Великая битва белок и крабов

В этот день Александр Хёрт особенно не выспался и был злее, чем обычно, а он был по-настоящему озлобленным на мир. Он непоспешно следовал за скрипучим поездом из телег, наполненных фуражом, одеждой и другими его товарищами, разодетыми в пестрые одеяния. На улице стояла замечательная погода — середина лета, как-никак, но сие время года для вояк знаменовало лишь одно — начало военных действий, ибо войну белочки вели только летом, а зимой солдаты, на своё счастье, могли спать спокойно. По улицам расхаживали горожане, ремесленники по краям главной дороги сидели и мастерили новые товары на продажу. Хёрт давно хотел купить себе новые «медвежьи» ботиночки. Он приказал отряду остановиться, а сам подошел к мастерской. Невысокое здание, наспех сколоченное из старых досок не вызывало доверия и служила антирекламой, как и его жилец — жирный и маленький, давно не мытый работяга-сапожник в заплеванном кожаном фартуке. Когда Александр Хёрт начал шагать к нему, сапожник засуетился, в глазах работяги читался страх, ведь Александр был не просто прохожим и даже не регулярным солдатом королевской армии, он был ландскнехтом-наёмником, чуть ли не бандитом! И вот, Александр, наконец, приблизился к лавке вплотную, заслоняя солнце своими невероятно широкими плечами стремящимися вверх, словно пик недостижимо высокой горы. Торговец съежился в пушистый комок, когда Хёрт заговорил; столь грозны и звучны были раскаты его красивого и мужественного голоса. — За сколь отдашь си прекрасные сапожки? Мне только самые лучшие давай! А то кто же знает, сколько мне жить осталось? — завершив фразу, он указал пальцем на желаемый товар. — На Ваш размер, сссударь, нету сапожков, уж простите, — сапожник зажмурился и после небольшой паузы продолжил, — но есть вот такие вот, красивые ботфорты, как раз на Вас, сударь. — Не надо мне это дерьмо крабье, такие аристократы носят, да вон наши вражины по 4 пары себе покупают, ну и дьявол с тобой, помру некрасивый, а перед смертушкой тебя вспомню и прокляну! — Ну… ну, сударь-с. ну. — Ладно тебе, — рассмеялся ландскнехт, — шучу я. Пошли дальше, ребятки, к королю, — крикнул он ожидающей его банде. Они прошли дальше, до конца площади и вот, наконец, вот он, дворец! С высокими, острыми башнями, со скругленными стенами и пестрыми развевающимися флагами на остроконечных шпилях. Стража в бойнице без вопросов пропустила ландскнехтов. Вот они, все сияют и пестрят невероятной красоты нарядами уже на площадке перед дворцом. С обоих сторон их окружал аккуратно подстриженный сочный газон, ослепляющий своей зеленью. Двери дворца открылись, и из них вышел король уже облаченный в боевой трёхчетвертной доспех с пуленепробиваемой кирасой. — Ну что же, вот и вы явились. Александр, я надеюсь это не как в прошлый раз? — вопросил король учтиво. — В этот раз только самые лучшие белки со всего королевства, мой синьор! — гордо вскинув голову, заявил Херт. — Чтож, тогда готовь их, мы выдвигаемся, как ты мог заметить, прямо сейчас. Война с крабами затянулась, пора разбить их основные силы и вынудить подписать пакт о ненападении или устроить перемирие на несколько дней, хотя бы пока молодняк белок не подрастет. — Правильно мыслите, король. Банда, стройся! Пикинеры замыкающие, аркебузиры вперед! Так они и отправились на сечу. И ничто уже не могло их остановить. Беличья решимость была неукротима, как надвигающаяся волна в шторм. Все соседние государства и княжества были под их властью, все, кроме великой, пожалуй, даже ещё более великой суверенной Империи крабов, членистоногой нации. С ней белки воюют до сих пор, и никто не может одержать верх, настолько могучи обе великие державы. Минуло три часа. Трёхчетвертные доспехи Хёрта звенели под сильным ливнем, не прекращающимся с момента, как они покинули королевский дворец. Его пышная шляпа окончательно промокла и свисала пестрыми лоскутами по бритой голове. Он вынул из-за спины невероятно огромный волнистый двуручный клинок. Размял свою огромную широчайшую спину, прикрытую лишь лоскутом кольчуги, вытер усы на своем вытянутом беличьем носу, поскрежетал двумя выпирающими зубами и сплюнул табак, который уже потерял вкус и напоминал бумагу. Он всматривался вдаль, хмуря надбровные дуги, походившие на два вырезанных из скалы коромысла. Промокло всё, что только могло, даже порох, по сему каждый из белочек вооружился холодным оружием и арбалетом. Вот уже подступает момент истины — вдали появилось