самоубийство не есть неизбежный признак сумасшествия, но…по статистическим сведениям, треть части самоубийств совершают в приступах душевных болезней, а две трети приходятся на всё остальные причины: пьянство, материальные потери, горе и обиды, страх наказания, несчастная любовь. Из речи В.Д.Спасовича@
Широко раскрытые глаза, с предельной внимательностью следящие за ней на уроках, Анастасия Евгеньевна, верно, запомнит надолго. Тяжесть данного взгляда заключалась даже не в том, что я не сводила с нее своих серо-голубых глаз, а в том, что крылось за ним, за взглядом этим. Просьба. Жалобное «обрати же на меня внимание» и трепетная симпатия к ней, к учительнице. Преподаватель информатики со стажем, женщина чуть ли не с самого своего прихода в школу установила определенную дистанцию «учитель-ученик». Погрешность этого расстояния между разными ступенями иерархической лестницы допускалась в несколько миллиметров, ну, может сантиметров. Предмет свой Анастасия любила, не любила только вольности и привязанности. До сих пор с этим проблем не возникало: практически ни один ученик не позволял себе лишнего по отношению к ней. Дистанция, суровый голос и взгляд. Может, не всеми любимая, зато уважаемая. Ты не сможешь оторваться от этой игры! Вот. Школа окончена. Будут сказаны последние слова. Уже мысленно прощаюсь со своими чувствами, пытаясь закопать их так далеко, насколько это возможно. Пора смириться с тем, что ничего не вышло. Это слишком тяжело… Копание в себе не прекращается ни на день. Пытаюсь понять, что и где пошло не так. … а как будто могло пойти так… А ведь она знала, почти с самого начала — сама ей сказала — но всегда соблюдала дистанцию. Редкое общение и случайные встречи на улице не заходили за пределы дозволенных границ, хоть она и относилась ко мне лучше, в хорошем смысле, чем к другим своим ученикам (до сих пор не понимаю, в следствие ли сказанного выше или по другой причине). Чаще других называла меня по имени, смотря прямо в глаза или подкалывая при ответе. Время стало измеряться от одного её урока до другого. Она стала необходима мне. Как я сопротивлялась, оправдывала всем, чем можно. Это постоянное стремление к ней, а потом смирилась и признала эту зависимость. Иногда при ней дышать-то было трудно, не то что говорить, но я все равно я шла на какой-либо контакт. Не видя взаимности, хотя чёрт её знает, все было слишком непонятно, старалась ей не надоедать и лишь страдала в гордом одиночестве, раз за разом наступая на одни и те же грабли. Этой женщине чуть больше тридцати пяти, выглядит чертовски хорошо, она такая добрая, чуткая, умная, в ней было всё. Чёрные волосы, длиной до талии, аккуратно собраны сзади. Некоторые прядки волос торчали и предавали ещё больше сексуальности. Она была строга в каких-то моментах, где-то могла посмеяться, поддержать разговор, могла накричать. Умела кокетничать, цепляла харизмой и внешностью, она и вправду отличалась от толпы. У неё были красивые руки, такие нежные. Я влюбилась в неё с первого взгляда, как только она вошла в класс, мозг переключился только на неё. В первые два дня старалась не думать о ней, но это было невозможно. Она везде, повсюду. Утром, днём, вечером, ночью. До боли в теле и дрожи в коленях смотрела на неё. Женщина въелась в него настолько сильно, что я прекращаю свои жалкие попытки сопротивляться тому, что чувствую по отношению к ней. Я очень долго сопротивлялась своим мыслям. Я схожу с ума от собственных мыслей. Они разрывают мой мозг на миллиарды крошечных осколков. Сколько бы я ни старалась забыть её, сколько бы ни пыталась отвлечь свои мысли, сколько бы ни пыталась сбежать от себя, но учительница упорно не желала покидать мой мозг. Этот лед обжег меня, заставил гореть от чувства беспомощности и тоски. Захотелось броситься прочь. Меня захлестывали эмоции. Много разных, но, пожалуй, сильнее всех была злость. Злость на саму себя, за то, что она, сумела занять огромный кусок моего сердца. Пустить в нем глубокие корни, которые, теперь кажется не вырвать — разве что с мясом. Заставила меня чувствовать её такой родной. А себя — такой счастливой рядом с ней, но так ненадолго. Я не знала, что делать и куда идти, чтобы хоть немного заглушить то, что сейчас бушует внутри: от дикой ненависти ко всему, на чем свет стоит, до неизбежного сознания любви к Анастасии. Дьявол! Ну к чему это все? Почему именно она? Неужели нельзя было найти кого-нибудь другого и спокойной влюбиться без всех этих мучений? Конечно же нет, обязательно нужно было запасть именно на собственную учительницу со всеми её демоническими тараканами.***
Остановившись ближе к школе, достаю зажигалку. Первая затяжка, бьёт по горлу, но так приятно. Вторая, чувствую горький вкус. Третья, дым обволакивает моё горло и сознание. Четвёртая, нахлынули воспоминания. Пятая, ничего не вижу, глаза прикрыты. Шестая, понимаю что готова опустить руки. Седьмая, приводит в чувство. Восьмая, последняя. Учительница с горделивой осанкой элегантно сидела на стуле. В кабинете включён свет. Вечер, когда в это время заходящее солнце разливало вязкие кроваво-красные подтеки света. — Анастасия Евгеньевна — после мною сказанных слов она повернула голову. Через кабинет направляюсь к ней. — тут подписать — слова давались слишком тяжело, рядом с этой женщиной окончательно теряла разум. Кладу обходной на стол. Учительница без раздумий это сделала. Отдаёт назад лист, дотрагиваясь пальцами, а мое сердце совершает кульбит. — куда дальше идёшь? — спрашивает учительница, вставая со своего места. — в десятый — как завороженная слежу за её взглядом, движениями. Ничего не ответив, Анастасия притянула меня к себе, обнимая за шею. Как сладок плен твоих объятий. Обхватывают руками её талию. — молодец Алён — она проговаривала имя так, что по телу бежали мурашки, от этого тембра. Простояв так несколько секунд учительница заглядывает в глаза, не разрывая объятия. Мы так и стояли, разглядывая друг друга. — Хотела бы я прочитать ваши мысли, когда вы смотрите так, молча мне в глаза — тихим шепотом проговорила я. Сердце гулко забилось, а дыхание предательски стало подводить. В теле сладко-тоскливо заныло. Тревога обострила все чувства, и я ощутила, насколько сильно мне не хватает её прикосновений. Анастасия Евгеньевна так и стояла, только губы её приоткрылись. Я потеряла из-за неё голову, безвозвратно. С моей стороны сокращается расстояние губ. Анастасия поддается навстречу, отвечает на касание. Сначала аккуратно, почти невесомо, затем сильнее, и страстно. Мир останавливается. Не существует больше ничего. Лишь она и запах ее парфюма. Сердце уходит в пятки. Перехватывает кислород Языки, охваченные сладостной борьбой, разгоняли по телу лаву и желание. Желание оставить этот вечер в памяти на долгие годы. Зарывшись рукой в темной копне волос, ближе притянув лицо информатички к себе и страстно впивавшись в её губы, сладкие -словно мед. Её мягкие губы медленно сминают мои, а ловкий язычок исследует рот. Наш поцелуй был долгим, увлекающим, страстным, влажным. Целоваться с тобой прекрасно, непередаваемо. Остановись мгновенье… и все такое. Эти стены навсегда запомнят это воспоминание, и будут бесконечно напоминать обо мне… далее продолжения (NC-17) нет, а то автора стукнут, и фф больше не будет)