Без тормозов

«В предыдущих сериях… Заставь меня забыть, что я когда-то любила его…» — Ну да, как будто не знаю, я вас уже семь часов смотрю, — фыркаю и перематываю на две минуты вперед. Тушу сигарету и снова фыркаю. Клубок тревоги внутри сворачивается все туже и мешает думать. Хочется бежать от опасности, которой нет, драться, кричать. Ставлю на паузу. Чуйка дает сбои. Надо проветриться. Накидываю мантию и обуваюсь, решаю не переодеваться, потому что домашние джинсы и майка и так подойдут для прогулки до магазина, перед кем мне выпендриваться? Теплая ночь встречает свежестью. Обожаю лето, хотя чуйка чаще шалит именно в такое время. Уже несколько дней я ощущаю эту беспричинную тревогу, что обычно означает надвигающийся пиздец. И очень редко чувства подводят меня. Как правило «предсказание» сбывается в течение суток, но сейчас мои мучения затянулись. Уже хочется, чтобы это случилось, чтобы оно ни было. — Здравствуйте, две пачки вот этих, пожалуйста, — протягиваю продавцу три купюры и ловлю строгий взгляд, — Серьезно? — кивает, цокаю и лезу в сумку за паспортом, — Когда мне было шестнадцать сигареты купить и то было легче, — женщина смотрит на фото в документах, потом на меня и улыбается. — Никогда бы не подумала. — Да, мне уже семь лет как можно курить, — забираю покупку, — Доброй ночи. Закидываю одну пачку вместе с паспортом, другую сразу открываю, выкидывая обертку в мусорку рядом с ларьком. Прикурю, когда дойду до лавочки в соседнем дворе. Заворачиваю в переулок и делаю шагов двадцать, прежде чем слышу пьяное: «Не поздно тебе одной гулять?» — черт. Не сбавляя шаг нахожу в кармане мантии зажигалку и выкручиваю колесико на максимум. На всякий случай. — Эй, я тебе говорю, — еще ближе, догоняет. Резко торможу, и отхожу в сторону, этот урод пролетает мимо и едва не падает. — Не поздно, — говорю, доставая из пачки сигарету, — А тебе что? — Нравится, когда за тобой мужики бегают? — он пытается сфокусировать на мне взгляд, находит точку равновесия и делает шаг ближе. — А кому не нравится? — улыбаюсь, тошнит от него, достаю зажигалку и подношу к сигарете, он делает еще один шаг, оказываясь совсем близко. Вытягиваю руку и щелкаю. Его довольное лицо обдает огнем. — Сука! — урод закрывается руками и сгибается пополам. Разворачиваюсь в другую сторону, бегу со всех ног. Не останавливаюсь до самого дома, хотя сразу понимаю, что погони нет. Закрываю дверь на замок и сползаю по ней на пол. Прогулялась. Закуриваю, хотя понимаю, что надо будет дойти до стола, на нем пепельница. Делаю пару затяжек, жду, когда сердце чуть успокоится и встаю. Стряхиваю пепел осознавая, что адреналин прошел, но клубок внутри не раскрутился. Чуйка еще работает. Твою мать… Нажимаю на пробел, сажусь у монитора, нет, мы больше на улицу не пойдем. Сериал не помогает отвлечься. В голове мечутся мысли и образы. Начиная от моего затянувшегося предчувствия, заканчивая уродом в переулке. Почему я такая слабая… Ненавижу это. Будь там вместо хрупкой девушки двухметровый бугай, эта тварь даже не сунулась бы в подворотню. Надо отвлечься. Душ. Точно. Музыка и теплая вода, вот что мне сейчас нужно. Ставлю на паузу и иду в ванну. Теплая вода? Нет, когда это нас такое устраивало? Только кипяток, как будто мы скучаем по родному котлу. Кайф. Голову мыть не буду, лень. Через час с лишним, как ни странно, но чуйка успокоилась. Надо попробовать уснуть, пока не вернулась, ведь вряд ли меня три дня колбасило от предстоящего душа. Одергиваю шторку, переступая на мягкий коврик. Поскальзываюсь и теряю равновесие. Вижу, как в замедленной съемке, что пытаюсь ухватиться за край ванны, за что угодно, но руки не успевают. Чувствую удар затылком о раковину, а затем о пол. Звон в ушах. Не отключайся. НЕ ОТКЛЮЧАЙСЯ! В полусне ощущаю, как что-то неприятно царапает кожу, как будто лежу на опилках. Поднимаюсь медленно, трогаю затылок, крови нет, отлично. Нехотя открываю глаза и вижу жесткий ковер, не мой. Оглядываюсь, я в огромной гостиной, не в своей. И я голая. Искупалась. Прислушиваюсь, вроде дома никого. Надо одеться. Во что угодно. На втором этаже в спальне нахожу пару приличных вещей себе по размеру, хотя, если майка скорей всего и женская, то рубашка точно мужская. И плевать, она приятная на ощупь. А теперь надо сваливать, неизвестно, долго ли мне возиться с замком. Или стоит просто вылезти в окно? Дверь оказалась открыта. А город совсем не мой. Это частный сектор, такого у нас нет. Но странно даже не это. На улице ни души. Середина дня, а ни одного человека. И очень тихо. Так не бывает в городах, всегда есть звук, хотя бы издалека. Шум, музыка, крики играющих детей, рабочие, хоть что-то. Выхожу на дорогу. Следующее, что бросается в глаза это машины. Они припаркованы на обочине почти у каждого дома. Новые, но выглядят, как будто из старых фильмов… Стоп. Нет! Не может быть! Как он там делал? Газета? Мне нужна газета. Через пару минут метания между домами я нахожу ее на газоне и разворачиваю. «Уникальное солнечное затмение будет видно в двенадцати штатах» Нет, это безумие! Сильно зажмуриваюсь, набираясь в себе сил посмотреть на дату, открываю глаза и сквозь слезы читаю: «10 мая 1994» — Твою мать! — кричу во все горло, но сразу закрываю рот двумя руками, бросая бумагу на траву. Нельзя кричать. Он может услышать. Вбегаю в ближайший дом и оседаю у двери. Слезы льются сами собой, хотя настроя плакать нет совсем. Хочется кричать, бежать, смеяться. Все вместе. И хорошо, и плохо. И страшно, и весело. Клубок раскрутился. Пиздец начался.