Просто ли зачёт?

Антон Шастун — 20-летний студент, живёт один, учится в Петербурге, а ещё он гей. Думаю, этого хватит. Утро Антона наступило очень неожиданно. Его разбудила ненавистная трель будильника, а это значит на часах 7:30 и ему уже нужно собираться в универ. Вставать очень не хочется, тем более зная, что вчера он весь вечер и пол ночи играл в приставку, а на домашнее задание конкретно так забил хуй. Нехотя, он всё-таки встаёт с кровати и ползёт в душ. Приведя себя в порядок, он идёт выбирать одежду. Хорошо, что в универе нет дресс-кода и одеваться он может так, как душа пожелает. Выбор юноши падает на черные брюки, которые довольно привлекательно обтягивают его фигуру (читать — задницу), черную широкую футболку, которая открывает вид на его ключицы и бомбер, который идеально завершает его образ. Разбавляет он это всё множеством побрякушек в виде колец, браслетов и цепочек. На ногах форсы, на плече рюкзак. Красавчик, одним словом. Наспех сделав бутерброды и запив кофе, он спешит поскорее выйти из дома, иначе опоздает. Забежав в аудиторию за 2 минуты до звонка, он садится на свое излюбленное место: последняя парта третьего ряда, который находится у окна с видом на уличную спортивную площадку, и начинает готовится к паре. Сегодня их 4: физика, русский, математика и обществознание. В аудиторию входит учитель, и все резко замолкают. Начинается полтора часа настоящей мозгоёбли… Первые две пары проходят вполне спокойно и быстро, а вот на матеше приходиться чуть пошурупать мозгами. Его вызывают к доске, и не без помощи Димки, конечно, его лучшего друга, он получает твердую 4. Садясь на место и отбивая ему пятюню, он досиживает конец скучной пары. Сейчас идёт последняя пара — обществознание. С его ненавистным-любимым преподавателем Арсением СерГеевичем. С самого первого дня их отношения задались вполне интересно. У них нормальным считается немного обидно подколоть друг друга, поехидничать, двусмысленно пошутить… Оба заметили свои не «преподаватель — обучающийся» отношения, но никто из них не был против. Вскоре это вызвало некую симпатию друг к другу. К слову, Антону давно стало понятно, что его учитель далеко не традиционной ориентации. Так вот, Арсений — это высокий брюнет, всегда одет как с иголочки, с подтянутым телом и прекрасными голубыми, как чистое небо глазами. Препод мечты. По такому не только девочкам, но и мальчикам не грех слюни пускать. Арсений в аудиторию вошёл ровно со звонком. Пунктуальный, сука. Все затихли. — Здравствуйте, ребята. Сегодня у нас запланирован устный опрос. Все повторяйте свои конспекты и готовьтесь отвечать. «Блять… блять… блять!» — бежит красной строкой у Шаста в голове. Вчера он благополучно, напомню, забил болт на уроки, а повторять конспект сейчас — не было никакого смысла, ведь Шастун вчера даже не открывал свою тетрадь. Переживание росло в геометрической прогрессии, равной последовательности названых фамилий. Хоть Антон и был в конце списка благодаря своей фамилии, но ответило уже много человек. — Умные все такие, а, сучары? — И вот, запинаясь почти на каждом слове, отвечает на вопросы Арсения Сергеевича Женька Чебатков, а ведь сразу после него идёт Шаст. — Всё. Пошла пизда по кочкам… — шепчет парень себе под нос. — И так… Далее у нас Антон Шастун, — произносит преподаватель и поднимает свой взгляд на юношу. — Я… я не готов отвечать, я не учил… — виновато произносит Антон и опускает взгляд. Хоть бы не смотреть в глаза брюнету. — И что ж мне делать с тобой, Шастун?.. Останешься после пары, — немножко подумав, произносит Арсений. Шаст садится на место, но легче ему не становиться ни чуть. Остается только ждать конца пары. Звенит звонок. Все быстро собираются, покидая аудиторию. И в кабинете остаётся только один юноша, который медленно складывает вещи в рюкзак и спускается к столу преподавателя. Опираясь на первую парту, он произносит: — Арсений Сергеевич, вы просили остаться… — Да, Антон. Я уже давно хотел поговорить с тобой насчет твоей успеваемости. Она мне крайне не