Я в твоих руках, я в твоих снах. Я один на дне своей пустоты. И я немного нерешителен. Может это не конец, а лишь только начало. Наши дороги запутались, Или ты не можешь сбежать от меня? Я бы сбросился со склонов твоих волос, Но я снова хочу к ним прикоснуться. Твоя улыбка особенна. Спаси же меня от себя.
Многочисленные переулки и коротенькие улицы, перетянутые бесконечными верёвками с выстиранной одеждой, являлись визитной карточкой Тарбалаши. Одежду сушить было негде, поэтому единственный способ - развесить её на верёвках, растянутых между соседними домами. Да, что там одежда…жить было негде. Люди ютились в крохотных квартирках старых, деревянных домов, где развернуться нескольким человек невозможно, подвалы были тоже обитаемы. В тёплое время года вся жизнь кипела на улице. Старики сидели на ступеньках своих подъездов, кто позажиточнее - выносили стульчики и сидели на них. Девочки, в большинстве случаев из цыганской касты расстилали ковры и проводили время в разговорах о важном, при этом демонстрируя парням, что вечно ошивались без дела, свои наряды. Потом кто-то из взрослых замечал это и разгонял молодёжь, крича на них почем зря. Чумазые маленькие детишки тоже абсолютно нормальное явление. На первый взгляд можно было подумать, что они совсем бесхозные, но нет, их матеря зорко приглядывали из окна. Что же касалось экономической части, то кроме подпольной продажи наркотиков и оружия, люди здесь занимались кто чем может. Например, прямо на асфальте происходила разделка продуктов. Куриные тушки разделывали на части, заправляли пряными специями и потом увозили в туристические районы для продажи. Бану, шедшая по неровной дороге из каменной кладки, как раз наткнулась на эту занимательную картину и оторопела. Она смотрела на двух бесформенных женщин с окорочками на асфальте выпучив глаза. Женщины заметили на себе излишнее внимание и тут же заговорили между собой на курдском, который благодаря своему дедушке Бану неплохо освоила. — Чего она на меня смотрит, на мне сегодня трусов нет? Другая скрипуче захохотала. — А ты разве не видишь, что её наши действия приводят в самый настоящий ужас? — Посмотрю я на неё, когда эта курица окажется в её тарелке в каком-нибудь ресторане для богатеньких. Бану лишь снисходительно улыбнулась женщинам и пошла дальше. Обижаться на них всё равно что объяснять почему их действия нарушают права потребителей. Здесь необходимо искоренить тех, кто позволял им заниматься разделкой курицы на земле и тех, кто у них покупал такой товар. Продолжая свой путь, Бану начала замечать, как за ней по пятам шли несколько мужчин. Она уже было хотела возмутиться такой откровенной слежкой, однако, сегодня Бану здесь только в качестве наблюдателя. Поэтому, если у местных она вызывает подозрение - его необходимо подавить. Спустя несколько кварталов ей наконец удалось найти забегаловку с весьма говорящем названием «Кебабчи». Тот, кто держал это заведение славился среди местных отменным шашлыком, а ещё водил близкую дружбу с тем, на кого нацелилась прокурор. Когда Бану вошла в кафе, мужчина с абсолютно лысой головой и длинными усами, оторвавшись от мангала с мясом и овощами, с интересом посмотрел на неё и вернулся к своему делу. Бану мельком осмотрелась вокруг: возле столика у окна сидело несколько молодых мужчин и о чём-то разговаривали, одного из них она узнала сразу и мысленно поблагодарила фортуну. Те на неё тоже обратили внимание, резко прервав беседу. Бану присела за стойку возле тлеющего мангала, запах от мяса и правда исходил такой, что слюнки текли. Поджаривающийся барашек явно не раздевался на асфальте. — Пришла отведать моего мяса, дочка? - с доброй улыбкой спросил шашлычник. — Оно у меня отменное! — Да, - Бану улыбнулась в ответ при этом краем уха она всё пыталась разобрать, о чем говорили мужчины за столиком. Как назло, те выжидающе наблюдали за ней. Сняв несколько горячих кусочков мяса с шампура, хозяин кафе, заботливо положил их в лаваш, добавил листья салата, немного овощей и передал Бану. — Приятного аппетита, дочка. Судя по всему, мужчины подали знак шашлычнику и тот закончив жарить мясо скрылся в подсобке. Хоть Бану и сидела к ним спиной, она прекрасно ощущала на себе их пристальный взгляд. Сейчас было самое время провести эксперимент. Для этого Бану понадобилась женская сумочка, которую в обычной жизни она никогда с собой не носила. Всё выглядело так, будто после перекуса Бану достала из сумки косметичку, чтобы проверить макияж. На самом же деле вместо косметики, прокурор достала записывающее устройство и прикрепила к внутренней части столешницы. В этот момент она поняла, что прямо за ней кто-то стоит. — Я надеюсь госпожа не заблудилась в наших трущобах. Бану обернулась и встретилась взглядом с обратившимся к ней мужчиной. Он смотрел на неё с некой издевкой, губы изогнулись в полуулыбке. Первое на что она обратила внимание - это его прекрасная физическая форма. При внушительном росте и атлетическом сложении тела ему бы в спорт податься, а не заниматься бандитскими разбоями. — Моя профессия обязывает исследовать все стороны жизни, - ответила Бану, приглашая присесть с ней рядом. — Не хочу показаться навязчивым, но может посвятите меня в подробности? - сев на высокий стульчак, он облокотился на стол, давая понять, что желает услышать ответ не только на это. — Не думаю, что мне стоит болтать с незнакомцами, - пожав плечами, кокетливо произнесла Бану. Это далось ей с трудом, ибо Бану не привыкла так себя вести. Однако, она прекрасно знала, что такие мужчины очень любят заигрывающую манеру общения с женщинами. — Прошу прощения, где мои манеры… Керем Эрсой. - в знак своей доброжелательности он протянул руку. Бану пришлось ответить на рукопожатие. Но то ли ей показалось, то ли Керем действительно сжал её руку излишне крепко. — Приятно познакомиться, - сказала Бану, опуская руку. — Лале Йылдыз. Я журналистка. Неоднозначно Керем вздернул брови и прежде, чем задать следующий вопрос, посмотрел на её сумку, которая не могла похвастаться загруженностью. Когда он стал расспрашивать, о чем именно она хотела написать статью, Бану пришлось импровизировать на ходу. Вообще она не собиралась лично общаться с этим человеком, по крайней мере без ордера и наручников, но обстоятельства распорядились иначе. И если бы Бану не мечтала посадить Керема за решётку, то она бы осталась под приятным впечатлением. Он был вполне приятный в общении, не лишённый чувства юмора. Когда же Бану перешла в наступление, Керем ловко уходил от прямого ответа. Про таких она обычно говорила так: «пускают пыль в глаза». — Сказать кое-что? - прищурившись, Бану закусила губу и как ей показалось, это легкий флирт он с удовольствием приветствовал. — Ну давай, - Керем смотрел на нее не менее хитро, по-озорному. — Я столько слышала о тебе, - Бану чуть наклонилась, решив идти ва-банк. Её рука соскользнула со столешницы и приземлилась к нему на колено. — Что не смогла сдержать соблазна познакомиться с тобой лично. Её нескромные действия Керем поощрил и придвинулся ближе, так что его губы находились на уровне щеки Бану. — Ты правильно решила, - полушепотом сказал он. — Но тут ещё кое-что есть, - в этот миг что-то щелкнуло и уже через секунду Бану ощутила в своей руке то самое подслушивающее устройство. — Я тоже слышал о тебе, госпожа Бану Бельген. Их игра резко оборвалась. Бану отпрянула будто её ударило током и уже совсем иначе смотрела на Керема. — Думаю, с нас достаточно прелюдий, - он самодовольно хмыкнул. Вот теперь его поведение её откровенно раздражало. Бану не привыкла чувствовать себя дурой, да ещё и перед такими как Керем. — Что ж, предупреждён - значит вооружён, - в данной ситуации сохранить лицо было задачей сложной, однако, Бану держалась горделиво. — По крайней мере каждый имеет право знать своего врага в лицо. — Всего хорошего, госпожа прокурор. - деликатно произнёс Керем. — И в следующий раз не разбрасывайтесь своими вещами, а то ведь мы и пожаловаться можем. За вторжение в личную жизнь. — Наслаждайся своей личной жизнью пока есть возможность, - встав со стула, Бану небрежно взяла свою сумку и выдавила из себя злорадную улыбку. — Потому что я тебе обещаю: в скором будущем флиртовать ты сможешь только с соседом по камере. В силу обстоятельств задерживаться не имело никакого смысла. Зря Бану вообще решила самостоятельно прийти сюда, лучше бы отправила своего помощника. Желание контролировать всё самой ни к чему хорошему не привело. Этот наглый тип без стеснения заявил, что он и не собирается опасаться прокурора. Ещё и жучок сломал. Теперь Бану понимала почему Четин не захотел ей подсобить в этом вопросе. Здесь нужно было действовать иными методами. Выйдя из кафе и отойдя на безопасное расстояние, Бану сделала звонок и серьёзным тоном сообщила: — Обо мне узнали. – на этом она отключила телефон и как можно быстрее захотела отсюда убраться. Несмотря на спешку Бану обратила внимание на впереди идущую женщину, которая тоже не была похожа на местных. Прокурор зацепилась с ней взглядами и испытала некое чувство замешательства. Будто она уже где-то видела это лицо.***
Как только Бахар ступила на землю, ранее принадлежавшей её семье, внутри неприятным эхом отзывались слова дяди о том, что все деньги крутятся не в офисах, а именно в таких местах как Тарбалаши. Только вот из этого денежного потока не всем удавалось сделать глоток. Здешняя нищета слишком явно проявляла себя на узких улочках с бесчисленным количеством висящей одеждой на верёвках. Подобное Бахар наблюдала лишь в старых фильмах. Конечно, уровень жизни у всех людей не мог быть одинаков. То, что казалось привычным для Бахар у многих вызвало бы чёрную зависть, а в некоторых аспектах даже страх, но ради больших денег можно стерпеть и не такое. Дядя всегда оправдывал свой нелегальный бизнес достатком в семье, для этого он, собственно, всё и затеял. Местные жители Тарбалаши были на него очень похожи, только вот их доход от всяких сомнительных действий не оправдывал риск. Однако, Бахар отметила про себя, что с приходом новых хозяев кое-где становился заметен прогресс улучшения жизни. На одной из улиц даже появилось несколько новых заведений, куда не так страшно зайти, судя по их виду. Возможно, у Арифа Феймана и были благие намерения насчёт района, только это не отменяло его угроз в сторону Бахар. Прежде, чем начать действовать, девушка не один день размышляла, как ей вообще удастся провернуть то, что требовал от неё Ариф. И главным образом Бахар не представляла, как ей быть с Керемом, вряд ли он решит изменить свою политику по отношению к ней. Да и сама Бахар не горела желанием видеть его, зная, что он тоже приложил немало усилий для ликвидации половины её семьи. Однако, другого выхода для себя Бахар пока не видела. Она влипла по-крупному, связавшись с дьяволом Арифом и вылезти из воды сухой задача не из