Проклятье ночи (Bane of the Night)

Королевский отель Готэм-сити был слишком роскошным для Бэйна, возможно, «безвкусный» было бы более подходящим словом. Цвета были невероятно яркими, слишком много ненужных комнат и мало полезных с точки зрения приличий, да и в целом все выглядело чрезмерно. Джокер, или, если точнее, его нынешняя роль под маскировкой Черной Маски, забронировал отель… Скорее, просто взял его себе, но пока сохранял видимость манер и видимо планировал сохранить это ещё на какое-то время, и пригласил их остаться, если они захотят или если им негде жить пока они ожидают предстоящую рождественскую охоту на Бэтмена. Почему именно гигантский отель, а не подземная база или скрытый склад, им оставалось только гадать. Бэйн сидел в большом кресле, одном из немногих предметов мебели способных выдержать его вес, положив ноги на стол, пока Джокер возился со своими гаджетами и бомбами, готовясь к сочельнику, до которого оставалось всего несколько дней. Главная спальня была неплохой, но, по мнению Бэйна, ей не хватало визуальной привлекательности. Слишком много красного и золотого, а так же отсутствие действительно нужных вещей, кроме дорого мыла и мини-бара, который кто-то уже успел изучить. По сути, это была гигантская спальня размером в несколько комнат, вобщем не самое удобное пространство. С другой стороны, он не мог жаловаться. Здесь было определено лучше, чем в тюрьме. Хотя он и подчинялся приказам безумца, такого же безвкусного, как и этот отель. В отличие от большинства других убийц, нанятых Джокером, только Бэйн, Киллер Крок и Копперхед знали правду, не считая Романа Сиониса и его бывшей банды. Тот факт, что ему пришлось притвориться, что он согласен на план Джокера, ради хорошего выстрела в Бэтмена, был немного неприятным, но это значительно облегчило доступ в Готэм-сити и способ транспортировки его наемников. «Колокольчик звенит, Бэтси к нам летит! Ха-ха-ха!» Сумасшедший по имени Джокер веселился совершенно по-детски. Бэйн лишь выгнул бровь и покачал головой. Парень действительно был психом, как ходили слухи. Наемники, которых он выбирал, всегда были такими же странными, как и он сам. Леди Шива была не кем иным, как всего лишь помешанной последовательницей Рас-аль-Гула, которого Бэйн уважал, но его взгляды были слишком радикальными, Копперхед была акробатом с мерзким набором нейротоксиновых когтей, полностью сосредоточенная на весьма своеобразном сексуальном удовольствии от убийств, Дэдшот действительно был великолепен, но его приводили в ужас одни только мысли о смерти среди неудач, Светлячок был психопатом-поджигателем, который находил странное удовольствие в жгучей боли по типу ожогов, Дефстроук был одним из немногих, кого Бэйн мог вытерпеть из-за его разумности и готовности частично вести честную игру, Электрошокер был просто глупым уличным бандитом, который хотел казаться крутым, и так же этот странный случай с Убийцей Кроком, человеком, которого жизнь переживала и выплюнула, из-за врожденной мутации кожи он превратился в озлобленное животное отвергнутое обществом. На самом деле, Бэйна никто из них особо не впечатлил. Во всяком случае, они большей части просто отвлекали Летучую Мышь. Он станет его последним испытанием, и у него были планы на самого клоуна уже после Рождества. Миру не нужен еще один психопат. «Паяц, какая у тебя гарантия, что эта награда не обернется против тебя же?» — пророкотал Бэйн, сложив руки на груди и откидываясь на широкую спинку кресла. Клоун развернулся на каблуках и с улыбкой подошёл к столу, игриво усаживаясь в причудливой позе на дорогом дереве. «Почему же, мой дорогой Бэйн, я ведь доверяю таким как ты, а ты можешь доверять таким, как я, не так ли?» Нет, он, естественно, не мог. «Чем бы не закончилось это Рождество, я гарантирую вам следующее: мы начнем то, что даже Бэтмен, если он сможет выжить, никогда не в силах будет остановить. У меня такое чувство, что к концу нашего приключения мы с вами станем именами нарицательными. Разве это не лучший подарок, о котором вообще можно мечтать?» Джокер хихикнул. Бэйн на краткий миг опустил вниз, чтобы встретиться с ужасными зелёными глазами клоуна и грозно произнес: «Лучший подарок, который я мог бы получить, — это уничтожение духа и тела Бэтмена». Джокер поджал губы с не проницаемым выражением лица: «Весьма скучный конец, но что бы не двигало твоей лодкой, nacho libre, плыви, при условии, что ты не потопишь ее до рождественского утра». Раздражение в Бэйне росло в геометрической прогрессии, и он опустил ноги со стола. Джокер