Часть 1
7 июня 2022 г. в 06:00
Ньют недоумевает, когда возвращается домой после девятнадцатой попытки снять запрет на поездки за границу, где встречает Грин-де-Вальда, сидящего за кухонным столом и пьющего что-то, что кажется намного крепче, чем обычная вода, которая у него только и имеется в доме. Ньют знал, что в конце концов Темный Лорд придет за ним. Удар по его самолюбию был слишком велик, чтобы тот игнорировал его так просто. Он слышал о побеге в Нью-Йорке на прошлой неделе, но не ожидал, что мужчина придет так скоро. Он должен был позволить Тесею остаться с ним подольше. Ньют выпрямляет спину и поднимает бровь, чувствуя, как вокруг его дома сцепляются в цепочку обереги, мешающие ему трансгрессировать.
— Это так неуважительно, чем я могу помочь вам, Мистер Грин-де-Вальд? — Ньют спрашивает того, зная как себя вести в такой неординарной ситуации. Дамблдор предупредил его, что если он будет слишком испуган или слишком беззаботен, это могло вызвать агрессивную реакцию у другого. Он не мог слишком бояться, потому что Грин-де-Вальд хотел заставить его быть в ужасе, и если он будет себя вести слишком беззаботно, отрешенно от ситуации, то Грин-де-Вальд только захочет выбесить его так, чтобы на него наконец обратили внимание.
— Я подумал, что тебе может понадобиться шанс извиниться передо мной, — Говорит гость, и Ньют борется с тем, чтобы сохранить свое лицо нейтральным, когда начинает свой путь по кухне в поисках чая. Он чувствует, как взгляд другого волшебника отдается жаром по его спине.
— Тогда ты тоже мне должен, — Решает невзначай съязвить Ньют.
— Прости?
— Не так, как я ожидал, но ты прощен, — Чуть ли не восхвалено отвечает Ньют, наверняка наслаждаясь содеянной подлянкой.
— Ты слишком нахален. Что случилось с тем человеком, что споткнулся о самого себя в МАКУСЕ?
— Прошу заметить, что здесь нет никого, кому ты мог бы угрожать и использовать против меня. Я знаю, кто я и на что я способен, и я уверен, что не сломаюсь ни перед чем, что ты мог со мной сделать. У тебя нет власти над человеком, который тебя не боится, — Заявляет Ньют и невольно морщится, понимая, что наверное переборщил. Если бы Дамблдор был здесь, он был бы наверняка расстроен его поведением.
— О, ты просто очаровательный наглец, — С ухмылкой на лице проговаривает Грин-де-Вальд, толкая Ньюта в кресло и призывая палочкой чашку чая остановиться перед ним.
— Чего ты хочешь? — Ньют уже настойчивее спрашивает.
— Ты не слышал, я хочу извинений.
— И мне бы хотелось. Я тоже хочу услышать твои извинения, — Продолжает настаивать магозоолог, ослабляя галстук-бабочку, чтобы та не стесняла ему дыхание. Он пытается не задерживать свое внимание на взгляде Грин-де-Вальда, что оглядывал его обнажившееся горло. Ему определенно не нравился этот взгляд.
— И за что, по-твоему, я должен извиниться?
— Из-за этой ерунды в Нью-Йорке мне не разрешают покинуть Англию. Я нахожусь под запретом на поездки за границу, что означает, что я не могу никуда поехать. Я не могу ни спасти, ни освободить других существ. Я не могу продолжить исследования для своей книги! Я не могу помочь существам из-за твоих фанатичных действий в Нью-Йорке! — От чего, на последних словах Ньют чуть ли не срывается.
— Меня бросили в тюрьму из-за тебя!
— Ты убийца! А это место для убийц!
— Я революционер! Я пытаюсь сделать мир лучше для магов!
— Нет, ты хочешь установить иерархию, где магглы находятся на низшей ступени!
— Это то, где им и место!
