Я слышу всё

«Как такое могло произойти? Почему Сейра… С человеком?» Раэль мечется по гостевой комнате, что выделил ему Франкенштейн. Кажется, что сейчас он залезет под обои, чтобы, наконец, спрятаться от мыслей, преследующих его весь вечер. «Итак, что тут у нас? Ух ты, как интересно. Кажется, я сегодня в ударе» Щелчки мыши, стук клавиатуры: Франкенштейн рассматривает какие-то результаты у себя в лаборатории. «Странно, Икхан должен уже быть дома, почему он до сих пор оффлайн?» Тао задумчиво ёрзает на стуле, хмурясь. «Какая сегодня чудная ночь. Жаль, что звёзд мало… Зато луна сияет, так красиво!» «Сейра странно ведёт себя рядом с Шинву. Она, случаем, не влюбилась в него?» Регис и юная глава клана Роярд стоят на балконе, наслаждаясь прохладным, ночным ветерком. «Рейзел… Ты же слышишь? Слышишь меня?» Я открываю глаза. Раджек спит, Такео – на дежурстве в школе. Дети давно ушли, а значит, это М-21. «Ты должен слышать меня. Я знаю, что ты не спишь и слышишь… Даже если тебе не интересно, я всё равно должен сказать… Должен спросить, даже если ты не ответишь» Я привстаю с постели. За окном в траве стрекочут кузнечики, луна заглядывает в мою комнату, расплёскивая по полу свой свет. Тонкое одеяло сползает вниз по груди, щекоча обнажённую кожу. «Рейзел… Ты же знаешь обо всём. Я не могу так больше» Холодное прикосновение ног к полу. Я сползаю с кровати и, подумав немного, стягиваю с неё простыню. «Я люблю его. Бездумно, не понимая, зачем. Я чувствую себя виноватым… Каждый раз, когда он снимает с меня замеры, я боюсь, что он увидит на своих приборах, как сильно бьётся моё сердце» Белая ткань приятно прикасается к коже. Я заматываюсь в неё как можно тщательнее, чтобы она случайно не упала в самый неподходящий момент. «Или, может быть, он видит, но не хочет замечать? Или молчит, отвергая? Мне так стыдно перед ним за то, что я испытываю. Рейзел… Я могу только с тобой поделиться этим... Этим отвратительным, угнетающим чувством! Ты медленно умираешь за нас, а я…» Ручка двери обжигает мои пальцы холодом. Я бреду по тёмному коридору, слушая только мысли М-21. «Рейзел, я не хочу любить его. Я хочу уважать его, как тебя, быть благодарным, как тебе, но не это… Словно я плюю на вашу доброту ко мне и делаю, чувствую нечто абсолютно непозволительное и грязное» Я резко нажимаю на ручку его двери. Она щёлкает, дверь чуть слышно скрепит. М-21 вздрагивает и оборачивается. Его глаза распахиваются в немом удивлении. «Ты… Пришёл?» Я киваю и сажусь в кресло у стены. Всё-таки он со мной говорит, даже если и мысленно. Невежливо оставаться у себя. М-21 сидит у окна на стуле в пол-оборота ко мне и всё также ошарашенно смотрит на меня, не в силах поверить. Луна заглядывает и в его комнату, будто ей тоже интересно. Она обволакивает полуоборотня своим потусторонним мистическим свечением, обозначая резкими тенями его черты. - Я не думал… Что ты придёшь. - Скажи, - я прервал его, снова удивив. – Почему ты считаешь, что твои чувства – это плохо? М-21 нахмурился и отвёл взгляд. Он поджал губы, пытаясь сдержать рвущиеся наружу эмоции. - Потому что… Скорее всего, они оскорбляют. Если не тебя, то хотя бы Франкенштейна… Вы так много сделали для меня, а я… Он беспомощно посмотрел на меня, ища поддержки. Я молчал и ждал продолжения. В наступившей тишине мысли обитателей дома снова начали прорываться сквозь мою невидимую мысленную преграду. «Сейра… Почему со мной ты ни разу не была такой…нежной? Почему? Пусть если это всего лишь дружба, почему мы хотя бы не друзья с тобой, я согласен даже на это!» «Интересно, а кто ещё нравится Сейре? Я? Нет, наверное, такого быть не может, я же намного младше. Хотя… Шинву ведь вообще мальчишка!» «Что бы завтра приготовить? Думаю, ребята обрадуются чему-нибудь новенькому» «О, наконец-то! Икхан!» «На ком бы протестировать? Тао? Такео? Или..?» «Сейра, ну почему ты не понимаешь, что я так сильно люблю тебя! Как я могу доказать тебе это? Если бы ты только сказала!» «Интересно, а Каджу когда-нибудь думал