбе удавалось существовать без конфликтов. Многие задавались вопросом, что их сплотило, и как два таких разных человека могут найти общий язык. Но ответ прост: они понимали и принимали друг друга такими, какие они есть.       — Люмин, — обратился к ней Тарталья. — Сегодня в десять вечера собираемся на нашем месте. Для тренировочных гонок.       — Гонок?! — вскрикнула Сахароза, вскочив с места. — Люмин, только не говори, что ты снова…       — Да, я вернулась в мотоспорт. Сахароза, не смотри на меня так. Ты знаешь, что для меня это важно.       — Но… — губы Сахарозы задрожали, казалось, она вот-вот расплачется. — Это опасно! Я… Я волнуюсь за тебя. Помнишь, как ты сломала руку, упав с мотоцикла в четвертом классе? А помнишь, как сломала ногу в седьмом? Люмин, это до добра тебя не доведёт…       — Я знаю, что ты волнуешься, Сахароза. Но мотогонки — моё всё. Я должно исполнить последнюю волю мамы… Это для меня очень важно. Не переживай, со мной ничего не случится. Я занимаюсь этим уже давно.       — Кадзуха, можно тебя на минутку? — в класс заглянула Эола и обворожительно улыбнулась. И этой улыбке Кадзуха, конечно, не мог отказать.       — Ты встречаешься с Люмин? — не церемонясь спросила Эола.       — Эм… — растерялся Кадзуха от такого неожиданного вопроса. — Нет.       — Прости за такой вопрос, но между вами что-то было?       — Боже, нет! — его щёки начали алеть. — А что, мы похожи на пару?       — Значит, моя дорогая сестрёнка решила просто поиздеваться надо мной в очередной раз, — пробурчала Элла себе под нос.       — Ты сказала «сестрёнка»? Ты…       — Да, — отрезала Эола. — Мы двоюродные. Не похоже, да? Но увы… в семье не без урода. Люмин у нас такая… ошибка… — на последнем слове она усмехнулась.       — Что ты такое говоришь? Люмин очень милая и хорошая девушка, — удивился Кадзуха.       — Милая? — подняла бровь Эола, засомневавшись, а действительно ли Кадзуха говорит о Люмин. — Ах да, она со всеми парнями милая. Боюсь представить, сколько у нее их было… Каждый раз новое лицо. Ты будь осторожнее, Кадзуха, а то пополнишь список тех, кто побывал в одной дырке.       Эола понятия не имела, было ли у Люмин что-то со всеми ее друзьями-парнями, да и, в принципе, не знала ничего о её жизни— они никогда не общались, но ей хотелось опустить авторитет Люмин в глаза Кадзухи, чтобы самой быть в плюсе.       — Люмин как-то не похожа на девушку легкого поведения, — почесал затылок Кадзуха.       — Ох, поверь, внешность может быть очень обманчива. Понимаешь ли, строит из себя всю такую пацанку, а на самом деле ищет, с кем бы ночь провести! Я, как ее сестра, знаю, мы с ней очень хорошо общаемся, и она рассказывает о своих похождениях, — нагло врала Эола.       — А почему ты тогда так подставляешь её? Мне кажется, ты не должна об этом рассказывать.       — Просто она столько парней у меня отбила… — продолжала придумывать Эола. — Ее вообще не заботят чувства собственной племянницы! Она бесчувственная. И я решила вставить ей палки в колеса, она как раз на днях говорила, что хочет затащить тебя в постель.       — Офигеть… — сорвалось с губ Кадзухи. — Спасибо за предупреждение, Эола, буду начеку.       — Я как раз хотела предложить, Кадзуха, может прогуляемся после школы? — очаровательно улыбнулась девушка.       — Давай, — согласился Кадзуха, улыбнувшись в ответ.       Кадзуха вернулся в класс после звонка на урок и занял свое обычное место рядом с Люмин. Они сидели там с начала сентября и никогда не меняли своих мест. Но сегодня что-то было не так. Кадзуха странно посмотрел на Люмин и стал избегать контакта с ней. Это вызвало у неё некоторое беспокойство.       Люмин заметила, что Кадзуха выглядел напряженным и задумчивым. Она придвинулась к нему и шепнула:       — Все в порядке, Кадзуха? Ты выглядишь немного странно…       — Нет, все нормально.       — О чем вы говорили с Эолой? Ты сразу после разговора с ней стал каким-то странным       — Ни о чём. Не твое дело, — прозвучало это слишком грубо и сухо, совсем не так, как он обычно общался с ней и с остальными ребятами, поэтому Люмин очень удивилась.       — Поняла, ты не в духе. Не буду лезть в душу, — последнее, что прошептала она, прежде чем сосредоточить свое внимание на том, что говорит учитель физики.       Но ее мысли занимала сейчас вовсе не физика, Люмин была сильно обеспокоена изменением поведения Кадзухи. Она была уверена, что Эола что-то рассказала ему о ней после их разговора. Хотя Люмин было все равно на слухи, которые Эола раньше распространяла о ней, ведь она знала, что ее настоящие друзья никогда не поверят в эти выдумки. Она не хотела тратить свои нервы и силы на людей, которые только хотели сплетничать, не разбираясь в ситуации. Ей было безразлично, что о ней думают посторонние, ее волновало только мнение ее близких друзей, которые были для нее как семья.       Однако, удивительным образом, Люмину стало важно, что и Кадзуха думает о ней. Они знакомы всего около недели, но ей хотелось сохранить хорошее впечатление. Она задумалась о том, как сделать так, чтобы он думал о ней положительно. Она понимала, что люди всегда найдут повод для разговоров, но ей было важнее сохранить хорошие отношения с Кадзухой, чем обращать внимание на негативные комментарии. Именно поэтому весь урок она сидела, как на иголках, а когда раздался долгожданный урок на перемену, вылетела из класса.       — Что это с ней? — поинтересовалась у парней Сахароза.       — Если бы мы знали… Побежали за ней, она была очень злая, боюсь, что снова ввяжется во что-то! Она и так вся в ранах, — предложил Тарталья, вскакивая со стула.       — Иногда у меня ощущение, что мы дружим с агрессивным ребенком, за которым нужен глаз да глаз, а не со взрослой девушкой, — улыбнулся Кэйа.       Вся компания вместе с Сахарозой побежала за разъяренной Люмин, только Кадзуха остался сидеть на своем месте, выражая полное безразличие.       Не то, чтобы он имел что-то против образа жизни Люмин, о котором поведала ему Эола, ему было неприятно, что она от их общения ждет момента уединения. Кадзухе в голову даже не пришла мысль поставить слова сестры его новой знакомой под сомнение, ведь ему казалось, что такая милая девушка, как Эола просто-напросто не может врать. Это было очень глупо с его стороны.       Люмин же пулей направилась к кабинету, в котором училась Эола. Она заглянула в класс и нашла взглядом двоюродную сестру.       — Эола, можно тебя на пару минут? — наигранная вежливость в голосе не предвещала ничего хорошего.       — Посмотрите, гроза школы спустилась к нам и хочет поговорить, — засмеялась девушка с зелеными глазами, сидящая рядом с Эолой.       — Я спросила только Эолу. Тебя я не упоминала, Мила, — высокомерный взгляд Люмин явно демонстрировал, что она не желает видеть Милу в этой беседе.       — Выясняйте свои отношения не в классе, — строго сказала староста класса по имени Эмбер.        Она всегда была примерной ученицей, получая только отличные оценки и ведя себя достойно. Однако, это касалось только школьной жизни. Характер у Эмбер был невыносимым, особенно когда дело касалось ее отношений с Кэйей. Она всегда подозрительно относилась к Люмин и часто устраивала истерики парню из-за его времени, проведенного с подругой. Но Кэйа был не единственным, кому доставалось от Эмбер. Люмин постоянно получала угрожающие сообщения от неё — их было настолько много, что даже считать их не стоило. Эта ревность была основана на ничем. Хотя, возможно, Эола что-то ей наговорила. Она может.       Эола поднялась со своего места, и с изящной походкой направилась к Люмин, Мила поплелась за ней вопреки предупреждению Люмин.       — Я тебя не оставлю наедине с этой сумасшедшей, — пояснила свои действия Мила в ответ на вопросительный взгляд Эолы.       Вслед за Милой поплелись и остальные ребята, им было интересно, чем закончатся эти переговоры, учитывая то, что многие знали о напряженных отношениях между сестрами. Эола встала напротив Люмин, а остальные их окружили.       — Чего собрались?! Вам тут не спектакль показывают! — Люмин осмотрела всех присутствующих с таким презрительным взглядом, что те невольно отошли, почувствовав опасность.       — О чем же ты со мной хотела поговорить? — скрестила руки на груди Эола.       — Что ты сказала Кадзухе обо мне?       — Какая тебе разница?       — Отвечай! Иначе от твоих волос ничего не останется.       — Ты… Ты не посмеешь, мама тебя…       — Мне не страшны твои угрозы насчет твоей мамаши. Жду ответа, быстро! — Люмин разозлилась не на шутку.       Эола лишь отвернулась и не собиралась отвечать Люмин. Но та резко приблизилась к ней и угрожающе ударила стену рядом с Эолой кулаком. Она была не намерена шутить.       — Я жду ответа, быстро! Что ты наговорила Кадзухе обо мне?! Не трать моё время, Эола! — вокруг после этого все начали перешептываться.       Эола почувствовала, как сердце замирает от неожиданности. Она не ожидала такой агрессии со стороны Люмин. Пытаясь сохранить спокойствие, она попыталась объяснить свою позицию.       — Люмин, я ничего плохого не сказала Кадзухе о тебе, — сказала Эола, стараясь подавить тревогу в голосе. — Мы просто обсуждали наши впечатления о тебе, но я никогда не навязывала свое мнение о тебе. Я уверена, что Кадзуха сам сделает свои выводы о тебе, основываясь на своем опыте.       — Ложь! Кадзуха резко изменил ко мне отношения после разговора с тобой!       — Люмин, успокойся! — к девушке подошёл Альбедо, староста ее класса, чему она очень удивилась, ведь этот парень не был ей другом, даже приятелем, они никогда не общались. — Нам не нужны лишние неприятности, пойдем, — он неожиданно взял Люмин за руку и увел из собравшийся толпы.       Только сейчас она заметила своих друзей, что обеспокоенно выглядывали из-за толпы и пытались понять, что происходит.       — Что случилось? — забеспокоилась Сахароза.       — Да так, Эола просто наговорила что-то Кадзухе, наш новенький ей верит и не очень охотно со мной общается.       — С ним надо поговорить, — решительно сказала Сахароза.       — Нет, строго отрезала Люмин. — Хочет — пусть верит Эоле, это его решение! Я даже не узнала, что она ему наговорила!       Люмин злило, что Кадзуха даже не попытался разобраться, а на слово поверил Эоле. Она была о Кадзухе лучшего мнения. В груди было какое-то неприятное, колкое чувство от того, что общение с Кадзухой явно испортилось.       — Тебе надо успокоиться, пойдем в класс, — Альбедо снова взял Люмин за руку и, на удивление, она не сопротивлялась. Наверное, была слишком шокирована, что Кадзуха так легко поменял мнение о ней.       — Хочешь, чтобы о тебе еще больше сплетен пошло? — скрестил руки на груди Альбедо, усаживая Люмин за парту в классе. — Я уже вижу, как завтра будут говорить, что ты избила Эолу. Поверь, люди придумать все, что угодно могут.       — Но почему ты мне помогаешь? Мы ведь даже не друзья, — удивилась она. Кажется, это единственное, что её интересовало в данный момент…       — Я, как староста, забочусь о репутации нашего класса. Все и так знают, что у нас учится «сумасшедшая хулиганка». Но… Я также не хочу, чтобы о тебе говорили гадости… — щеки Альбедо слегка покраснели.       — Ты такой милый, когда смущаешься, — сказала Люмин, заставляя Альбедо покраснеть еще сильнее. — Знаешь, я всегда думала, что ты просто ботан, которого интересует лишь учеба, а ты, оказывается, заботишься о своих одноклассниках, это очень мило с твоей стороны. Спасибо, Альбедо.       В классе вдруг начались перешептывания. Одна из девушек, сияя от важности своей информации, поделилась с подругой секретом:       — Ни о ком он не заботится, многим известно, что он просто в нее тайно влюблён, — прошептала девушка, исходя из своих наблюдений и сплетен.       — Да, я видела, каким взглядом он на нее смотрит, жаль, что он слишком скромный, чтоб решиться и как-то действовать, а такая энергичная девушка, как Люмин, никогда не заметит его чувств, — с некой грустью прошептала другая девушка.       