лёгких, если это вообще возможно. Оказавшись возле кафе откуда шёл аппетитный запах мяса, Бахар не спешила заходить внутрь, ещё раз прикидывая свои дальнейшие действия. Её прервал какой-то мужик, что отчетливо демонстрировал ствол, заправленный за пояс. — Мне кажется или сегодня у нас подозрительно много гостей, - громко произнес он, обращаясь к ещё одному типу. Второй вышел из кафе с сигаретой в зубах и при виде Бахар усмехнулся, лениво разглядывая её с ног до головы. — Тебе что здесь нужно? Манерами ни один, ни второй похвастаться не могли, поэтому Бахар сочла разговаривать на понятном им языке. — Позовите мне брата Керема и поживее. Её дерзость оценили. Один из них даже присвистнул тем самым показывая, что он приятно удивлён. — Брат он для нас, - тем не менее второй решил оставить своё поощрение. — А для всех остальных господин Керем. Кто его вообще спрашивает? — Госпожа Бахар. Ты иди передай, не трать моё время. — Слушай, подруга, ты что-то совсем дерзкая! Ты хоть знаешь с кем говоришь?! Возмутившегося до предела Мурата стараниями Бахар, успокоил Керем, который увидел девушку из окна. Он почему-то не смог сдержать победной улыбки, когда она стояла у входа в кафе и хамила парням. — Тише, брат, не злись, - сказал Керем, выйдя из кафе и положил руку на плечо Мурату. — Эта госпожа мне вообще тут недавно огнестрелом угрожала. В эту же секунду Бахар смерила его злым взглядом. Видимо шутить Керем учился у Арифа. — Скажи спасибо, что сейчас я пришла без оружия, - едко подметила она. — Спасибо, - Керем вытащил из-за пояса свой пистолет и отдал его Мурату. — У меня тоже при себе ничего нет на сей раз. Идем прогуляемся? — Идём! Мурат так и не понял, что это была сейчас за сцена. На очередную подружку Керема девчонка не похожа, значит между ними были терки иного характера. Впрочем, ему только и оставалось, что смотреть в растерянности им вслед. Керем не зря пригласил Бахар прогуляться по району, который её семья снабжала наркотиками на протяжении многих лет. Возможно, Тарбалаши никогда не был образцово-показательным местом, но игнорировать факт того, что именно при господстве Седата Пекера катастрофа достигла своего апогея никак не получалось. — Бывала здесь раньше? - спросил Керем, повернувшись к Бахар. Они шли одинаковым темпом, что скорее всего для девушки было не совсем удобно. Бахар была ниже Керема на целых две головы. Однако, его не очень волновало её удобство. — Нет, - ответила Бахар. — Я жила в Лондоне. Керем громко усмехнулся. — Так я и думал, - небрежно сказал он. — Обычная схема для таких как ты. — Таких как я?.. - в голосе Бахар можно было уловить нотки обиды. — Считаешь, что без денег семьи я и гроша ломаного не стою? — Заметь: это сказал не я. Конечно, Бахар понимала, что обижаться тут бессмысленно. Наверное, она бы тоже так думала, окажись на месте Керема. Хотя от него это было слышать особенно смешно. — Но ведь ты тоже не ради забавы занимаешься всем этим, - как бы невзначай намекнула Бахар. Ответа не последовало, Керем лишь многозначительно вздохнул и остановился. Бахар с любопытством посмотрела на полуразрушенный кирпичный дом, что находился в конце улицы. Даже в таком виде он и то смотрелся выгоднее, чем остальные. — Когда я приехал в Стамбул, то профессор университета, что здесь жил помог мне с адаптацией. - при упоминании лицо Керема заметно исказилось в печальной гримасе. — Хороший был мужик… — Он умер? - исходя из логики сказанного, поинтересовалась Бахар. — На его дом положили глаз, хотели построить тут многоэтажку. Только вот профессор ни в какую не соглашался продавать землю, принадлежавшую их семье не одно столетие. Я нашёл его с простреленной головой, он сидел в кресле, а в руках всё ещё была книга. По телу Бахар пробежались мурашки, когда она представила момент убийства человека, который просто отстаивал право на своё имущество. Потом она вспомнила довольную улыбку дяди, возникающую, когда ему кто-то звонил с отчетом проделанной работы. Уже медленным шагом Керем пошёл дальше, скрестив руки за спиной. Стоило Бахар присмотреться получше, как она увидела, что таких домов было несколько и все они брошенные. — Я понимаю, что ты меня сейчас пытаешься стыдить за действия моей семьи, - снова поравнявшись с ним, говорила Бахар. — А что насчёт тебя? Ты часто думаешь о тех бедолагах, которых пришлось убивать? - в этом своём утверждении она нисколько не сомневалась. — У них тоже, наверное, были семьи или просто тот, кто их любил. Однако, должного внимания на призыв к совести Керем не обратил. Его интересовал другой вопрос, касаемо непосредственно того, на чем они остановились в прошлый раз. — Ты заказала Эфсун? Бахар метнула на него обеспокоенный взгляд. Она до сих пор не очень понимала его озабоченность дочерью Салиха при учёте того, что знает, но интересоваться подробностями бесполезно. Вряд ли сейчас Керем решит поделиться с ней делами сердечными. — Нет, - ответила Бахар. При учёте того, что это было чистой воды правда, ей всё равно становилось не по себе. — Мне нужна была голова Салиха. И только. — Что ж, спасибо за честность, - хмыкнул Керем. — Только вот это не отменяет произошедшего. Ты явно знаешь, кто сделал, верно? Можно было сказать правду. По крайней мере Бахар поступила бы, по справедливости. Только вот заслуживал ли он этой справедливости? Ведь, чтобы там ни было её семью не пожалел никто. А искать сейчас крайних только лишняя трата времени. К тому же угрозы Арифа не стоило игнорировать, это она поняла, когда попала под обстрел. — Знаю, - уверенным тоном сказала Бахар, вздернув подбородок. Её губы изогнулись в хитрой улыбке, а круглые глаза прищурились словно у кошки. Если Ариф хотел поиграть, то Бахар принимала его условия. — Я помогу тебе. — С чего бы? - Керем недоверчиво покосился на неё. — Потому что от меня тоже хотят избавится. Наконец их взгляды встретились. Наверное, соглашаться со словами Бахар было слишком опрометчиво, особенно для Керема, но он так хотел докопаться до правды, что не стал противится. — Заключим сделку, - после нескольких минут тишины между ними, сказал он. — Если ты приведешь ко мне того, кто это сделал - я тебя смогу защитить. Нет - с тебя за все спрошу. — Идёт. - не раздумывая согласилась Бахар.***
На заправке сегодня было многолюдно, а всё потому, что тот самый Джалиль пригнал своих парней для того, чтобы те вывезли часть топлива. Селим как обычно попал в неловкое положение, начав ругаться с отшибленными афганцами, потом приехал Джихангир и пояснил: — Ариф договорился с Джалилем, - полушёпотом говорил он, чтобы их никто не услышал. — Джалиль подарил Дефне лишнее золото. В ответ Селиму сказать было нечего. Если он сейчас начнёт доказывать Джихангиру, что тот ведомый дурак у них произойдёт стычка совсем как недавно с Керемом. — А ты чего такой? - благо сменить тему Селиму беспокойство Джихангира. Тот был как на измене. — Что-то случилось? В этот момент дружки Джалиля заговорили что-то на своём языке, который ни Селиму, ни Джихангиру доступен не был. Они походили на дикарей, спустившихся с гор. Когда такие индивидуумы попадают в цивилизованный мир происходит недопонимание. — Животные… - пробубнил себе под нос Джихангир и обратился к Селиму. — Закончишь с этими и можешь быть свободен. Видимо афганцы прочли по губам, о чем они говорили, иначе как ещё можно было объяснить их нерасторопность. Домой Селим вернулся в скверном настроение, постоянно думая по дороге как его достал авторитет плешивого Арифа. И ведь слово ему нельзя поперек сказать - сразу начнёт сыпать угрозами, пусть они даже абсурдны в какой-то степени. Единственное, что сейчас хотелось - провести время за дружеской беседой с бокальчиком чего-нибудь забористого. Селим уже даже достал телефон, чтобы позвонить, но потом вспомнил о том, что Керем просил его быть предельно осторожным. И хоть излишняя паранойя друга казалась лишней, Селим был рад тому, что и у него закрались подозрения насчёт Арифа. — Я сразу понял, что что-то тут нечисто. Эфсун… - при её упоминании у Керема каждый раз менялся голос, будто ему было трудно говорить. — Она мне обещала, что больше не ввяжется ни в какие дела. — Думаешь это мог сделать Ариф?.. - несмотря на всю нелюбовь к данному персонажу, даже Селиму было сложно принять такую версию. — Возможно, у него был план заманить в порт Салиха и там прикончить с помощью других. Но тут, как всегда, сработал принцип: «что-то пошло не по плану». — Запутанно это все, - Селим с горечью вздохнул, глядя на то как Керем пытается оправдать старика. — Вдруг это просто месть? Салих же положил его сына. Керем замолчал, гоняя в голове этот вариант и только через некоторое время тихо произнес: — Селим, Эфсун была его внучкой. — Что?! - от этого заявления тот чуть не поперхнулся семечками, которые грыз по пути к дому Джихангира. — Салих отнял у Арифа не только сына. Его дочь пошла наперекор и беременной сбежала из дома. — Ничего себе… Ты только посмотри на Салиха… Тот ещё Дон-Жуан оказывается… - чем больше подробностей узнавал Селим, тем выше поднимались его волосы на голове. — Извини, вырвалось. — Короче говоря, Ариф точил зуб на Салиха давно. — Я бы на его месте тоже разозлился, но вытворить такое с собственной внучкой…это как-то слишком даже для Арифа. — Вот и мне эта мысль не даёт покоя. Не могу даже думать о подобном. — Да уж…не повезло с дедулей. Знала бы об этом Эдже, возможно, сжалилась бы над Четином. Последняя фраза явно была лишней для ушей Керема, но он благоразумно промолчал. То ли от того, что этот момент старался игнорировать, то ли от того, что Селим был где-то прав. Если бы Керем сам по дурости не вляпался с Арифом много лет назад, тоже предпочёл обходить его стороной. После этого Селим и Керем пришли к тому, что Арифа стоит вывести на чистую воду. Это можно было сделать одним единственным способом - внушить старику бесконечную преданность и слепую веру. По прошествии времени Керем понял, что Ариф не поощряет их дружбу с Селимом, считая того слабым звеном. Ариф не ударил палец о палец, чтобы вытащить Селима из тюрьмы, естественно, что и сейчас он его присутствию не сильно радуется. На вопрос как Селим может поспособствовать разоблачению Арифа, Керем ответил с особой серьезностью: Селим вообще не должен лезть в это дело. Оставаясь в стороне, он и себя оберегал, и Керему не создавал лишней головной боли. Пусть такому Селим не очень обрадовался, но всё же согласился. Обыграть Арифа можно только в одном случае - хитростью, а не силой. Смирившись, что на неопределенное время останется без компании, Селим хотел предложить Эдже снова сходить в кино или просто где-нибудь посидеть. У них всё равно напрочь отсутствовала личная жизнь, так почему бы не провести вечер вместе и наверстать упущенные годы. Однако, его планам не суждено было сбыться из-за неожиданного гостя у них дома. — Дефне? - Селим не знал то ли