— Нет, не там. Маг, маггл, существо, полукровка, чистокровный. Все это не имеет значения! Когда ты приступаешь к делу, мы все лишь животные. Некоторые из нас делают добро, некоторые — нет. Каждый из нас занимает какое-никакое место в обществе, необходимое для жизнедеятельности вида. Твои идеи заставляют семьи порабощать или причинять вред своим членам семьи, которые родились сквибами. Твои идеи заставляют магглорожденных причинять вред своим родителям. Ты говоришь, что не ненавидишь магглов, но ты же совершенно их не уважаешь! Экосистемы не могут нормально функционировать, когда один вид не уважает другие виды! — Ньют пытается хоть что-то тому втолдычить, вставая со стула так стремительно, что тот откинулся назад и с грохотом упал.
— Значит, ты хочешь, чтобы мы позволили магглам вести их никчемные войны? Пусть они разрушают мир вокруг нас, а мы спрячемся как всегда!
— Не читай мне лекций о войне! Ты не сражался ни в одной! Я сражался! Я прекрасно знаю, что такое война. Я видел это, жил этим. Я все еще храню ясные воспоминания о тех мгновениях, испытываю кошмары, имею ноющие шрамы. Не путай свой страх с моим опытом, — Заключает Ньют и прикрывает рот, когда его слова еще некоторое время висят в воздухе. Он не хотел говорить так много. Особенно Грин-де-Вальду. Некоторые из этих вещей он даже не позволил себе сказать Тесею. Грин-де-Вальд мигом поднимает упавший стул и толкает обратно вспылившего мужчину в кресло, начиная наворачивать круги вокруг него.
— Помнишь, я спросил тебя, что Дамблдор увидел в тебе?
— Да…
— Наконец-то я знаю, что же он увидел. Ты настолько невинен. Ты не думаешь о социальных нормах, политике или мировом давлении. Ты поступаешь правильно не задумываясь даже. Дамблдор любит тебя, потому что ты показываешь ему моральный компас.
— Если ты собираешься убить меня, то убей поскорее. Если нет, не мог бы ты уйти? Я должен разослать письма другим защитникам окружающей природы, чтобы узнать, могут ли они помочь мне с запланированными спасением существ, исследованиями и освобождением существ. Так как я не могу покинуть страну! В отличие от тебя, некоторым из нас приходится работать, чтобы зарабатывать деньги. Так что, пожалуйста, уходи, чтобы я мог продолжить писать свою книгу, — Бормочет он, уже полностью устав от перепалок с ним.
— Я не думаю, что убью тебя. Нет, я думаю, что лучше потрачу свою энергию на преобразование тебя, Liebling Kleiner Drache, — Почти прошептывает Грин-де-Вальд и уходит с хлопком трансгрессии.
Ньют понимал, что он должен был сообщить об этом кому-то, но он просто получил бы еще больше проблем с министерством.
Может быть, если он будет игнорировать это, то проблема исчезнет.
Нет, она не исчезла. Грин-де-Вальд, «Прошу, зови меня Геллерт», теперь появляется каждый вечер на чашку чая или с чем-нибудь покрепче лишь для себя любимого, ужиная с Ньютом. Они даже начинают играть в шахматы пару ночей подряд, и Геллерт, кажется, наслаждается попытками Ньюта обыграть его. Он не прекращает его назвать тем же именем, что и в первый день, иногда сменяясь на bezaubernd. Ньют боится спросить кого-либо, что в переводе означают эти слова.
Каждый раз, когда они играют, они используют новую доску, и Ньют боится думать о том, где он их берет.
Один раз, когда Ньют выигрывает одну из партий, Геллерт улыбается тому с нежностью, и в следующий раз дарит ему ожерелье с фигурой короля на конце и их именами, выгравированным по бокам и снизу. Он носит его с гордостью.
Медленно, но Ньют вслушивается в то, что на самом деле пытается устроить Грин-де-Вальд. Чем больше он слушает, тем больше верит в то, что взрослый мужчина в чем-то прав, но это ведь не так. У него хорошее предчувствие, но и в тоже время, он несколько смущен.
Ньют начинает выдвигать свои собственные идеи. Помогая Геллерту увидеть еще хоть что-то, иные идеи, чтобы заставить того сделать то, чего он хочет. Он понимает, что это не работают. Мужчина пытается поддерживать эмоциональную дистанцию. Чтобы не привязаться.