и бровью не повел лишь наклонился вперед, он встретился с клоуном взглядами, Бэйн и сейчас был выше, даже не смотря на то что все ещё сидел. Джокер по прежнему невыносимо мерзко ухмылялся, а Бэйн размышлял, стоит ли стереть улыбку с этого ненормально бледного лица. «Слушай меня, и слушай внимательно, паяц, моя месть Летучей мыши носит личный характер. Ты понятия не имеешь, что мне нужно сделать, чтобы обрести покой, и что я сделаю с Летучей мышью, прежде чем он умрет. Я не говорю глупые прощальные фразочки... Я не шучу так, как ты. Летучая мышь будет сломлена и мучительно умрет еще до конца ночи. Смеяться не будет никто». Улыбка Джокера не дрогнула, что не удивило Бэйна, но вдруг произошло то, чего он не ожидал, Джокер скользнул к нему на колени. Клоун небрежно устроил ноги на чужом левом бедре и прислонился к его правому плечу. Наемник выпал в осадок, он уже собирался стряхнуть с себя психопата, но смог сохранить самообладание, пока Джокер говорил, насмешливо разглядывая свои темно-фиолетовые перчатки, так, как если бы осматривал свои ногти. «Понимаешь, Бэйн, детка, я нахожу это слегка оскорбительным. В конце концов, что же хорошего в убийстве человека, если ты не можешь проснуться на следующий день, и посмеяться над этим? У тебя только одна жизнь, почему бы не протанцевать ее с улыбкой? Уничтожив по пути парочку чужих глупых жизней. Мм, пожалуй, прежде всего, мой вопрос к тебе, расскажи-ка, почему ты так сильно ненавидишь Бэтмена?» Челюсти Бэйна опасно сжались заставляя желваки угрожающе заходить туда сюда. «Тебе не обязательно знать, в чем заключается моя вендетта с Летучей Мышью. Это не твое дело, tonto». "Оо, правда?" Джокер насмехался. Он резко переместился на коленях Бэйна, теперь оседлав наемника, что бы быстро взвести курок пистолета прикладывая дуло прямо к подбородку скрытому маской. Головорезы Джокера и ребята из банды Черной Маски напряглись, но знали, что их нынешний босс не будет в восторге если его прервут. Они понятливо вышли из комнаты, Бэйн продолжал невозмутимо смотреть на сумасшедшего. «С тех пор как я нанял вас, думаю, это становится моим бизнесом». Бэйн сомневался, что этот сумасшедший настолько глуп, чтобы наставить на него пистолет, как другие глупцы когда-то, но это был не человек. Глядя в яркие зеленые радужки, было совершенно очевидно, что он имеет дело с монстром. Джокер нажал бы на курок, даже рискуя, что это ничего не даст, или, по крайней мере, не убьет его. Это были глаза человека, который мог смотреть смерти в лицо и просто смеяться . Бэйн всё-таки уступил ему после почти минуты молчания. «Мне снятся кошмары с тех пор, как я был еще ребенком. В каждом из этих снов он был похож на демона, и мой долг — уничтожить его, принести мир в мой разум. Пророчество, если хочешь это так назвать. Вот и все, что я могу тебе сказать. Доволен?» Джокер как будто даже растерянно посмотрел на него, Бэйн почти воспользовался шансом схватить его за тощее запястье, держащее пистолет, и сломать его. Но клоун, конечно, начал хохотать как гиена, убрал оружие и теперь беспечно размахивал им. «Ты ведь такой же сумасшедший, как и я! Пророчество?! Ха-ха-ха-ха! Ну, если тебе от этого станет легче, я тебя понимаю». «Я не такой псих, как ты…» «О, но это так! Ты просто не можешь этого увидеть, потому что мы находимся на противоположных сторонах личностного спектра», — ухмыльнулся Джокер, отбрасывая пистолет куда-то в угол комнаты. «Я такой же, как ты, потому что у меня тоже бывали видения». «Qué?» Бэйн в замешательстве предостерегающе прищурился. «Когда-то давно я был человеком, мечтавшим всего лишь смешить мир, но что-то глубоко внутри разъедало меня заживо, словно чудовищная летучая крыса. Я попал в неприятную историю и тогда и появился наш демон рычащий на меня. Я помню только то что упал а после и выполз из чана с химикатами. Каждый раз, когда я смотрел в зеркало, я видел это чудовище в отражении, и я никогда не мог понять, смотрю ли это я или он глядит на меня. Я хочу, чтобы Летучая мышь умерла, чтобы я смог видеть себя таким, какой я есть на самом деле, и не видеть больше той ужасной тьмы что отражается в зеркале вместо меня. Вот почему я смеюсь всю жизнь и сейчас. Я никогда не был более уверен в своих целях и желаниях. Я до сих пор здесь, и я улыбаюсь. Бэтмен убил меня, но он также и создал меня. А теперь я собираюсь отплатить ему тем же». Оба молча смотрели друг на друга. Бэйн начинал размышлять о том, что только что услышал, было трудно сказать, лгал ли клоун, чтобы просто вызвать сочувствие, или