Мы, которые переживаем тоску, Может быть, переживем её с сожалением. Может быть, перенесем время вспять. Но наша птица так и останется в клетке. Озлобленная, побежденная любовь… Которая с самого начала знала мои слабые места. Останешься - я не смогу вместить все эти чувства. Уйдёшь - мой мир будет лишь наполовину.
Надгробие семьи Полат отныне было цельным. Из одного большого куска мрамора, прямоугольной формы на котором было выгравировано сразу три имени. Четин исполнил давнюю волю отца - похоронить его рядом с женой под общим камнем. И всё бы ничего, если бы супругов не разделяла их дочь. Новость о смерти отца Четин воспринял без лишних эмоций, которые не обошли Парса. Как только Четину поступил звонок и на другом конце провода говорящий с ним человек представился начальником тюрьмы всё стало понятно. В кабинете Салиха, Четин нашел давнишнюю бутылку скотча, что была уже вскрыта и выпил залпом бокала три или четыре. Четин уже толком и не помнил. Потом пришла Айше и поинтересовалась в чем дело. Старушке стоило только взглянуть в глаза Четину, как она зашлась громким плачем. Ту ночь они почти не спали. Организовать похороны необходимо было в ближайшие дни. Гроб Салиха доставил грузовой самолёт, который Четин заказал через несколько часов после известия о смерти. На церемонии прощания собралось огромное количество народа, были даже те, кто толком и не знал Салиха, но узнав по новостям пришли на кладбище. Парсу было строго настрого запрещено появляться там. Четин знал, что Ариф тоже придёт. Так оно и случилось. — Прими мои соболезнования, сынок, - сказал он без тени какого-либо сожаления. В глазах Арифа горел тот самый дьявольский огонь, что и тогда на суде. Как обычно Четин ему ничего не ответил, лишь сухо кивнул. Когда Ариф собрался уже отойти от могилы, он задержал свой взгляд на имени Хатидже Полат. Четину показалось в этот момент, что лицо Арифа исказилось в некой муке, а рука, что держала трость - затряслась. Но задумываться как и почему сейчас было некогда, за Арифом было ещё множество тех, кто пришел выразить соболезнования. В этой толпе оказалась Бану. Одетая в черное пальто, прокурор держалась немного в стороне. Подходить к свежей могиле она не стала по понятным причинам. Однако, Бану понимала, что Четин потерял отца, каким бы тот ни был и поддержать его - самое малое, что она могла. — Мне очень жаль, - произнесла Бану. — Что всё так вышло… Когда Бану только начинала вести дело против Салиха Полата, единственной целью было - засадить его на максимально долгий срок. Она понимала, что, если у неё всё получится, Салих скорее всего умрёт в тюрьме. И её бы совершено не огорчил факт его смерти, если бы не одно «но». Чувства к сыну врага мешали насладиться победой в полной её мере. Как бы Бану не сопротивлялась, она не могла оставить Четина в такой тяжелый период жизни. — Ты не должна извиняться, - Четин вымученно ей улыбнулся. Несмотря на то, что он упорно игнорировал происходящие изменения в их отношениях, то, что Бану была сейчас здесь, его приободрило. Вместе они медленным шагом двинулись по каменной дорожке, которая вела к выходу с кладбища. Впереди Четина ожидал приём в память об отце. Это было скорее необходимостью, чем желанием общаться с тем, кто якобы скорбел по Салиху Полату. То, что в числе гостей будет в обязательном порядке Ариф, Четин нисколько не сомневался. Тому не терпелось скрепить их отношения договором, по которому Четин будет обязан плясать под дудку Арифа в качестве застройщика. — Интересно он видел меня? Из собственных размышлений Четина вывел голос Бану. Он и не заметил, как они прошли уже половину кладбища. — Кто? — Ариф, - Бану произнесла имя того с явным презрением, словно говорила о каком-то мусоре. — Он знает обо мне, но пока ничего не предпринимает. Видимо для того, чтобы Тургут не потерял со мной связь. — В таком случае за вас скоро возьмутся, госпожа прокурор, - Четин выразил в слух то, что Бану и так прекрасно знала. — Других врагов не остаётся. Нужно быть настороже. — О своей безопасности я позаботилась. А вот нам с тобой необходимо прекратить видеться, - она произнесла это несколько огорченно. — Иначе решат, что мы вместе строим козни. На что Четин впервые за долгое время искренне рассмеялся. — Да уж, в нашем случае - конспирация так себе. — На моей практике бывало всякое, но что самое забавное: самые прожженные преступники всегда оступались на ровном месте. — Классическая ошибка всех умников - думать, что нет никого умнее их. Мне отец говорил об этом ещё с детства. - Четин вновь улыбнулся, но с теплотой воспоминаний. — Жаль, что он решил выбрать себе в герои Аль Капоне. В противном случае, я бы с ним поладила, - и эти слова прозвучали из уст Бану совершенно искренне. Пожалуй, Салих был единственный враг, которого она могла хоть как-то уважать за его храбрость. На своеобразный комплимент от Бану, Четину и ответить было нечего. Понятное дело, что она пыталась проявить уважение к Салиху чисто как к его отцу, но в их истории всё закончилось весьма закономерно: добро победило зло. Чтобы не было лишних слухов Бану задерживаться не стала. Она растворилась в толпе и Четин вновь остался наедине с собой. Взглядом он искал Айше, но та видимо, уже села в машину к Мерту. Возле старого дуба, чьи ветви грозно возвышались над одной из могил, Четин заметил хорошо знакомый ему силуэт. Эдже стояла к нему спиной, она кажется, читала молитву над могилой. Подойти к ней или нет, Четин раздумывал несколько долгих минут. Если эта встреча - чистое совпадение, то уж слишком нереалистично, особенно в такой день. И всё же он нашёл в себе силы приблизиться к Эдже. Девушка не оборачивалась вплоть до того момента, когда Четин чуть слышно произнёс имя лежащего в могиле. — Никогда не забуду тот жуткий день, - тихо сказала она, зная, что Четин стоит прямо за спиной. — Вы с Ахметом возникли в том театре словно настоящее чудо. Я уже отчаялась. Смотря на могилу, Четин впервые испытал чувство сожаления к одному из бандитов, с коим не был связан семейными узами. — Знаешь, почему умер Ахмет? - хотя ответ на это вопрос Четин, итак, знал. Просто ему хотелось поговорить с Эдже. Несмотря на весь негатив их расставания, тоска по ней была схожа с незажившей раной. — Если скажу, что косвенно виновата в его смерти на меня не оденут наручники? — О чем ты? - Четин странно покосился на неё. Ему показалось, что в Эдже многое изменилось. Она стала больше похожа на ту, кем быть не хотела. Да и взгляд был каким-то потухшим. — Твоя знакомая - прокурор, - пояснила Эдже, повернувшись обратно к могиле. — Она ведь здесь. — Бану, - вздохнув, Четин поджал немного губы, что говорило о его раздражении. Эдже показывала себя всё больше и больше с не лучшей стороны. — Да, госпожа Бану пришла выразить соболезнования по поводу смерти отца. Эдже хотелось выговориться, особенно сейчас, когда она поняла, что Четин питает к прокурору добрые и светлые чувства. Возможно, между ними зарождался роман. — Просто будь с ней осторожен, - только и сказала Эдже. Ни к чему было травмировать Четина правдой о шантаже. Эдже была уверена, что ему это не понравится, даже несмотря на то, что прокурор стремилась к одному: засадить за решётку Керема. — Если бы не она, твой отец, возможно, был бы жив. Так же, как и сестра. - может быть, слова Эдже прозвучали излишне хлестко, но она верила в силу обстоятельств, которые как раз и привели к таким печальным событиям. Поправив распущенные волосы от ветра, Эдже собралась уходить с кладбища. Но перед этим она вновь повернулась к Четину и искренне сказала: — Прими мои соболезнования. Я знаю, что такое терять родителей. Четин сглотнул, смотря прямо в зелёные глаза, которые до сих пор никак не мог отпустить с сердца. Его рука автоматически потянулась к её, но он вовремя себя одернул. Хотелось, чтобы это всё было кошмарным сном и не более. Чтобы Эфсун и отец были живы. Чтобы Эдже, пусть и со своими заморочками, но оставалась рядом. Наверное, только сквозь беды человек способен понять, как было хорошо раньше. — Поужинаешь со мной? – внезапно спросил Четин, когда Эдже почти что отошла от него. — Мне бы этого очень хотелось, если, конечно, на это мероприятие не найдутся ярые противники, - дополнил он, заметив, как она немного растерялась. Эдже понимала, что он просит её всего-навсего составить компанию и не более. В конце концов, до того, как они решили вместе спать, у них были чудесные отношения, наполненные теплом и пониманием. Эдже скучала по тому времени. — Я сама распоряжаюсь своей