Он знает, что не смог выстоять перед ним, когда раненые животные и существа из тех мест, куда он все еще не мог отправиться, начинают появляться в его доме, и когда один из них готов к жизни в неволе, начинают пропадать из его дома только для того, чтобы получить фотографию, где животные находятся в своей среде обитания, которые появляются под подушкой после ночных визитов Геллерта.
Через несколько дней на его столе рядом с записями появляется список еще неизведанных существ и животных, в следствие чего его лицо расплывется в нежной улыбке.
Однажды к нему приходит ожидаемый гость, в лице Геллерта, который сообщает, что он получит свое разрешение на поездку за границу обратно. При условии, что он никогда не поедет во Францию.
Ньют не особо понимает, что вообще произошло, но внезапно, от нахлынувших чувств, он целует Геллерта в губы. Поцелуй был просто потрясающим. Геллерт позволяет Ньюту полностью главенствовать в поцелуе, и вскоре он отстраняется, чтобы перевести дыхание, а его лицо быстро алеет.
Он нервно заикается, пытаясь извиниться, прежде чем Геллерт вновь целует его, от чего Ньют даже немного начал задыхаться, а его руки метались, чтобы найти хоть что-то, за чтобы удержаться, когда его разум заполняется Геллертом.
Ньют обожает это.
Конечно же, на следующий день он получает свое разрешение обратно и он снова может путешествовать куда захочет, самостоятельно вызволяя редких и просто загубленных существ. Кроме Парижа, он обещал туда не ездить.
Он проводит пару месяцев в поездах, спасая животных по всему миру. Геллерт посещает его в тягостных путешествиях, когда может, и они целуются во всех странах мира.
Вскоре, визитов становится все меньше и меньше, пока на Ньюта не нападает фанатик Геллерта, который совершенно не знал, что Ньют не тот, до кого он захотел бы хотя бы пальцем дотронуться.
После этого происшествия, Геллерт хочет дать понять всему миру, что Ньют Скамандер вне пределов их досягаемости.
— Присоединяйтесь ко мне в Париже в эти выходные. Пришло время показать, чью сторону вы решили выбрать.
— Нет, я еще не готов.
— Хорошо, Liebling Kleiner Drache, я не буду тебя заставлять. Я надеюсь увидеть тебе там, но пойму, если ты не захочешь, — Быстро кидает Геллерт напоследок, и мужчина ощущает, как от того веет легким разочарованием.
Ньют наблюдает, как тот уходит.
К сожалению, в один из немногих выходных его тащат в Париж к старой гробнице с кучкой друзей и парой незнакомцев.
Появляется ревущее пламя, Тесей стоит рядом с ним, и все происходит слишком быстро, чтобы он мог уследить за происходящим. Прежде чем он успевает опомниться, огонь стреляет искрами и разделяет двух братьев, скручиваясь вокруг Ньюта и сужаясь, заставляя Ньюта войти в круг, даже не пересекая его.
— Отпусти его! — Тесей гневно кричит на человека, посмевшего украсть его брата, указывая палочкой на него.
— Я его совершенно не держу, Ньютон может уйти через огонь. Но имейте в виду, что его поглотит пламя, если он захочет остаться со мной, — Хищно отвечает Геллерт уже зная ответ на свои слова, и Ньют сглатывает, смотря на мужчину исподлобья.
— Конечно же, Ньют хочет уйти от тебя! — Тесей огрызается, даже и не догадываясь об отношениях между его братом и Темным Лордом.
— Мне так жаль Те', — Бормочет Ньют, глядя в пламя.
— Ньют, бояться — это нормально. Просто закрой глаза и иди на мой голос. Ты ничего не почувствуешь, — Медленно и нежно, но все так же громко, проговаривает Тесей.
— Заставь его уйти, Liebling, или это сделаю я, — Уже более серьезно заявляет Геллерт, и Ньют ощущает льющиеся слезы на щеках. Он зажмуривается и сует руку в огонь. Позволяя огню захватить его руку, кусая пламенными языками, Ньют позволяет помещению наполниться запахом горящей плоти, прежде чем вытащить ее. Геллерт мягко хватает его руку и немедленно исцеляет ее.
