***
Возле четвёртой комнаты толпились ее обитатели и некоторые любопытные зрители. Стук в дверь раздался уже третий раз. — Ну что за мода пошла! — верещал Шакал, разъезжая перед дверью из стороны в сторону. — Запереться и не впускать бедных состайников! — Если это снова Слепой, я за себя не ручаюсь, — погрозился Сфинкс, наблюдая за Табаки. — Вообще-то, я здесь, — тихо подал голос вожак четвёртой. После этого затих даже Шакал. — А где ваш Курильщик? — осторожно спросил Рыжий, наблюдавший за всем с самого начала. Состайники растерянно переглянулись друг с другом. Дверь комнаты неторопливо отворилась и, постукивая тростью, в коридор вышел Стервятник. Он застегнул свою рубашку, пряча исполосованную царапинами грудь, и вежливо произнес: — Прошу меня простить. У меня были важные переговоры с вашим многоуважаемым состайником. Я уже ухожу. Так же спокойно и невозмутимо он направился в свою комнату. Сфинкс заглянул в четвертую и увидел раскрасневшегося Курильщика, который кутался в одеяло и пытался дотянуться до нижнего белья, лежащего на полу.***
30 мая 2022 г. в 15:56
Птичий Папа умел охотиться на него. От этого сводило скулы и что-то переворачивалось в душе. Курильщик сам ещё не понимал, что именно, но ощущения как назло были приятные, хотя он всем своим нутром был уверен, что ему совершенно не нравилось происходящее. Последняя охота заставила его уверенность пошатнуться. А точнее, упасть и разбиться вдребезги на мелкие осколки. Их уже не собрать и не склеить.
Курильщик сидел на кровати, укутанный в одеяло. В одной руке чашка с обжигающим кофе, в другой тлеющая сигарета. Вокруг бедлам, шум исходил в основном от вечно заведенного Табаки, но Курильщик даже не слышал, о чем он говорил и не видел, что вообще делалось у него под носом. Его мысли целиком и полностью занимала устрашающая физиономия с крючковатым носом и жёлтыми глазами. Он пытался вспомнить с чего началось преследование Птицей его персоны и разобраться в чем же все-таки дело.
Началось все с переглядок в столовой. Поначалу Курильщик старался не обращать внимание на то, как откровенно его разглядывал Стервятник, но это было невозможно. Холодок, бежавший по спине от пристального взора, напоминал Курильщику каждую секунду о том, что он стал добычей коварной Птицы, облаченной в траур. Позже он осмелился смотреть в ответ, ловить мимолетные клыкастые улыбки златоглавого хищника и пытаться в них что-то прочитать. У него получалось плохо, он не мог долго смотреть в выразительные глаза Стервятника и вылавливать из них его намерения.
Далее, все усугубилось. Они стали все чаще сталкиваться в коридорах. Стервятник будто намеренно выжидал и вылавливал Курильщика за углом, чтобы прожечь его своим взглядом и уйти как ни в чем не бывало. От этого Курильщик стал намного реже выходить из комнаты без весомого повода.
Однажды он спросил у своих состайников, о чем очень пожалел, что это значит, когда Большая Птица кладёт на кого-то свой острый глаз. После выступления Табаки с рассказом длиною в жизнь, ему коротко и ясно пояснили: либо жертве конец, либо очень повезло. Курильщик сомневался, что везение вообще уместно, если дело касается Стервятника.
Прятки от Стервятника продолжались до тех пор, пока тот не поймал юношу в капкан из тонких когтистых пальцев. А случилось это на обеде, когда Курильщик предпочёл остаться в комнате, а все остальные ушли в столовую. Скрип двери, тихий стук и голос, от которого хотелось зарыться под одеяло и никогда не вылезать:
— Есть тут кто?
Курильщик это и сделал. Он накрылся одеялом с головой и постарался не двигаться и даже не дышать. Стервятник прошёл в комнату и огляделся.