нравится, — говорит Арсений и, вставая со своего места, становится напротив ученика, опираясь на свой рабочий стол. — Я… я стараюсь! Просто мне крайне не хватает времени подтянуть все предметы. — И в их число входит как раз обществознание? — Я буду всё учить, правда! Но… Но можно как-нибудь исправить то, что я сегодня на уроке… Эм… — замялся студент. — Да. Выучишь, расскажешь и получишь свою оценку. — А, — Антон-хер-его-знает-откуда-столько-смелости-Шастун, немножко подумав, говорит, — А можно ли исправить другим способом? — и поднимает уверенный взгляд, смотря прямо в глаза преподавателю, которые тут же загорелись непонятным желанием. — Хм… И каким же? — будто с вызовом бросает брюнет. — Ну-у… Например… — Антон, сам от себя не ожидая такого, медленно подходит к Арсению, пожирая взглядом сначала его самого, а потом многозначительно смотрит на его пах. Его руки неуверенно ложатся на ремень учителя и аккуратно начинают вытаскивать его из петель. — Позвольте поинтересоваться, Антон, что вы делаете? — спрашивает Арсений, но не сопротивляется ни капельки. — Зачет зарабатываю, — подойдя уже вплотную и наклонившись к уху, произносит Шастун, — а вы, Арсений Сергеевич, разве против? — и спускается к шее, нежно целуя и слегка прикусывая в том же месте. — Мгх… То-ош… — тихий, почти невинный стон, а Антона кроет. — Я не ожидал, что вы так ахуенно стонете. Если б я знал, то я сделал бы это намного раньше. Намного раньше б сказал, как сильно вы мне нравитесь, как давно я в вас влюблён. — Тош? Это… Это правда? — Да. — Антон, в таком случае, я бы тоже хотел сказать, что ты мне нравишься. Давно нравишься, — говорит, смотря прямо в потемневшие от подступающего возбуждения и похоти глаза. — С… серьёзно? — Да, Тош. Серьёзно, — и резко подается вперед, сливаясь с младшим в нежном, но и в то же время жарком поцелуе. Вскоре разрывая поцелуй он охриплым голосом говорит: — Котенок, если уж ты не готов отвечать по предмету, то мне придется занять твой ротик чем-то пополезнее, — и мягко давит тому на плечи, заставляя опуститься на коленки. А Тоша не глупый, понял, что от него хотят и начал медленно расстегивать ширинку чужих брюк. Как только он покончил с этим, ему открылся вид на темные боксеры с мокрым пятнышком. Усмехнувшись своим мыслям, он медленно стянул их и, увидев красивый член, хищно облизал свои сухие губки. Проведя по уже вставшему члену несколько раз рукой и размазав большим пальцем капельку предэякулята, он широко лижет ствол по всей длине и принимается посасывать головку. По стону сверху он понимает, что все делает правильно и продолжает играться с уздечкой. — Мгх… малыш, я знаю, что ты можешь глубже, — произносит Арсений и кладет свою руку на затылок младшего, начиная задавать свой темп. Когда член упирается Антону в глотку, он гортанно стонет, пуская приятную вибрацию. — Посмотри на меня, — не говорит — приказывает Арсений, а младший слушается, поднимая взгляд. И чёрт, это лучшее, что когда либо видел брюнет. Антон стоит перед ним на коленях, сосет, пытаясь принять как можно глубже, и смотрит таким преданным и невинным взглядом, что кончить хочется только от этого вида, — бля-ять, — только и произносит брюнет, в следующую секунду начиная буквально трахать младшего в горло. А тот всё ещё смотрит, не отрывает свой взгляд от голубых глаз. Смотрит, а у самого в уголках глаз скопились слезы, но ему плевать. Он получает какое-то мазохистское наслаждение, доставляя удовольствие мужчине. Он чувствует, как член начинает пульсировать во рту и брюнет, вжимая голову младшего в пах, кончает, — Антон, м-мм, бля-ять. Попробуй только не проглотить, — и тот слушается, послушно проглатывая чуть горьковатую сперму и немного морщась. Встаёт с колен и тут же притягивается к старшему для поцелуя. Тот мокро и пошло вылизывает его рот, чувствуя вкус собственной спермы, — Мальчик мой, ты прекрасен, — разрывая поцелуй, говорит Арсений. И кто знает, сколько ещё прекрасного они переживут вместе. Но это уже совсем другая история. История их любви.