— Вот видишь! Я вознаграждаю тех, кто предан мне, — Чуть ли не усмехаясь, продолжает говорить взрослый мужчина, в свою очередь, Ньют смотрит на Криденса и молит мальчика глазами бежать, благодаря Мерлина, за то, что он творит.
— Ньют? — Говорит Тесей глухим голосом, полностью убитый горем, и Ньют съеживается, прячет лицо.
— По какой причине ты можешь быть с этим монстром? Ты любишь жизнь и живых существ, Ньют, пожалуйста, — Продолжает старший брат нагонять тоски.
— Тик-так, Liebling, время бежит, — Нагнетает мраку и Геллерт, из-за чего Ньют дрожит и трепещет
— Пожалуйста, уходи, пока он тебя не убил, — Наконец пищит Ньют и смотрит, как Тесей отрицательно вертит головой, совершенно не веря в происходящее.
— Мне нужно быть здесь, — Договаривает Ньют и позволяет Геллерту поцеловать его, наконец-то услышав хлопок трансгрессии, когда они покидают гробницу.
Через месяц они впервые занимаются сексом. Геллерт просто восхитительно знает нужную дозу нежности, когда приготавливает того, и имеет хорошее представление о грубости, когда занимается с ним любовью. Он использует способности легилименции как смертельное оружие, чтобы узнать наиболее подходящие места, для лизания, сосания, укусов и небольших щипков. Его голос — прекрасная смесь тягучего меда и смертельного яда.
Ньют никогда не был одержим сексом, он предпочитал увлекаться и заниматься другими делами. Но с Геллертом ему это нравилось. Он никогда не чувствовал себя неловко или когда они вместе, Геллерт с радостью попробует все, что предложит Ньют.
Геллерт выслушивает идеи, даже с которыми он никогда не согласится, но он хотя бы выслушивает.
Геллерт уверяет его, что не заставит его участвовать в финальной битве. Что было бы просто жестоко, если бы он сражался со своими друзьями и семьей. Ньют ценит эту заботу и говорит ему, что хотел бы быть там, чтобы просто оказать тому поддержку.
Этот день намного наступает раньше, чем Ньют ожидал, из-за чего был совершенно не готов. Битва практически приближалась, пока, в конце концов, Геллерт и Ньют не оказываются напротив людей, которых мужчина называет семьей и, конечно же, Дамблдора. Они были окружены множеством людей, среди которых были и фанатики, и авроры.
Внимание Геллерта было полностью сосредоточено на Дамблдоре, когда они входит в лес, где они сражаются, — Что ты собираешься делать, Альбус? Клятва крови все еще действует, и твои последователи заняты борьбой за свою жизнь, да и даже если бы они этим не занимались, они не смогли бы сравниться со мной, — С гордостью громко говорил Геллерт.
— Я не могу позволить тебе продолжать идти по своему пути Геллерт. Я был трусом. Боялся смерти, когда знал, что должен был с ней брататься. Мы оба должны, старый друг, — Все так же уверенно говорил Дамблдор, вытаскивая палочку и направляя ее на Геллерта.
— Альбус, ты сошел с ума? Ты убьешь нас обоих!
— Петрификус тоталус! — Выкрикивает Ньют, заставляя замереть Дамблдора, и всю остальную часть комнаты, — Прости, — Лишь прошептывая это, замечая, что Геллерт смотрит на него.
— Ты защитил меня, Ньют, огромное спасибо, — С нежностью говорит Геллерт, и один из его фанатиков выбивает палочку из руки Дамблдора.
— Ньют, останови же это безумие! — Где-то воскликает Тина.
— Пойдем, Liebling, покажем им всем, где твое место, — Заговаривает того Геллерт, и Ньют прижимает свои губы к чужим, ощущая, как его затягивают в более глубокий поцелуй.
Геллерт улыбается, когда они отдаляются, и Ньют прижимаясь к нему в еще одном поцелуе, вновь отодвигаясь, ели восстанавливая дыхание, прежде чем Ньют делает шаг назад, все так же смотря на него любящим взглядом
— Авада кедавра, — Проговаривает Ньют, и заклинание из его палочки попадает прямо в бок Геллерта.
