* * *
Уже несколько месяцев её персону обсуждали в Сети и за пределами. Спасти умирающий формат «телика» было её мечтой, вот только участвовать в этом процессе не хотелось. Можно было бы как-то со стороны, закадровой мышью, наблюдать за «поджиганием» этакой звезды нового формата, носиться вокруг неё с планшетом, регулируя расписание съёмок на неделю, а второй рукой рисовать латте-арт молочной пенкой детской температуры на свежесваренном кофе (прежний опыт позволял и не такое!). Но карты легли иначе: сегодня меж съёмочных павильонов катомку с гримом несёт совсем другая Анжела, а ответственная Олечка, младший редактор нового беспрецедентного шоу, пытается дозвониться до очередной Тик-Ток-дивы с целью пригласить на пятничную съёмку. Формат Late Night Show с ведущей-женщиной на российском ТВ проваливался раз за разом. Некогда стрельнувшая передача «Между нами, девочками» (с шоураннерами-бабушками) о теплоте семейного очага, «списанная», она так и провалилась в этот очаг. Стать женской версией Ивана Урганта доселе не удавалось никому: ни повизгивающей Регине Тодоренко, всё той же «хранительнице очага», ни ютуб-дивам с многолетним опытом инфлюенсинга. А что насчёт неё? Она просто появилась из ниоткуда. Без богатых родителей и кропотливого набора подписоты. Кому-то так было нужно. Сегодня она - единственная на российском телевидении сольная ведущая авторской телепрограммы формата «вечерней» передачи, где гостями становятся как молодые артисты и другие медиаличности, так и мэтры шоу-бизнеса, стремящиеся приобщиться к молодёжным движениям. Фишкой шоу был невероятный шарм ведущей: простая и добрая, эффектная и талантливая: в конце выпуска она танцевала, пела и играла в миниатюрах, тратив на это неиссякаемый ресурс идей.* * *
Плотные шторы на окнах в небольшом помещении, стилизованном под гримёрку. Циркадные ритмы, сбитые с тринадцати лет, окончательно сложили свои полномочия и позволяли её телу набираться энергии даже в позе буквы «зю», лёжа на твёрдом матрасе крошечной гримировальной. Эта комнатка была отбита у юного рэпера, итак явно восполняющего недостающую энергию какой-то нелегальной порошкообразной массой. Сегодня она в гостях на сборных съёмках другой вечерней передачи (своего коллеги по телеканалу), которые посвящены кумирам молодого поколения и тем ценностям, что они продвигают. Понятие «неформат» давно вышло из медиалексикона, потому на плане по рассадке вокруг неё собрались все самые красивые, талантливые (им так казалось) и успешные. Визажистка Анжела развернула её стул лицом к окну и спиной ко входной двери. Выдалось знойное лето, а полусоветский кондиционер приказал долго жить. Приоткрытая дверь в гримёрную гостеприимно пропускала сквозь себя струйку ветерка, но ей едва одувало пятки. Через пару часов пляжные сланцы, в которых было удобнее всего существовать летом, сменятся на тяжеловесные лаковые платформы, а талию затянет шнуровка корсета. Удобно? О, нет! Красиво? Безумно... Известный на телевидении звёздный визажист Анжела была не из тех сотрудниц, кто выполнял свою работу молча. Но ради однажды идеально пойманного её лёгкой рукой контуринга скул приходилось выслушивать истории о повышенном потоотделении Кати Лель и пробивающихся усиках Дани Милохина. - Алёнка, ты вот слушаешь всех этих Тик-Токеров? Мне дочь включала этого Шипра, Шпика... Как его там... - Шипа? - Ну да, такой, белёсый. Что за муть. И это романтика? И это мужчина? Вот был Андрюша Губин в наше время, ты помнишь как он пел? Вот это своё... Лиза, не исчезай! Побудь со мной ля-ля ещё немного, Лиза... - Слушай, ну, я спорить не буду. Я сама до 25 лет была бабушкой-брюзгой, не позволяющей себе открыться новому, а потом стало