жизнью. Так, что да, согласна. - она чуть улыбнулась ему и после этого ушла не оборачиваясь. Возвращаясь к своей машине, которую припарковала неподалёку от кладбища, Эдже пыталась разобраться со странными чувствами, что заполонили её разум. По возвращению в Стамбул она хотела только наладить отношения с братом и абстрагироваться от всего, что было раньше. Однако, прошлое следовало за ней попятам. Возможно, ей самой не следовало проходить сегодня на кладбище, но узнав об очередной потери Четина, Эдже равнодушной оставаться не могла. Она даже не могла точно знать был ли он в неведении насчет планов прокурора. Может быть, у них был общий план, ведь Эдже прекрасно знала, что тот всю жизнь пытался бороться с преступностью. И всё же сердце подсказывало, что это не так. Четин пусть и ненавидел Керема, но поступать с Эдже настолько жестоко он вряд ли бы решился. Что же касалось решения по поводу будет ли Эдже сотрудничать с полицией взамен на свою свободу, то и тут оказался полный швах. Особенно теперь, когда Керем был с ней откровенен как никогда. Эдже и без этого не смогла бы подставить его, потому что чувства глушили голос разума. Однако, сейчас она понимала его лучше, чем когда-либо. Человека действительно может затянуть тьма, а когда он захочет очнуться от неё, то будет поздно. К сожалению, Эдже испытывала всё тоже самое на собственных плечах. — Эдже, я хотела бы с вами поговорить минутку. Бану поджидала хозяйку авто и почему-то Эдже это нисколько не удивило. Больше смущало, то, что прокурор решила сделать это у всех на виду. — Вас не напрягают свидетели? - вместе приветствия спросила Эдже. Девушка нажала на кнопку сигнализации и открыла машину. — На вашего брата было совершено покушение с тяжкими телесными повреждениями. Почему бы нам не обсудить эту ситуацию? - Бану вела себя вполне естественно, будто она и впрямь озабочена только этой проблемой. Вместе они сели в машину. — Мы не подавали никаких заявлений в полицию, - достаточно в грубой форме ответила Эдже. — Так что и обсуждать тут нечего. — Эдже, - сменив тон, прокурор больше не выглядела той, кем она является. Скорее человеком, которая искренне хочет помочь. — Мы обе знаем, чем такие выходки могут закончится. Подумайте о себе и близких. Эдже тоже пришлось немного смягчить тон. — Хорошо, я совершенно не против того, чтобы правосудие восторжествовало. Но ваши методы мне несколько претят. Давайте будем честны друг с другом: вы же хотите накрыть всю преступную организацию и поймать за руку главаря. Но так как он орешек крепкий, вы ищите пути обхода. Так сказать - крадетесь со спины. — Наше сотрудничество мне начинает даже нравится, - Бану усмехнулась, чем ввергла Эдже в привычное для их беседы раздражение. — Хотите сделать мне встречное предложение? — Я хочу, чтобы были наказаны лишь те, кто действительно этого заслуживает. И я могу вам в этом посодействовать. Прежде чем что-то сказать, Бану в изумлении посмотрела на Эдже. Она не смогла сдержать снисходительной улыбки, когда влюбленная девушка всеми правдами и неправдами пыталась оправдать объект своего воздыхания. Однако, Бану пришла сюда не для того, чтобы пытаться кого-то там понять и простить. Поэтому и чувства Эдже не сочла нужным щадить. — Керем Эрсой - расчетливый и хладнокровный убийца. Он не оставляет за собой следов. Именно поэтому я до сих пор не надела на него наручники. А теперь думайте кто и чего заслуживает. Мой предложение всё ещё в силе, но времени на размышления остаётся немного. Надеюсь, вы сделаете правильные выводы. После этого Бану вышла из машины достаточно громко хлопнув дверью. А Эдже обессиленно откинулась назад, стараясь глубоко дышать, чтобы не расплакаться. Будто она и без слов прокурора не знала этой правды.***
«Джихангир…» - имя одного из самых преданных людей Арифа, Керем повторял про себя словно мантру. К сожалению, такой повышенный интерес к его личности отныне никак нельзя было расценивать в положительном ключе. От этого было противнее всего, ведь Керем столько лет считал его примером мужчины, что был предан и своим друзьям, и семье. Брошенные второпях последние слова Салиха окончательно похоронили веру в лучшее. Если до этого Керем ещё хоть как-то пытался оправдать Арифа, зная, что его отец приложил свою руку к такой ответной жестокости, то сейчас всё рухнуло окончательно и бесповоротно. Керем знал, что Салих не соврал насчёт Джихангира. Ему просто не было уже смысла этого делать. Да и к тому же реакция на Адиля говорила сама за себя. Салих знал отца Керема - это факт, но не как предателя Арифа. Однако, то было не всё разочарование. Перед тем как отправится на заправку, Керем решил заехать к госпоже Зейнеп, что сейчас присматривала за той девчонкой из клуба. Хозяйка небольшого дома, находившегося в самом сердце квартала Аксарай, встретила гостя без особого энтузиазма. — Проходи, - тяжело вздохнула Зейнеп, впуская Керема к себе домой. — Как она? - он осмотрелся вокруг в надежде увидеть девочку, но очевидно, что та сейчас находилась на втором этаже. — Я вторую ночь не сплю из-за её ломки, - с каждым сказанным словом Зейнеп становилась всё мрачнее. — Эти твари подсадили её на шприц. — Я вроде проверял руки… — Ей кололи во внутреннюю часть бедра. Керем поморщился. В голове не укладывалось, что взрослым мужикам такие издевательства над девочкой-подростком могли доставлять удовольствие. — Она что-нибудь тебе рассказала? - осторожно спросил Керем, видя как Зейнеп сдерживает себя от грубости. — В своём бреду она неразборчива, но как я поняла есть какой-то бордель, где держат несовершеннолетних. Хозяин там тип по имени Джалиль. Всё, что я смогла понять. И вновь Керем почувствовал, как из-под ног уходит почва. Джалиль не смог бы проворачивать свои мерзкие дела без помощи местных, то есть без Арифа. — Этого достаточно, - сказал он, напряженно смотря в одну точку на стене, увешанной фотографиями. В том числе там были Эдже и Селим. — Будь добра, продержись ещё немного, скоро я решу вопрос и с твоей гостьей, и с борделем. Молча кивнув, Зейнеп проводила его до двери и только после того, как Керем переступил порог, она сказала: — Селима только в это не впутывай. С него достаточно бед. Очередное напоминание, что источник всех бед и несчастья брата и сестры - Керем, лишь подстегнуло его напомнить госпоже Зейнеп о том, что, судя по всему, она забыла. — Ты ведь была близким другом семьи, верно? — Верно. — Тогда какого чёрта, ты не позаботилась о детях, оказавшихся в трудной жизненной ситуации? - сурово смотря на неё, Керем не спешил завершать свою мысль. — Не ты боролась с Селимом, когда он начал употреблять всякую шмаль. И не ты думала на что купить Эдже школьную форму. Тебя не было рядом, когда это было необходимо. Зато был я. - Керем чуть наклонился к Зейнеп. Она так же, как и он, буравила его взглядом. — Так, что не стоит изображать из себя заботливую тётушку, коей ты никогда не являлась. — Хамишь… - от злости Зейнеп оскалилась. — Поясняю как обстоят дела. Поэтому не жди особой благодарности за неё, - Керем кивнул вверх, на окна откуда выглядывала испуганная девчонка. — Ты мне должна. Судя по выражению лица, совесть всё же кольнула госпожу Зейнеп. И пока Керем не сел обратно в машину, она, стоя у порога, о чём-то размышляла. Потом скрылась внутри дома. Все эти фальшивые нравоучения наводили Керема лишь на грубость. Эта черта характера была присуща ему с детства, когда отец пытался воспитывать, но вместо этого в глазах мальчишки выглядел тираном и психом. Теперь, когда Керем точно знал, что его отец не делал того, в чем его обвинял Ариф, чувство злости немного притупилось. Впрочем, легче от этого не стало. По пути к заправке Керем прикидывал разные варианты того, как быть с Джихангиром. Угрожать оружием в попытке вытрясти из того правду - не вариант. Керем, итак, уже вёл себя не аккуратно. Наверняка, Ариф был зол с самого утра из-за новостей от Танера, который понял, что одна из девочек бесследно пропала. Тем более руки чесались в первую очередь разобраться с Джалилем. Выходку с Селимом, Керем не смог бы простить ему, даже если бы не существовало больше иных конфликтов. Как и предполагалось Джихангир был на месте. Он встретил Керема в скверном настроении. Держа руки в карманах брюк, Джихангир неспешно приближался. — Знаю, чего тебе нужно, - нахмурившись, говорил он. — Но я не позволю тебе разжигать конфликт с Джалилем из-за Селима. К тому же твой друг сам виноват. Прежде чем ответить Керем сделал глубокий вдох. Жаль, что всё это время он считал Джихангира