удивляться, что сестра нашла себе подружку в лице дочери Джихангира, то ли огорчаться. — Привет, - заметив его, Дефне скромно улыбнулась и опустила глаза. Ей до сих пор было стыдно за то, что случайно приревновала Селима к собственной сестре. Но знать об этом ему было совершено не обязательно. С приходом Селима, Эдже тут же закопошилась на кухне. Раз ей всё равно было не куда ходить кроме работы, накормить брата вкусным ужином она считала своим долгом. В это время Дефне осталась в гостиной и сделала вид будто ей очень интересно копаться в своём телефоне. Интересно, что она собиралась найти в кнопочной полифонии. — Как дела, Дефне? - чисто из вежливости поинтересовался Селим, думая, что девушка сейчас соберется домой. — Ничего не меняется, - ответила она, не собираясь вставать с дивана. — Я всё ещё обручена с маньяком из Кабула, куда скоро мне и придётся уехать. На самом деле Селим восхищался выдержкой Дефне. Вещи, о которых она говорила пусть и с напускным, но спокойствием вселили бы в другого человека или страх, или всепоглощающую злость. Что в принципе шло друг за другом. Вряд-ли Дефне была благодарна заботливому дядюшке Арифу за выбранного муженька. — Сочувствую, - Селим вздохнул, сев напротив. — Мне жаль, что тебе пришлось присутствовать на помолвке. Не заметить твою реакцию на эту вакханалию было сложно. — Я до сих пор в трансе от происходящего. Кажется, некоторые застряли в прошлом веке. - этими словами Селим намекал Дефне вовсе не на жениха-идиота. И судя по её пронзительному взгляду, девушка понимала к чему он клонит. Прежде чем продолжить, Селим убедился, что Эдже всё ещё на кухне. Сестре ни к чему слышать их разговор, хватит и того, что она уже была достаточно просвещена об Арифе. — Дефне, между нами: Ариф давит на твоего отца этим замужеством, видно невооруженным взглядом. Как же он его мотивирует?.. — Ты и сам, наверное, прекрасно понимаешь, - хмыкнула Дефне и задумалась о чём-то. После чего Селим лишний раз убедился, что Ариф подлый манипулятор и больной на голову маньяк, которому доставляет удовольствие наблюдать за страданиями других. «Неужели на нём так сказалась смерть сына? Или он по жизни такой?» - мысленно размышлял он, пока их не прервала Эдже. Сестра сообщила, что приготовила ужин, но Дефне отказалась составить им компанию, ссылаясь на то, что дома заметят её долгое отсутствие. Селим проводил её грустным взглядом. Он и сам удивлялся тому, как история с Дефне задела его за живое. Возможно, всё от того, что Селим привык к свободе, по крайней мере внутренней. — Ты так подружилась с этой девчонкой, - заметил он, когда они с Эдже сели ужинать на кухне. — В школе не пойдут сплетни? — Да хоть и пойдут, мне то что, - с недовольством фыркнула Эдже и подложила брату фаршированных баклажанов с рисом. — Если Дефне хоть немного помогает моя поддержка, неужели я буду переживать за то, кто что скажет. Улыбнувшись, Селим потрепал сестру по плечу. Всё же Эдже была верна себе. — Ты молодец. — Вообще-то, я как раз хотела поговорить с тобой на эту тему, - Эдже отложила столовые приборы в сторону. Подперев руками подбородок, она облокотилась на стол и внимательно следила за действиями брата. — У меня есть мысль о том, как помочь Дефне с этим жутким браком. - Селим тоже перестал есть, слова Эдже его весьма заинтересовали. — Только для этого мне понадобиться твоя поддержка. Под словом «поддержка» я имею в виду, что ты возьмёшь на себя отца Дефне. Он должен отпустить её по-хорошему. — Что ты задумала? - Селим напрягся. Конечно, помочь Дефне будет чудно, но вот искать на свою пятую точку из-за этого приключения… — Я хочу провести выходные в термальных источниках. А так как мне очень нужна компания, Дефне может отправиться со мной. Твоя задача убедить её папашу в целесообразности этой поездки. — Каким образом? И даже, если он отпустит её в чем я крупно сомневаюсь, то что дальше? — Оф, Селим, слишком много вопросов! Просто сделай так как я прошу. — Не получится, - замотал головой он. — К тому же пока я не буду знать, что именно появилось в твоей голове, даже палец о палец не ударю. — Какой же ты глупый! - Эдже взбесилась и пояснила: — К термальным источникам ездят, чтобы провести время с пользой для здоровья. В отеле есть доктора, они обследуют гостей и если есть какая-то проблема, то сообщают, чтобы уже дальше пациент понимал, о чем ему нужно позаботиться. Теперь кажется Селим начал понимать в какую сторону клонит Эдже, но ему эта схема показалась не совсем рабочей. — Вряд ли придурок Джалиль передумает жениться, если у Дефне вдруг обнаружится астигматизм. Там такие бабки на кон поставлены… — Астигматизм не прокатит, а вот подозрение на бесплодность - другое дело. Селим оторопел, а Эдже гордо улыбнулась, довольная его реакцией. — И откуда в тебе появилась эта хитрость? - от удивления он даже присвистнул. — Во мне она всегда была, но я ею не каждый раз пользуюсь. — Да уж… - больше Селиму и сказать было нечего. Он отчего-то вспомнил те выходки Эдже столетней давности, когда она очень хотела вляпаться в отношения с Керемом. — Можешь, когда захочешь. Джалиль и вправду может отказаться от Дефне из-за этого. Он тот ещё Мавр… - в принципе идея ему теперь нравилась, оставалась одна загвоздка: — Но это ведь нужно подтвердить документально, и чтобы не возникло лишних вопросов. — Я и это беру на себя, - сказала Эдже, лишь бы Селим согласился. — Есть ещё кое-что. Ты ведь осознаешь всю серьезность этих действий? Если Джалиль откажется от свадьбы, то Ариф будет рвать и метать. Мало того, что достанется Джихангиру, так ещё и Керем под раздачу может попасть. — Мне казалось, ты порадуешься моему равнодушию в отношении Керема. — То, что тебе нет дела до него - чудесно. Но ведь есть ещё я. Эдже лукавила на этот счёт. И она, и Селим это знали. Однако, в конкретном случае совесть задавила чувства. — Селим, они хотят наладить наркопоток в Европу, получать от этой сделки баснословные деньги и радоваться жизни, а юная девчонка должна отдуваться за их жадность и жертвовать собой. Не кажется ли тебе, что на сей раз их стоит обломать?***
После ареста Салиха Полата в его строительной компании начался самый настоящий кризис. Мало того, что некоторые кадры вместе со своим боссом оказались в местах не столь отдалённых, так добрая половина просто сбежала. К примеру, помощник бухгалтера скрылся в неизвестном направлении сразу после обыска офиса. Сам же бухгалтер попал под статью за легализацию денежных средств всем известным путём. Но больше всего не повезло инженеру, который обманным путём использовал в своей работе пустотелые кирпичи, а иногда и вовсе шлакоблок, запрещённый в местностях, подверженных землетрясениям. Срок наказания за подобные мошеннические дела был от десяти лет и больше. Эдакая показательная казнь. И вот со всем этим хаосом теперь предстояло разбираться Четину. Благо стрессовые ситуации были для него абсолютно естественны. Первым делом нужно было разобраться с документацией. А так как перед своим арестом Салих всё же успел подчистить некоторую часть документов, то Четину сложно было позавидовать. К тому же, чем больше он изучал отчеты, тем активнее вздымались волосы на его голове. Власть была настолько прогнившей, особенно в маленьких городах, где, итак, выделялся небольшой бюджет на строение или реставрацию зданий, что Четину хотелось просто взять всё и бросить. Не марать руки в подобном дерьме. Однако, если он хотел добиться хоть какой-то справедливости, то сейчас стоило продолжить вести игру. Принимать и дальше участие в сомнительных тендерных конкурсах, чтобы, например, какой-нибудь мэр обналичил выделенный бюджет на жильё нуждающимся семьям, поделился этой суммой непосредственно с застройщиком, а потом на оставшуюся часть денег улетел в Монте-Карло покупать своей молодой любовнице всё, что та пожелает. Как раз на первом собрании учредителей, которое проходило после всех событий, Четин поднял вопрос о том, как быть с нахлынувшей проверкой. — Не самые лучшие времена, но волноваться не стоит, - сказал беззаботным тоном Саваш Аджар. — Я поговорю кое с кем, компанию оставят в покое. - прежде чем закончить свою мысль, Саваш несколько зловеще улыбнулся при этом метнув взгляд на своего партнёра, что сидел напротив него. — Конечно, если преподнести им в качестве жертвы стоящий экземпляр. Тот, на кого он намекал в долгу не остался: — Осторожнее, Саваш, иначе в следующий раз полиция всё же найдёт вырученную прибыль с твоего подпольного производства. Пока каждый из них пытался укусить друг друга да побольнее, Четину ничего не оставалось, как терпеть общество ничтожных воров и мошенников. Саваш Аджар и Кенан Гулер питали лютую неприязнь к друг другу только потому, что в своё время не смогли договориться о транспортировке драгоценных металлов. Четин помнил, как отец рассказывал о том, что Саваш передал Кенану несколько тонн металла для перевозки его в Великобританию, а тот в свою очередь нагрел партнёра на несколько миллионов долларов, сказав, что морское судно попало в шторм. Конечно, через несколько лет обман всё же вскрылся тогда-то и началась грызня между ними. Дальше классический сценарий с угрозами и попытками их осуществления. Единственный, кто всегда старался следовать компромиссу был Ферит Йылдырым. Его банк сотрудничал и с компанией добычи драгоценных металлов не совсем законным путём, и с транспортной компанией морских перевозок. К тому же среди всех остальных шакалов Ферит был единственным, к кому Четин питал хоть каплю симпатии. — Господа, я прошу вас успокоиться, - ровным, низким голосом сказал Ферит. — Если мы не проявим сейчас сплоченность от нас всех избавятся не успеете вы и глазом моргнуть. Лучше давайте подумаем, как будем выпутываться из цепких лап правосудия. Четин, - Ферит обратил свой острый взор на него и сосредоточено поинтересовался: — Есть какая-нибудь информация, которой мы не владеем и это необходимо исправить? — Я знаю ровно столько же сколько и вы, - без тени сомнения сказал Четин, сидя во главе прямоугольного стола. — Мой отец сделал большую ошибку, доверившись банде уличных преступников. — И это всё? - взгляд Ферита говорил сам за себя: абсолютное недоверие к словам сына своего партнёра. — Хочешь сказать, что его смогла обвести вокруг пальца группа безымянных хулиганов? Может быть ещё и убийство Пекера к ним приписать? Четин лишь задумчиво дёрнул плечами, показывая всем своим видом, что он склоняется к этой версии. — Я лишь говорю о том, что видел лично. — Да знаю я тебя, - как-то слишком обреченно вздохнул Ферит. — Твой отец на тебя строил такие планы, а ты всё куда-то рвался не туда. И что в итоге получилось… - на последней фразе он ехидно улыбнулся. Как ни прискорбно, но Четин был вынужден проглотить этот колкий намёк, чтобы Ферит остался при своём мнении. — Если бы не смерть моей сестры, вряд ли бы я сейчас здесь находился, - только и ответил он. — Это верно. До сих пор не могу понять, как же так вышло, - об упоминании покойной дочери Салиха, Ферит сделал такой вид будто это у него кто-то умер. — Я так надеялся, что Эфсун будет гостьей на свадьбе моей дочери. Лишнее упоминание о сестре сулило вывести Четина из хрупкого равновесия, которого он достиг с помощью мыслей о том, что поквитаться со всеми, кто причастен к гибели сестры. Поэтому, когда Ферит предложил Четину вместо Эфсун посетить их семейный праздник, он был вынужден согласиться. И не потому, что очень хотелось поздравить молодожёнов.***