прикалывать. - Ты намекаешь, что бабушка-брюзга - это я!? - Да нет, конечно. Но вот к слову о Губине. Знаешь Славу Мэрлоу? Он на него внешне очень похож. - Это тот, который с Моргенштерном как Разин с Шатуновым? Он из детдома? - Да не из детдома он. Они работали вместе, Слава писал ему биты, «Кадиллак», всё вот это. Потом самостоятельным артистом стал. - Ну и чё? - Ну, в общем. Я в него очень влюблена. Вот прямо... Как шестнадцатилетка. Понимаешь? - Так, и? - Мне редакторы предлагают пригласить на шоу его, в конце у меня же есть юнит с каверами, а у него вышел новый ЕР. Мелодичный до задницы. У него доля на Урганте была почти 20%, рекламу бы продали дорого. А я не могу, понимаешь? Я так боюсь встретить его. Иначе всё пропадёт. - Ты думаешь, ножки будут трястись или чего? - Да и это тоже. - Милая, ну, это работа, тут... Профессионализм должен быть. За долю и рейтинг глотку порвут. Хотя я тебя понимаю чисто по-человечески. Слава, значит...* * *
Кареглазый невысокий артист бродил по павильонам в поисках своей гримёрки. Не находя ни на одной из дверей распечатанного листка А4 со своим именем, он заглянул в ту, из которой тихим завыванием доносились легенды евродэнса нулевых Morandi с песней «Love Me» и пара женских голосов. В одном из них он узнал невысокий тембр девушки, в которую он был заочно влюблён уже несколько месяцев, но не представлял, как им однажды встретиться в непринуждённой обстановке. - Твою же мать... Твою мать. Твою мать! Его охватила паника, и сознание помутнело. Жизнь итак давно казалась затянувшимся сюжетом кинофильма, а тут такое. Он услышал, как его безответная любовь сообщает другой женщине, что влюблена в именно него.* * *
Ни Анжела, ни Алёна не знали, что Слава приглашён на съёмки выпуска: его фамилии не было ни в рассадке, ни в очереди на грим. Именно поэтому Славе не выделили гримёрку. Запаниковав, он аккуратно покинул этаж с павильонами и спустился во двор, к «курилке». Он приехал на съёмки раньше запланированного, и оттого на месте не было ни редакторов, ни встречающего персонала. О жизни в помещении напоминала лишь та полуоткрытая гримёрка, из которой доносился аромат духов «Hermès» и ванильной колы. Набравшись смелости и услышав, как девушки сменили тему разговора на выбор оттенка тональника, Слава вернулся и постучался в и без того открытую дверь. - Здрасьте, можно? Лица Анжелы и её подопечной исказились. - Вспомнишь лучик - вот и солнце! - декларировала Анжела фразу, словно из профиля в Твиттере «Цитаты простых людей». - Я не могу найти ни одной открытой гримёрки, рано приехал, видимо. Можно тут с вами посидеть? - Конечно, плюхайся на матрасик, мы тут с Алёнкой пока на мейке, а то ко мне скоро приедет молодёжь, всем надо замазывать их подростковые прыщи. Алёна и Слава смотрели друг на друга, не отрываясь, пока Анжела, сама немного нервничая, подбирала тон. Никто не мог поверить в происходящее, всё казалось сюрреалистичным и ненастоящим. - Я очень люблю твоё шоу. Смотрю, на самом деле, там много для девушек информации... Но и для себя черпаю... - Спасибо, это... Приятно очень. Комнату накрыло неловкое молчание. Притаилась даже Анжела, чей рот не замолкал на протяжении целого утра. - Слава, очень приятно. - Алёна. Молодые люди протянули друг другу руки и по-европейски пожали их, поджав губы. Алёна давно зареклась петь дифирамбы парням, у неё сработал эффект «отмены» в ответ на предыдущие опыты влюблённостей. Хотя сердце кричало от чувств и желания поведать, сколько слёз было пролито под «Кому это надо?». В жизни он оказался ещё красивее, чем на фото и видео. Карие глаза стреляли тёплым светом и пронизали до глубины. Ладошки с крохотными накрашенными ноготками, словно кукольные, нервно поглаживали взад-вперёд свои колени в узких чёрных джинсах. Анжела предложила устроить перерыв и попросила разрешения сходить на завтрак в кафе за углом, якобы та не успела позавтракать. И она ушла. Оставив Алёне единственный накрашенный глаз.* * *