у него действительно была стычка с Летучей Мышью, которая привела к тому, кем он стал сейчас. Если между ними и было сходство, то оно было не слишком очевидным, кроме одного общего источника их проблем: Летучей мыши. Джокер мрачно усмехнулся: «Ты и я — двое детей, летящих на американских горках в ад, детка, и у меня не было бы другого пути. А еще у меня есть чертовски хороший телохранитель. Напомни мне нанять тебя после Рождества, мне будут нужны силы для новогодней вечеринки, которую Готэм никогда не забудет». Он не упустил из виду, то что Джокер все еще сидел удобно устроившись у него на коленях, его ноги были значительно тоньше его собственных, он раскачивался что-то напевая, как маленький ребенок на высоком стуле. И Джокер тоже об этом не забывал. Тот факт, что он все ещё не скинул с себя клоуна, заставил его подумать о том, насколько лояльным он был по отношению к своему работодателю, ведь, если бы кто-то другой попробовал сделать то же что и он, то был бы уже мертв. Джокер коротко глянул на него, прежде чем медленно потянуться к маске. Бэйн сжал кулак, готовый схватить блуждающую руку, если он осмелится попытаться поднять маску, но вместо этого он почувствовал, как она проследила линию его нижней челюсти до щеки, как бы подтверждая, что Бэйн вообще все ещё был человеком. Клоун улыбался не так широко как за секунду до этого только из настоящего любопытства. Наемник понятия не имел, что делать с таким извращённым существом. «Ух ты, они не шутили, когда говорили, что ты абсолютно силен везде. Ты можешь убить кого-нибудь всего лишь одним ударом головы, и как мне бы хотелось это увидеть! Сколько людей ты убил голыми руками, Бэйни? А еще лучше, сколько людей ты вообще убил? По-моему, общее количество — где-то около трехсот-десяти. Вообще, я не веду учёта, но знаю, что мой рекорд был примерно сто-пятьдесят за один день, по словам бедного Романа и его ныне сровненного с землёй грузового причала вместе со всеми его нелегальными товарами, множеством других интересных вещиц и командой его головорезов, сейчас отдыхают на дне залива». Бэйн не улыбнулся этому, но его заинтересовало, как такой тощий и слабый на вид человек мог убить более ста человек за день, если предположить что это тоже не было ложью. Учитывая безумие Джокера, он не стал бы его недооценивать в этом вопросе. Наемник оглядел клоуна, и Джокер сразу же это заметил. «Тебе нравится то, что ты видишь, большой мальчик?» Это застало Бэйна врасплох, и он не был уверен, как ему на это отреагировать, когда внезапно Джокер сделал ещё кое-что мало ожидаемое. Губы клоуна дразняще коснулись его собственных, он попытался отклониться назад, но мужчина поменьше оказался быстрее, схватив его за лицо и прижав его к себе. Он не ответил на поцелуй, но его руки от удивления поползли к тонкой талии и резко ее сжали. Как только Джокер слегка ослабил хватку на его челюсти, он отбросил психопата и, нахмурившись, встал. Джокер просто рассмеялся, ударившись о стол, едва не перелетев через него. «Ну, примерно такого ответа я ожидал около сорока секунд назад. Ты что-то мне не договариваешь, Бэйн? Я настолько сексуален?» Бэйну было не до смеха, он вытер рукавом губы, а затем он прорычал: «Паяц, ты очень долго не сможешь разговаривать, если попробуешь сделать это еще раз». «Это не та угроза, которую я ожидал, но опять же, я так же не против подолгу стоять на коленях», — промурлыкал клоун. Наемник вышел из комнаты, а Джокер захихикал, его щеки слегка горели. Бэйн покачал головой и снова нахмурился, дерзость этого безумца жутко раздражала. Несколько раз он коснулся своих губ, все еще чувствуя покалывание от поцелуя. Это был еще один неожиданный сюрприз со стороны клоуна, еще одна ввзодка, которая очень не понравилась Бэйну, ему начинало казаться что он уязвим для безбожного существа, которым был Джокер. Если Джокеру удалось застать его врасплох, значит, он вел себя слишком послушно, а это неприемлемо. Он не хотел иметь ничего общего с таким отвратительным человеком, особенно в таком виде. До великой ночи оставалось еще несколько дней, и Бэйн знал, что клоун еще не раз продемонстрирует свои трюки в эти оставшиеся дни. Он предвкушал момент, когда сможет взорвать этого человека и наконец покончить с этим. Бэйн добрался до пустой спальни в люкс номере и, убедившись, что дверь заперта, плюхнулся на кровать, каркас которой жалобно скрипнул под его весом. Он с ворчанием потер край своей маски и лег на одеяло, пялясь в верх и натыкаясь на безвкусный дизайн потолка. Работа обещала быть долгой.