This is our secret place

Виктор крутил в руках рекламную брошюру. Вырвиглазные цвета, аляпистый текст и много, очень много пафоса — дрянь, конечно, редкостная. Будь он в своем уме — никогда бы в жизни даже и не допустил мысли, что сейчас он будет сидеть на вокзале где-то на орбите и вместе с десятками других прибывших этим рейсом ждать своего шаттла до города. На Земле в какой-то момент стало так тесно. Весь этот огромный мир целой планеты свелся до одного крошечного подвала на Урмленд стрит. Жестоко и несправедливо. Сначала умер Джеки, потом Ви. Спустя два года, не выдержав, уехала Мисти. Ей стало совсем тяжело. Девочка, конечно, держалась, как могла, — но давление, гравитация, эти невообразимые силы — они придавили ее. И когда магазин, лишившийся былой энергии своей хозяйки, стал совсем убыточным, она продала помещение и уехала. Вик выкупил у нее свою часть, но за год так и не понял — зачем. На бизнес грех было жаловаться — в Найт-Сити все так же наёбывали, калечили, убивали. Но деньги его никогда не интересовали. За эти три года он так и не свыкся с потерей друзей — самых близких его людей. Они были ему вместо семьи, которую он никогда бы не рискнул завести в этом поганом городе. Он услышал приближение шаттла. Люди засуетились. Заскрипели колесики чемоданов, катящихся по перрону. Виктор встал, взял свою небольшую спортивную сумку, закинул на плечо. Вагон остановился как раз напротив. Двери открылись, и толпа ринулась занимать самые удобные сидячие места. Он зашел самым последним. Шаттл двинулся назад, в новый Город Мечты. Город представлял собой полностью закрытое пространство с привычной человеку гравитацией и атмосферой. Большая декорация на пятьдесят тысяч человек. А вместо неба — непроницаемый купол, на котором только изредка транслировалось изображение неба земного. В основном же там транслировалась бесконечная реклама и выпуски новостей. В прочем, ничего нового. Если забыть о том, что находишься в космосе, в целом Нью Дрим-Сити ничем не отличался от своего старшего собрата: богатый городской центр, огибающие его пестрые неоновые кварталы, похожие на Джапан таун, но присмотрись ближе — все те же мусор, грязь, даже спящие на улицах люди. Они, возможно, уехавшие на последние деньги за новой жизнью, окончательно разорились, не имея денег даже на обратный билет. Вик подумал про себя: «Узнаю Найт-Сити». Он вышел на одной из остановок в японском квартале. Через сайт бронирования он снял себе небольшую квартирку в одном из гостиничных домов — сойдет на первое время. Вик зарегистрировался на стойке и прошел к себе в номер. Здесь было довольно уютно: небольшая гостиная с кухней, спальня и просторная ванная с большим окном, из которого был виден городской парк. Вик осмотрел город из окна: все вокруг искрило неоновыми вывесками, переливалось изображениями с рекламных баннеров — он зашторил окна. Не любил он всю эту пеструю мишуру. Она отвлекала от очевидного. Вик принял душ. Дорога его утомила, но пойти в ближайший бар и выпить — хотелось просто до усрачки. Поэтому он, одевшись, выбежал на улицу и, найдя глазами первую попавшуюся вывеску со словом «бар», не раздумывая, двинулся туда. Народу здесь было как в Эль Койоте по вечерам — довольно много. Он еле протиснулся к барной стойке, не мешкая, взял бокал, бутылку джина — остальной приличный алкоголь закончился — и устроился за свободным столиком в самом углу, развернувшись спиной ко всему остальному миру. Вперил взгляд в стену перед собой — висящая на ней неоновая лампа чуть заметно подрагивала. Вик откупорил бутылку, налил тягучий крепкий алкоголь в стакан и быстро опрокинул в себя. Горло приятно обожгло. Сухой и резкий вкус джина остался во рту и на всем языке. Рипер повторил. Может, напиваться в баре в свой самый первый день на орбите — не самая здравая мысль, но у него их уже давно не было — этих здравых мыслей. Так что к черту все. Спустя несколько заходов рипер почувствовал легкое опьянение. Куда быстрее, чем это случалось с ним на Земле. Он откинулся на спинку стула, снова бессмысленно уставился на мигающую лампу перед собой. Позади, смешиваясь в один сумасбродный водоворот из случайных слов, звуков, смеха, доносились отрывки разговоров и фраз: кто-то приехал за лучшей жизнью, кто-то — чтобы тратить заработанные деньги, а кто-то — чтобы их зарабатывать. Зачем приехал он? Мало ему было одиноких пьянок в Найт-Сити? Внезапно Вик заметил краем глаза, что кто-то шел в его сторону. И чем ближе к нему приближались, тем он больше злился — и он уже мысленно приготовился очень грубо ответить любому, кто посмеет нарушить его покой. Он резко развернулся на стуле и замер с непонятным выражением лица. Вик и сам не понял, что он чувствовал, но вся его