- Люблю тоже всё, что ты делаешь. Я из эпохи эмо и нефоров, и до 25 лет не слушала ничего из рэп-культуры, кроме Нойза. Но вот твои работы... Изменили многое, так сказать. Алёна фильтровала каждое слово, но всё равно получалась какая-то ерунда. Слава улыбался и благодарно кивал в ответ. - Да я тоже из эпохи нефоров, мне было восемь в 2007! Я помню, тогда попросил маму накрасить мне ногти, как у этого... Из японской гостиницы... - Токио Хотель. - Да-да. Мама купила мне лак, такой, «Звёздный Дождь» за пять рублей, помнишь такие были? - А то же! - И накрасила мне на выходные, правда, был уговор стереть всё к школе. - А то были бы проблемы, да? - Ну да! Вооот. Так что. Я тоже это дело застал. - Да у нас разница в возрасте небольшая, я 96 года. - А, правда? Ой, я думал... Ну да, я так и подумал. Разница в возрасте - это пустой звук, на мой взгляд. Вновь повисла неловкая пауза. Когда их взгляды сошлись, оба неловко стали рассматривать удивительно интересный болотный оттенок стены. - Слушай, - растопил лёд Слава, - веришь, я ночью не спал вообще. - Музыку писал? - Да, слушай. Писал биток, там, одному чувачку. Знаешь этот ужасный момент, когда пишешь без единой струнки вдохновения, но предоплата уже лежит. - Понимаю. Неловкость начала рассеиваться под облаком заинтересованности во всех этих маленьких историях, и, выдохнув, они, наконец, улыбнулись друг другу. - А тебе так идёт с одним глазом накрашенным, может, так и будешь сниматься? Ты можешь новый тренд, кстати, запустить, как раз с твоими ценностями будет соприкасаться, типа-а-а... Наглядно показать естественную красоту... На половину лица... Фак, язык заплетается, извини, но ты поняла... - Да, прикольная идея! Может, поспишь немножко? Прямо здесь, съёмки через три часа только. - Потом вялый буду, ещё хуже, может потерпеть. - Я знаю один лайфхак, истязания над организмом - наш конёк. - Чё за лайфхак? - Надо выпить крепкий кофе и вырубиться на 20 минут, но не больше. - А как я вырублюсь, если кофе бахну? - Вырубишься, если очень хочешь спать, он как раз начинает действовать через 20 минут, а за это время ты не успеваешь войти в фазу глубокого сна. Там он как-то всасывается в кишку, и ты просыпаешься - и бодр как после сладкой ночи. На съёмку хватит сил. - Ну давай попробуем. Мы тут с тобой единственные, по ходу, без веществ бодримся старыми дедовскими методами, ха-ха. - Да уж, дедовскими. - Ты ведь тоже не пьёшь, ничего, там, это самое...? - Нет, я не пью. Вообще, оказавшись в телике в 25, с опытом всякого по жизни... такое странное ощущение. Ты видишь, как все падают в бездну, а ты сидишь себе на ромашковом чайке. - У меня такое же дерьмо. Все эти годы. Я не понимаю, как я держусь. Что-то внутреннее, как у тебя. - Короче, пойду за кофейком быстро в буфет, его прямо залпом долбанёшь и засыпай. Я пока Анжелу жду, 20 минут тебя буду караулить. И там реально важно не переспать. Ну в смысле! Дольше не спать! Объясняться было поздно, Слава уже ржал от неловкой игры слов.* * *