о том, чтобы поженить нас? Чёрт, это смешно, конечно, но мне интересно. Это ведь всего лишь мысли» «Да, пожалуй, на М-21. Ему это подойдёт лучше всего. Но только когда?» Я тяжело вздохнул и прикрыл глаза. М-21 обеспокоенно посмотрел на меня. - Тебе становится хуже? Я отрицательно покачал головой и встретился с ним взглядом. - Мысли, - тихо ответил я, борясь с волной шепотков и пытаясь сосредоточится на М-21. – Я слышу всё. Каждое слово. Вижу каждый образ, что встаёт пред вашими глазами. Чувствую то, что происходит внутри каждого из вас… Поэтому говори. Думай. Сейчас я хочу слышать только тебя. Полуоборотень вздрогнул от моих слов. В его душе пылало нестерпимое чувство признательности. И сочувствия ко мне, будто он понимал. И восхищался. «Я не знаю, что говорить. Я просто чувствую себя виноватым» Он в который раз посмотрел на меня, прервавшись. Ему было сложно с таким безмолвным апатичным собеседником, как я. «Мне кажется… Всегда казалось, что любовь – это высокое чувство. Однако, есть и другая его сторона. Гормоны. Оно порождается всего лишь химической реакцией, и я думаю, что Франкенштейн… Что он презирает это. Он не хочет позволять себе чувствовать к другим такое. Желание, похоть, зов тела, которые человек не может смирить в себе. Он смотрит на чувства с этой стороны, потому что… Я точно знаю, что он так думает. Должен думать, потому что он просто не мог не заметить. Ещё ладно Тао, Такео или ноблесс. Они могут обмануться. Но не Франкенштейн» М-21 отрицательно покачал головой и тяжело вздохнул, опуская голову и пряча от меня глаза, полные тоски. «С его-то приборами… Он понял сразу же, как только моё тело отказалось подчиняться разуму. Но ничего не сказал. Он не подаёт виду, не обижается и, кажется, даже не думает об этом. И это…угнетает» Я шевельнулся в кресле, привлекая его внимание, и вопросительно наклонил голову к плечу. М-21 понял меня, но не сразу нашёлся, что ответить. - Даже не знаю, - его голос прозвучал потерянно. – Возможно, потому что хочется, чтобы о тебе хоть немного думали. Пусть в негативном ключе, осуждая, но хотя бы чтобы просто думали, не забывали о том, что ты существуешь. Раньше, до всего этого… Было не так. В этот раз я задумчиво нахмурился. Вопросов было все больше. И М-21 снова заметил перемену в выражении моего лица. - Он… Подходил ко мне. Спрашивал. Даже подначивал и говорил, что я могу просить о чём угодно, спрашивать, когда мне захочется. А сейчас нет ничего, даже когда я остаюсь с ним наедине в лаборатории. Я понимаю, что он занят тем, что пытается спасти тебя, Рейзел, но… Он умолк, пытаясь снова собраться с мыслями. Моя защита рухнула, и я опять прислушался к обитателям дома. «И всё же пора спать. Ночь прекрасна, но нужно уже идти… Хватит. Завтра подумаю, чем удивить ребят» «Сейра…» «Интересно, как там Раэль? Может, зайти к нему?» «Наверное, у него вырубило инет. Что за чёрт? Опять Шинву? Или Икхану тоже пора сделать свой собственный сервер?» «Нужно зайти к Мастеру и пожелать ему доброй ночи» На последней мысли я приостановился. Шорох халата, касающегося ног, уверенные, но достаточно медленные шаги. Он только что вышел из лаборатории. Не торопится, но направляется определённо к моей комнате. «А потом – к М-21. Если он не спит, срочно сделаю замеры, чтобы завтра приступить. Не могу ждать, это всё так… волнительно!» Я посмотрел на полуоборотня и встретился с ним взглядом. Тот смог собрать свои эмоции и мысли в одну тугую, натянутую до предела нить. - Знаешь, Рейзел, мне кажется… Что ему может быть неприятно от того, что в такой момент… Я продолжаю желать его. Тебе плохо, а я мешаюсь со своими чувствами… Я медлил, прислушиваясь. Дверная ручка щёлкает, Франкенштейн заходит в мою комнату. «Странно. Он в гостиной?» Я внимательно смотрю на М-21 и спрашиваю: - Почему ты должен мешать? Он снова удивлённо смотрит на меня, будто не понимает, почему я спрашиваю об этом. Звук шагов привлекает моё внимание. М-21 тоже слышит, узнаёт эти шаги и напрягается. Но нет – Франкенштейн проходит мимо. Пока что. «Возможно, - М-21 продолжает, с опаской смотря на дверь, - он считает, что моё волнение за вас должно подавить любые эмоции. Любые чувства… Ведь это всего лишь разыгравшиеся гормоны» Полуоборотень горько усмехается. Наперекор себе, я отвечаю: - Тогда абсолютно все – бесконечная химическая реакция. Он поднимает на меня глаза, требуя пояснения. Я скашиваю глаза на дверь. «Как же… Тогда где Мастер? Неужели он вышел из дома?» - Жизнь человека состоит из химических реакций. Он думает, спит, принимает пищу, гордится, волнуется за других, радуется… Чем любовь или желание прикоснуться к другому отличаются? М-21 растерянно смотрел на меня, понимая мою правоту. «Нужно зайти к М-21. Может быть, он видел Мастера?» Волнение в мыслях Франкенштейна нарастало. Я снова посмотрел на дверь. Полуоборотень вздрогнул и спросил: - Ты слышишь его мысли? Он…сейчас придёт, да? Я кивнул. Мысли М-21 смешались, внутри него загорелся огонёк паники. - Но как же? Тогда тебе нужно идти как можно скорее. Я не хочу, чтобы он узнал… И обвинил меня потом, пусть даже про себя, что ещё хуже, в том, что я мешаю вам. Я серьёзно посмотрел на него, пресекая дальнейшие разглагольствования. Франкенштейн уже прикоснулся к ручке двери. - Ты не мешаешь, - ответили мы с ним в унисон. Франкенштейн вздрогнул и посмотрел на меня. Он уже понял, но всё равно спросил, глядя на М-21, испуганно сжавшегося под его взглядом: - Что здесь происходит? Я шевельнулся, поправляя простынь. Это не ускользнуло от внимания ещё больше нахмурившегося Франкенштена. Я понимаю, почему все обитатели дома не любят злить его. - Мы говорили о тебе, - тихо ответил я и встал. Ноги опять обдало холодом. - Мастер? Франкенштейн удивлён, что сейчас я могу говорить с кем-то, кроме него. Особенно тогда, когда в доме так много бодрствующих. Он знал, почему я говорю так мало: не успеваю за тем, что говорят и думают десятки, а то и сотни людей. И часто не успеваю сам думать, чтобы отвечать. Раньше, когда я жил в особняке, в полном уединении… Было проще. Но только говорить не с кем. - О тебе. Франкенштейн бросил взгляд на М-21, который всеми силами пытался притвориться, что его здесь нет. - Почему с ним? Его рука непроизвольно сжалась, заставив М-21 вздрогнуть и затравленно посмотреть на Франкенштейна. Последний буравил взглядом пол, а я слушал. Вслушивался в его мысли, чтобы понять. «Мастер, зачем? Если вы хотели, чтобы я нашёл любовь и счастье, зачем вы здесь? Сейчас не время, нужно найти способ, чтобы помочь вам. Позже, когда всё закончится, я найду какую-нибудь девушку, полюблю её и доставлю вам удовольствие этим. Почему вы сейчас здесь?» Я встретился с серьёзными, возмущёнными до предела глазами Франкенштейна. «Я был прав? Он ненавидит и презирает меня?» Кинув мимолётный взгляд на М-21, я ответил Франкенштейну: - Потому что ты всё ещё ценишь только меня. Полуоборотень вскинулся, сверля нас глазами, надеясь, что Франкенштейн прекратит игру в прятки и ответит вслух. Что и произошло. - Да, Мастер, - признал он. – Не вижу в этом ничего плохого. Я не хочу разочаровать вас, поэтому не понимаю, почему вы здесь. У него. «Мастер… Прекратите, давайте уйдём. Не нужно» «Его слова и мысли, они отличаются друг от друга?» Я едва заметно качнул головой. В глазах М-21 блеснула надежда. - Я не разочаруюсь. Франкенштейн застыл. Он ожидал совсем иного, и я знал чего именно. Неодобрения, хотя не так давно по меркам ноблесс я приходил к нему в лабораторию, касался его. Он прощал мне всё, ожидая неодобрения из-за пустяка. Впрочем, как и М-21 ждал того же за свои чувства. Они оба путались в паутине, бились в ней, не понимая, что при каждом рывке становятся всё ближе. - Урокай, - продолжил я, и это имя заставило Франкенштейна удивлённо вскинуться. – Я не был разочарован. Каждый выбирает для себя. И если какая-нибудь девушка будет лучше – продолжай. С какой-нибудь. Я прошёл мимо. Простынь от движения немного распахнулась и задела ногу Франкенштейна. Он