Геллерт Грин-де-Вальд смотрит в глаза Ньюта, и когда он умирает, его лицо искажается в недоумение. Ньют не уверен, что это из-за того, что он умер, или потому, что Ньют — это тот, кто это сделал. Не то, чтобы это имело значение. Когда некогда Темный Лорд обрушивается на землю, его рука цепляется за ожерелье с королевской шахматной фигуркой, которое он когда-то дал Ньюту, цепь разрывается, посему ожерелье с шумом падает на кирпичь.
Шах и мат.
— Ньют? — Тесей говорит, делая несколько шагов вперед, так и не доставая палочку, зная, что ему ничего не страшит. Ньют ценит это так сильно, чем Тесей когда-либо поймет.
— Я… Я никогда не был на его стороне. Те'! Я правду говорю. Я должен был подойти ближе, чтобы я мог, я просто мог, — Бормочет в истерике Ньют, а Тесей тянет его в объятия, зная, что тот совершенно не будет против.
— Ш-ш-ш… Я знаю. Я знаю. Я знаю тебя, Ньют. Я все понимаю, — Повторяет Тесей, и Ньют начинает рыдать ему в шею. Он чувствует головокружение от снижения адреналина в крови. Он становится обычной марионеткой с перерезанной веревочкой, и в итоге, он теряет сознание.
Когда он просыпается, он находит себя не в камере Азкабана, что является милостью, которую он не ожидал после использования смертельного проклятия. Вместо этого он находится в больничной палате, чувствуя себя хорошо отдохнувшим, чем когда-либо до этого. Он оглядывается и видит, что Тесей сидит в кресле рядом с ним, голова откинута на спинку, сам же он слегка посапвал.
— Те'? — Слабо отзывается Ньют, и его брат мгновенно просыпается.
— Ньют, спасибо Мерлину. Я не знал, почему ты потерял сознание, я был просто в ужасе, — Тараторит беспокойно Тесей, и Ньют мягко улыбается тому.
— Истощение. Быть с Гелле… Грин-де-Вальдом было очень изматывающе. Между поддельными воспоминаниями, которые я должен был поддерживать, и более физическими аспектами безумия мое тело работало на решимости, адреналине и страхе. Особенно после того, как я был объявлен фанатиком и жил с ними. После того, как я… После того, как он умер, я сломался.
— Дамблдор говорит, что это было в наработках еще до Нью-Йорка. Из всех смелых безрассудных вещей, которые ты когда-либо делал, из-за этого ты должен быть в Гриффиндоре, — Сообщает ему Тесей, и Ньют в ответ лишь морщит нос, «Да как он посмел».
— Прости, но он не собирался останавливаться, и мы почти потеряли доверие. Грин-де-Вальд не собирался останавливаться, и никто, казалось, не мог его остановить. Я должен был что-то сделать. Ты как всегда был на передовой, в опасности. Я не мог потерять тебя, — Прискорбно заявляет Ньют.
— Ты просто чертовски предан, — Чуть ли не рычит Тесей, но обнимает его так крепко, как только может, и на этот раз Ньют не против. Тесею это нужно. А он может себе это позволить.
— Я рад, что с тобой все в порядке, — Шепчет ему на ухо Тесей.
Как и Ньют.
Через неделю Ньют пробирается сквозь некогда знакомые стены Хогвартса. Он одет в плащ с капюшоном, надеясь, что в этом отребье его точно никто не узнает. За все время, он успел стать очень известным.
— Привет, Ньют, — Приветствует того Дамблдор, и Ньют входит, садясь на предложенный стул. Ему предлагают выпить, но он быстро отказывается.
— Я был рад услышать, что министерство сняло с вас все обвинения. Мне бы не хотелось вытаскивать тебя из Азкабана, — Почти что с шуткой говорит Дамблдор.
— Им очень не понравилось, что я использовал смертельное проклятие. Однако они в первую очередь политики и решили упустили это из виду, потому что я смог дать им имена фанатиков, которых нужно было выследить и поймать. Кроме того, общественное мнение в кои-то веки играет в мою пользу. Я стал довольно популярным благодаря своей книге и некоторым другим причинам. Если бы они приговорили меня, был бы бунт, — Заключает Ньют и слегка прикусывает губу.
