Чертова перебинтованная скумбрия или я и ты - невозможный дуэт

Душ принимал только Чуя. И сколько бы усилий не приложил рыжик, старший отказался выйти из комнаты. Чуя его проклял но смирился. Далее Чуя очень снисходительно позволил Осаму помочь высушить ему волосы. А Дазай не отказывал себе в возможности играть с рыжими прядками и раз за разом запускать пальцы глубже чем надо, Накахара на это только улыбался, мол чем бы дитя не тешилось лишь бы не плакало. И пока шатен относился к его волосам бережно причин запретить ему это делать не было. Закончив со своими волосами Чуя решил все ответить заботой на заботу. Он повернулся к Осаму, что даже не потрудился застегнуть рубашку, и потянулся к него бинтам. Они рассотались и местами требовалось замотать нормально. Рыжик бережно ухватил конец бинтов на шее. Теплые пальцы коснулись беззащитной кожи. Осаму отшатнулся и уже потянулся руками что б отстранить, но что-то остановило. Не пристальный взгляд. Не в испуге замершие пальцы возле шее. Это точка невозврата. Последний рубеж. Открой он его и можно считать окончательно безоружен. И… . И Чуе он может это позволить. Может позволить прикоснуться к шрамах, может позволить их увидеть. Они были признаками его слабости, его уязвимости. Он не за что бы не решился выставить их на показ. Но Чуя сломал его убеждение. Может потому что он сам был точно такой же слабостью для него. Казалось что хоть одно усилие Чуи и он сможет сломать Осаму, окончательно, бесповоротно. Только ему это по силам и только ему он это позволит. Дазай подался на встречу рукам Чуи и тот, сделав вид что ничего не было, продолжил разматывать. Вскоре белая марля оголила синяк. Широкий, уже слегка зеленоватый, он тянулся в поперек шеи старшего. Чуя и сам того не осознав аккуратно провел подушечками будто поверяя реальный ли. - Больно? - пошептал он. - Если поцелуешь, будет легче, - состроил детский взгляд Дазай. - Иди ты! - Чуя легко потянул за бинт в своей руке притягивая Осаму ближе. Шатен лишь улыбнулся. - Федор? - после того как отпустил спросил рыжик. - Неа. "Кому еще даешь?" - хотел спросить младший, но Осаму продолжил: - Я сам. Чуя прикусил язык. Он слышал про то что на счету Дазая не одна попытка суицида и так же он знал что вечно что-то у него не выходит, но столкнуться с этим в реальности он не хотел. Думал что это очередной миф, который так любят распускать в школе, ну не был Дазай в его представлении тем кто мог пытаться убить себя, или мог… - Зачем? - наверное самый глупый вопрос что можно было задать. - Оздоровительное самоповешенье, очень полезно для спины, попробуй, советую. - Придурок, - процедил Чу, уже укладывая белую полупрозрачную ткань ровным рядом заново. Он старался не сильно затягивать, хотя еще сутками раньше с радостью бы затянул до последнего вдоха. Чуя заправил кончик, так как раньше и было и уже хотел уйти одеваться, но что-то остановило. Младший вернулся и подойдя максимально близко потянулся к шее Дазая, оставив легкий поцелуй на том месте где должен был проходить синяк. Это был единственный раз когда Дазая пожалел о том что вообще носит эту марлю на своем теле. Чуя отстранился и пошел одеваться. Осаму так и стоял касаясь кончиками пальцев своей шеи словно с ней что-то было не так. Хотя с ней то все абсолютно в порядке. Когда шатен вышел из ступора Чуя уже оделся, первый застегнул рубашку и они вышли из комнаты. - Похвально время, от тебя, Осаму, и меньшего ожидать не следовало, - протянул ото самый блондин. - Подслушивал? - больше с интересом чем с упреком спросил Чуя. - Твои стоны не возможно было не услышать, детка, - знакомый незнакомец потянул руку к личику Чуи что б подхватить подбородок. Но Дазай перехватил его руку. - Думаю мы пойдем, - он сжал