Ритуал соблюдён: Слава выпил крепкий напиток, и, растянувшись на жёстком матрасе гримёрки, вырубился секунд за 30. Алёне было велено бдить его сон, иначе эксперимент был бы обречён на провал. И вот он. Сопит, как маленький ребёнок, прижав крохотный кулачок к лицу, пробуждая из летаргического сна не то материнский инстинкт, не то дикое и естественное возбуждение. Она внимательно всматривалась в его красивое лицо. Алёна аккуратно стянула с него лёгкую шапку, обнажив свежую стрижку «под 0.5 см». Желание ощутить сладкий запах его затылка, как это делают с маленькими детьми, уже не пугал её, а побуждал к аккуратному действию. На расстоянии в пару сантиметров, она стала слушать аромат его тела. Сразу уловила нотки «Comme des Garçons», флакон от которых он показывал в одном из своих интервью. С тех пор ни один поход в «Рив Гош» не заканчивался без «брызга» на запястье его аромата. Это так согревало и придавало ощущения счастья и влюблённости. В «персонажа», которого она отчаянно хотела. Маленькие, но в то же время пухлые губки, неистово манили. Как хотелось впиться в них нежным и медленным поцелуем. Изучать его запах и вкус, словно он - экзотический фрукт дуриан. Несколько месяцев назад, попав на телевидение и обретя всероссийскую любовь, она понимала, что встреча со Славой - лишь вопрос времени. Когда с тобой хочет сфотографироваться некогда ведущая аналогичной передачи «Без комплексов» Лолита Милявская, а Филипп Бедросович, падкий на молодёжные форматы, шлёт сердечки в директ, закрадывается банальная мысль: если я так сильно люблю Славу, неужели я не могу найти его телефон и пригласить на свидание? Но мысли эти, конечно, не всерьёз. Ведь «никакие деньги, никакие цифры не помогут влюбить в себя по-настоящему». К тому же она сразу понимала, что пришла сюда работать и выполнять свою миссию, но не дружить, ибо грош-цена большинству «дружб» в шоу-бизнесе. Сегодня тебе в лицо говорят одно, а завтра - другое. Что, если и он такой же? Такой же как все. Или даже хуже. Ведь он сам говорил, что транслирует образ «пай-мальчика», но многое фильтрует. Она не знает. Всё до сих пор кажется сюром. Но вот, маленькое сонное чудо стало пробуждаться.* * *
Слава открыл глаза и улыбнулся Алёне. - Кажись, сработало! Ну ты звёздный доктор, конечно, без нелегала, - пошутил артист. - Надеюсь мы не посадим сердечко к тридцати. А вообще - отдыхать надо себе давать. Когда я только начинала всю эту историю с шоу, думала, будут меня домой привозить хотя бы к одиннадцати. В двенадцать вырублюсь и буду спать ровно восемь часов! Чтобы фигачить на площадке без допинга, даже кофе меньше пить. - И что, засыпаешь? - Да нифига. Невозможно переварить всё, что ты видел за сегодня. Размышляешь, в какой последовательности запись завтра. Какие ещё песни подобрать, вот, например: открыли границу с Турцией. Съёмка завтра, я понимаю, что будет офигенно в финальном юните Таркана дать! - Ааа, вот эту «Ду-ду-ду»? И чё, записала? Я не каждый выпуск смотрю просто. - Конечно! Уже легла спать, но мысли-мысли... В итоге позвонила реквизиторам, чтобы искали мне эту турецкую звенелку на бёрда, и пошла текст учить. Музыкантов тоже подняла, но они с утра начали репетировать. И в итоге в 15 часов дня мы записали три дубля, а вечером уже вышла новость, и спела в конце! Ошибалась, конечно, со словами, но до этого почти сутки фигачила в наушниках этот «алламадан». Посмотри потом на ютубе, прям настроение звонкое было. - Окей, гляну с удовольствием. - Ну вот, не спится и всё тут. Мне подруга посоветовала приложение с медитациями, кстати, помогает. - Я тоже пробовал! Потом как варёный ходишь, прикольный экспириенс. Та же фигня с мыслями. Я, вроде, привык «настукивать» по жизни ходить, иначе хиты и не рождаются. Но когда ночь за ночью не можешь родить из простого мотива ничего путного... Хочется порой башку себе замьютить. Да. Медитации - тема.* * *