Перешептывания услышала пришедшая в класс Сахароза, и они заставили её резко погрустнеть. Альбедо давно нравился ей, но сейчас по школе гуляют слухи, что ему нравится ее подруга, Люмин. В душе Сахарозы вспыхнула грусть и разочарование. Но она молчала, скрывая свои чувства от всех. Она не хотела, чтобы кто-то узнал о ее тайной нежности к Альбедо. Сахарозе казалось, что она никогда не сможет конкурировать с Люмин. Она наблюдала за тем, как Альбедо и Люмин в данный момент сидели рядом и что-то увлеченно обсуждали. Сахароза же оставалась сейчвс на заднем плане, притворяясь равнодушной, но по-настоящему страдая внутри. Она задавала себе вопросы: «Что найти в себе, чтобы привлечь внимание Альбедо? Умение быть смешной, что-то изменить во внешности, или его может привлечь мой широкий кругозор?» До сахарозы донесся голос Люмин:       — Альбедо, ты же один сидишь? Можно я с тобой сяду? Я не хочу просто сидеть с этим… Кадзухой, — имя парня она прошипела сквозь зубы.       — Можно, — с радостью кивнул Альбедо.       Люмин встала со стула и направилась за своими вещами, поэтому она не заметила, что лицо Альбедо буквально светилось от счастья. Друзья Люмин, наблюдавшие за этой картиной, усмехнулись. Тарталья подошёл к Альбедо и хлопнул его по плечу.       — Тебе невероятно повезло. Жаль, что у тебя вряд ли что-то получится, но если ты не будешь таким тихоней, может наша бунтарка и обратит на тебя внимание, — начал раздавать советы Чайльд.       — Тарталья, перестань, ты его смущаешь, — засмеялся Кэйа.       Тарталья невозмутимо улыбнулся и пожал плечами и, всё же отстав от Альбедо подошел к Сахарозе.       — А ты чего у нас с таким кислым лицом сидишь? — Тарталья проследил за взглядом девушки, направленным на то, как Люмин садится рядом с Альбедо. — Ревнуешь?       — Нет! С чего мне ревновать? — возмущённо воскликнула Сахароза, начиная краснеть.       — Может с того, что тебе нравится Альбедо? — улыбнулся Тарталья, обо всём прекрасно догадавшись. — Не ссы, ты же знаешь Люмин, ей не нужны отношения, поэтому твой Альбедо останется во френдзоне.       — Прям как ты, Тарталья? — решил подколоть его Скарамучча.       — Ты о чем? — слегка неловко спросил Тарталья.       — О том, что ты за Люмин половину девятого класса бегал, — усмехнулся Скарамучча.       — Ой, да бросьте, это так давно было, — улыбнулся Тарталья. — Сейчас она для меня чисто «братанчик».       Сахароза задумалась над словами Тартальи. Она еще раз посмотрела на Люмин и Альбедо и поняла, что Чайльд прав. Альбедо ей нравится уже давно, ей понравилась его целеустремленность, усидчивость, спокойствие и усердие. Ее привлекали тихие парни вроде него. Но девушка так ни разу и не решилась с ним начать диалог. У Сахарозы была белая зависть к смелости и энергичности Люмин, к ее умению найти подход к человеку, первой заговорить. Сахароза мечтала стать похожей на нее, Люмин стала для нее объектом для подражания с тех самых пор, как она ее защитила от хулиганов в начальной школе.       Она много раз прокручивала у себя в голове выдуманные моменты, как она легко подходит и начинает общаться с одноклассником или знакомится с кем-то. Но в реальности осуществить мечты никак не решалась. Сахароза не знала о чем говорить, боялась показаться скучной, опасалась, что повиснет неловкая пауза. Её успокаивало лишь то, что с ней дружит энергичная, никогда не сидящая на месте, Люмин, ведь это значило, что она не настолько скучный человек. В разговоре с ней Сахароза не чувствовала дискомфорта, ей было уютно. Но может это из-за ее умения находить к людям подход?       «Надо что-то менять. Для начала хотя бы перестать сидеть вечно одной за партой. Вон Кадзуха один сидит, можно попробывать сесть к нему завтра»       С Сахарозой какое-то время сидела Люмин, но из-за неусидчивости и болтливости последней, Сахароза начала отвлекаться от занятий, и ее успеваемость немного ухудшилась. Как же ей было стыдно, когда ей сделал замечание учитель истории за то, что Люмин рассмешила Сахарозу, и они обе давились со смеху за последней партой.       — Я от вас такого не ожидал, мисс Сахароза, не думал, что вы нарушите дисциплину. Я разочарован в вас, — сказал в тот момент учитель.       С того момента подруги поняли, что им противопоказано сидеть вместе. Люмин не хотела подставлять подругу, а Сахароза портить о себе мнение у преподавателей, именно поэтому она уже полгода сидела одна.       Люмин скучающе смотрела в окно. Всё же садиться с Альбедо было ее большой ошибкой. Она пыталась пару раз заговорить с ним, но тот ей дал понять, что не будет отвлекаться от урока и уткнулся в учебник. Скука смертная. Сахароза хоть и тоже учится наравне с их старостой и ответственно относится к учёбе, но с ней хоть немного, но можно было отвлечься от нудных речей учителя.       «Лучше бы сидела с раздражающим Кадзухой, было бы веселее, несмотря на его грубость по отношению ко мне».       Люмин рассматривала деревья, слегка покачивающиеся от ветра и тяжело вздохнула. Хоть бы что-то интересное произошло. И тут, словно по щелчку пальцев в ответ на её желание, она заметила во дворе школы какого-то странного мужчину в капюшоне, который оглядывался по сторонам и явно чего-то ждал.       «Какой-то подозрительный тип», — решила Люмин, чуть нахмурившись. Какой нормальный человек, ничего не задумавший, будет на лицо натягивать капюшон и с опаской озираться по сторонам?       — Люмин, — голос Альбедо вырвал её из размышлений. — Ты чего в облаках летаешь? Мы достаем двойные листочки и будем писать самостоятельную работу.       — А какой сейчас урок? — Люмин неловко улыбнулась.       Альбедо осмотрел совершенно пустое рабочее место Люмин и тяжело вздохнул.       — Вообще-то алгебра, и мы исписали две страницы в тетради, ты где была все это время?       — Ой, не бурчи, — недовольно сказала Люмин, доставая из рюкзака тетрадь, чтобы вырвать двойной листочек.       Джинн, учительница алгебры и геометрии, начала раздавать листы с заданиями.       — Почему у нас вообще самостоятельная в начале учебного года? — возмутилась Люмин, и это было единственное, что она сказала за весь урок.       — Если бы ты меня слушала, Люмин, то знала бы, что это проверка знаний, которые у вас остались с прошлого года обучения.       — Будто я что-то помню… — пробурчала себе под нос Люмин.       Она внимательно смотрела на свой вариант. Первое задание с уравнениями было легким, поэтому она быстро все решила. Они прорешали столько уравнений за всю школьную жизнь, что их невозможно не запомнить. Второе задание было с нахождением суммы первых пяти членов арифметической прогрессии.       «Чёрт, помнила бы я формулу…» — с досадой подумала Люмин       Но зачем ей напрягаться? Она сидит вообще-то со старостой и отличником! Поэтому она решила попросить помощи у Альбедо. Люмин шепотом озвучила свою просьбу и через минуту получила формулу на маленьком клочке бумаги, поэтому второе задание тоже было решено.       С последующими тремя заданиями возникли сложности. Текстовые задачи и графики… Как же она ненавидела их. Люмин беспомощно пыталась что-то решить на черновике, но в голове была какая-то каша.       — Тебе помочь? — шепнул Альбедо.       — Ну у тебя же свой вариант еще…       — Я уже все решил.       Альбедо без колебаний поменял свой вариант с вариантом Люмин, когда Джинн отвернулась, и начал усердно писать решения на черновике, затем также незаметно поменял все обратно.       — Спасибо…       Люмин быстро переписала все, что решил для нее Альбедо. В это время тот сдал свою работу, и поскольку это был последний урок, Джинн разрешила ему уйти. После работу сдала Люмин, чему учительница очень удивилась, но в конце концов также разрешила идти домой. На крыльце стоял Альбедо и застегивал свой рюкзак.       — Спасибо, что помог. Я тебе что-то должна за это? — спросила Люмин, подойдя к нему.       — Так то я помог от чистого сердца, но… — Альбедо замолчал, замявшись       — Что?       — Ты не против прогуляться со мной? — щеки Альбедо резко налились краской, и он отвел взгляд.