нормальным мужиком. — Виновата твоя дочь. Будучи помолвленной с одним мужчиной, она строит глазки другому. Керем знал, что его слова заденут Джихангира. Тот вмиг побагровел и занес указательный палец вверх. — Осторожнее в выражениях, Керем! Я ведь не посмотрю на то, что ты мне почти как сын. Тот пропустил угрозы мимо ушей. — Если бы я хотел набить морду Джалилю – давно бы это сделал, - сказал Керем, осматриваясь по сторонам. Больше на заправке прихвостней афганца не было. — Что было – то было. Не будем распалять скандал. — Тогда чего ты пришел? – Джихангир в замешательстве сдвинул брови. Он то думал Керем сейчас начнет с него требовать местонахождение Джалиля. — Я разговаривал с Арифом, он хочет, чтобы свадьба состоялась не летом, а в конце месяца. — Как? – округлив глаза, Джихангир скорее удивился тому почему Ариф ему об этом лично не сказал. Керем заметив его состояние, слегка улыбнулся. — Не думаю, что нам стоит спорить с Арифом. Так, что давай, Джио, готовьтесь. От хлесткого ответа Керема отвлек телефонный звонок. Сначала он не хотел отвечать, когда увидел на экране имя Эдже, но потом вдруг прикинул, что Селиму понадобилась помощь. — Да, слушаю! - не без лишних эмоций сказал он в трубку, отойдя от Джихангира. — Керем, мне нужно встретиться с тобою. Это возможно? - голос Эдже тоже был довольно подозрительным. Будто она недавно плакала. — Что-то с Селимом? Вы вернулись в город? — Да вернулись, Селим в порядке. Мы можем встретиться у тебя дома? Керем недоумевая сдвинул брови. Эдже не спешила вводить его в курс дела зачем ей понадобилось срочно его видеть. Однако, сейчас было не до споров. Тем более при Джихангире. — Хорошо, подъезжай минут через двадцать, я буду на месте, - сказал Керем ей и отключился. Он развернулся к Джихангиру, что всё ещё источал крайнюю недоброжелательность. – Надеюсь, распоряжение Арифа ты понял. До дома Керем добрался быстрее, чем ожидал. Нервозность заставляла управлять машиной более агрессивно. Эдже уже поджидала его на небольшой парковке возле входа в бывшую швейную фабрику. — Ты не думал перебраться в более неприметное жилище? - спросила Эдже, когда они поднимались по винтовой лестнице на верхних этаж. — И более уютное. Когда она увидела промелькнувшего мимо них мышонка, Эдже пошатнулась и чуть не оступилась, благо Керем во время её поймал за талию. — Если есть желание - могу вернуться в твой дом, - с улыбкой шепнул он Эдже, всё ещё крепко держа её. По телу Эдже пробежались мурашки. Даже сквозь одежду его прикосновения имели такой эффект, что она вся трепетала. — Не думай, что меня и вправду заботит твое место жительства, - в ответ на свои чувства Эдже выдала очередную колкость и одернула его руки. — Я просто так сказала. — И задрожала вся тоже просто так, - продолжая подниматься по лестнице, Керем приглушенно рассмеялся. Он теперь и не сомневался в том, что Эдже - его. Снова. — Здесь холодно, вот и дрожу. — Признай: между нами – всё, как и раньше. Ты поселилась в моей голове и сердце давно, с тех пор никому там места нет. В этот момент они преодолели лестницу и Эдже смогла громко усмехнуться, глядя прямо Керему в глаза. — А как же твои мимолётные романы? Или с ними не по сердцу? Достав ключи, Керем вставил один из них в замочную скважину. Дверь открылась, но заходить он не спешил. — Будем сейчас припоминать всё, что было после того, как ты уехала? — Я точно проиграла в этой гонке. — Как знать. Твои шашни с сыном большого босса тянут на победу. — Достаточно, - Эдже переменилась в лице, отныне демонстрируя своё безразличие ко всему сказанному. Внутрь лофта они всё же зашли. И пока Керем вновь отвлекся на телефонный звонок от Мурата, Эдже осталась у порога. Девушка замешкалась, когда он отошел, чтобы поговорить насчет перевозки грузовиков. А когда Керем вернулся к ней - подозрительно покосился на куртку в руках Эдже. — Забыла её в тот вечер, - пояснила она. — Ты, что ради этого просила меня о встрече? - Керем всё ещё пребывал в легком недоумении. И после того, как Эдже пожав плечами, кивнула, он открыл дверцу встроенного шкафа и взял связку ключей с одной из полок. — Чтобы больше тебе не пришлось ждать меня по всяким мелочам. Эдже от его жеста оторопела, так что чуть не обронила на пол свою забытую куртку. Спустя некоторое время Керему пришлось буквально вручить ей в руки ключи от своего дома.***
Для того чтобы попасть в логово врага Парсу пришлось соблюдать некоторые на первый взгляд простые правила. Однако, после того как он узнал о смерти отца, сдерживать свои истинные эмоции оказалось куда сложнее, чем можно было представить. Но как хорошо, что теперь у Парса был Четин. Сводный брат напомнил о самом главном: ведь если сейчас дать слабину - их план рухнет. А больше всего на свете Парс желал разрушить жизнь, тех, кто разрушил его жизнь и отнял отца. Конечно, то, что теперь ненавистный Четин был единственным, кому парень мог доверять - хорошим не назовешь. Всё же у Парса были иные планы, и уж старший сводный брат в них никоим образом не фигурировал. Но делать нечего, им остается только держаться вместе. Присутствие Парса на похоронах отца хоть и было строгим запретом, однако, он мог наблюдать за эфиром новостей, где специальным выпуском говорилось о Салихе. Общий смысл этого репортажа заключался в том, чтобы показать, насколько такой человек как Салих Полат был важен городу. А ещё лишний раз позлорадствовать недругам покойного. — Стервятники ликуют, - огрызнулся парень, сжимая в руках планшет. — Не без этого, - Четин на предложение Парса присесть в тесной комнатушке отказался и остался стоять возле прохода в коридор. — Отец перекрывал воздух многим, но я не думаю, что все эти люди как-то связаны с Арифом. Четин приехал к Парсу сразу же после официального мероприятия в честь памяти отца. Им необходимо было обсудить детали завтрашней облавы полиции на грузовики, что выдвигались в Болгарию под именем некого Джалиля Ассада. — Этот тип не имеет дел с местными, - сказал с полной уверенностью Парс. — Он никого не подпускает к себе. — Главное, чтобы ты заручился доверием Джихангира Олмеза - он наша первоочередная цель. Удастся поймать этого мужика, Ариф будет уязвим как никогда. — За это не переживай. Перевозка товара - и есть моя проверка на вшивость. Четин кивнул в согласии. Он одобрял выбранную тактику Парса, которая состояла в том, чтобы просто запутать одного из самых приближенных людей Арифа. Парс сам предложил Джихангиру настучать полиции о том, что грядёт большая поставка наркотиков за границу. И когда полицейский кортеж выдвинется по указанному маршруту, вторая часть грузовиков спокойно преодолеет границу по проселочным дорогам. Таким образом Парс заручится доверием Джихангира Олмеза и в будущем поспособствует его скорейшей отправки в места не столь отдалённые. — Будем надеяться, что всё пройдёт как по маслу, - вздохнул Четин. Он переживал по понятным причинам. — Прокурора я предупредил. Парс тут же гневно скривил лицо. — Не понимаю, как ты можешь доверять этой тётке. Она виновна в том, что произошло с отцом. По крайней мере он бы избежал тюрьмы. Четина слегка кольнуло то, что Парс назвал Бану «тёткой». Возможно, он имел причины злиться на её профессиональные качества, но ни больше. — Отец сам виновен в том, что полиция вела за ним охоту. Мораль у этой истории такова: нечего заниматься преступной деятельностью, - пояснил как можно спокойнее Четин. — Для тебя, надеюсь, это станет хорошим уроком. Что касается всего остального - каждый получит по заслугам. Собравшись уже уходить, Четин поинтересовался нет ли ещё чего-нибудь, о чем ему следовало бы знать. Парс растерянно пожал плечами. К сожалению, пока ценной информации у него было крайне мало. Однако, уже у самого порога он вдруг сказал: — Я слышал, как Джихангир обсуждал с кем-то по телефону Керема Эрсоя. Судя по разговору тот ведёт себя крайне подозрительно. — С чем это связано знаешь? - Четин сдвинул брови. В идеале после облавы на Джихангира очередь шла за Керемом. — Джихангир не понимает почему Керем никак не среагировал на то, что не ему поручили заниматься перевозкой груза. — Хм, это действительно странно при его то амбициях… Думаешь Джихангир обсуждал это с Арифом? — Нет. С этим ублюдком у него другая манера общения. Есть кто-то ещё. На что Четин лишь устало закатил глаза. Надо понимать, что Ариф ведёт дела, имея при себе не один козырь и даже не два, а намного больше. — Я, кажется, догадываюсь с кем он мог разговаривать, - загадочно произнёс Четин. Проигнорировав немой вопрос Парса - он ушёл.***