Бессонница уже давно стала для Керема обычным явлением. И если ещё несколько лет назад он мог бы чувствовать серьезный дискомфорт от этого недуга, то за последнее время понятие «усталость» стало неактуальным. Керем просто не чувствовал себя таковым, потому что фаза усталости обычно наступает под конец дня, когда человек позволяет себе расслабиться. Как оказалось расслабленное состояние для Керема теперь тоже казалось большой роскошью. Ему было не свойственно прийти домой, сварганить на быструю руку какой-нибудь ужин, посмотреть телек и со спокойной душой лечь спать. Керем всё время что-то или за кого-то решал. Думал о вещах, которые являлись для других людей нонсенсом. И чем дальше он во всём этом варился, тем соблазнительнее казалась ему иная жизнь. Где единственной проблемой, не в денежном эквиваленте, была оскорбленная честь друга в какой-нибудь потасовке. Или же любимая пребывала в скверном настроении, что в принципе можно было исправить одним лишь добрым словом или действием. Лежа в постели, Керем смотрел на вторую подушку и думал о том зачем ему вообще понадобилась двуспальная кровать. Можно было просто обойтись диваном. Женщины, которые являлись здесь только гостьями, и вовсе перестали захаживать после того, как Керем узнал, что станет отцом. И это не потому, что в один прекрасный момент он понял, что Эфсун и есть его суженная. Просто волнение от мысли об отцовстве перекрыли ему иные желания и стремления. Сейчас же это волнение прошло и на смену пришла апатия ко всему происходящему в том числе и на женские чары. К тому же на фоне своей депрессии Керем уловил себя на мысли, что ему совсем надоела та жизнь, где он совершал действия сексуального характера без каких-либо чувств. Была у него симпатия к некоторым особам, бывало, что даже эйфория от знакомства с какой-нибудь красоткой на день другой заставляла его забыться. Керем даже предположил, что может влюбиться в Эфсун, но потом быстро отказался от этой мысли, их отношения были для него особенными, но никак не любовными. Причины своих неудач на любовном фронте Керем прекрасно понимал. Его образ жизни никак не подходил для чего-то конкретного. Однако, сама суть проблемы крылась намного глубже. Когда Керем задумывался о том, как бы сложилась его жизнь, если бы Эдже осталась рядом с ним, тоска на сердце давила тяжелым камнем. Как бы иронично это не звучало, но Эдже была единственной девушкой, в которую Керем не планировал влюбляться ни в коем случае. По крайней мере он хотел так думать до определённого момента. А потом всё: стоило сделать шаг ей навстречу и его накрыло до такой степени, что даже по прошествии лет он никак не мог отделаться от этих чувств. Даже, когда они случайно пересекались и Эдже высказывала не самые лестные слова в его адрес, в душе Керем всегда был ей рад. Эдже злилась, хмуря брови, а Керем думал о том, как красиво она это делает. Эдже говорила, что всё закончилось, Керем помнил её признания в любви. Возможно, это было большой глупостью - жить прошлым, но и побороть в себе эту слабость у него не получалось. В полудреме Керем услышал отчетливый стук о железную дверь лофта. Нехотя он поднялся с постели и открыл дверь. — Селим, зачем ты пришёл? - появлению того, Керем совсем не обрадовался по одной простой причине: — Мы же договорились пока не видится. — Знаю, знаю, - Селим второпях зашёл внутрь лофта и хлопнул дверью. Настроение у него было излишне беспокойное. — Нужно кое-что обсудить. Судя по тону Селим пришёл обсудить, что-то крайне важное для него. — Выпить хочешь? - поинтересовался Керем. — Нет, это нужно обговорить на трезвую голову, чтобы не возникло потом ещё больше проблем. — Ясно, - Керем вздохнул. Взяв толстовку, что висела на крючке возле зеркала у входа, он накинул её на себя и кивнул в сторону дивана. — Опять какая-то лажа начинается… — Я тут совершенно ни при чем, - Селима слегка кольнуло то, что подумали сразу на него. Сев на диван, он попытался преподнести информацию максимально благоприятно. — Ты ведь знаешь, что Эдже общается с дочерью Джихангира? - Керем кивнул, явно не понимая куда тот клонит. — Они даже подружились, что в принципе не удивительно. Скорее всего у них много тем для разговоров, ну знаешь…это ведь девчонки. — Селим, что ты ходишь вокруг да около?! - когда Керем не понимал куда его ведут - у него портилось настроение. — Есть проблема? — Проблемы могут начаться у тебя, если у Эдже получится сделать, то что она задумала. Керем сопроводил его речь уже весьма напряжённым взглядом, а потом заключил: — Всё же стоит чего-нибудь выпить… Под небольшое количество ирландского виски, Селим сдал сестру со всеми потрохами. И не потому, что считал её план глупым и не оправданным. Просто он хотел тем самым предупредить друга о возможной опасности для него. Это ведь было правильно. Вроде как… — Эдже… - только и смог сказать Керем, после услышанного «гениального» плана. — Что же она лезет куда не просят?.. — Будто ты её не знаешь, - хмыкнул Селим, отпивая виски из бокала квадратной формы. — Эдже ведь за обоюдные отношения. Дефне наверняка описала ей во всех подробностях отличительные качества своего жениха. — Я даже знаю откуда ноги растут, - язвительно подметил Керем, вспоминая как много лет назад благородный Четин Полат хотел спасти Эдже от губительного, по его мнению, романа. — Эдже в какой-то степени права, - без доли сомнения сказал Селим. — Дефне не заслуживает того, что с ней хотят сделать. И ты тоже это осознаешь. — Но это не значит, что я сейчас пойду к Арифу и потребую отменить свадьбу, только потому что он поступает, как кретин! - своим резким тоном, Керем привёл друга в чувства. — Ты прав. Его лучше сейчас вообще не доводить. — К тому же, кто и должен быть озабочен этим вопросом, так это отец Дефне, - эту мысль Керем хотел выразить уже давно по другому адресу. Селим был полностью согласен насчёт Джихангира. С виду казался таким серьёзным мужиком, который за свою семью готов порвать любого, а жертвует единственной дочерью в угоду старому идиоту. Вряд ли тут была замешана слепая любовь к Арифу. — Я предполагаю, что Джихангир что-то не договаривает, - сказал Селим. — Они оба темнят. Поэтому я и хочу быстрее выяснить правду. А если мне не будут при этом мешать, то совсем хорошо. — Моя позиция известна - я на твоей стороне, - чувствуя жуткий напряг, который сопровождал Керема почти всё время, Селим поддерживал его как мог. За что был одарён благодарственным взглядом. — Надо бы ещё Эдже это объяснить. — С ней я сам поговорю, - сказал Керем и сразу же добавил: — Если ты не против. Отчего-то он смутился при недовольном выражении лица Селима. Позиция друга насчёт их с Эдже контакта, итак, была предельно ясна. Однако, Селим противится не стал. — Хорошо, поговори. - ответил он, а перед своим уходом поинтересовался ещё одним моментом: — Та девушка, что недавно приходила на район…она кто? Керем понял о ком именно шла речь. Его прогулка с Бахар почему-то навела остальных на неверные мысли. — Та, кто мне поможет выяснить правду про Арифа. Не больше и не меньше.***
— Я теперь твой должник. Эта фраза, прозвучавшая от Четина отныне резала слух Бану. Как только она прилетела в Стамбул, Четин сразу же захотел встретиться с ней, чтобы поблагодарить за содействие с Парсом Капланом. Вообще не считая того, что бывший комиссар являлся редкостным подонком, Бану сошлась с Четином на одной мысли: Парс отлично вынюхивал разного рода информацию, не привлекая к себе лишнего внимания. Даже Тургут Чавушоглу, страдающий параноидальными мыслями свято верил в принадлежность Парса Каплана к своему делу. — Не стоит, - сдержанно улыбнувшись, Бану задумчиво смотрела на кофейную пенку в чашке. Четин выбрал для встречи с ней любимую кофейню. — Выполнив свою миссию Парс всё равно сядет в тюрьму. - Бану немного поежилась, говоря об этом. Только вот размышляла она вовсе не о судьбе Парса Каплана. Хотя в том, что волновало Бану на данный момент больше всего, тоже был замешан Парс. Возможно, тот вёл какую-то игру, а возможно то, что узнала Бану просто идиотское стечение обстоятельств, в которое попал Четин. Так или иначе, прокурор всё равно не выяснит подробности произошедшего. Если Бану поинтересуется, чей труп забросил Керем Эрсой в багажник у Четина, то будет обязана дать делу ход, что сейчас крайне невыгодно при их вполне сформированном плане. Ни Четином, ни своей репутацией честного прокурора Бану не готова была жертвовать. Поэтому ей необходимо отыскать лазейку иным путём. Припоминая на компрометирующих фотографиях ещё одного персонажа, Бану издалека спросила: — Твоя невеста в курсе, что ты собираешься делать? Четин поднял на неё удивленный взгляд. Ещё никогда Бану вот так просто не интересовалась подробностями личной жизни. Она всегда выдерживала границы. — Ты говоришь об Эдже? — Да. Не думаю, что та девица, писавшая мне в сообщениях всякий бред могла быть удостоена этого статуса. Бану всё правильно поняла насчёт Аслы. Четин лишь печально хмыкнул, отпив из чашки уже остывший кофе. — Мы с Эдже расстались, - тон его голоса изменился. Стал будто чужеродным. — Это случилось ещё до… Осознавая, как ему было сложно об этом говорить, Бану его перебила. — Извини, что спросила. На что Четин благодарственно ей кивнул. Несмотря на свои чёткие границы, Бану положила свою руку на его плечо и сочувственно вздохнула, глядя прямо в глаза. Чисто по-человечески ей хотелось пожалеть Четина. Он за один короткий миг лишился и семьи, и любимой женщины. Хоть Бану и не спрашивала, но в подсознании была уверена, что инициатором разрыва стала Эдже. — Лучше расскажи, что тебе удалось выяснить насчёт той женщины в Трабзоне, - сделав вид будто между ними сейчас ничего особенного не произошло, Четин немного отпрянул и сразу же перевёл тему. — Ты кажется, говорила, что она мать того самого человека, что связан с Арифом. Ответить Бану затруднялась. И не потому, что не смогла разузнать необходимую ей информацию. Просто Бану решила изменить вектор направления. А судя по тому, как Четин старательно избегал упоминание имени преступника, которого не мог не знать, Бану всё сделала правильно. — Я над этим работаю, - сказала она. Допивая кофе, они обсудили важные детали, касаемо действий Парса. Четин был уверен, что Ариф не упустит