— Что такое Ньют? Я прекрасно вижу, что ты хочешь спросить меня о чем-то.
— На самом деле у меня есть несколько вопросов. Во-первых, что мы будем делать с этим, — Спрашивает Ньют, доставая из пальто Бузинную палочку. Которая каким-то чудом оказалась там.
Дамблдор машет рукой, и палочка летит, попадая в руку Дамблдора.
— Хорошо. Одна проблема решена. А как насчет Криденса?
— Мы еще не нашли его после Парижа, к сожалению. Но мы не перестаем его искать. Есть ли еще вопросы?
— И последнее. Большая часть плана требовала, чтобы я захватил его внимание. Конечно, это легко, когда у вас есть птица-гром в вашем саквояже. Но это также требовало от меня, чтобы я завладел его интересом и другими способами. Как вы догадались выбрать меня?
— Ты очень похож на меня. Голубые глаза, рыжие волосы, худощавый, довольно неуклюжий, это было, когда Геллерт еще дружил со мной. Имеешь сильный моральный компас. Искра в глазах. Я выбрал тебя, потому что знал, что Геллерт все еще любит меня в некоторой степени, и я решил сыграть на этом.
— Спасибо. Я должен признаться, что это то, что я предполагал. Хотя, на самом деле, я думал, что сходство будет поверхностным. Приятно знать, что это было не просто мое милое личико, — Отвечает Ньют с улыбкой, а затем зевает, немного наклоняясь в сторону.
— Ньют, возможно, тебе стоит пойти домой. Мы можем обсудить это позже. Тебе нужен отдых. Ты потратил почти год на поддержание искусственных воспоминаний. Это сказывается на людях. Отдохни немного. Я даже позволю снять защиту на этот раз, чтобы ты мог уйти прямо отсюда, — Прощается с ним Дамблдор, и Ньют трансгрессирует на крыльцо своего дома. Он прислоняется головой к двери, чтобы хоть немного, но отдышаться, прежде чем войти внутрь.
Ньют делает глубокий вдох, входя в дом. Это его первое возвращение домой после Парижа. Он остался на некоторое время с Тесеем и Литой, как только его выписали из больницы. Ни один из них не хотел, чтобы он слишком долго уходил от них. Банти была милой, и с небольшой помощью Якоба, она заботилась о его созданиях все время. Мерлин, благослови их.
Ньют открывает дверь, входит в дом и запирает дверь, позволяя знакомому чувству дома омыть его. Приятно быть дома. Он проверяет обереги своей семьи и усиливает их. Он может почувствовать несколько дополнительных оберегов, не считая тех, которые оставил Грин-де-Вальд. Он узнает магию Тины и Литы, так же и Тесея. Он так же чувствует немного Куини и Дамблдора, но один он совершенно не узнает… Некоторое время обдумав, он думает, что этот мог принадлежать настоящему Персивалю Грейвсу. Это было так мило с его стороны.
Удовлетворенный своей работой, он направляется на кухню. Он стоит у плиты и ставит чайник, глядя между старым фаворитом и новым ароматом чая, который Грин-де-Вальд хотел, чтобы он попробовал. Ньют хмурится, когда пламя немного подпрыгивает на конфорке, несколько пугая его.
— Я должен взглянуть на это чуть позже. В этом доме не может быть неисправной горелки с таким количеством животных, бродящих вокруг, — Ньют говорит самому себе и понижает силу горения. Вдруг, он вскрикивает и отпрыгивает, когда пламя становится синим. Он едва успевает заметить зеленую субстанцию на своем шкафу.
— Скурж! — Ньют четко проговаривает, и в тот же момент, исчезает эктоплазма и пламя возвращается к правильному цвету. Завтра ему придется позвонить в Министерство, чтобы кто-нибудь пришел к нему, чтобы найти призрака, ведь негоже, чтобы тут разгуливал незваный гость.
Он невольно оглядывается и начинает разливать чай в чашку, когда вдруг его тело внезапно начинает дрожать, а температура в комнате начинает стремительно понижаться.
— Добро пожаловать домой, Liebling, — Мурлычет ему на ухо Геллерт Грин-де-Вальд.