— Вот и всё, - сказал Джихангир небрежно бросив на обеденный стол бумагу с гербом школы «Вефа». — Хватит с меня позора. На глазах у Дефне навернулись слезы, которые девушка всеми силами пыталась подавить при отце. Она вовсе не желала, чтобы он видел, как своими действиями причиняет дочери боль. Дефне даже не было необходимости прочесть бумагу - итак ясно, что в школу ей путь заказан. Стоявшая рядом тетушка попыталась надавить на жалость: — Джихангир, неужели ты не позволишь закончить девочке школу? Как же так? — Ты ведь её не закончила, - рявкнул он на свою сестру. — И ничего страшного не произошло. Тем более Дефне вот-вот выйдет замуж. — До свадьбы ещё несколько месяцев, - та не унималась. Ей хотелось, чтобы племянница смогла ещё хотя бы немного пожить нормальной жизнью, прежде чем уедет к мужу. — Как бы не так. Свадьба состоится к концу месяца. Пусть это будет не то мероприятие, на которое мы все рассчитывали, но чем быстрее это случится - тем лучше. - с нескрываемой злобой Джихангир взглянул на дочь. — Не думал я, что мы дойдем до такого. Эх, Дефне… В последней фразе прозвучало столько разочарования, сколько не было у Джихангира никогда. И если до этого момента он ещё сомневался в правильности своего решения, то отныне знал, что поступает верно. Новое окружение плохо сказалось на Дефне. Джихангир был в шаге от постыдных судачеств. В его молодость, если девушка позволяла себе открыто общаться с чужим мужчиной, то на ней стояло клеймо до конца жизни. Замуж такую уже никто не брал, а семье только и оставалось нести этот позор. — Может это к лучшему, - гордо задрав подбородок, Дефне проглотила слезы. — Здесь я всё равно никому не нужна. Она знала, что этими словами ранит отца. Не считая последних событий отношения между ними, всегда были теплыми и доверительными. В ответ на её хамство Джихангир лишь устало вздохнул и потупил взгляд в пол. — Начинайте готовится, - сказал он сестре, прежде чем уйти из гостиной. Как только Джихангир скрылся из виду, Дефне наконец дала волю чувствам. Девушку всю трясло от осознания того, что скоро её жизнь, итак, лишенная малейших радостей превратится в настоящий ад. Она не сомневалась в том, что Джалиль оторвется за инцидент с Селимом. — Ах, дочка, будто сам шайтан надоумил тебя пойти к тому парню… - жалобно причитала тётушка, обняв дрожащую Дефне. Она тоже понимала, что брак её племянницы с Джалилем Ассадом ничем хорошим не обернется. Тем более сейчас, когда жених был выставлен дураком. — Я не выйду за него, - всхлипывала Дефне. — Не выйду… — Ну, всё, успокойся. Не то отец услышит и разозлится ещё больше. Сквозь слезы Дефне ещё раз взглянула на бумагу об отчислении из школы. Она вспомнила как не хотела ехать в Стамбул, из-за помолвки. Однако, именно здесь Дефне ощутила себя счастливой, ведь ей удалось испытать незнакомое, но такое прекрасное чувство, как влюбленность. Да, в своих выводах насчет Селима она определилась. Возможно, он так понравился ей на фоне этой идиотской свадьбы. Хотя Дефне предпочитала думать о том, что Селим разительно отличается от своего окружения. Вот он и запал ей в душу. Отныне для себя Дефне видела лишь исход событий. И терять ей особо было нечего. Вечером, когда отец ушёл, Дефне тайком взяла из его сейфа свой кнопочный телефон. Ей повезло, что пароль от сейфа так и остался прежним в память о матери. — Алло? - на другом конце провода раздался низкий мужской голос. — Ты ведь обещал мне помочь, - говорила шепотом Дефне. — Сейчас самое время.***
Находясь в небольшой комнатенке, которая в автомастерской всегда предназначалась для отдыха, Керем задумчиво рассматривал старый календарь, висевший на стене. Все числа в нём были перечеркнуты крестиком. Чудная старая привычка парней, кто тут работал - вычеркивать дни. К слову, со смертью Халиса и последующими событиями эта традиция сошла на нет. Керему стало как-то тоскливо при этих воспоминаниях. Если бы он мог знать наперед во что превратится его жизнь, то не стал бы так беспечно относится к прожитым дням на календаре. Наконец в комнату зашёл Мурат. Он был слегка взбудораженный после поручения, которое получил совсем недавно. — Удачно сходили? - поинтересовался Керем, сидя на краешке письменного стола. Мурат устало рухнул в кресло и выдохнул. — Без крови не обошлось. — Это было вполне ожидаемо. Узнали, где сукин сын находится? — Он снимает дом в Бейкозе. То, что они обсуждали - непосредственно касалось Джалиля. Мурат с несколькими парнями заглянули на закрытую вечеринку в хаммаме, где любила отдыхать афганская свита. Джалиля, как и предполагалось, там не было, он решил внезапно слетать на родину. Зато все его соплеменники, что участвовали в расправе над Селимом получили по заслугам. — Эти кретины настолько жалкие, что сдали своего босса, как только я решил отрубить одному из них палец, - усмехнулся Мурат. — Где этот Джалиль только понабрал их?.. — Уже неважно. Как только вернется в Стамбул - отправится вслед за своими дружками. Между ними повисла угнетающая пауза. Керем прекрасно понимал отчего Мурат опасается идти на прямой конфликт с Арифом. Появление последнего Керем старался преподнести другу как можно мягче. И то Мурат в бешенстве не понимал почему их боссы меняются как перчатки. То Салих, то Ариф. «Может быть мы уже начнем работать сами на себя, черт возьми?!» - как-то в сердцах крикнул Мурат. Конечно, раньше такой возможности у них не было, именно поэтому Керему пришлось чуть ли не уговаривать того принять факт, что Ариф теперь заправлял делами. Однако, ситуация в корне изменилась, когда Мурат наконец стал единственным владельцем автомастерской. Ариф уже казался не таким мутным типом. И теперь, когда жизнь вроде как пошла в гору, Мурата опять вынуждали перестраиваться. — Ты уверен насчёт того борделя с малолетками? - переспросил он всё ещё не веря, что Ариф к этому причастен. — Что, если ты ошибаешься? Причины избавится от влияния Арифа Керем назвал вполне резонные, но при этом опустив историю с Эфсун и его отцом. — Я одну из этих девчонок лично вытащил из лап извращенцев, - раздраженно сказал Керем. — Она теперь от ломки мучается. Джалиль не смог бы без крыши развернуть эту мерзость здесь. А кроме Арифа у него тут покровителей нет. Поджав губы, Мурат кивнул. — Я понимаю. Просто… - ему уже давно хотелось выразить одну мысль, вертящуюся на языке. Но что-то постоянно останавливало. — Что просто? Но кажется, сейчас момент настал. — Мы уже столько лет бьёмся, рискуем своей шкурой, а за что? Чтобы нами так и помыкали всякие уроды? Я, устал, братишка, честно говоря. Для Керема Мурат ничего нового не озвучил. — Знаю, - чуть нагнувшись к нему, Керем положил руку на плечо друга и ободряюще похлопал. — И я устал. Мне тоже надоело быть крайним. Но надо сейчас покрепче сцепить зубы, брат и мы всего добьемся. Будь в этом уверен. На что Мурат лишь устало покачал головой. На его памяти они столько раз пытались добиться суверенитета и каждый раз вся их возня терпела фиаско. — Где гарантия, что мы рискуем не просто так? Ты же понимаешь, если и это дело плохо закончится - нам крышка. — Смотри, брат, расклад такой: Ариф контролирует Тарбалаши за счёт купчих, которые мы для него добыли. Он и наркоту на поток в Европу ставит за счёт Джалиля. Всё на чем он держится - заслуга других людей. Но у него есть мощный козырь - власть. И пока он имеет связи на верхушке мы не можем ничего сделать. — И что ты предлагаешь? Грохнуть того оппозиционера? - Мурат насупился, обдумывая такой вариант событий. — Его поддерживает множество людей. Это дело потом просто так не замнешь. — Мурат, те люди, которые желают избавится от конкурента найдут козла отпущения, но это будем не мы. Я тебе клянусь, что всё чисто в этом плане. По напряженному взгляду Мурата было понятно, что он на распутье. Вроде Керем предлагал реальный план по избавлению их от Арифа. И тем не менее во всём этом столько риска, что невольно задаешься вопросом: а оправдан ли он? — Керем, тебе не кажется, что мы вляпаемся ещё больше? С одного крючка на другой. И где тут логика? — Логика в том, что мы оставим торговлю наркотиками и оружием, - терпеливо пояснил тот. — После того как Арифа не станет, этот бизнес будет контролировать в стране один человек, которому мы в партнерах не нужны. — И чем займемся? На пенсию выйдем? — У нас будет целый район под контролем, чем ты недоволен? — Говоришь: Тарбалаши будет наш… - сдерживать язвительный смех Мурат нужным не счел. — Да, что там вообще делать можно? Одни руины и несговорчивые