злость исчезла в ту же секунду, как он увидел знакомое лицо. Здесь, на орбите, в этом ебучем баре. — Горо? — чуть сипло спросил рипер, все еще не до конца веря своим глазам. Ронин приподнял уголок губы: — Можно? — он рукой указал на соседний стул, Вик сдержанно кивнул. Такэмура с легкостью взобрался на него и сложил руки на стол. Рипер вопросительно глянул на него: — Джин? Тот кивнул. Док встал и прошел к бару за еще одним бокалом. Вернувшись, он тяжело и неуклюже сел назад — далеко не так изящно, как сделал это японец. Налил алкоголь, они стукнулись, выпили. Вику показалось, что вокруг стало так тихо. Горо не спешил начинать разговор — только разглядывал рипера — странно, неспешно. Док смущенно ёрзал на стуле, чувствуя себя крайне не к месту. Но спустя несколько минут он, снова откинувшись на спинку стула, принял правила молчаливой игры в гляделки. Перевел глаза на ронина и стал рассматривать его в ответ. Выдержанный, сухой, резкий — как тот самый джин, который они пили. Всё в нем было острым, строгим, терпким. Свет от лампы залил половину его лица красным цветом. И в этом свете его механическая шея приобретала куда более грозный вид. Горо, спокойно отпустив взгляд рипера, обновил содержимое бокалов. Снова стукнулись, выпили. Вик пьянел так быстро. — Не ожидал увидеть тебя здесь, Виктор, — медленно, с легким акцентом выговорил Горо. У дока почему-то ёкнуло внутри от того, как именно он произнес его имя. Он прочистил горло: — Я тоже. Не ожидал тебя увидеть. — Давно здесь? — внимательные глаза ронина снова притянулись к его лицу. — Сегодня только приехал, ты? Горо прокрутил в руках пустой бокал: — Я здесь чуть больше двух лет. Ханако-сама пришлось сбежать от своего собственного брата, и мы втроем вместе с ее телохранителем Одой прилетели сюда. Здесь мы все в безопасности, — его голос ушел вниз. Виктор понимающе закивал: — Рад, что вам удалось уцелеть. Такэмура словно бы высверливал отверстия на его лице. — Зачем здесь ты? — спокойно спросил он. Рипер пожал плечами: — Меняю одно паршивое место на другое, видимо, — Горо налил им еще, но Вик предпочел пропустить этот заход, — мне нечего терять, у меня там никого не осталось. Горо выпил еще. Алкоголь, казалось, его не брал совсем. «Привык наверное», — пронеслось в голове у дока. Капелька джина сорвалась с кромки бокала и медленно поползла вниз по его подбородку и исчезла в бороде. Ронин приложил тыльную сторону ладони к лицу, словно промокнув то место, куда упала капля. Вик почему-то сглотнул. С выпивкой на сегодня надо завязать, пожалуй. — Здесь мало достойных риперов, — задумчиво проговорил японец. Он сложил руки вместе, облокотившись о столешницу, и прислонил к губам. Вик усмехнулся: — В Найт-Сити их тоже не то чтобы много. Ронин улыбнулся: — Я помню твои руки, Виктор. Ты очень хорошо подлатал меня тогда, шрама практически уже не видно. Вик почувствовал острую нужду выпить. Даже если он опьянеет окончательно. Сама мысль о том, что он касался его, пусть даже как врач, — вызывала в нем почти физическую боль. Рипер опустошил, наконец, содержимое бокала. В глазах на несколько секунд стало темно, и в этой темноте он мог различить только красный свет, отражающийся от красивой тонкой хромовой линии на лице напротив. Затем он увидел его лоб, спадающие прядки, выбившиеся из аккуратного пучка тёмных посеребрённых волос, затем появились его глаза, нос, плотно сжатые губы — ронин приблизил к нему свое лицо. В его глазах — обеспокоенность. — Виктор! Но он не успел ответил — он, слишком сильно отклонившись на стуле, потерял равновесие и упал. Удар головой о пол слегка протрезвил рипера. Над собой он снова увидел это лицо: Такэмура насмешливо приподнял бровь. — Пожалуй, джина на сегодня достаточно. Он, протянув риперу руку, помог ему встать. Док почувствовал, как его лицо зарделось. Горо, заметив его смущение, улыбнулся: — Ты привыкнешь, — он мягко хлопнул рипера по плечу, — есть планы на вечер? — спросил аккуратно, вкрадчиво. Вик сглотнул: — Да нет. — Пойдем, хочу тебе кое-что показать, — с этими словами Горо оставил на столе наличку и вышел из бара. Виктор двинулся за ним, стараясь не отставать. Словно если он отстанет — мираж наконец развеется, и он поймет, что это всё ему просто показалось. Поспевать за японцем было сложно. Ноги ощущались ватными, тяжелыми, было физически трудно идти. Фокус периодически размывался, и он постоянно моргал в попытках его вернуть. Горо время от времени оглядывался на него, но ничего не говорил. В таком молчании они прошли два квартала и оказались в городском центре. Такэмура завернул в узкую темную улочку. Вик держался рукой за стену, чтобы не рухнуть окончательно в этой темноте. Он обо что-то споткнулся, снова чуть не