шанса забрать к себе парня, в прошлом работавшего на Салиха Полата. Даже для того, чтобы лишний раз утереть нос оппоненту. — Кстати, хотел сказать тебе ещё кое о чем, - Четин вырвал Бану из собственных мыслей, и она тут же занервничала. Вдруг он хочет рассказать ей именно то, что не давало покоя. — Я изучил записи с камер видеонаблюдения в подземной парковке, где у моей сестры было жильё. Эфсун уже села в машину и хотела тронуться, но потом подъехал инкассаторский минивэн и закрыл собой обзор на неё. - прежде, чем закончить Четин сделал большой глоток воды и напряжённо посмотрел куда-то вдаль. — Потом этот минивэн уехал, а машина Эфсун так и осталась стоять на парковке. Сестры, естественно, уже не было… — Удалось узнать какому банку принадлежал минивэн? - спросила Бану в надежде, что Четин не даст положительный ответ. Ей очень не хотелось, чтобы он при всех своих проблемах ещё и с похитителями погибшей сестры разбирался. Однако, наивно было ждать его бездействия. — Один из партнёров моего отца. - произнёс он с отчетливым гневом глазах. Бану не нашлась, что сказать, чтобы не расстроить Четина ещё больше. — Он приглашает меня на свадьбу к дочери. Я хочу, чтобы ты составила мне компанию на мероприятии. — Чтобы обвинить его в похищении человека видеозаписи будет недостаточно, - объяснила Бану тоном будто разговаривала с несмышленым ребенком. — Верно. Я заставлю его говорить, а вы, госпожа прокурор, зафиксируете признание. Наблюдая за ним, за его жестами, за мимикой лица, Бану с ужасом подумала о том, что Четин на фоне жажды справедливости рискует скатиться туда откуда нет выхода. — Хорошо, - тем не менее на его просьбу она согласилась. Если роковую ошибку можно предотвратить - Бану обязательно это сделает.***
— Хоть бы всё получилось, - с надеждой в голосе произнесла Дефне и пристегнула ремень безопасности. Эдже сделала тоже самое на водительском сидении. Перед тем как завести мотор, она кивнула брату, что стоял неподалеку от машины. — Получится, Дефне, не переживай, - сказала Эдже, всё ещё смотря на Селима. — Ему скажи спасибо. — Если бы не Селим, отец ни в жизни меня не отпустил никуда, - у Дефне немного раскраснелись щеки, когда она улыбаясь помахала Селиму через чуть приоткрытое окно. — Осторожнее на дороге, - в напутствие сказал Селим. Из кармана куртки он достал сигарету и прежде, чем вернуться домой, решил выкурить её. Тем временем девушки тронулись с места. — Отдохните хорошенько там. Провожая взглядом автомобиль сестры, Селиму очень хотелось верить, что их действия приведут к положительному результату. Являясь ещё недостаточно опытным водителем, Эдже ехала с минимальной скоростью, разрешенной на трассе. Дворники на лобовом стекле то и дело смахивали липкий снег, хлопьями падающий с неба. Чтобы не создавать на дороге лишнюю помеху, Эдже держалась второй полосы ближе к обочине. По радио играла ненавязчивая музыка. Несмотря на то, что всё складывалось довольно удачно, Дефне была молчаливой. Погрузившись в себя, девушка размышляла о том, а вдруг у них ничего не получится. Даже если ей и удастся убедить будущего жениха в собственном бесплодии то, где гарантия, что Джалиль передумает женится? По рассказам тётки, Дефне знала о том, как афганцы любят многоженство. Это в Турции оно было давным-давно запрещенным действием, а в Афганистане люди до сих пор жили старыми понятиями. Тогда положение Дефне окажется совсем уж скверным: жены, которые были признаны бесплодными обычно выполняли роль служанки, ухаживая до конца своих дней за мужем и его детьми от другой женщины. — Что грустная такая? - спросила Эдже, заметив состояние Дефне. — Гоняешь всё мысли о плохом? Эдже тоже не была уверена на сто процентов, что их план не потерпит фиаско. И тем не менее, это было хоть какое-то действие, которое могло уберечь Дефне от кошмарного жениха. — Вдруг известие о бесплодии не остановит Джалиля? - Дефне даже не столько говорила это Эдже, сколько самой себе. — И что будет, если после свадьбы мой обман вскроется?.. Эдже медленно перевела взгляд от дороги на Дефне. У неё тоже была такая мысль, только как оно обычно бывает - эта мысль пришла к ней после. Да, действительно, хитроумный план спасения мог обернуться крахом и тогда Дефне не оправдаться уже никогда. — Случится может всё, что угодно, - тихим тоном произнесла Эдже. Скорость автомобиля убавилась до сорока километров в час. — Я просто очень хочу тебе помочь, но не знаю как… — Наверное, это невозможно, - грустно вздохнула Дефне и уже хотела сказать, чтобы Эдже разворачивалась назад. Несмотря на весь ужас от предстоящего события в жизни, то что Дефне намеревалась сделать сейчас могло привести к фатальному исходу. Как для неё самой, так и для тех, кто вознамерился ей помочь. Продолжая двигаться по трассе со скоростью черепахи, девушки размышляли стоит ли им идти до конца, или же нет. Впрочем, долго думать не пришлось. Пока они обе были увлечены внутренним спором, их подрезал чёрный «Лэнд Крузер» и заставил Эдже съехать на обочину. — Это же брат Керем, - с некой опаской сказала Дефне, когда тот вышел из машины и уверенным шагом направился к пассажирской двери. — Вижу… - вздохнула Эдже. Где-то в глубине души она была рада такому стечению обстоятельств. Эдже нажала на разблокировку дверей, и передняя пассажирская тут же открылась с отчетливым рывком. Керем смерил Эдже таким взглядом, что и без слов было ясно, о чем он думает. — Дефне, выходи сейчас же, - процедил он сквозь зубы. Однако, та решила взбунтоваться. — Не пойду! - бросила Дефне прямо ему в лицо. — Дефне… - медленно отчеканил её имя по каждой букве Керем. Рука, что опиралась в это время на стойку сжалась до побеления костяшек. — Не создавай себе лишних проблем. Тут уже не выдержала Эдже. — Что вы все творите?! Неужели и в тебе не осталось ничего человеческого?! Этот выброс на Керема не подействовал от слова «совсем». Понятное дело, что Эдже сейчас пыталась надавить на его совесть, кидаясь обидными фразами. Да и у Дефне наворачивались слезы. Бесполезный эмоциональный взрыв. — Хорошо, - прежде чем продолжить говорить, Керем перевёл дух. — Вы можете и дальше ехать куда вам там нужно. Сделать то, что намеревались. Но только ты, Дефне, не учитываешь последствия своего решения. А ты, Эдже, ещё пожалеешь о своих подстрекательствах, когда правда вылезет наружу. Думаешь Дефне за такое по голове погладят? Слова Керема хоть и были достаточно грубы, однако подействовали на девушек отрезвляюще. План то их на самом деле хитрый, да только до поры, до времени. Дефне так и не смогла сдержать слез, которые ручьем покатились из её больших глаз. — Собственный отец хочет принести меня в жертву ради чужой выгоды! Я боюсь, черт возьми! Мне страшно, понятно вам?! Страшно остаться наедине с этим животным! Истерика Дефне всё же подействовала на Керема, он захотел провалиться от стыда сквозь землю. Чувство это возникло ещё на помолвке, когда пришлось молча наблюдать за беспределом, что происходил по милости Арифа. Эдже попыталась утешить Дефне, но тщетно - девушка рыдала навзрыд, глотая горькие слезы. Закончилось всё тем, что, вдоволь наплакавшись, разум Дефне всё же подсказал ей выйти из одной машины и сесть в другую. Прежде чем уехать, Керем выкурил сигарету. Эдже, оставаясь в салоне машины наблюдала за ним и думала о том, что этого человека она на самом деле не знает вообще. Что им двигало? Почему всего за несколько лет Керем обзавёлся такими качествами, которые раньше презирал всей душой? И главный вопрос: как Эдже всё ещё могла иметь к нему чувства? Вскоре Эдже осталась стоять на обочине одна. На неё тоже нашли слезы. Если Дефне не повезло в том, что её жизнь насильно хотят связать с плохим человеком, то Эдже не повезло в другом: она добровольно пыталась это сделать раньше.***
Ферит Йылдырым был алчным человеком. Ему нравились завистливые взгляды окружающих. Нравилось быть в центре внимания среди молоденьких красоток-моделей, с которыми он так чудесно проводил время, пока супруга улетала за границу. И конечно же, Ферит не мог упустить шанса позлорадствовать своим псевдо-друзьям, если у тех случались в жизни серьезные проблемы. На свете был всего лишь один человек, которому Ферит завидовал «по-черному». Всё потому, что когда Салих Полат возрождал старенькую строительную компанию отца, Ферит не верил в его силу возможностей. Являясь весьма удачным банкиром, Ферит чисто из интереса вложил относительно небольшую сумму денег в эту компанию и получил свой процент акций. Если бы дело Салиха окончательно прогорело, Ферит остался бы в большом плюсе, так как договор у них был на то, что в случае банкротства банк забирает все активы, а также здание бизнес-центра, лично принадлежавшее Салиху. Через несколько лет Ферит пожалел о своём поступке. Прибыль, конечно, у него была от вложенных средств, только вот это вовсе не то на, что он рассчитывал. Охваченный дикой злостью в том числе и на самого себя, ему ничего не оставалось как ждать момента: Салих вёл очень опасный бизнес и когда-нибудь он оступился бы. Зависть Ферита переместилась и на личную жизнь Салиха. Во-первых, он всегда мечтал о сыне, но, к сожалению, родив только дочь, Ферит перенес серьёзное заболевание, после чего доктора поставили неутешительный диагноз - бесплодие. Единственный ребёнок отнюдь не радовал. Девочка росла без каких-либо выдающихся способностей, когда же дочь Салиха занимала призовые места на школьных олимпиадах, превосходила ту красотой и умением подать себя в выгодной форме. Таким образом зависть Ферита, копившаяся не один десяток лет получила возможность навсегда исчезнуть, дав при этом душевный покой её обладателю. Салих наконец-то оступился, а Ферит очень вовремя подсуетился. И вот теперь, когда он смотрел на свою дочку, облаченную в шикарное свадебное платье, идущую под руку со своим женихом из семьи, владеющей ювелирной корпорацией, Ферит почувствовал то самое долгожданное удовлетворение. К его несчастью, на празднике находились люди, которые были заинтересованы разрушить эту гармонию. — Проснулись папины гены? - Бану не смогла удержаться от язвительного комментария в сторону Четина, после того как он поведал ей каким именно способом собирается выбить из Ферита Йылдырыма правду. Огромный банкетный зал роскошного отеля в центре города был заполнен гостями, вокруг стоял общий гул, поэтому Четин не слишком переживал, что их могут услышать. — Если бы во мне проснулись папины гены, - сказал он, акцентируя речь на отдельных словах. — То к Фериту уже давно был бы приставлен пистолет. Я же хочу поступить более гуманно, несмотря на то что этот гад приложил руку к смерти моей сестры. Бану стыдливо опустила взгляд, делая вид будто заинтересовалась узором на ковре. В принципе она всё ещё хотела доверять Четину, как и прежде. В полиции часто использовали психоактивные вещества для получения скрываемой