переселенцы. Ведут себя хуже дикарей, не считая того, что многие языка толком не знают. — Все в наших руках, брат. Это место по территории - настоящий клондайк. До сих пор им распоряжались весьма тупо. Мы же искореним там наркоту и проституцию, наладим туристический поток, отстроим здания под торговые павильоны, кафе, бары. Деньги не будешь знать куда девать. И хоть Керем говорил о весьма заманчивых вещах, Мурата не оставляли сомнения насчёт всего, особенно того, что касалось выхода из наркобизнеса. При его памяти никому это не удавалось сделать, оставшись живым и невредимым. Разошлись они на том, что сейчас было актуально больше всего остального - устранение Джалиля посредством несчастного случая. Керем вышел из мастерской с неким облегчением. Мурат хоть и был весь в подозрениях, но всё же поддержал идею друга насчет того, что им нужно развиваться в другом направлении. От этого у Керема за последнее время настроение заметно улучшилось и появилось ещё одно желание. — Может сходим завтра куда-нибудь? - улыбаясь поинтересовался он, разговаривая с Эдже по телефону. — Я знаю одно местечко, к которому ты не останешься равнодушной. — На свидание приглашаешь? - как ни странно в этот момент голос Эдже показался Керему довольно равнодушным. — Знаю, что обещал не гнать лошадей, но всё довольно безобидно. Тебе понравится. Эдже усмехнулась и немного помедлив с ответом в конечном итоге отказалась, положив трубку. — Ладно, я понял… - Керем лишь вздохнул, отчасти понимая зачем она так сделала. Но сдаваться просто так он не собирался.***
Стоя у самого края деревянного помоста на заднем дворе, Эдже не отрывала взгляда от темных вод Босфора. Сумерки плавно перетекали в ночное время от того-то и пролив казался почти черным. Точно такого же цвета был свернутый пакет в руках Эдже, содержимое которого она с силой сжимала. Эдже будто уговаривала саму себя не делать то, что она вознамерилась. По-хорошему явную улику убийства, которая была украдена из дома Керема, Эдже бы отдать прокурору и наконец закрыть свой вопрос. Но даже мысль о том, что её проблемы с полицией могут в один момент ликвидироваться, не позволяла Эдже сделать это. Там, в его доме она вовсе не ожидала, что пакет с окровавленным ножом всё ещё лежал на месте. Скорее Эдже хотела убедится в обратном, ну или наконец в том, что Керем позаботился избавиться от улик. Увы, ни одной из надежд сбыться было не суждено. Эдже долго размышляла над тем почему Керем так опрометчиво поступил. Скорее всего он просто был уверен, что нож никуда не денется из его дома. Эта мысль сменялась другой, более мрачной. Когда Эдже представляла как Керем убивает человека слова Бану Бельген эхом отдавались в её воображении. И тогда девушка задумывалась почему же её не отпускают чувства к Керему. Ведь он и правда был убийцей. К сожалению, если бы Эдже знала ответ - она бы не мучилась ни сейчас, ни тогда. Подняв перед собой правую руку с пакетом, Эдже разжала пальцы и через мгновение послышался только звук булькающей воды. Нутром она понимала, что пожалеет о своём поступке, но иначе не смогла. Тело охватила дрожь. — Что ты тут делаешь? - задал вопрос Селим. — Да и ещё в таком виде… Чтобы не выдавать свои эмоции Эдже улыбнулась брату и подошла ближе. Селим, держась за костыли, хмуро ждал ответа не только зачем она мёрзнет на улице в одном махровом халате. Эдже пришлось врать на ходу. — Разбирала свои старые вещи и наткнулась на дневник. Ну тот в котором девчонки записывают самые сокровенные мысли или события. — И ты решила выкинуть его в воду, а не в мусор? - Селим недоверчиво прищурился. Он видел, что с Эдже было что-то не так, всё её спокойствие - напускное. — Выкинула бы в мусорное ведро, ты бы его достал и прочитал. - Эдже пыталась унять дрожь с помощью сложенных рук на груди. — Ой, будто я, итак, не знаю о ком ты исписала всю тетрадь, - вздохнув, нарочито произнес он. Эдже показалось, что Селим не до конца поверил в эту версию, однако, не стал настаивать. Да и погода была слишком холодной для выяснения. Перед сном Эдже сделала себе тёплое молоко с мёдом, оно не только согрело её продрогшее тело, но и немного успокоило нервы. Девушка постаралась вычеркнуть этот момент своей жизни и притворится будто ничего не случилось. На следующий день Эдже позвонила на работу и сообщила, что выйдет раньше положенного. Селим уже мог передвигаться самостоятельно, не считая того, что обитал он теперь исключительно на первом этаже. — Жаль, что архитектура этого дома не предусматривает лифт, - хмыкнул он, переключая каналы телевизора. В это время Эдже подводила брови у большого зеркала в гостиной. Оторвавшись от экрана, Селим внимательно посмотрел на сестру и в который раз его охватило волнение. — Куда-то собираешься? Эдже будто его не слышала, а потом резко дернулась и обернулась. — Что? - её взгляд был абсолютно потерянным. — Ничего, - Селим буркнул, поняв для кого сестра наводит марафет. Больше всего его обижало то, что Эдже старалась сделать вид будто ему ничего не известно. — Я ухожу на пару часов, - пояснила она, одевая пальто. — Ужин готов, так что ешь без меня. Скоро буду. Как только Эдже вышла за порог, Селим со злостью швырнул пульт на журнальный столик. В такие моменты ему хотелось придушить Керема. Понятное дело, что она побежала к нему. Однако, через некоторое время в дверь постучали. Селим глянул на наручные часы - с ухода Эдже прошло ровно полчаса. Взяв свои костыли, он двинулся к входной двери и оторопел, увидев перед собой Керема. У того в руках был большой бумажный пакет с ароматным запахом изнутри. — Доставка свежайшей жареной рыбы, - Керем не стал дожидаться приглашения и вошёл в дом. Селим неуклюже попятился назад. — Извини, всё время забываю, что ты теперь ходишь на трёх ногах. Селим молча смотрел на него, хлопая глазами. Теперь он вообще ничего не понимал. — Что-то случилось? - поставив пакет на консоль, Керем немного напрягся. В этот момент Селим уже успел прикинуть пару вариантов куда могла отправится Эдже. Вдруг она просто пошла к тёте Зейнеп? Хотя это было бредом, Эдже никогда не прихорашивалась для такого случая. — Нет, всё нормально, - будничным тоном произнес Селим. В эту самую минуту он понадеялся, что сестра, возможно, вняла его советам и завела роман с кем-то более подходящим. — Не думал, что ты сегодня придёшь. — Если честно, я хотел этот вечер провести не с тобой, - признался Керем. — Но меня бортанули. И судя по твоему лицу эта информация тебя нисколько не трогает. — Увы, - Селим улыбнулся. — По-моему тебе даже полезно. Только ты всё равно гад: Эдже тебе отказала, и ты решил заявиться к ней в дом под предлогом увидеться со мной. Ещё и рыбу мою любимую притащил, чтобы сдобрить. Обреченно вздохнув, Керем ответил: — А, по-моему, ты слишком плохого мнения обо мне. Хотя отчасти это так. Но только отчасти!***
Припарковав машину возле центральной площади Аксарай, Четин не спешил выходить. В ожидании Эдже он набрал пару раз номер Парса, однако, тот был в не зоны доступа. Такое положение дел Четина не удивило, для их дела Парсу было безопаснее с выключенным телефоном. Вскоре Четин заметил подъехавший красный «Фиат» и не удержался от улыбки. Он сразу вспомнил, как ещё несколько лет назад Эдже, будучи студенткой мечтала о собственной машине яркого цвета. Четин тогда ещё подумал, что обязательно купит ей желаемое. Но на деле всё вышло совсем иначе. Впрочем, то, что Эдже сама осуществила задуманное шло ей только в плюс. Сосредоточив взгляд на ней, Четин наконец вышел из машины. Эдже сделала тоже самое. — Кажется, мы однажды уже тут бывали, - чуть улыбнулась Эдже, когда они поравнялись друг с другом. — Я подумал, что это весьма символично, - Четин старался не показывать свое волнение при их встрече. Тем самым местом оказалось уютный и небольшой ресторан, где однажды Четин и Эдже впервые бывали вместе. Эдже хотела попросить его о помощи для брата, а Четин уже тогда понял, что в сердце зародились чувства к ней. И сейчас, несмотря на все их личные проблемы, он всё ещё надеялся остаться рядом с ней. Четин, как всегда сначала помог присесть за столик Эдже. Официант сразу же принес меню. — Я буду только кофе, - поспешно сказала Эдже. — Кофе по-турецки и лукум, пожалуйста, - немного расстроенным тоном обратился Четин официанту и когда тот ушел, он обратился к Эдже. — Слышал, что ты неплохо зарекомендовала себя в школе. Директор тобой доволен. Она в смущении улыбнулась, чем вызвала в Четине новый всплеск эмоций. Он прямо сейчас готов был забыть всё, что у них случилось. Ей