Прошло уже больше часа, но визажистка Анжела так и не вернулась. Слава и Алёна говорили обо всём на свете, с перерывами на неловкие паузы, когда кто-то из них случайно дотрагивался до руки или после длительного контакта «глаза в глаза». Павильон стала наполнять небезызвестная молодёжь, и Славе пора было бы выяснить, в какую гримёрку поселят его и ждут ли вообще его присутствия, ведь звонка от принимающего персонала ему так и не поступило. - Ладно, пойду, потихонечку, с ребятами поздороваюсь. Хотя не со всеми хочется, если честно, - вяло произнёс Слава. - Понимаю, бро! - Хех, бро... Слава замолчал и уставился в пол, словно готовясь выступить со стихотворением перед Дедом Морозом. Алёна опешила. Через 15 секунд он набрался смелости. - Алён... - Ая? - Такое дело! Парень засмеялся и закрыл рот и нос рукой - его невербальная «фишечка», давно выученная Алёной наизусть. Он делал так, когда его переполняли эмоции или смущение. Слава убрал руку от лица. - Я хотел тебе сказать. Когда я искал гримёрку, я случайно услышал твой разговор с Анжелой. Я клянусь, что вышло это случайно. Алёна не стала дослушивать. Её щёки стали пунцовыми, и, не найдя ответа, она по-детски убежала и скрылась... за шторой. Слава подождал 30 секунд и подошёл к окну. Он раздвинул шторы руками, Алёна стояла лицом к створкам. - Слушай, а какой тут этаж, я просто, ну, это! Если перелом - то и ладно! Можно я выйду, пожалуйста, подсади, пожалуйста... - Алёнушка, милая, послушай. Он назвал её милой. И Алёнушкой. Очень плохо. Очень плохо то, что чтобы испытать оргазм, ей уже достаточно всего одного слова, и даже не прикосновения. Что дальше: непорочное зачатие? По телу пробежала дрожь. - Послушай меня, пожалуйста, это важно. Я не знаю, как так получилось, почему я оказался здесь в этот момент и услышал ваш разговор. Но это взаимно. Это очень взаимно уже несколько месяцев. Я офигеваю от твоей харизмы и энергетики. Мне кажется, я бы столькому мог у тебя научиться, и... ух... Его смуглые щёчки залились багрянцем. Алёна молча слушала, поджав губы, и Слава решил продолжить. - И, насмотревшись на «искренность» нашего шоу-бизнеса, я боялся лишь одного: а что, если ты - это тот же образ. Как и я. Я ведь тоже образ, ты понимаешь? - Понимаю, конечно. И думала об этом не раз. - Но не факт, что в худшую сторону. Я просто... немножко другой. Много фильтрую. Очень много. Если бы я мог рассказать всё, что у меня на сердце, как я к кому отношусь, к чему отношусь. Да меня «закрыли» на первой же неделе. И хрен мне, а не чарты. Не «чартиться», а «чалиться» бы поехал. Хех. - Я ощутила это тоже, с первых пор на телеке. Фильтры - да. Где-то промолчишь. Где-то неугодное мнение в одно место себе засунь. - Ну вот и я о том же. Я просто подумал... Ты правда мне очень нравишься. Мы пробыли вместе час, двадцать минут из которых я успешно проспал, но мне кажется, что вся эта встреча теперь неспроста. Я смотрю в твои глаза, и словно... греюсь в них. Круто повторять слова из уже написанной песни, да? - Да, я... я тоже. Подогреваюсь не на шутку. Прости Господи. - Я думаю, нам нужно встретиться в другой атмосфере. Один на один, без камер и неудобных шмоток этих. - Я за. Давай сегодня. Если ты вывезешь, конечно, без сна. - Да я огурцом. Давай сегодня, а тебе принципиально, куда ехать? - Ты знаешь место, где нас не узнают и не поймают на камеру? Я всё хотела в «Кайфе» у Алишера побывать! - В «Кайф» нереально, там всегда фанаты ходят. Куда-куда-куда бы можно... Ну, у меня есть вариант. - Да? - Да, но он... Он очень нахальный. - Что за вариант? - Сразу прошу, не подумай ничего плохого. Но моя квартира - это самое безопасное место, плюс у меня охранника два всегда, один со мной, другой у подъезда. Мы просто попьём чай, мне друг из Китая такой классный пуэр привёз, ещё у меня собака Боня, ты не подумай, пожалуйста... - Моя запись с 15 до 16. После съёмки я в душ и переодеться - и встречаемся в курилке. Слава опешил от Алёниной решительности. - О-укееей, - парень усмехнулся, - я не знаю, до скольких моя будет запись, но подождёшь, если что? - Подожду конечно. Я тебя дольше ждала. Слава и Алёна улыбнулись, и вновь совершили это неловкое европейское рукопожатие.* * *