информации преступником. И то, что Четин поставил Бану в курс дела только подтверждало его приверженность к закону. В противном случае ему бы не составило труда нанять шайку убийц и поквитаться с Феритом. И всё же те компрометирующие фотографии говорили сами за себя. Бану было очень сложно бороться с самой собой. — Хорошо, ты прав, - наконец ответила она, в очередной раз наступив себе на горло. — Осталось только подгадать момент. К ним подошёл официант с подносом шампанского и молча предложил взять по бокальчику. Четин этого делать не стал, сегодня нужна была светлая голова, хотя желание напиться возникало у него всё чаще и чаще. — Скоро Фериту станет не по себе, он решит посетить уборную, вот там то мы его и прижмем, - бесстрастным тоном пояснил он. В отличие от Четина, Бану всё же взяла бокал шампанского, смерив официанта заинтересованным взглядом. Тот улыбнулся ей краешками губ и удалился. — Зря ты не стал, - сказала Бану, отпивая из тонкого и продолговатого бокала. — С выпивкой эта сволочь не прогадала. У центрального входа в банкетный зал стояла охрана: двое мужчин, облаченные в тёмно-серые костюмы, у каждого по наушнику. Их задача складывалась в том, чтобы тщательно проверять пригласительные открытки. Ферит никогда не приглашал к себе на праздники «левых» людей. И если в пригласительном Четина Полата значилось два имени, то у Бахар Пекер было при себе только одно. Но она не сильно переживала насчёт того, как проведет с собой своего спутника. — Джем, Умут, ну надо же! Где бы нам с вами ещё встретиться, - радостно воскликнула Бахар. При виде той двое охранников расплылись в довольной улыбке. Керем, что стоял чуть поодаль Бахар смотрел на их обмен любезностями с некой опаской. Интересно откуда такая девушка как Бахар была вообще знакома с этими мужиками. И когда Джем с Умутом вдоволь насладились тёплым приветствием, то у них возник резонный вопрос: — Кто это с тобой? - поинтересовался один их них, исподлобья смотря на Керема. — Ох, совсем забыла представить вам моего супруга, - кокетливо засмеялась Бахар, подзывая того подойти ближе. Когда Керем поравнялся с ней, Бахар прижалась к его телу, как бы приобнимая. — Это Керем. Единственный мужчина, которому удалось закончить моё вековое одиночество. — Надо же, - тот, что был ниже ростом, расстроено присвистнул. — И когда ты успела выйти замуж? — Получилось неожиданно, - непринужденно парировала Бахар и получилось у неё довольно убедительно. — Стоило мне только его увидеть и всё - я пропала, - её звонкий смех эхом отдавался по холлу отеля. Керем по достоинству оценил способность Бахар врать на ходу. Уже через несколько минут он оказался внутри зала и стал оглядываться по сторонам в поисках человека, о котором Бахар ему и сообщила. — Ну и где он? — Ты не можешь ходить за ним следом, - сказала Бахар, вернувшись в своё обычное состояние — Лучше давай присядем за стол и дождемся момента. Спорить Керем не стал. Если он хотел, чтобы его визит был продуктивным, то для начала необходимо было разведать обстановку, понаблюдать. Банкетный зал был весь украшен живыми композициями из цветов в основном белого цвета. Круглые столы на шесть персон были расставлены, так чтобы центр зала оставался свободным. Керем и Бахар как раз пришли к тому времени, когда молодожены танцевали свой первый танец. Сев за стол, Бахар подозвала официанта и попросила принести сразу же десерт. Керем от какой-либо еды отказался. — Ты её любил? Внезапный вопрос Бахар заставил его отвлечься от слежки за Феритом Йылдырымом, который сидел через два столика поодаль и с кем-то что-то бурно обсуждал. — Кого? — Эфсун конечно же. Оторвав взгляд от Ферита, Керем перевёл его на Бахар. Она была похожа на своих родственников лишь отчасти. Он не замечал в ней той надменности, что была присуща Барышу, ни уж тем более фирменной дебильности Лоту. А ещё он верил в то, что Бахар действительно была расстроена убийством Эфсун, только вот её причастность к этому делу всё равно оставалась большим барьером для их мирного расставания. — Она была мне близким человеком, - сказал Керем, чувствуя опять тупую боль в сердце, что несла с собой опустошение. — Трудно это, - Бахар сочувственно вздохнула, только это больше касалось её самой. Она вспоминала о своей семье, о родителях. — Потеря близких людей - самое худшее наказание. Больше им было нечего друг другу сказать. Но, как ни странно, Керем при том, что он являлся виновником смерти минимум одного члена семьи Бахар и то, что он знал о ней, не испытывал особого дискомфорта. Скорее у него возникало то чувство, что он разделял когда-то с Эфсун: они оба варились в одном и том же, поэтому и нашли общий язык. Эфсун знала кто такой Керем и на он что способен, так же, как и Керем знал, кто такая Эфсун. Осуждать друг друга было бы глупо и лицемерно. Пока Бахар доедала шоколадное пирожное, Керем продолжил следить за действиями Ферита, тот приложился к выпивке и уже с трудом мог вести диалог с каким-то мужиком. — Дядя был уверен в том, что когда-нибудь этот тип подставит Салиха, - говорила Бахар. — Никто из них святостью не отличался, однако, Ферит превзошел всех своей подлостью. — Как ты узнала о его предательстве? — Мне просто сказали, что он сделает всю чёрную работу. В тот момент я была уверена, что речь идёт именно о Салихе. — И кто же тебе об этом сообщил? - вновь посмотрев на Бахар, спросил Керем с чуть приподнятой бровью. Но получить ответ на свой вопрос он и не надеялся. Ясно, что Ферит - очередная пешка. Тот, кого искал Керем прятался за семью замками и скорее всего обладал более тяжелым весом, чем банкир с дамокловым мечом. — Эта информация останется тебе на десерт, господин Керем, - с ухмылкой на лице произнесла Бахар. Он лишь ухмыльнулся в ответ. Нет, Бахар всё же была слишком похожа на своих родственников. Единственное, что хоть как-то оправдывало её нахальство была очаровательная улыбка с озорным прищуром и непослушные кудри, завивающиеся большими кольцами. Это напоминало Керему о покойной сестре и тормозило его от радикальных мер. Фериту Йылдырыму в этом плане повезло гораздо меньше, с ним разговор будет короткий. На сцене появился какой-то певец и внимание гостей было приковано туда. Когда Фериту стало уже невмоготу, он сорвался со своего места и качающимся, но быстрым шагом поспешил выйти из банкетного зала. — За мной не ходи, - сказал Керем, резко поднявшись со стула. Бахар не успела сказать ничего в ответ. Керем растворился в толпе гостей. Скорее всего ей лучше сейчас тоже встать и уйти, но только домой. Когда Бахар не привлекая к себе излишнего внимания двигалась к выходу, то зацепилась взглядом с одной женщиной. Она уже встречалась с ней, в тот самый день, когда пришла в Тарбалаши. Но, что самое интересное эта женщина находилась рядом с Четином Полатом. В отличии от своей спутницы он не обратил внимания на Бахар. Керем следовал за Феритом словно хищник на охоте. Чтобы не светить лицом в камеры наблюдения, он надел на голову кепку, которую всё это время держал внутри пиджака. Оттуда же он достал кожаные перчатки - очередной бестолковый подарок от Эфсун на день рождения. По иронии судьбы сегодня они пригодились. Мимо него промелькнули девушка и парень, они были так увлечены своим поцелуем, что не придали никакого значения ни еле держащемуся на ногах Фериту, ни следовавшему за ним Керему. Благо больше в коридоре никого не было. Уткнувшись лбом в дверь мужского туалета, Ферит готов был сползти на пол. Его адекватность порядком износилась. Керем, опустив голову ещё ниже, буквально подхватил его подмышки и внёс во внутрь туалета. Все кабинки пустовали. Дверь захлопнулась на замок. — Спасибо, - пробурчал Ферит, находясь в крепкой хватке, не давшей упасть ему прямо мордой в пол. Впрочем, в следующую минуту ему не посчастливилось. Керем ткнул его головой в унитаз. Ферит наглотался воды, но зато частично пришёл в себя. — Кто заказал тебе Эфсун? - сквозь зубы потребовал Керем, держа того за затылок. В ответ лишь неразборчивое мычание, поэтому голова Ферита вновь оказалась в толчке. — Кто?! — Не знаю! - после второй водной процедуры Ферит научился говорить. — Мне просто дали денег! — Кто тебе их дал?! - Керем вновь не услышал ответа на поставленный вопрос и снова ткнул его в воду. — Отвечай! Иначе я твою тупую голову размажу в этом дерьме! — Танер! Танер дал! - захлебываясь кричал Ферит. Ручку дверцы кто-то дёрнул. Метнув на неё взгляд, Керем зажал рот Фериту, а к горлу приставил нож. — Только пискни, - прошипел он и надавил на шею. — А теперь очень тихо ты объяснишь мне кто такой Танер. Дверь туалета всё продолжали дергать. — Он держит павильон в Галате. Это всё, что я знаю. Наконец снаружи прекратили насиловать закрытую дверь и судя по шагам ушли. — Плохо, Ферит, очень плохо, - продолжая удерживать нож на его шее, всё ещё шёпотом сказал Керем. — Знаешь, что бывает с теми, кто похищает людей? — Не убивай… - Ферит промычал это настолько жалобно, насколько был мерзок. — Прошу тебя… У меня же здесь ребёнок… Моя дочка, она невеста. Прошу… Под этот скорбный плач сознание Керема перенесло его в то время, когда вопрос жизни и смерти был поставлен ребром. Это случилось в доме убитого профессора, с которым общался Керем. После этой смерти Ариф вызвал его туда и вручил пистолет. Напротив них на коленях стоял какой-то мужик, связанный по рукам и ногам, во рту у него был кляп. — Он предатель, - сказал Ариф, глядя юному парню в глаза. — Убей его. Керем стоял в немом шоке. Да, он торговал наркотой и занимался мошенничеством, однако никогда не думал, что Ариф заставит его убить человека. — Что ты медлишь?! - старик гаркнул так, что стены затряслись. — Убей его! Впрочем, руки Керема, держащие пистолет тряслись не меньше. В детстве он вовсе не боялся играть в войнушку и делать вид будто убивает врагов. Но то было не по-настоящему, всего-то игра… — Я не убийца, - тихо произнёс Керем. Однако, его рука под грозным взглядом Арифа уже была поднята вверх. Дуло пистолета нацелено прямо на незнакомого человека. Ариф встал за спиной парня и шипящим голосом спросил: — А кто ты? Может быть ты как свой отец - предатель? Раз так, то встань рядом с этим гадом и я пристрелю вас обоих. Слова Арифа прошлись по Керему словно бетоноукладчиком. Попали в цель. И чтобы доказать обратное, что Керем вовсе не жалкий предатель как свой отец, в пустой комнате раздался выстрел. Парня передернуло, внутри будто что-то надломилось. И пока Ариф довольный им, распорядился охране убрать труп, Керем ещё очень долго стоял на том же месте с опущенным пистолетом в руке, что до сих пор дрожала. — Молодец, - Ариф обратив внимание на его транс, ободряюще похлопал Керема по плечу. — Сделал правильный выбор. Сегодня ты мне доказал, что я могу тебе доверять. И вот по прошествии лет Керем задался вопросом: а может ли он доверять Арифу? Но конкретно сейчас перед ним стояла дилемма, в отношении которой Керем занял твёрдую позицию. — Моего ребенка никто не пожалел, - сказал он, прежде чем из шеи Ферита брызнула кровь.***
