Было уже чуть больше одиннадцати ночи, конец февраля. Погода была моросящей, и ночная прохлада поприветствовала его, как только он открыл дверь своей квартиры.
А вот и она. Улыбается до ушей, будто внезапное появление у его двери без всякого предупреждения не было чем-то сверхъестественным. Это был привычный ей настрой. Она точно знала, что он не выгонит её и не заставит возвращаться домой глубокой ночью.
Хотя, конечно, он бы никогда так не сделал.
Сердце Шинономе Акито в данный момент никак не смело отвергнуть Шираиши Ан.
— Я купила слишком много по пути домой. Так что давай выпьем вместе!
Всё началось гладко, все это было обычной совместной выпивкой друзей лет двадцати пяти после утомительного рабочего дня. Без каких-либо нарушений правил.
Банки громко зашумели внутри целлофанового пакета, когда она принялась рыться внутри, после протянув ему одну из банок.
«Chuhai»*… Это надпись на упаковке помогла понять, что она планировала выпить с ним еще с самого начала, потому что это был единственный алкогольный напиток, который он предпочитал. После приятного щелчка открывающихся банок, оба подняли напитки вверх, произнося тост, прежде чем сделать первый глоток.
Сидя бок о бок на полу, умиротворённая атмосфера в комнате расслабляла. Но скорость их питья была чересчур разной: Ан тянулась за следующей банкой, пока Акито всё ещё не допил первую. Акито мог лишь молча смотреть на Ан, недоумевая, кто научил её пить так.
Наполовину допив третью банку, она окончательно расслабилась и свалилась ему на колени, вытягивая руки вверх. Акито на мгновение подумал, что она напоминает ему спящего кота, которого он видел на улице на днях.
— Ха… Ты что, гигантская кошка? Вставай, Ан. Ты тяжёлая.
— Милая кошечка, да? Если хочешь, можешь погладить такого гигантского котёнка, я разрешаю.
— Бе. Откуда взялась эта уверенность?
Ан посмеялась его ворчливому ответу, но не сдвинулась со своего нынешнего места отдыха.
— Эй, Акито… У меня сегодня был плохой день.
— Мм…
— Сегодня холоднее, чем обычно, тебе так не кажется?
Произошло совсем незначительное изменение, но он точно заметил, как атмосфера в комнате сменилась напряжением, когда их взгляды встретились. Она смотрела на него с его же колен, а он смотрел на неё сверху вниз.
И Ан приподнялась, чтобы сделать глоток из банки, прежде чем встать на колени и обвить чужую шею руками. Когда её губы встретились с его, она медленно приоткрыла рот. Мягкое ощущение её губ заставляло сердце биться чаще, но он не мог полностью сосредоточиться на этом, когда почувствовал вкус алкоголя во рту, который медленно тёк по языку. Вкус алкоголя Акито отдавал лёгкой сладостью, в то время как её напиток был безвкусным. Но немного тёплым. Его горло издало тихий звук, когда он проглотил безвкусную жидкость.
Акито мог только сказать себе «не расстраивайся», когда она отодвинулась от его губ, чтобы взглянуть на него. «Не расстраивайся», потому что скоро он почувствует чужие губы вновь. А еще он наполовину догадывается, что произойдёт дальше в этом опасном напряжении. И наполовину желает этого.
Причина, по которой он не мог отвести глаз, когда их взгляды снова встретились, вероятно, заключалась в том, что он благоговел перед медовыми глазами этой женщины, которые по какой-то причине казались ему безумно красивыми в этот самый момент.
Алкоголь поможет чувствам вырваться наружу, словно те были разъярённым зверем. Так должно быть.
—
…И вправду, сегодня холодно.
Он соглашается, а она улыбается, начиная тянуть его за собой. Про холод пола можно забыть на какое-то время.
Маленькая стрелка часов показывала, что дата сменилась.
—————
—————
Ночь прошла и наступило утро. Ни один из них и слова не проронил о том, что кому-то это не нравится, или о том, что произошедшее прошлой ночью — нечто плохое. Они оба поддерживали эти отношения, в которых не было четких границ между добром и злом, уже более четырёх месяцев.
Пробуждение с несколькими царапинами на спине и тихим храпом рядом с ним стало повторяющимся явлением, к которому он уже давно привык (хотя никто не должен привыкать к чему-то подобному).
За последние месяцы Шинономе Акито ни разу не озвучил ни одной жалобы на такие отношения, в которых она приходила к нему каждый раз, когда у неё был плохой день, и наоборот. Трудно назвать эти отношения поддерживающими, однако, по крайней мере, они давали ему утешение на какое-то время.
Но он поддался этим отношениям не потому, что был сексуально неудовлетворён или что-то в этом роде, и не потому, что был одержим её телом или чем-то ещё. Он бы признал, что это было одними из вещей, которые привлекли его к ней, но более того, Шираиши Ан имела более глубокое значение для Шинономе Акито.
Она была местом, где можно отдохнуть, забыть обо всем, снять все маски и даже дать слабину, показав свою самую уязвимую сторону.
Пока он мог полностью погрузиться в неё, чужие возражения не имели никакого значения.
Эти отношения определённо не были сладкими. Но и не были горькими.
Они были словно стеклянная конфетка, к которой он продолжал прикасаться языком, чтобы убедиться, что она все ещё не рассосалась во рту. Она не имела никакого вкуса, но этого было достаточно, чтобы заполнить пустоту хотя бы во рту.