достаточно было лишь сказать об этом. — Мне нравится, то, чем я занимаюсь, - ответила Эдже и со вздохом потом сказала следующее: — Четин, я бы хотела поговорить начистоту. Чтобы больше не было всей этой недосказанности. — Хорошо, - он кивнул в напряжении, понимая, что нафантазировал себе лишнего. — Думаю, тебе многое есть что сказать. — В первую очередь я хотела бы попросить у тебя прощения за всё. Я знаю, как ты старался для наших отношений. – её голос был наполнен раскаянием и в тоже время она держалась вполне уверенно. — Видимо, этого было недостаточно, - перебил Четин с ноткой раздражения. Его состояние сейчас напоминало качели. То он был готов сделать вид будто между ними ничего особо не произошло, то припоминал все выходки Эдже и даже в какой-то степени ненавидел её за это, потому что знал: он действительно старался. Однако, всё это он прятал глубоко в себе, внешне сохраняя привычную ему невозмутимость. — Вина лежит только на мне, - призналась Эдже. — Я не смогла отпустить прошлое. И втянула тебя в свои проблемы. Это было эгоистично с моей стороны. Прости, пожалуйста. — Знаешь, в моей жизни сейчас творится такой хаос, что злится на что-то, в особенности на тебя - нет сил, - и Четин сказал об этом абсолютно искренне. Перед тем как встретиться с Эдже, он анализировал свое состояние после их расставания и понял, что пережил это максимально отстраненно. Просто, потому что ему было некогда грустить по этому поводу. Эдже чуть было не сказала ему о том, как понимает его состояние. Ведь из-за всей этой историей с прокурором она не спала какую ночь. Впрочем, ей удалось вовремя одернуть себя. — Надеюсь, всё образуется, - только и сказала Эдже. Вскоре официант принес им по чашке черного кофе и лукум, который по традиции лежал на красивом резном подносе. Больше Четин с Эдже не поднимали тему своих не сложившихся романтических отношений, а решили ограничиться общением как это было раньше. Четин даже подметил про себя, что в таком формате Эдже была более открыта ему. Она с теплотой рассказывала о работе, о том, как складываются её отношения с учениками, что не сильно младше её, даже про Селима вскользь упомянула. В свою очередь Четин обмолвился, что решил заняться отцовской компанией. А на вопрос Эдже почему он отошёл от политики лишь пожал плечами и ответил: — Мне надоело верить тому, чего на самом деле нет. Конечно, это было сказано с некой подоплекой, которую не понять было невозможно. Хоть Эдже и извинилась, она всё же знала, что этого мало. Чтобы понять его чувства достаточно было лишь представить себя в подобной ситуации. Вряд ли Эдже бы смирилась с мыслью, что Керем любит другую девушку. Как раз за стойкость и благородство она уважала Четина больше всего. И искренне сожалела о том, что у неё не получилось создать с ним нормальные отношения. — Спасибо за вечер, - сказал Четин, выходя из ресторана. — Мне было приятно провести его с тобой. Как бы ему не хотелось расставаться с Эдже время на часах было уже довольно позднее. Да и усталость сказывалась. А ведь на утро Четину нужно быть во всеоружии при встрече с Арифом Фейманом. — И тебе, - Эдже вновь ему улыбнулась. — Возможно, нам удастся еще вот так посидеть где-нибудь. Её слова вселили в Четина надежду на лучшее. Что если вдруг Эдже и вправду нужно было время разобраться в себе, и теперь, когда она всё переосмыслила, у них появится ещё один шанс. Однако, Четин знал, что нельзя вестись на поводу у своих фантазий. Он, итак, уже слишком много навыдумывал себе. Да и время сейчас не совсем удачное для реконструкции и без того сложных отношений. — Буду только рад, - произнес Четин пристально глядя Эдже в глаза. Ему очень хотелось поцеловать её на прощание, но вместо этого он только улыбнулся ей в ответ. Молча они дошли до парковки и теперь каждый уже к своей машине. Чтобы не наговорить лишнего Четин предпочёл уехать как можно быстрее. Эдже не спешила садиться в машину, наблюдая за ним. Она и рукой ему помахала, чувствуя, как на душе немного потеплело. Как бы там ни было, но расставаться с Четином врагами ей хотелось меньше всего. Жаль, что, когда Эдже вернулась в машину её приподнятому настроению суждено было в миг исчезнуть. Сигнализация отчего-то не сработала и поняв, что машина открыта, девушка резко нажала на ручку, дернув дверью. — Честно признаться, я всё думал, когда же вы поцелуетесь. Эдже вздрогнула, увидев перед собой Керема, как только внутри салона зажглась лампочка. Тот сидел на пассажирском с невозмутимым видом, только глаза выдавали его бешенство. — Ты как тут оказался?! - изумилась она. — Голос сердца привел к тебе, - Керем даже и не посмотрел в её сторону, буравя взглядом то место, где ещё пару минут назад стоял Четин. — И как вижу, не зря. Справившись с эмоциями, Эдже всё же села на водительское сиденье. У неё тут же появился следующий вопрос: — И как давно ты за мной следишь? — Как только ты вернулась в город я просил своих парней присматривать за тобой. — Нет, ты их просил следить за мной, - отчеканила Эдже, чувствуя ужасную злость на столь откровенное недоверие. — В целях твоей безопасности! - Керем больше не смог себя сдерживать. — Однако, вместо того чтобы лишний раз не нагнетать обстановку, ты ходишь по свиданиям! Молодец, Эдже! — Может ты перестанешь кричать и дашь мне объяснить почему я так сделала? — Мне не интересно. — Керем… - Эдже тоже вздохнула, но весьма устало. — Будь добра: не оправдывайся. Итак тошно. Возможно, это было странно, однако, Эдже не чувствовала ни капли сожаления или стыда. Ей просто хотелось добраться до дома и лечь спать. Ни перед кем не оправдываясь. — Я устала, - сказала она, откинувшись на подголовник. — Устала от всего, что между нами происходит. Мы топчемся на одном и том же месте, выясняем отношения будто нам по пятнадцать, а в итоге ничего хорошего не выходит. Наконец Керем повернулся к ней. Прежде чем сказать, он напряженно всматривался в глаза Эдже, будто пытался там найти опровержение её словам. — Как тут выйдет, если ты все мои попытки сблизится рубишь на корню? — Я пытаюсь разобраться в себе. — Неужели? И господин Четин тебе, конечно же в этом деле с радостью помогает. — Ох, какой смысл мне пытаться тебе что-то объяснить, если ты упрямо не хочешь ничего слышать?.. - после чего Эдже прикрыла глаза и открыла их только, когда услышала щелчок дверной ручки. — Конечно, легче всего обидится и уйти, - хмыкнула она в ответ на его движение. — Хотя кому и обижаться, так это мне. Вскрыл мою машину, вел слежку… А дальше что? — А дальше - ничего, - сказал Керем, выйдя из машины. — Ты права: не получается. На дороге осторожнее. - и он захлопнул дверцу, так что та чуть с петель не слетела. Эдже ещё долго сидела, не шелохнувшись. Слова Керема были сродни рухнувшему огромному булыжнику. А ведь она до последнего надеялась, что он хотя бы попытается её выслушать. Увы. «Может быть к лучшему» - размышляла она по дороге домой. Пока Эдже ещё могла хоть как-то сопротивляться своим чувствам к нему, ей необходимо было просто прикинуть совместное будущее. Да, Керем что-то там говорил о лучшей жизни, но как это возможно при его реалиях? К тому же Эдже слабо верила в то, что он сможет быть примерным семьянином. В конце концов бандитская стезя весьма активно поощряла разного рода связи. Об этом она задумалась, когда услышала имя ещё одной женщины, якобы знакомой - Бахар. Подъехав к дому, Эдже заметила, что на третьем этаже в комнате Селима говорит свет. — Как ты сюда добрался на костылях? – удивленно поинтересовалась она. В это время, Селим весьма неловкими движениями забинтовывал ногу. — Керем помог, - ответил он, держа в зубах остатки бинта. — Как сходила? — Значит он был здесь, - Эдже проигнорировала вопрос брата насчет своего досуга и помогла ему. — И чем вы занимались помимо квеста на верхний этаж? — Если ты об алкоголе, то я соблюдаю указания доктора. Мы просто сидели у телека, ели рыбу, а потом Керему кто-то позвонил, и он сорвался. - на последней фразе по тону Селима можно было уловить нотки разочарования. — Ясно, - кивнула Эдже, склонив голову. Делать перевязку у неё получалось куда лучше и быстрее. — С ним это не в первый раз. — Я переживаю как бы чего серьёзного не случилось, - продолжал говорить Селим. — Вдруг опять проблемы с этим придурком Джалилем… — Мне, кажется, тебе сейчас о своем здоровье нужно думать, а не о разборках. - ещё одно движение и Эдже закончила с его послеоперационной раной. — Поэтому выпей лекарство и ложись спать. Селим противится не стал. В сон его клонило почти всегда, как только он принимал обезболивающее. Однако, перед тем как Эдже вышла из комнаты он вновь задал вопрос, на который так и не получил ответа. — Я ходила на встречу с подругой, - соврала Эдже. Скажи она правду, Селим бы её не понял точно так же как и Керем. Уже лежа в постели, пытаясь заснуть, она никак не могла выкинуть из головы очередную ссору с Керемом. Неужели все его слова о любви имеют силу ровно до тех пор, пока он доволен ею? «Четин бы иначе себя повёл» - размышляла Эдже, поймав себя на мысли, что такие суждения ей только на пользу. И тут же она с ужасом подумала о возможностях приставленных к ней без всякого спроса людей. Тот, кто следил, запросто мог доложить о встречах Эдже с прокурором.***