— Господин, - официант, что сегодня разносил всем гостям шампанское, нагнулся к сидящему за столом Четину и прошептал. — Кажется у нас возникла проблема. Четин тут же вскочил с места, боясь услышать плохие новости. Ему, итак, пока что не удалось выловить Ферита, тот вечно с кем-то трепался и всё время пил. Вдруг на него не подействовало то вещество, посыпанное в выпивку или же наоборот оно дало обратный эффект и теперь Ферит вообще не в состоянии что-либо сказать. Заметив их перешептывания, Бану тоже хотела знать, что случилось. Она положила свой рабочий телефон обратно в клатч и поравнялась с мужчинами. Помощник Четина на этом банкете сообщил, что видел, как Ферит выбежал из зала и скорее всего направился в туалет. Парень оставил поднос с шампанским на ближайшем столе и последовал за Феритом. Однако, мужской туалет уже был заперт на замок, а внутри явно происходило что-то подозрительное. — Дверь мне так и не удалось открыть. Я решил сообщить сразу же вам, - закончил говорить официант. Четин нервно сглотнул и переглянулся с Бану. Видимо, кто-то решил спутать им все карты. «Не к добру» - пронеслось у Четина в голове. Не теряя зря время Четин и Бану, поспешили к тому самому туалету. Пока они шагали по коридору с приглушенным светом у обоих была ещё надежда застать там Ферита и допросить его. Однако, стоило им только перейти порог, как эта надежда рухнула. Тело Ферита лежало в одной из открытых кабинок. Его голова находилась внутри унитаза, руки свисали вниз, с них капала кровь, которой был испачкан мраморный пол. В этот момент Четин испытывал волну гнева на того, кто это сделал чуть ли не больше, чем на самого Ферита. Его убили. Он не ответил за свою подлость. — Нужно проверить камеры и допросить охрану, - сказала Бану, чуть поморщившись от увиденного. — Я, итак, знаю, кто за этим стоит, - бесстрастным голосом ответил Четин. — И пока они на свободе - покоя мне нет. - он повернулся к Бану. — Мой отец совершил много преступлений, теперь сидит в тюрьме, хотя предпочел бы другой исход. Не кажется ли вам, госпожа прокурор, что уже пора бы и других преступников туда отправить? Его вопрос, конечно, был риторическим. Бану сама прекрасно осознавала с кем необходимо бороться в первую очередь. Только вот на поимку Салиха Полата она потратила не один год. Кто знал сколько придется теперь охотится за другими. — Мой долг сажать их всех в тюрьму, - Бану тяжело вздохнула. — Но очень часто самые безжалостные преступники наказывают себя сами. — Значит правосудие должно настичь их быстрее, чем они перебьют друг друга. Этот инцидент - лишнее тому доказательство. Прежде, чем поднять всех гостей на уши из-за смерти отца невесты, Четин и Бану беглым взглядом пробежались по туалетной комнате - никаких следов драки, а значит полиция сразу же определит, что это было преднамеренное убийство, совершенное профессионалом или проще говоря очередным продуктом мафии.***
Керем заглушил мотор двигателя и ещё очень долго сидел в темном салоне, прежде чем отправится домой. Откинувшись на спинку кресла, он задумался о том, что испытывала Эфсун, когда на её голову накинули мешок и увезли в неизвестном направлении. Зная её, Керем даже мог угадать какие в этот момент проклятия сыпались на похитителей. Эфсун всегда могла за себя постоять, если не физически, то уж точно словесно. Иногда они с Керемом вступали в такую пикировку, что можно было подумать будто они оба прошли какой-то специальный курс по сквернословию. При этих воспоминаниях Керем вымученно улыбнулся. Эфсун ему не хватало больше, чем он мог себе представить. А ещё он понял, что смерть одного из гадов вовсе не облегчила ему душевное состояние. Банкир был лишь орудием в руках настоящего убийцы. О его подлинной личности Керем думал дни и ночи напролёт. Он настолько заболел мыслью найти виновника, что подозрения падали даже на того, кого не хотел подозревать. Ариф безусловно был жестоким человеком, не терпящим компромиссов, но ведь и его можно было понять. У человека отняли всё, и несмотря на это он сумел встать на ноги. Сердобольность вряд ли бы помогла ему в этом.В вопросах справедливости Керем всегда был на его стороне, даже если на первый взгляд всё казалось иначе. Он и отца своего стал презирать с гораздо большей силой именно из-за Арифа. «Не может быть. Он не мог так поступить» - именно эту мысль упрямо вгонял в себя Керем, однако, эффект был совершенно зеркальный. Чем больше он отрицал причастность Арифа к смерти Эфсун, тем очевиднее ему становилось обратное. Керем понял, что если сейчас не попытается заснуть, то ни к чему хорошему это не приведёт. Выйдя из машины, он нажал на сигнализацию, и она автоматически закрыла двери. За углом здания, где находился лофт, Керем заметил красный «Фиат» и тут же вспомнил о ещё одной неприятности. Эдже поджидала его возле входа. Судя по её длинной парке и торчащем из под неё высоким воротником свитера она находилась тут довольно давно. — Привет, - первой поздоровалась Эдже. Взглядом она зацепилась о чёрный целлофановый пакет, что был свернут в руках Керема. — Не побеспокоила? — Я думал ты сейчас на меня с кулаками накинешься, - Керем хотел было пошутить с Эдже, но слишком для этого устал. — Дай угадаю: пришла сказать какой я негодяй? — Мы можем поговорить без колкостей? Не сказать, что он хотел после такого вечера ещё с кем-то разговаривать, но для нее всё же сделал исключение. Как только Эдже оказалась внутри лофта, она вспомнила о тех временах, когда они были вынуждены жить в небольшой студии над казино. Так же мрачно и не уютно. Заметив её выражение лица, Керем сказал: — Можешь пока сесть на диван, а я сварю кофе. Ему нечего было особенно предложить. Гости здесь бывали крайне редко и то с чёткой конкретикой. Керему даже стало совестливо за все что происходило в этих стенах. — Спасибо, но я пришла не кофе с тобой пить, - сказала Эдже, топчась на одном и том же месте. — Знаю зачем ты пришла, - вздохнув, он положил пакет с окровавленным ножом на полку сверху настенной вешалки. При Эдже от улики не избавишься, главное потом не забыть это сделать. — Ну тогда раздевайся, - заметив её округлившийся взгляд, Керем улыбнулся. — Тебе помочь? То, что его слова несли в себе обычную любезность снять верхнюю одежду, Эдже понимала и всё же смутилась. Немного нерасторопно, она сама сняла с себя куртку и повесила её на один из крючков, там над которым лежал теперь чёрный свёрток. Керем всё же сделал кофе, сказав, что без него свалится от усталости. Всё это время Эдже наблюдала за ним со спины. Где-то глубоко в своих потаенных мечтах она представила, как обнимет его за широкие плечи, положит голову набок, вдохнет тот самый запах, присущий только ему и представит, что у них всё, как и прежде. Как же хотелось снова вернутся в то время, когда они были так счастливы и когда для них были открыты все дороги. Пусть это длилось недолго, но Эдже до сих пор помнила, насколько её переполняло чувство бесконечной любви и нежности. Она готова была отдать всё на свете, чтобы быть просто счастливой рядом с любимым мужчиной. Однако, даже такой любви оказалось недостаточно. Керем почувствовал на себе её взгляд, когда разливал из турки свежесваренный кофе. Обычно он пользовался кофемашиной, это было и быстрее, и проще. Сейчас же ему захотелось растянуть время, прежде чем Эдже вновь начнет говорить о том какой он весь неправильный. Вместе с двумя чашками, Керем присел рядом с Эдже и поставил их на журнальный столик. Боковым зрением он выжидающе стал наблюдать за ней. — Как Дефне? - тихо поинтересовалась Эдже. — Её отец ничего не заподозрил? — Нет, он обрадовался, что дочь передумала уезжать на все выходные. — Не пытайся доказать мне, что он хороший отец. Был бы таким - Дефне не пришлось бы выходить замуж за неандертальца. — А ты не изменилась ни капли, - хмыкнул Керем, повернувшись к ней полубоком. Глядя на её напряженное лицо, он улыбнулся. — Эдже у которой лишь два цвета: чёрный и белый. —На что ты намекаешь? - девушка ещё пуще нахмурилась. - Я просто умею отделять добро от зла. Её слова заставили вновь улыбнуться Керема. Как же у Эдже всё просто, наверное, если бы он сам был настолько категоричен - жизнь сложилась бы иначе. Керем придвинулся чуть ближе и нагнулся, так что теперь мог почувствовать дыхание Эдже. От такой близости она замерла, боясь сделать лишний вдох-выдох. — Кто я по-твоему? - приглушенным голосом спросил он от чего Эдже прикрыла в смущении глаза. — Зло? — Знаешь ведь ответ, - с некой вымученностью сказала она, всё ещё не раскрывая глаз. — В том то и дело, что не знаю. - он снова вернулся в то положение, где они оба могли разговаривать, а не предаваться феромонам от близости. Когда Керем отпрянул от неё, Эдже почувствовала себя дурой. Она хотела поговорить о Дефне, попросить его хоть как-то посодействовать, чтобы спасти несчастную девушку, а всё скатилось вновь к тому, что Эдже будто пьянела в его присутствии. — Я думала мы сможем нормально поговорить, - поднявшись на ноги, внутри нее закипала злость. По большей части на саму себя. — Но видимо этому не суждено случиться! — Нормально? - чтобы не смотреть на неё снизу вверх, Керем тоже встал с дивана и навис над Эдже так, что она попятилась назад. — Ты каждый раз выплескиваешь на меня свою ненависть! Думаешь я не понимаю каким дерьмом выгляжу в твоих глазах? — Вот не нужно передо мной себя винить! Это был осознанный выбор! — Нет ни минуты, чтобы я себя не винил. Ни одной минуты! И не говори, что я не пытался! Ты не представляешь, как я старался сберечь наши отношения… Но тебе не место в моём мире, ты и сама это прекрасно осознаешь. Как бы Керем не распинался, приводя доводы почему он никогда не был для Эдже хорошей парой, для неё всё это меркло по сравнению с собственными чувствами. — Трудно тебе? - дрожащим от на вернувшихся слез голосом прошептала Эдже. Но потом с каждым сказанным словом её тон становился порядком выше. — А мне легко значит?! Для меня пытка видеть тебя! Да, я решила идти вперёд, но думаешь есть хоть одна ночь, когда я засыпаю без мысли о тебе?! - её пауза была сопровождена его бесконечным сожалением в глазах. — Я злилась на тебя. Очень злилась. Одну ночь жалела, в другую прощала, в третью молилась за тебя. Это, то с чем я живу каждый день… - Эдже поморщилась, чтобы не пустить очередную предательскую слезу. — Как бы мне хотелось забыть о тебе. Вычеркнуть из головы, чтобы наконец быть счастливой с другим, но у меня не получается… У меня не получается сбежать от самой себя! На её откровение Керем нашелся не сразу. Сколько раз она отталкивала его при малейшей попытке сблизится, сколько раз сбегала. И всё же она стоит здесь, перед ним, буквально крича о том, как сильно