Своя исповедь, собственный Бог.

Пение псалом можно услышать в церкви, когда Натаниэль складывает руки в молитвенном жесте и прикрывает глаза, что-то шепча перед лампадой. Церковь.. Само слово наполнено чем-то святым, чем-то, чему он должен беспрекословно подчинятся. Священник и не собирается противится сему фактору, послушно следуя указаниям Божьим. – И во веки веков, Аминь.. Он ещё долго будет выслушивать исповеди граждан, меж тем, особым проникновением к ним не отличаясь. Каждый раз одна походит на следующую, а оттого и слова едва ли не заучить можно, вновь и вновь проговаривая. Тем временем собственные мысли Готорна витают где-то вдали от сего места, но в то же время рядом. Юношеские годы..  Помнится, ещё в восемь лет приходилось ходить с отцом на службу, но в то время мальчик лишь следил за происходящим. Будучи верующим, он почитал подобные заведения, хоть изначально особой радости походы туда ему не приносили. Были времена и когда он только начинал свою службу, перечитывая священное писание.. Натаниэль возвращается в реальность, когда время истекает. Прижимая к груди тяжёлую Библию, мужчина выходит из помещения. Мельком осматривает иконы : и бережно расставленые вдоль стен, и повешенные на них же. Он поправляет очки, дабы убедиться, что все в порядке и следует прочь. Рваный выдох вырывается из груди пастора, когда сутана задевает край стола, роняя стоящую на нем икону и она с характерным звуком падает на пол, разбиваясь о бетонные плиты. Какое-то странное волнение нарастает в груди и его Готорн подавляет, хмуря брови от произошедшего казуса. – Не к добру сие.. ... Выслушивая требования временного начальника, мужчина может лишь пожать плечами в неком непонимании всей ситуации и приподнять уголок губ в подобии саркастической усмешки. Моби Дик вот-вот направится в сторону Японии. Кстати говоря, конкретно для этого Готорну пришлось выучить японский язык, но запинки были не настолько незаметными, чтобы нельзя было с первого раза понять – приезжий. – Насколько я понимаю, успех операции удивительно мал.. Будучи уже в своей комнате, он задумывается о дальнейших действиях Френсиса. Если подумать, его цели на данный момент плохо ясны, но для чего-то же требуется такое количество одарённых людей? Следовало бы узнать конкретный план, но.. Мысли слишком давят, отчего голова начинает болеть. Натаниэль что-то недовольно шипит, потирая виски и смотрит в зеркало напротив. Длинными пальцами обводя по его деревянной раме внутренне вздрагивает, руку отдергивая. Очки снимаются с переносицы, когда он скорее по привычке зажигает свечу. Поддевает ногтем воск, что начинает плавится, тем самым обжигая указательный палец. Каков же будет исход предстоящего перелёта.. Священнику предстоит это узнать в ближайшем будущем, а пока он гасит все освещение в комнате. Огонь свечи дёргается в такт дуновению, потухая. Наступает тьма. ... Стоила ли того эта поездка, если по итогу гильдия ничего не добилась? Отнюдь. Видимо, Френсису насколько было нечего делать. К тому же стоит учитывать некоторые факторы, значительно повлиявшие как на самого Готорна, так и на организацию в целом.. Вспомнить ту же Маргарет. Что по итогу? Девушка впала в долгосрочную кому и неясно, выживет ли вообще! Пожалуй впервые священник сердится на самого себя, переходя к слишком уж кардинальным мерам. – Чего стоит ваша вера, если решили связаться со мной? Спроси Натаниэля, как бы он описал человека, что стоит сейчас перед ним, не побоялся бы сказать : "Демон." Нечисть, которая решила явится на свет, показывая себя людям во всей красе. Верно.. Демон Фёдор. По итогу он так и не отвечает на чужой вопрос, что был безусловно риторическим. Достоевский ответа и не ждёт, закусывая ноготь большого пальца в кратком раздумьи. – Я выполню ваше желание, святой отец. Мужчина недовольно цыкает, замечая слишком уж довольное выражение лица темноволосого демона, но поделать ничего не может. Снова и снова, доколе разум его чист, Готорн будет читать молитвы перед уже мнимой иконой, моля о прощении Господнем. ...  Желание.. Желанием ли это было? И верно ведь, чего он ожидал, связываясь с исчадием ада? Переводя взгляд на свои руки, священник снова и снова видит их, окропленных чужой кровью. Боже, Боже правый! Неужто это будет твоей наградой за столько лет веры? Натаниэль обречённо стонет, сильнее сжимая крест на груди. "Бога нет, смирись с этим" – все чаще всплывают в спутанных мыслях слова Демона, порождая если не безумие, то явное помутнение. Он тяжело дышит, слабо хмуря брови, и наконец выравнивает спину. – Алая Буква, – Голос не дрожит, когда в очередной раз приходится использовать способность. С этим в любом случае прийдется мирится. Священник скоро вернётся обратно, как можно скорее избавляясь от грязи. Как можно чаще приходиться выстирывать пятна и проговаривать знакомые молитвы. Во всяком случае.. Он старается это делать.. Не замечает, как все реже начал откладывать Библию в сторону, словно забывая про неё на несколько дней. Не замечает того, насколько возрастает аппатия при попытке замолить грехи. Не замечает, как постепенно начинает привыкать к подобному вороху событий, беспрекословно подчиняясь Фёдору, как ранее подчинялся мнимым требованиям сил свыше. Словно сей человек вдруг действительно вознесся. Не подобало бы противится приказам собственного Бога.