— Ваш чай, господин Четин, - новенькая ассистентка так переживала за свою должность в огромной компании, что была немного неуклюжа, чуть не опрокинув поднос, когда поймала на себе суровый взгляд босса. — Извините, меня. Бедная девушка побелела от страха. Ей казалось, что за такую оплошность теперь её точно выставят за дверь. — Всё нормально, - сухо произнес Четин. — Можешь идти. Нерасторопность ассистентки волновала сейчас Четина меньше всего. Его состояние было таким из-за клиента, что сидел напротив с противно-довольным видом. Ариф лишь хрипло усмехнулся. Опираясь одной рукой на свою трость, он вальяжно сидел в кресле и ждал пока девушка подаст ему чай прямо в руки. Та сначала не поняла, когда же Четин сделал ей замечание желание Арифа было удовлетворено. — Жаль, что для чая вы не используете армуду,* - сказал Ариф, когда ассистентка уже ушла. — Все эти европейские веяния плохо сказываются на нашем народе. — Тогда вам стоит отказаться и от мебели, на которой сидите, - несмотря на злость, Четин всё же выдавил из себя улыбку. Получилось весьма презрительно. В ответ на такой откровенный укол, Ариф рассмеялся. — Ты, прав, мы - старики вечно ворчим без дела. Давай лучше обсудим проект, который мне предоставили. Он неплох, но я бы хотел добавить больше элементов гротеска на облицовке. Всё же отель будет построен в очень колоритном районе, поэтому и уровень должен соответствовать. Быть застройщиком будущего отеля в Тарбалаши – то, с чем приходилось мириться Четину во имя своей цели. — Я учту это, но необходимо будет согласовать со спонсорами. Если они не против, - Четин надеялся, что это не прозвучало двусмысленно. Как только проект отеля был утверждён всплыли занятные подробности. Некий бизнесмен под именем Музафер Такши, активно поддерживающий оппозиционную партию Тургута Чавушоглу выступил в качестве спонсора. И судя по всему, этот Музафер существовал только на бумагах. — Нет проблем, - сунув руку во внутренний карман своего пальто, Ариф достал конверт с турецким гербом. - Доверенность, где написано, что я могу вносить любые корректировки без согласования спонсора. Кстати, внутри находится информация и о твоем личном гонораре, - скривив губы в подобии улыбки, сказал Ариф. — Чтобы не возникло неприятностей. — О каких неприятностях идёт речь, господин Ариф? - вздернув брови, Четин не спешил брать конверт, что тот положил на середину письменного стола. — Разве отец тебе не оставил инструкцию? - старик начинал специально вести себя так, чтобы раздражать собеседника. — Ситуации бывают разными, не исключены разочарования. Я бы советовал воспользоваться моментом. — Доверенность я приложу к остальным документам, - наконец взяв конверт в руки, Четин вытащил оттуда нужную ему бумагу. — Всё остальное в нашей компании работает через бухгалтерию. — Ясно, - на что Ариф лишь устало вздохнул. И продолжил говорить так будто общался с несмышленым мальчишкой. — Я понимаю твоё опасение, учитывая какие последствия коснулись твоего отца. Но стоит ли переживать, если работать с правильными людьми, как считаешь? — Учитывая, что вы для меня человек малознакомый, рано делать подобные выводы. - Четин придвинулся к столу, сложив руки в замок. В его взгляде прослеживалась непоколебимая стойкость. — Предлагаю для начала ознакомиться с политикой нашей компании, прежде чем делать подобного рода предложения. Ариф несколько долгих секунд просто молча наблюдал за генеральным директором и в конце одарил его улыбкой, которая говорила о том, что они обязательно вернутся к этому разговору, но позже. — Мне нравится твоя принципиальность, - сказал Ариф, поднимаясь на ноги с помощью трости. — Только обращайся с ней осторожно, не наживай врагов как твой отец. Его судьба оказалась печальной. Как только Ариф вышел из кабинета, Четин облокотившись локтями о стол, прикрыл глаза ладонью и просто сидел в такой позе ещё некоторое время. Этот старик имел очень сильную энергетику, которая сеяла вокруг один сплошной негатив. Если зло и материализовалось, то скорее всего именно в Арифе. Но раскисать было нельзя. Чтобы немного взбодрится, Четин снял пиджак с галстуком и вместо нетронутого чая залпом выпил стакан воды. Хотя сейчас он бы предпочел что-нибудь покрепче. И как только нервная система немного начала приходить в себя, Четин набрал номер Бану, тут же вспомнив, что теперь ему всегда отвечал комиссар Мехмет - помощник прокурора в Стамбуле. Это было сделано в качестве безопасности, после возвращения Бану в Анкару. — Как поживают наши взяточники? К слову Мехмет - ещё одна неприятность, с которой теперь приходилось мириться Четину. Несмотря на его службу, по человеческим критериям комиссар был, мягко говоря, кретином. — Запись разговора, которую я сейчас вышлю тебе отправишь госпоже Бану, - холодным тоном произнёс Четин. — Есть новости по поводу перевозки товара? Не могу дозвониться Парсу. — С этим порядок, - ответил комиссар. — Как и предполагалось: наши взяли пустые грузовики. Отвезли водителей на допрос и отпустили за неимением улик. — Хорошо. Отправь запись в ближайшее время. - после Четин отключил звонок. Несмотря на то, что всё в принципе шло по плану, его накрывала тревога. В особенности из-за молчания Парса. В данном случае за сохранность этого парня сейчас стоило переживать. Вечером, когда Четин был уже дома он вновь пытался дозвониться Парсу. Тщетно. Тут же в голове начали появляться мысли одна хуже другой. Может быть, Четин зря доверился сводному брату? И тот только изображал как жаждет отомстить за отца. Не зря же Парс изначально был при Тургуте. — Что-то опять случилось? - спросил Мерт. Он выходил из дома после того, как Айше угостила его какао. Мерт был холостяком, соответственно, возвращался он к себе в пустую квартиру без теплого ужина и прочих штучек, которые скрашивали жизнь женатых мужчин. Однако, увидев Четина, пьющего в гостиной виски, Мерт решил задержаться. — До Парса не дозваниваюсь, - ответил Четин, не поднимая головы. От своего водителя он не скрывал уже ничего. Да и какой смысл, если Четин просил Мерта избавится от адвоката-шантажиста. — Скорее всего он не отвечает на звонки, чтобы не рисковать, - весьма логично предположил Мерт. Отставив бокал с виски, Четин кивнул в согласии. Да, такое объяснение его вполне устраивало. И чтобы больше не поддаваться паранойе, которая добралась вплоть до комиссара Мехмета, он попрощался с Мертом и уснул прямо на диване. Айше, проходя мимо, заботливо накрыла Четина пледом.***
О приватном заведении с весьма говорящем названием - Чародейка, Бахар была наслышана. В узких кругах хозяйку этого места в основном осуждали женщины, чьи мужья пользовались его волшебными услугами. Сама Бахар старалась избегать сплетен, однако, не всегда могла игнорировать данную тему. Но вот чего она точно не ожидала, так это, то, что в один прекрасный день окажется внутри. Чтобы не вызывать подозрений, Бахар вошла через центральный вход ночного клуба. Когда обычная зона отдыха осталась позади за большой деревянной дверью открылась жизнь под яркие красно-фиолетовые огни. В центре зала находился подиум с шестами, где невероятно пластичные полуголые девицы исполняли эротические танцы, а похотливые мужики за баксы пытались дотронуться до их тела. При виде этой картины, Бахар стало жаль танцовщиц. Торговля телом - один из самых убогих заработков. Конечно, если девушки не были ярыми нимфоманками. — Госпожа, чем могу помочь? - перед Бахар образовался мужчина с сильно-прилизанными гелем волосами. Судя по его бейджику, это был администратор зала. Он смерил гостью подозрительным взглядом, не давая возможности пройти дальше. — Меня ждёт господин Керем, - ответила Бахар, всем своим видом демонстрируя, что не собирается ждать. Тот сразу же кивнул и любезно проводил Бахар по узкому коридору к