пальцы чужой руки в открытом намека на то что может и сломать при случаи, а в его глазах вспыхнули красные искры. Такие искры были у Федора, а Рю не раз пугался увидев их во взгляде Осаму. Парень послушно отвел взгляд, от того что ему не принадлежит и даже улыбнулся, поняв что его догадка была более чем верна. Да, Чуя не просто любовник Дазая, как например Рю, с которым блондин был тесно знаком, он возлюбленный, предмет обожания, а не симпатии, может это и не великая любовь, но то что Осаму еще за нее поборется, это не оспоримо. Блондин пропустил парочку и не стал отвлекать. Тем более что в определений момент старший забросил рыжего себе на плече и понес к выходу. Под аккомпанемент возмущений последнего. Они вышли, но Дазай все же не опускал брыкающегося Чую, а поставил он его аж возле одной из машин. - Ты чертов ублюдок! - закричал младший. А Осаму ничего не ответил, только нежно поцеловал в носик и засмотрелся на то как щечки Чу налились румянцем. Он открыл машину и посадил его на переднее сидение, а сам перешел на другую сторону к рулю. - Ты хоть водить умеешь? - Я все умею, если грамотно попросить, - старший завел двигатель. - В бардачке должно что-то интересненькое найтись, глянь. Чуя заглянул. Бумажки, мусор, огрызок карандаша, мазь от ушибов, та самая что он ему дал. Пальцы наткнулись на презерватив, Чуя злобно глянул на владельца машины. - Ну ты ж не маленкий что б я тебе про контрацепцию рассказывал. Или маленький? - Еще раз так пошутишь быстрым рейсом на тот свет отправлю. Ты что во всех местах трахаешься, кобель? - Рю нравилось, попробуем может и тебе понравиться, хотя это на любителя, мне как пассиву в машине не удобно, - пожал плечами Осаму. - Извращенец. - Сочту за комплимент. Чуя театрально закатил глаза и нашел в куче хлама журнал, вроде даже не женский. На страницах были модные тачки и байки. Четырехколесный вид транспорта Чуя быстро пролистывал, а вот на двухколесном задерживался подолгу. Рассматривал, читал насколько это было возможно в едущем автомобиле. Дазай краем глаза поглядывал на то, как увлечено бегают глазки младшего. - Приехали, - отчитался Осаму. - Не помню что б я говорил тебе адрес своего дома, - Чуя посмотрел в окно, убеждаясь что он таки около своего дома. - Фокусник не раскрывает своих секретов. Рыжик будто только сейчас спохватился, принялся искать часы. Осаму остановил его положив руку на коленку, без какого-либо подтекста, просто руку на коленку. И продемонстрировал ему экран телефона, который показывал что до назначенного времени и Чуи еще чуть более полу часа. Младший выдохнул. Он открыл дверь и вышел, но голос со спины его остановил. - Мне понравилась ночь, Чуя. Именно тогда он заметил это впервые. Хотя если задуматься это началось намного раньше. Но именно тогда это отпечаталось в сознании. Его имя, произнесенное Дазаем, звучало не так. Не так как его говорили друзья, не как отец, не как учителя. В том как говорил Дазай было что-то иное, до сих пор не знакомое. Возможно это "что-то" и заставило тогда его ответить: - Мне тоже, Осаму, - не дерзить и послать, а сказать правду и улыбнуться. Дазай улыбнулся в ответ. - Доброй ночи. - Сладких снов, Дазай, - Чуя захлопнул дверь и пошел домой. А шатен все сидел и улыбался. Это действительно была для него лучшая ночь. Он уперся лбом в руль. С глаз потекли слезы. Слезы радости. Он потянулся рукой к журналу, что так увлеченно читал его… уместнее сказать друг, но это солгать и не покраснеть. Они не друзья друг для друга. Для одного уже, для второго еще. Осаму открывает на заложенной странице, кончик которой Чуя загнул по привычке. Там красовался байк, идеальный, как и всех картинках в журнале, но именно этот приглянулся малышу Чу. Осаму взял на заметку.