снова дрогнул и уже с отчаянием посмотрел на меня. «Вы хотите покинуть меня, Мастер?..» Я отрицательно покачал головой. - Я не отвергаю тебя, Франкенштейн, но и завишу не только от тебя. Я завишу от детей, от М-21, Тао и Такео, от молодых и прошлых глав кланов ноблесс. Значит ли это, что ты должен разочароваться во мне? Я снова бросил мимолётный взгляд на М-21 и уловил в нём неподдельное уважение и восхищение. «Я бы так не смог…» Ручка двери щёлкнула и я вышел. Как только дверь за мной закрылась, Франкенштейн обессиленно опустился на колени. Я слышал, как его руки касаются лица, зарываются в собственные волосы. Как пальцы с силой сжимаются на голове, чтобы остановить рьяно скачущие, непослушные мысли. «Мастер, неужели вы действительно хотите этого? Неужели вы не против того, чтобы я позволил себе лишнего?» Я отходил от комнаты всё дальше и дальше, но продолжал слышать также отчётливо всё, что происходило в ней. М-21 смущенно поднялся. Его движения неуверенно и рвано рассекали застоявшийся воздух, он тяжело и прерывисто дышал. Полуоборотень подошёл к Франкенштейну и осторожно опустился рядом с ним. «Спасибо, Кадис Этрама Д.Рейзел…» Я удовлетворённо улыбнулся и спрятался за дверью собственной комнаты. Присев на кровать, я прислушался к обитателям дома. Все, даже Тао, обычно сидящий до полуночи, спали. Похоже, Икхан так и не смог выйти в неизвестный «инет». Регис тоже спал, наверное, он сжалился и не стал заходить к Раэлю, полностью обессиленному чувствами к Сейре. Тот сидел на полу у окна в неудобной позе, постоянно ёрзая и выдавая своё положение. Он забылся тяжёлым, беспокойным сном, в котором царило лишь одно чувство… Любовь к самой молодой из глав кланов, главе клана Роярд. - Франкенштейн… - голос М-21 был тих, словно шепот листьев за окном. – Я хочу поддержать тебя, но не знаю как. Скажи, что я должен?… Грохот. Его лопатки касаются пола, из горла вырывается судорожный всхлип. Это Франкенштейн вжимает его одной только рукой в пол. - Он слышит нас, - рыкнул он. – Каждое слово, каждую мысль. Всё, что чувствую я и ты. Он знает. От него нет секретов. М-21 закашлялся, впившись пальцами в руку, что сдавливала горло слишком сильно для шутки. - Я…знаю. «Мастер, зачем?» Длинные волосы соприкоснулись с полом, а губы Франкенштейна – с губами М-21. Полуоборотень приглушенно вскрикнул, прежде, чем осознать. Его руки дрожали, неуверенно обнимая сильные, широкие плечи Франкенштейна. «Он... Разве, я ему небезразличен?» «Спасибо, Мастер…» Тяжёлое дыхание, шуршание рубашки, отброшенный в сторону халат. Напряжённые до предела пальцы, сладкие возбуждающие стоны полуоборотня. Звук раскрывающейся молнии, жаждущий рык Франкенштейна, прикосновение его губ и языка к трепещущему телу М-21…. Да, я слышу всё. Их разрозненные, хаотичные мысли, полные удовольствия, наслаждения, счастья, в конце концов. Так почему же я должен разочаровываться? Да, сейчас один бьётся под другим в экстазе. Да, они оба мужчины. Я слышу всё: как Франкенштейн стягивает с М-21 исподнее и касается губами и языком не только губ и кожи на шее и груди… Как кричит полуоборотень, изгибаясь, забыв обо всём. Как пальцы проникают внутрь, как на глазах появляются слёзы, как сквозь зубы Франкенштейн шипит от нетерпения и, наконец, берёт его всего и сразу. Я знаю, как людям сложно принять подобное, но… Я слышу сердце Франкенштейна, такое же бешенное, как у М-21. Они бьются в такт. И теперь это понял не только я, но и они сами, когда их сердца бьются так близко друг к другу. И разве это – не прекрасно? Я закрыл глаза. Тишину прекрасной лунной ночи разрывали на части всхлипы, стоны, крики двоих. Я слышал всё, видел всё и чувствовал всё. Именно этого и боялся Франкенштейн. Но сейчас, кажется, мы стали намного ближе, чем были во все предыдущие, непомерно длинные века… Потому что нельзя зависеть от чего-то одного. Франкенштейн, ты научил меня зависеть от людей, так и не поняв этого. И я вернул тебе сегодня это чувство. «Спасибо, Франкенштейн» 21.09.13