самой дальней двери, за которой находился весьма просторный кабинет. Керем довольно улыбнулся при виде Бахар и указал ей на диван, возле которого находился кофейный столик на высоких ножках с двумя бокалами, наполненными спиртным. — Не знал, что ты любишь, поэтому взял беспроигрышный вариант, - отпустив администратора, Керем подал один из бокалов с виски своей гостье. Однако, Бахар отнеслась к предложению выпить не совсем позитивно. — Предпочитаю обговаривать дела на трезвую голову, - пояснила она. — Тем более в подобных местах. — Неужели тебя смущает обстановка? - Керема явно развеселила её скептичность. Но увидев её напряженный взгляд, он сказал: — Это единственное место, где нам можно встретиться без лишних глаз. — Допустим, - Бахар по-деловому закинула ногу на ногу. В содружестве с обтягивающей кожаной юбкой до колена это смотрелось весьма эффектно. — И что же такого важного ты хочешь со мной обсудить? Прежде чем ответить, Керем сел в кресло напротив и выпил свой бокал одним глотком. Затем долгим лукавым взглядом изучал её при этом ещё улыбаясь как-то по нахальному. В этот момент Бахар почувствовала, как к щекам прилила кровь и постаралась не думать о том, что ей даже начинают нравится их частые встречи. — Мне нужно навести кое-какие справки об одном человеке через знакомых твоего дяди, - говорил Керем. — Проще говоря - узнать то, чего не знает никто. — Что ж, - хмыкнула Бахар и решила все-таки немного выпить. — Думаю, что смогу тебе помочь. Но ты ведь понимаешь, что плата за это будет соответствующая. — И что же ты хочешь? - Керем отнюдь не удивился её словам. Наглость в проигрышном положении - была их семейной чертой. Вертя в руках бокал с виски, Бахар призадумалась. Ей сразу же вспомнились наставления бабули по поводу того, что им необходимо вернуть отобранное влияние. Пусть Бахар не до конца разделяла с бабушкой выбранную тактику, однако, сама суть задуманного была правильной. Только теперь Бахар решила идти к своей цели маленькими шажками, чтобы больше не оступиться. — Этот клуб, - наконец ответила она и улыбнулась в ожидании его реакции. На сей раз Керем удивился. Наверное, он не способен понять отчего некоторые женщины хотят заниматься сутенерством. Но если он хотел докопаться до правды по поводу Джихангира - это был единственный способ. И клуб с проститутками, доставшийся ему по наследству, можно было отдать в качестве платы. — Хорошо, как только я получу информацию, клуб - твой, - сказал он. Дальше Керем подробно объяснил, что именно требуется от Бахар. Нужно было всего-то найти человека, участвовавшего в том замесе с сыном Арифа и допросить его. По некоторым данным именно такой человек сейчас находился за пределами страны, а вот где именно Керем не знал. — Я найду его. – без доли сомнений сказала Бахар. Свой виски она так и не допила, боясь того, что обстановка этого места скажется на ней не лучшим образом. Может быть, это было со стороны и глупо, но Бахар начинала замечать за собой симпатию по отношению к Керему. К тому же, чем активнее бабушка Ягмур внушала ей ненавидеть всех, кто приложил руку к гибели их семьи, тем больше Бахар хотелось сопротивляться. — Буду ждать, - провожая её по коридору, Керем невольно обратил внимание на изящную фигуру и чуть оголенную спину. — Кстати, отлично сегодня выглядишь. Не поворачивая к нему головы на неё нашла легкая ухмылка. — Именно сегодня? Обычно плохо выгляжу? — Кое-кому стоит научиться принимать комплименты. — А кое-кому их делать, - как только они вышли в зал, Бахар вновь обратила внимание на стриптизёрш. — Но пока ты тусуешься здесь, шансы покорить женщину красивыми эпитетами равны нулю. Как ни прискорбно, однако, Бахар тут была полностью права. За столько лет, проведённых в обществе доступных девиц, Керем напрочь забыл, что значит романтика. Поэтому у него и с Эдже ничего не клеилось из-за того, что он вечно вёл себя как идиот, что шёл напролом. Скорее всего Эдже цеплялась за Четина именно поэтому. Ей хотелось романтики - все девушки это любят. Смотря на сцену, после того как Бахар ушла, Керем понял одну вещь: если сейчас не изменить поведение, то он так и продолжит довольствоваться малым. Решительным шагом Керем вернулся в кабинет, чтобы забрать оттуда кожаную куртку и пойти исправлять ошибки. А именно - для начала совладать со своей гордостью и выслушать Эдже. Иначе, этот замкнутый круг будет тянуться до бесконечности. Но к великому сожалению, если гордость ещё можно было как-то подавить во имя любви, то мужское нутро, оставшееся на длительное время в одиночестве после трагических событий, оказалось камнем преткновения. — Ты, что тут делаешь? - задался весьма глупым вопросом Керем при виде девушки, на которой были лишь полупрозрачные стринги и высокие каблуки. Девушкой оказалась та самая Рахель - красавица-еврейка, питавшая к Керему особую слабость. — Решила лично поздравить своего нового босса, - Рахель словно грациозная кошка начала приближаться к нему. И когда расстояния между ними уже не осталось, её рука соскользнула к его паху. — И показать, насколько я теперь счастлива. От её прикосновения Керем невольно закрыл глаза и выдохнул. Тело быстро среагировало на ласки Рахель, а вот мозг всё ещё пытался сопротивляться. — Выйди отсюда, - хрипло произнёс он. Рахель и не думала слушаться. Вместо этого она припала губами к его шее и оставила там след от поцелуя. — Я очень соскучилась по тебе, - страстно прошептала девушка, прижимаясь всем телом к нему. Собирая остатки самообладания, Керем схватил её за плечи и буквально отодрал от себя. — Рахель, я сказал: исчезни! - грубость была сейчас самым лучшим противодействием. — Почему, ты так со мной? - надув губы, она всё ещё надеялась переубедить его. — Я ведь и правда скучала! — Иди уже, займись работой. Впервые в жизни Керем выставил за дверь девушку, да притом ещё и голую. Раньше такое даже представить было невозможно. А сейчас он, наоборот, почувствовал за себя некую гордость. Пора было бороться с похотью. И у него это даже почти что получилось, если бы в голове не возник образ Эдже. — Твою мать! - от злости и бессилия Керем швырнул бутылку открытого виски о стену и рухнул на диван, понимая, что он так долго не продержится.***
После очередного выяснения отношений с Керемом, закончившегося как обычно, Эдже совсем поникла. Надежда отвлечься от всего этого хаоса оставалась только в работе. Однако, и тут её ожидало разочарование. Всё началось, когда Эдже не обнаружила в классе среди учеников Дефне. На вопрос об её отсутствии остальные лишь пожали плечами. На педсовете выяснилось, что отец Дефне забрал документы из школы. — Не понимаю я этих людей, - вздохнула учительница по математике, когда они с Эдже шли по коридору. — Зачем забирать девочку перед самым выпуском? Да и к тому же где они найдут лицей лучше нашего? — Замуж её хотят поскорее выдать, - в задумчивости произнесла Эдже. История с Дефне задела её за живое и, что самое худшее - она не смогла ей никак помочь. — Замуж? - та округлила глаза и остановилась. — Против воли?! Заметив, как госпожа Гюльтен переполошилась от данной новости, Эдже вспомнила, что та однажды рассказывала о каком-то фонде для женщин в трудной жизненной ситуации. Она зацепилась за внезапно возникшую идею, как за спасительную соломинку. — На Дефне давит отец, - объяснила Эдже. — Этот брак - чистый расчёт, к тому же жених совсем не дружит с головой, а ещё он иностранец. — Боже, бедная девочка, - прикрыв рот рукой, госпожа Гюльтен покачала головой. — Когда я работала в провинции по распределению, сколько таких было историй… — Если бы мы могли как-то посодействовать… - плавно Эдже склоняла её к своей мысли. — Возможно, общественная огласка поможет Дефне? Есть же фонды, где женщинам удается отстоять свои права. — Это хорошая идея, - та в согласии кивнула. — У меня как раз есть подруга, что состоит в подобном фонде. Только Дефне должна сама пообщаться с ней. — С этим проблема. Отец не выпускает её никуда одну из дома. В этот момент Эдже переживала, что госпожа Гюльтен передумает и решит просто забыть об услышанном. В конце концов равнодушие окружающих играло огромную роль во всех человеческих бедах. — Тогда сами пойдем к ней домой, - с полной уверенностью заявила женщина. — Так даже лучше. И хоть пока проблема Дефне была не решена, Эдже почувствовала, что на этот раз всё обязательно получится. К тому же общественное внимание к семье Олмез повлечет за собой интерес правоохранительных органов. И может быть Эдже всё же удастся договориться с прокурором.