Трава-мурова для дракона

У драконов есть пять правил хорошего тона, шесть – плохого, и около сотни способов ухаживания за своей парой. Способ ухаживания каждый чешуйчатый выбирает сам в соответствии со вкусами и расой своего партнёра: Кто-то притаскивает “подношения” в виде мёртвых огромных животных, кто-то приносит живых и редких, кто-то сражается и выигрывает в схватке, а кто-то – заманивает сладкими речами. Одни вынуждают, другие играют эмоциями, третьи поют, четвёртые – танцуют… Традиции разных народов закладываются драконам в подкорки сознания ещё в глубоком детстве. Хорошая память и долголетие, сильная магия и нарциссичная уверенность в себе всегда играли важную роль в запоминании таких сложных и трудоёмких вещей. Вот только, как говорится, в семье не без белой вороны, чёрной овцы, идиота и исключения. И Киришима, наивный и, что уж говорить, немного глупый по свой природе красный дракон – был этим самым исключением, идиотом, чёрной овцой и белой вороной. Он не старался запомнить традиции других народов и рас только чтобы показать другим, какой он классный. Он доказывал это силой. Да и, если честно, ему больше нравилась идея того, что его пара будет сладкой, дерзкой и горделивой. И что ради неё он сам будет готов уступить и притвориться несчастным и бедненьким, ни на что не способным королём мира. У драконов ведь главное что? Правильно. Сила! И пусть Киришима добавляет к этому ещё и крутость, на пару с красным цветом, но с общепринятым самым главным он согласен на все 100%. Честно. Не зря же он постоянно дерётся со сверстниками и старшими, доказывая свою силу? В любом случае, Киришима не умел в социализацию других народов. Он даже в социализацию драконов не особо умел, чего уж тут… И именно поэтому произошло то, что произошло. А конкретно проёбанная первая встреча с очаровательным мальчиком, ради которого Эйджиро освоил магию превращения в человеческое существо. И даже немного сам человеческий. Но точно не их традиции, правила и способы общения, нет. А ещё он оставил за бортом практику хождения и говорения, уповая на то, что на месте разберётся. Разобрался. И с дерева упал прямо на проходящего мимо белокурого мальчика в белом платье с красным венком и надетыми под юбку чёрными штанами. — Вырхати са мня! (Выходи за меня!) — крикнул дракон, переворачиваясь на земле и сажая восьмилетнего мальчика себе на живот, нервно кладя руки на его затянутую ремнём талию. — Ты ебанутый? — хмуро спросил у него мальчик, и врезал ему кулаком в глаз. За наглость. И потому что захотелось. В тот день, Эйджиро, сам того не зная, прервал помолвку единственного принца лесного народа с кронпринцем королевства Файарайс. С младшим Тодороки. И чуть не начал из-за этого войну. Вот только восьмилетний мальчик, в отличие от десятилетнего дракона, прекрасно знал и правила, и традиции, и даже сотни путей выхода из ситуации - мать заставила его выучить всё это ещё три года назад, планируя этот мир между двумя народами. И лучше было запомнить, чем получать хлыстом по запястьям… Сука психованная. В любом случае, по ранней договорённости, помолвка была организована по традициям лесного народа, а свадьба должна была состояться по традициям королевства. «Невеста» — Кацуки невестой быть оооочень не хотел, но получать пиздюлей от свой матери он не хотел больше — должна была сохранять молчание и идти вдоль реки до тех пор, пока «первый встречный» не предложит ей руку и сердце. Лазейка была в том, что только тот, кто заставит «невесту» сказать хоть что-то, не применяя насилия, имеет право быть её мужем. И Кацуки, не желавший выходить за ребёнка с каменным лицом и стрёмным зеленоволосым другом, предпочёл свалившегося на него из неоткуда странного ребёнка, так удачно предложившего ему выйти за него. Ну. Кажется… Сидя рядом с ним под деревом и прижимая к распухшему глазу наливное яблоко, которое из-за тени было достаточно холодным, Кацуки, немного подумав, спросил: — Ты хочешь, чтобы мы поженились? В ответ он получил утвердительный кивок и зубастую счастливую улыбку. А ещё… Урчание. Удивлённо похлопав на это глазками, Кацуки лишь фыркнул. И за ручку повёл к собравшимся за ближайшим холмом людям своего «жениха». — Он сказал, что хочет жениться на мне. Но все в округе знают, что я обещан принцу. Поэтому я, из-за шока, назвал его ебанутым. И теперь, по нашим традициям, я – его невеста… Мне жаль. — младший Бакуго произносит это спокойно, без капли стыда смотря на собравшихся, пока рядом с ним счастливо улыбается мальчишка, чуть выше и шире очаровательной невесты. Шото хмурится. Изуку со слезами на глазах и словами «…так не честно…» опускается на землю. Мицуки и Энджи кричат и психуют. Кацуки – ухмыляется. За это его, конечно, пытаются ударить. На что Киришима превращается в трёхметрового дракона и рычит. Так и закончилась стычка. Мирным соглашением. Спустя 7 лет маленький принц говорит дракону серьёзное: «Ты – слабак», и начинает