Съёмки затянулись до вечера. Между делом Слава в итоге успел ещё раз поспать на матрасе в Алёниной гримёрке около часа, пока ждал своего выхода. Малолетние звёзды Тик-Тока оказались весьма нерасторопны и капризны, поэтому выход за выходом артиста растянулся так надолго. Они встретились, как и договаривались, в курилке. Алёна сменила лакированные платформы на салатовые «Конверсы», смыла боевой раскрас и сделала из своих длинных и густых волос, о которых она столько мечтала, небрежный пучок в стиле конца нулевых. Он хотел увидеть её настоящую? Пожалуй, она бы всему итак предпочла быть собой. - Воу, какая ты красивая! Это не значит, что в мейке некрасивая, просто... Настоящая такая. Блин. Я не могу, что за лапушка! - Лапушка - вся в тебя. Они улыбнулись, словно дети, и шмыгнули на заднее сидение уже поданного «Мерседеса». - А где твой кабриолет знаменитый? - Да я решил в таком состоянии за руль не садиться. Слушай, я не могу насмотреться на тебя, и я вот хотел спросить... Такой вопрос, может, я не шарю! - Любой вопрос, конечно. - Вот ты продвигаешь ценности принятия себя, но каждый выпуск на тебе утягивающий этот корсет, как ты, бедная, дышишь, я думаю иной раз... туфли эти, ты же вроде итак очень высокая. Ну, для меня! Но мне нравится! - ... И каков вопрос? - Ну, это... Противоречие какое-то получается. Ты не подумай, пожалуйста. Мне нравится всё в тебе. И на экране, но сейчас - ни капли не меньше. - Окей, я тебя поняла. Смотри. Нет, это не противоречит ценностям программы. Во-первых, спасибо, что мне разрешили на всю страну транслировать хотя бы тот минимум, что я могу озвучить. У нас всё ещё есть телевизионный дресс-код. Тебя же самого на Урганте одевали и гримировали, тебя на все съёмки на ТВ и в рекламу гримируют - пудра, тон. - Как же это задолбало, если бы ты знала! - Так принято, что делать. А во-вторых... Ты тоже был в том положении, когда у тебя не было базовых предметов одежды даже. О которых ты мечтал. Толстовки всякие крутые. Кеды. - Ну, мы с мамой не скажу, чтобы очень бедно жили, вещи у меня были всегда. Но не шиковали, ты права. - Ну и ты купил себе эту толстовку «Баленсиага» за 70 кусков. Что это, как не сублимация и восполнение? - Так, кто из нас тут с еврейской фамилией, ты мне на мой вопрос - своим, - заржал Слава. - С моей стороны это тоже отчасти восполнение: я всегда мечтала носить корсет и туфли на платформе. Раньше мне даже банальный сарафанчик такой бешеной уверенности в себе придавал. А тут - представь себе. Нет ничего плохого в том, что конкретная одежда, пусть и неудобная, дарит тебе это чувство любви к себе. Важно искать баланс и не растерять это всё, когда ты... голенький. Стоишь перед собой. Такой. - Я понял! Слава улыбнулся, и вновь повисла неловкая пауза. Они ехали по вечерней Москве, и усталость после бешеного дня уже давала о себе знать. Алёна не думала о том, как ей предстоит добираться потом до дома. И предстоит ли. Одно она знала точно - ей вновь безумно хочется его поцеловать. В настоящую минуту она почувствовала, что это взаимно. По радио в автомобиле играл лёгкий танцевальный транс, водитель не проронил ни звука. Внезапно Слава нащупал в темноте Алёнину руку, и смелым резким движением взял её ладонь в свою. Их пальцы скрепились «замочком», а большой палец Славы стал поглаживать ребро указательного пальчика Алёны. Интимнее этого момента не существовало, как бы ни хотелось впиться в губы жарким поцелуем. Им обоим.