любит. Неужели он и в этот раз отпустит её просто так? — Я не хотел держать тебя при себе, - сказал Керем, прежде чем Эдже успела сделать шаг в сторону, чтобы уйти. — Не хотел, чтобы на тебя даже моя тень падала. Но разве ты оставила мне шанс? — Как же ты не поймёшь, Керем, - Эдже горько улыбнулась, медленно качая головой. — Ты - и был моим миром. А для меня места в твоей этой странной жизни не нашлось. Это очень больно ранит. Эдже больше нечего было сказать. Она, итак, уже вывернула перед ним всю душу, причем не однократно. Ей просто хотелось уйти отсюда и снова сделать вид будто он лишь отголосок прошлого и не более. — Если ты будешь рядом, то я научусь заново дышать, - и вновь он удержал её на месте. Расстояния между ними почти не осталось. — Снова найду тебя. Посмотрю в твои глаза. И почувствую твой запах. — Что тогда будет? - почти прямо в губы прошептала ему Эдже. — Тогда я погиб. Через мгновение барьера, что удерживал их больше не существовало. Керем обхватил лицо Эдже обеими руками и впился в её губы страстным, требовательным поцелуем. Они вернулись в то время, когда чувства правили разумом. Когда казалось, что любви хватит на то, чтобы пережить все трудности и неприятности. Эдже буквально парализовало от его действий. Она так долго убивала в себе эту любовь, но так и не смогла избавиться от неё окончательно. А теперь и вовсе не о чем было говорить - Эдже готова была растаять от его близости. Её руки машинально потянулись к лицу Керема. Ладони коснулись щетины, а губы стали настолько не непослушными, что поддавались на любое его движение. Где-то внизу живота образовался болезненный узел и Эдже вдруг поняла, что ещё капля и она утонет, растворится в нём окончательно. Хватило одной искры, чтобы пожар вспыхнул с новой силой. С невероятным усилием, Эдже всё же высвободилась, часто и довольно громко задышав. Впрочем, Керем находился в почти похожем состоянии. Только при этом он прожигал её взглядом, кричащем о том, что если Эдже сейчас не исчезнет, то он сорвет тормоза и уже сделает с ней всё что захочет. Эдже буквально прочла его мысли потому, как и сама готова была наброситься на него, сорвать всю одежду и целовать каждый миллиметр его тела. Она сорвалась с места и не оборачиваясь как можно скорее убежала из его дома. Всё ещё охваченный страстью, Керем растерянно смотрел ей вслед. Как только его мозг пришел в более-менее адекватное состоянии, он, прикованный к тому же месту, улыбнулся. Зря Керем переживал насчёт другого мужчины в жизни Эдже, ведь она всё ещё принадлежала ему.***
Следующим утром Бахар проснулась довольно рано и решила приготовить завтрак лично. Чтобы не было столь скучно в ожидании пока в духовке подходил рисовый пудинг, девушка включила телевизор. На экране высветился местный новостной канал. Таким образом Бахар узнала о смерти Ферита Йылдырыма. Известие его кончины помогли ей немного успокоить совесть. Он заслужил то, что с ним произошло. — Кто это сделал? - на кухню вошла бабушка Ягмур скептически глядя в телевизор. На её морщинистом лице появилась кривая улыбка - значит настроение хорошее. — Полиция выясняет подробности произошедшего, - повторила вслед за диктором Бахар, нарезая козий сыр. — Мне не интересно, что там выясняют законники. - голос у Ягмур в миг принял жесткий напор. — Я ведь знаю, что ты пытаешься провернуть. Бахар недовольно цокнула. История её фееричного залета с Арифом мимо бабушки не прошла. — Пытаюсь спасти и свою, и твою жизнь. Всего-то… — Дорогая, - подойдя вплотную к внучке, Ягмур опять взяла её за подбородок и развернула к себе. Естественно, что Бахар это не понравилось. — Когда я велела тебе разобраться с Полатом, то вовсе не имела ввиду найти новые неприятности. — Если такая умная - разбиралась бы сама, - бросила Бахар, поджав губы и наконец высвободилась их цепкой хватки бабули. Её хамство Ягмур проигнорировала только потому, что необходимо было поговорить о существенном. — Ты сказала, что у тебя есть план как вернуть отнятый силой объект у нашей семьи, - вполне буднично говорила Ягмур. - Но пока я не вижу ничего, кроме того, что ты болтаешься со сволочью, убившего Лоту. — Бабушка, я знаю, что делаю! - Бахар почувствовала, что на неё накатывает волна гнева при очередной дозе критики. — Успокойся, девочка. Я лишь хочу сказать, что тебе стоит немного изменить поведение по отношению к этому мужику. — Выстрелить ему в следующий раз в голову? - хмыкнула Бахар. — Нет, - прежде чем продолжить, Ягмур прошлась по внучке оценивающим взглядом. — Наши враги использовали грубую силу. Мы же будем действовать зеркально. — Я не совсем тебя понимаю… - от её взгляда Бахар стало не по себе. — Женщину от мужчины отличает её хитрость и гибкость. Пусть то, что ты хочешь мужчина принесет тебе сам, склонив при этом голову. - у Ягмур вновь появился та самая кривая улыбка. — Тебе стоит лишь завладеть его постелью. На кухне повисла тишина и только когда у духовки сработал таймер Бахар моргнула пару раз всё ещё в немом шоке.***
Специальный экстренный выпуск новостей о убийстве какого-то банкира разбудил Селима. Он размял шею, которая затекла за несколько часов сна в стареньком кожаном кресле. Со вчерашнего дня Селим не покидал АЗС, следя тут за порядком. На такие меры пришлось идти из-за долбанутого Джалиля. Его дружки раструбили кому-то, что Джихангир чуть ли не занялся благотворительностью, раздавая направо и налево топливо. И на заправку начали наведываться непонятные типы, требовавшие и свою долю. Джихангир быстро объяснил парням кто они такие и куда могут пойти, но перестраховаться лишний раз никому ещё мешало. Обдумывая разные варианты событий Селим задался вопросом сможет ли он снова взять в руки ствол и начать разборку. Как бы ему не хотелось повторять свои прошлые ошибки, но он был вынужден признать, что без этого пока не обойтись. По крайней мере к этому выводу он пришёл не один. Когда Керем завёл разговор об Арифе, вскользь он намекнул что хочет завязать с криминалом. Конечно, полностью очиститься у него не получится, но пушку он хотел использовать лишь в крайних мерах. На вопрос Селима «С чего вдруг?», Керем ответил так: «Брат, если я сейчас не соскочу с этой темы за мою голову объявят больше, чем за Арифа». Сворачивать дела, касающихся продажи наркотиков нужно было осторожно и оперативно. Если у Арифа получится заключить сделку с афганцами, то Керем мог навсегда забыть о том, чтобы свободно передвигаться по тому же Стамбулу. Его персоной, итак, уже заинтересовались федералы. Однажды Керем был удостоен чести «по-дружески» поболтать с шефом полиции, тот разъяснил несколько простых истин: пока во главе правопорядка города стоял он, у таких как Керем есть шансы и дальше заниматься своим делом, но загвоздка состояла в том, что правительство активно боролась с коррупцией, а проще говоря власть в городе могла резко смениться на более радикальную. И даже «друзья» из верхушки Арифа Феймана не в силах будут помочь. Селим, конечно, обрадовался узнав, что Керем наконец начал мыслить в сторону более законной прибыли. Но как говорится: хотеть - это одно, а вот сделать не так то просто. На вопрос будет ли придерживаться их стороны Джихангир, Керем был весьма удивлён. Селим объяснил это тем, что Джихангир несмотря на его извращенную любовь к Арифу, всё же был нормальным мужиком и тоже заслуживал шанса. – Его дочь имеет отношение к твоим выводам? - как-то раз поинтересовался Керем, когда они с Селимом ещё не разыгрывали ссору. – С чего бы? - Селим равнодушно хмыкнул при этом его взгляд предательски забегал из стороны в сторону. Настаивать на своих подозрениях Керем не стал, но подметил, что Дефне девушка что надо. Селим лишь закатил глаза. Только подобного рода подколов ему не хватало. Да и вообще он не понимал, почему вдруг Керем решил, что Дефне ему нравится. Она, конечно, была красоткой и явно интересной девушкой, однако, существовали причины, которые не нуждались в объяснениях. К тому же с романами Селим решил завязать раз и навсегда. Выбирать себе пару по принципу «увидел-влюбился» явно не его конёк, а ходить по свиданиям, выяснять всякие подробности слишком время затратное дело. «Так что, если ты надумаешь развлечься с девушками древней профессии - сообщи» - сказал Селим другу, после чего Керем неоднозначно вздернул одну бровь и ответил, что не спит с проститутками. Под язвительный смех Селима тема половых отношений была закрыта. Поднявшись с кресла, Селим налил из графина стакан воды и залпом его осушил. Ночь прошла спокойно, а значит пора возвращаться домой. Селим хоть и написал Эдже смс о том, что ждать его не нужно, но лишний раз заставлять сестру переживать было ни к чему. Эдже, итак, в последнее время вся как на иголках. В кармане джинс раздался телефонный звонок. Джихангир звонил сказать, чтобы Селим до его приезда пока не уходил с АЗС. Нехотя ему пришлось задержаться благо тот приехал довольно быстро. — Не знаю, чтобы я без тебя делал, - сказал Джихангир в качестве своей благодарности. В его машине на пассажирском сидении Селим заметил Дефне. И помахал ей. Внезапно у Джихангира зазвонил телефон. — Это Ариф, - пояснил он. Селим видел, как ему не хотелось с ним разговаривать, однако, Джихангир трубку всё же взял и отошел в сторону. Даже если Селиму было бы интересно, о чем они толкуют, у него всё равно не получилось незаметно подслушать. Задерживаться тут и дальше не имело никакого смысла. Особенно после двух бессонных ночей. — Селим! - открыв дверцу машины, Дефне окликнула его, когда он проходил мимо. Выйдя из машины, девушка посмотрела на отца и убедившись, что тот слишком увлечен телефонным разговором, подошла к Селиму. Тот как-то нервно улыбнулся ей. — Уж прости, что ничего не получилось, - сказал Селим, глядя Дефне прямо в глаза. Может ему показалось, но теперь в них он видел маленький проблеск счастья. Да и в целом Дефне была вполне радостна. — Мы с Эдже очень хотели тебе помочь, но… — Всё хорошо, - улыбнулась Дефне и на краешках её губ образовались милые ямочки. — Я очень благодарна тебе за то, что не остался в стороне. — Был бы от этого какой толк, - вздохнул Селим, чувствуя за собой вину. Судя по интонации, Джихангир уже заканчивал разговор с Арифом, а значит и Селиму с Дефне пора было закругляться, иначе тот может неверно истрактовать всё. — Толк есть всегда, - сказала Дефне, медленно отходя от Селима. В этот момент она хитро закусила губу, подавляя в себе желание улыбнуться ещё шире. — Кто его знает… Вдруг мой жених до свадьбы не дотянет… Оставив Селима в лёгком недоумении, Дефне вернулась в машину. Джихангир ещё раз поблагодарил его и вскоре они с дочерью уехали. Однако, теперь Селим не так спешил оказаться дома. Размеренным шагом он будто прогуливался среди городских трущоб, чувствуя небывалый прилив сил. А перед глазами всё ещё стояла Дефне со своими ямочками на щеках и озорной улыбкой.