объяснять ему, что драконы должны быть сильными и стойкими. Киришима на это лишь улыбается и тянет на себя сладко-пахнущего мальчика, усаживая его на колени. — Ты единственный, кому я проигрываю — мурлычет он, и Кацуки недовольно шипит. — Это потому, что я – слишком сильный! Но я уверен, что я слабее чёртового дракона! А ты мне проиграл! Опять!!! Эйджиро нежно поглаживает его по голове, целуя в щёку, и заливисто смеётся. «Глупый, это я так ухаживаю» На следующий день Кацуки кидает ему в лицо сначала книгу, потом – тяжеленный рюкзак и, наконец, деревянную дощечку, на которой точно что-то выдолблено. — Мы идём за травой-муровой, потому что мой дракон и мой муж должен быть сильным, а трава-мурова – лучшее средство для того. Понял? Киришима шокировано кивает. Кацуки, радостно скалясь, тащит его в путешествие. Всё равно его старуха и старик помирать не собирались. Так что пусть посидят на троне ещё лет пять. Лошки. Искать траву-мурову – это настоящий гемор, состоящий из трёх пунктов:       1. Растёт она там, где не ожидаешь;       2. Выглядит так, как на картинке;       3. Созревает тогда, когда рядом кто-то спаривается. По крайней мере первое и второе точно – это в книге написано. А вот третье… Так ему драконы сказали, посмеиваясь. Ящерицы ебанные… В любом случае Кацуки ставит у себя в уме галочку. И едет на север. В Ледовию. В Ледовии – холодно, куча медведей, рыбы, игольчатых деревьев и никакой, блять, травы. Так что найти тут травушку-муравушку не ожидает никто. Вот Кацуки сюда и сунулся. Идиот. Однако, как раз таки из-за того, что Кацуки – идиот, зелёное, нужное им (ему) растение они в Ледовии почти не искали: маленький принц постоянно лез в объятья своего дракона и отказывался выходить из их пещеры, которую они благополучно отжали у белого, ахуевшего от такой наглости медведя. Спустя неделю они рванули в Пустыню Рухулум. Киришима – неохотно, а Кацуки – с радостью. Плутать по огромным песчаным дюнам никому из них не понравилось. Сражаться с трёхметровыми скорпионами – тоже. А уж есть вяленое мясо Верблюда… Юный Бакуго сплюнул на землю, психанув, и потащил своего мужа в горы изолированного и скрытого королевства Лапуртасы. Заебало. В Лапуртасах их, из-за дракона и невиданной в здешних местах внешности, перепугались. До обмороков, истерик и пены изо рта. Это было смешно и весело. Но травы-муравы тут тоже не оказалось. Нет, им, конечно, принесли «траву, которая увеличивает силу», но, во-первых, это была не та трава, а, во-вторых, увеличивала она… желание, выносливость и «мужскую силу»… Быть натянутым на красный и шипастый огромный драконий член в переулке ёбанной столицы, когда на улицах стоит мёртвая тишина из-за того, что все попрятались по домам – не лучший исход событий. Особенно, если ты тоже съел этой травы и не можешь сдерживать стонов. Кацуки хнычет, извивается и сильнее давит бёдрами назад, желая почувствовать больше. Они с Кири уже давно опробовали этот вид удовольствия, но… Бакуго редко позволял довести себя до такого состояния. И сейчас, когда его дракон не хотел двигаться, замерев, он стоически удовлетворял себя сам. Киришима сходил с ума от этой травы и перевозбуждения. Он крепко держал свою пару за талию, смотря, как розовая дырочка растягивается на его члена. Из его носа капала кровь, изо рта – слюни, а на руках, шее и щеках появлялись чешуйки… Действие травы держалось три дня. В Лапуртасах теперь ходили слухи и истории о том, что если дракон и человек съедят “இனப்பெருக்கத்திற்கான புல்”, то они оба сойдут с ума и будут пожирать друг друга, пока, наконец, не исчезнут бесследно, оставив после себя лишь огонь и пепел… После этого они не путешествовали по странам и королевствам – остановились в лесу, рядом с королевством, где Кацуки был принцем. Оба с красными лицами и быстро-колотящимся сердцем. А потом Киришима со счастливой мордой повёл его к своим родителям-драконам, говоря что-то про то, что скоро у них будет пополнение. Бакуго, если честно, ничего не понял. И промолчал. В тот же день Эйджиро повёл его на драконьи бои. — Я подумал и решил, что нам не нужна трава-мурова — немного шокировано просипел Кацуки, смотря на своего окровавленного мужа, победившего 20 драконов за раз. Чешуйчатый улыбнулся счастливо и поцеловал его, заключая в объятья. — Давай сначала вернёмся домой… — смущённо пробормотал мальчик, пряча своё лицо в ключице мужчины. — Давай! А потом отправимся отдыхать к морю? — Отправимся-отправимся… На пару месяцев. Я всё ещё не могу смотреть в глаза своей матери после… того случая… Киришима сразу всё понял и рассмеялся. — Ха-ха! Хорошо! Как раз вернёмся ко времени, когда у нас с тобой уже будут дети~ — счастливо тянет чешуйчатый, вдыхая запах своей вздрогнувшей пары. — Какие дети?! — взрывается мальчишка тут же. Сила дракона – это его пара и семья. И скоро Киришима станет сильнее… — КАКИЕ БЛЯТЬ ДЕТИ, ЯЩЕРИЦА ТЫ БЛЯДСКАЯ?! Если, конечно, выживет после гнева своей пары…