потерял равновесие, но внезапно почувствовал крепкое, теплое тело Горо перед собой. Его руки уперлись риперу в корпус, удерживая его на ногах. Такэмура выпустил горячий сухой воздух совсем рядом с его шеей — рипер и забыл, что весит под девяносто килограмм. — Ты в порядке? — хрипло спросил японец. Вик кивнул и выпрямился. — Почти пришли, — Горо убрал руки. Рипер послушно поплелся за ним — еще несколько таких моментов, и он протрезвеет окончательно. Такэмура подошел к двери, достал карту-ключ и приложил к экрану сканера. Дверь открылась, и он кивком пригласил рипера войти. Док предпочел не задавать никаких вопросов — будь он в своем уме — никогда бы в жизни не пошел непонятно куда, непонятно с кем и, самое главное, — непонятно зачем. Но он уже давно был не в себе. Они зашли в лифт. Горо нажал кнопку самого последнего — 27 этажа. Они стояли рядом, их плечи почти соприкасались. Он был чуть ниже рипера: его глаза на уровне губ Виктора. Таких же плотно сжатых, как будто пытающихся что-то удержать. Двери лифта открылись, они прошли по коридору и зашли в одну из комнат. Такэмура закрыл за ними дверь, и они оказались в полной темноте. Вик понял, что снимать очки было бесполезно — светлее не станет. Где-то недалеко копошился ронин. Док услышал, как заработал какой-то механизм, и тут же приоткрыл рот от удивления: на его глазах открывались ставни, обнажая огромный полукруг Земли. Вик в изумлении подошел к большому иллюминатору вплотную — от этого вида перехватило дыхание. Он поднял взгляд чуть выше — в темную холодную космическую пустоту. Вик не сразу, но всё же оторвал взгляд. Горо стоял рядом, прислонившись затылком к стеклу. И рипер почему-то вдруг понял, зачем все-таки оказался здесь. Зачем Такэмура его сюда привел. В этот момент всё казалось таким понятным, простым — все человеческие переживания и беды — здесь они не значили ничего. Здесь, на высоте, достаточной, чтобы охватить взглядом хотя бы малую часть планеты, он видел свою жизнь и себя самого так ясно. Он почувствовал приближающиеся руки Горо: он поднес их так близко к его лицу и снял его очки, аккуратно сложил их и положил на рядом стоящую тумбу. — Я часто прихожу сюда, когда чувствую себя особенно одиноко, — очень тихо сказал он. Бывший самурай, ныне ронин. Воин, не нашедший упокоения. Не отомстивший за хозяина. Горо пристально смотрел на него. Словно медленно вонзая кинжалы в его глазные яблоки. Вику некуда было скрыться — без своих очков он и правда был беззащитен. Такэмура чуть придвинулся к нему: — Можно? — спросил сухо, порывисто. Вик, не хотевший даже и думать, о чем конкретно тот спрашивал, сдержанно кивнул. Горо придвинулся еще — его лицо было всего в нескольких сантиметрах от лица рипера. Вик почувствовал, что алкоголь выветрился из головы без остатка — только резкий, терпкий привкус джина во рту, или это был вкус языка Горо — он плохо соображал. Первые несколько секунд Вик пытался осмыслить — сознание, нырнувшее было в черную глубину, резко вынырнуло обратно — и обожгло все тело. Такэмура целует его. Предпочитая не вдумываться, Вик на секунду отстранился, набирая в легкие так быстро закончившийся воздух. Влажные, чуть распухшие губы ронина поблескивали, отражая свет из окна. Рипер коснулся его шеи — пластины, провода, трубки — где-то гладко, где-то шершаво. Горо запрокинул голову. Вик обхватил шею всей своей ладонью — что-то подсказывало ему, что у него здесь всё так же чувствительно, как и на обычной коже, а возможно, местами даже и сильнее. Он аккуратно поцеловал его — Горо испустил тихий непроизвольный стон. Было ли дело действительно в чувствительности или в особой уязвимости, доверии, с которым ронин подставлял свое слабое, незащищенное место — было неважно. Рипер впился губами в кусочки синто-кожи. Рука сама так естественно дотянулась до пучка его волос и вцепилась в них, не позволяя ему опустить голову. Вик снова отстранился, наблюдая за его реакцией, лицом — но Горо притянул его к себе. Во рту снова горячо и влажно. Ронин выпустил его губы из своих, дав риперу снова вдохнуть воздух. Он нежно поцеловал его шрамы, лоб, закрытые веки. Вик стоял, не шелохнувшись. У него никогда не было подобного опыта с мужчинами, и оставалось надеяться на то, что хотя бы Горо был более опытен в этом. Такэмура, отстранившись от него, снова прислонился головой к стеклу. — Всё в порядке? — спокойно спросил он. — Да, — Вик открыл глаза, — прости, у меня такое впервые. Горо тихо проговорил: — У меня тоже. Рипер вздохнул и подошел к нему, приобняв за шею и чуть прижав к себе: — Тогда мы что-нибудь придумаем, — проговорил он рядом с ухом Такэмуры. Горо улыбнулся: — Я рад, что ты приехал. Вик сильнее прижался щекой к его виску: — Я тоже, Горо. Я тоже.