— Курильщик, — вдруг позвал он юношу, — не знаешь, где Слепой? В столовой его нет.
Курильщик вылез из своего укрытия и поднял на Птицу растерянные глаза.
— Как ты понял, что это я? — спросил он.
Стервятник молча посмотрел на его коляску рядом с кроватью, и Курильщик слегка смутился от такой глупой попытки спрятаться.
— Не знаю я, где Слепой, — пробормотал он. — Можешь поискать его в другом месте.
— Я, пожалуй, останусь здесь, — возразил Стервятник, — ведь есть ещё кое-кто, кто интересует меня значительно сильнее Слепого.
Когда замок на двери щёлкнул, Курильщик ужаснулся, не зная, чего ожидать. Птичий Папа приблизился к нему и сел на кровати совсем рядом, а Курильщик поспешно отполз подальше.
— Я тебя не съем, — уверил вожак, что мало помогло юноше. — У меня только один вопрос.
— Обязательно было запирать дверь, чтобы его задать? — уточнил Курильщик.
— Да, — невозмутимо кивнул Стервятник. — Страх ли это?
Курильщик посмотрел на него удивленно и впервые по—настоящему задумался. Действительно, страх ли это был перед Большой Птицей или нечто другое? Краска, приливающая к щекам, учащенное сердцебиение и избегание взгляда. Курильщик был уверен, что это признаки боязни монстра Дома, но было одно «но». Он не хотел, чтобы это заканчивалось. Хотел все больше, хоть и не признавался даже самому себе. Хотел упиваться этим страхом, наклоняясь к Стервятнику и сокращая дистанцию, дрожать всем телом, чувствуя дыхание у своих губ…
Курильщик резко одернул себя и вышел из мыслей, после чего сконфуженно поймал себя за тем, что запылал внутри и снаружи. Стервятник наблюдал за ним спокойно.
— Ну? — произнес он, ожидая ответ.
— Я… — заставил себя выдавить Курильщик. — Я не уверен…
— Мы можем проверить.
Не успел Курильщик сообразить что к чему, как губы Стервятника прикоснулись к его губам, и следом обоих накрыла бурная волна безумия. Курильщик хотел было отодвинуться, но тело само собой против его воли наоборот прильнуло ближе к Стервятнику. Поцелуй имел горький привкус и острое послевкусие. Подняв на Стервятника испуганные глаза, Курильщик столкнулся с тёплой полуулыбкой.
— Хочешь ещё? — спросил Стервятник.
Курильщик ему не ответил. Он мысленно послал все свои принципы и сомнения к черту и припал к губам Птичьего Папы.
Дальше все было для него как в тумане. Он почувствовал, как тело Стервятника вдавило его в кровать, как острые ногти стали оставлять белесые полосы на плечах, а штаны будто сами сползли с его бёдер. Уверенность в происходящем на мгновение исчезла, и Курильщик хотел было закончить свою сладкую негу, но все мысли и намерения резко покинули его голову, когда длинная холодная рука накрыла собою его пах. Он обнял Стервятника за шею крепче и стал старательно ловить ртом воздух, чтобы не задохнуться от эмоций. Следом за штанами последовала и рубашка. Ловкие пальцы быстро расстегнули все пуговицы и скинули с плеч юноши ненужную на данный момент ткань. Стервятник с благоговейной нежностью, будто изучая хрупкий и очень дорогой артефакт, припал губами к шее Курильщика и стал прокладывать дорожку из поцелуев к груди и следом все ниже и ниже. Медленно, неторопливо и изучающе, осваиваясь на новой территории и привыкая к ощущениям, пока Курильщик нетерпеливо извивался под ним и из последних сил сдерживал себя от стонов. Стервятнику нравилась впечатлительность Курильщика. Нравилось, как он смущался, поражался происходящему и боролся со своим желанием. Капкан захлопнулся, и пути назад больше не было. Он теперь принадлежал только ему, старой златоглавой Птице с острыми когтями и большим сердцем. Охота удалась.