знамя крабов. Оно так же промокло и было едва различимо, ибо свисало со штандарта. Плотная стена огромных и неповоротливых существ, закованных с головы до ног в плотные сегментированные, как и сами крабы, стальные доспехи, выставив до безумия длинные пики шли навстречу своим врагам — белкам. Хёрт оценил их количество. «Три-четыре тыщи» — думал он, закидывая новую порцию табака себе в рот. Раздались залпы пушек из-под навесов. Несколько рядов крабов сей же миг развалилось, но прочих это не смутило и они продолжили свой смертоносный марш, грохоча тяжестью доспехов и своих, казалось бы, несокрушимых и неподъёмных тел. Ещё залп и снова несколько мертвецов и груды искорёженного металла и доспехов. Между армиями оставалось не более 300 метров. Внезапно, несмотря на дождь, последовало несколько залпов со стороны крабов, солдаты-белки попрыгали в убежища. Все боялись, все, кроме образца мужественного благородства — Александра Хёрта и его банды! Он стоял, словно скала среди бушующего океана, и ждал приказа великого короля белок, которого, кстати, звали Скуир III. Крабы знали тактику белок и заранее палили по их возможным убежищам, так что пало немало славных беличьих солдат. Хёрт краем глаза заметил одно из таких убежищ, где двое солдат судорожно пытались вправить выпавшие кишки одному бедолаге, которому, очевидно, уже ничто не поможет, но Александр лишь обнажил передние зубы в зловещем оскале. Жалкая сотня метров разделяла две огромных армии самых свирепых бойцов во всем цивилизованном мире. Но крабы остановились, выставив первые два ряда пик на белок, а залпы не прекращались, унося всё больше жизней с обеих сторон. Тут Скуир III, сидя на белом коне, поднял свой великолепный меч и заорал приказ о наступлении. Хёрт закинул гигантский клинок на плечо и сломя голову помчался, словно вихрь, увлекая бойцов за собой, на непроходимую стену, состоящую исключительно из расовых крабов. Первым же ударом он разрубил пять фаланг, и как будто отрубил первую руку крабовой армии, ибо те попятились назад. «За мной, бей их, страха нет, боль временна, гордость вечна, только битва!» — он рубанул крабам по ножкам, что те полетели в разные стороны, как осколки от разорвавшейся гранаты, раня своими острыми концами мягкую плоть Хёрта, но тот ничего не заметил, он лишь стал биться ещё яростней, чем прежде. Головы, вместе с кабассетами так же летели от него в разные стороны. Трудами Хёрта и его банды, была полностью разрушена первая терция. А из-за второй выбежало несколько аркебузиров с высушенным порохом. Залп! С десяток ландскнехтов пало на месте. Одна пуля попала и в храброго капитана, пробивая селезёнку, но мужественный ландскнехт этого даже не ощутил и ринулся на врагов во второй раз. Пикинеры отчаянно кололи белок. А некоторые крабы побросали пики и накинулись на грызунов в приступе первобытной ярости, кромсая ландскнехтов своими невероятно огромными, острыми, как бритвы клешнями, выдавливая их внутренности наружу, отрубая головы и проливая реки алой крови. Капитан крабов — статный краб на изящном чёрном льве выехал вперед своих солдат, вытащил из-за спины неописуемо огромный зазубренный меч, который, как я — хронист, думаю, не подняла бы и дюжина белок. Он пришпорил льва и вонзился в рвущиеся остатки ландскнехтов. Льва он отпустил вперед, а сам вступил в рукопашную, разгромив весь взвод. Затем скомандовал залп и хотел уже было последовать за своими солдатами, но… сзади капитана крабов, словно восставший из мёртвых, встал наш доблестный Хёрт — весь в грязи и крови, как в своей, так и в чужой. Он не потерял и толики решимости! Белка толкнул краба в спину, резко обращая внимание махины. Александр был истинно огромен и широк в плечах, как четыре обычных белки, но даже ему был не по зубам краб, коего он вызвал, ибо тот был в четыре раза больше его, как в плечах, так и по росту. Он схватил храбреца-Хёрта за руку, мгновенно её откусив своей монструозной клешней размером с самого Александра. Хёрт зажмурился, ловко отскочил от последующего удара пятиметровым клинком, а затем так же прытко выскочил прямо на вражину, заливая его глаза кровью из обрубка и протыкая его незащищенное пузо цвайхандером. Краб пошатнулся и мгновение спустя навалился на последнего ландскнехта банды — на нашего храброго Хёрта. Так и погибли два капитана, в смертельных объятиях ненависти. Битва длилась ещё два дня и кровь текла, как вино в праздник, однако победу в ней одержали лишь вороны и черви…