Sk8er boi

Бомгю не нервничал так со времён вступительных экзаменов в университет. А нервничал он тогда сильно. Настолько, что он забыл своё собственное имя и его вспотевшие руки не играли правильные ноты, выстраивая гармоничную последовательность, а соскальзывали и нажимали не на те клавиши, тем самым нарушая общее звучание. С того дня, когда Бомгю проснулся в медвежьих объятиях Хюнин Кая, зажав между ним и собой Тэхёна, прошла всего пара дней, тянувшихся для Бомгю бесконечно. Открыв тем утром глаза и увидев шею Тэхёна в паре сантиметров от своего лица, Бомгю неслабо так приложился спиной о пол. Словно ошпаренный, он отодвинулся тогда от всё ещё спавших младших и свалился с дивана, со стоном приземляясь. Именно от его звуков проснулись все остальные, кроме Субина, который преспокойно пил чай за кухонной стойкой, наблюдая за диким смущением на лице своего друга. Бомгю понимал, что он так отреагировал именно потому, что это была шея Тэхёна, а не кого-то другого. Этот факт его настораживал, но в то же время приятно будоражил, и ему хотелось полностью удостовериться в своих догадках, которые терроризировали его разум последние дни. Кто для него Тэхён? Этот вопрос не выходил из его головы последние сорок пять часов точно. Он перебрал всевозможные варианты ответов, перелазил с десяток сайтов в интернете, закрывая некоторые сразу же, как только глаза натыкались на строки, содержащие не совсем культурные выражения, в которые Бомгю предпочитал не вчитываться. Но единственно верный метод узнать причину своего поведения и эмоций, которые время от времени неожиданно наплывали на него, Бомгю видел только в одном. Собственно, именно поэтому он и нервничал. Он позвал Тэхёна на свидание. На самом деле, эта прогулка являлась свиданием только для Бомгю. Для Тэхёна же она ничем не отличалась от множества других их прогулок. Разве что только местом, куда они собирались сходить. Обычно все их прогулки оборачивались прокатом на скейтборде, а в этот раз Бомгю предложил сходить на водный фестиваль в Эверленде. Если бы Бомгю повёл туда Субина и Ёнджуна, то всё, определённо, закончилось бы тем, что Ёнджун обстрелял бы их двоих из бластера, не давая и минуты форы. С Тэхёном же он хотел просто насладиться хорошим днём, желательно, не промокая насквозь. Но у Тэхёна на этот счёт были совершенно другие планы. Бомгю точно не планировал играть с Тэхёном в водные игры, резвиться под струями фонтана или убегать с громкими возгласами от мальчишек, которые начали обстреливать Бомгю после того, как он кинул в них одну водную бомбочку. К концу первой половины дня с Бомгю вода стекала ручьями, из-за чего от него шарахались все прохожие, пока Тэхён хихикал, следуя за ним. В отличие от Бомгю, у него всё ещё оставались сухие места на теле, что бесило старшего. Именно поэтому, проходя мимо очередного фонтана, Бомгю затащил в него не ожидавшего такой подставы Тэхёна, чьи возмущения распугали всех детишек, веселившихся поблизости. Позже, переодевшись в сухую одежду с эмблемой Эверленда, которую с плохо подавляемыми смешками предоставили сотрудницы парка, они отправились изучать остальные аттракционы, пообещав друг другу не возвращаться к водным пистолетам. Ну, хотя бы сегодня. Они побывали в цветочном саду, в зоне с домами, стилизованными под различные города Европы, поохотились на привидений в старинном особняке, а также поумилялись с животных в зоопарке. От лабиринта ужасов Тэхён силком оттащил Бомгю прямиком в сторону ярмарки. Проголодавшиеся после утомительных путешествий по огромному парку развлечений, они с удовольствием отведали непривычные блюда разных стран. Они сидели друг напротив друга, и Бомгю мог видеть каждую эмоцию, проскальзывавшую на лице Тэхёна. То, как он кривился из-за слишком острой еды; то, как он высовывал язык, после того как обжигался горячим бульоном; то, как он прикрывал глаза от удовольствия, поедая десерты. Всё это Бомгю видел впервые, и в тот момент ему казалось, что он готов смотреть на это безотрывно. Ему казалось, что он всегда готов смотреть на Тэхёна, который в этот день был так близко. Смотреть на то, как он радуется, как он улыбается и как смеётся. И всё то утреннее волнение полностью испарилось к концу дня под воздействием ослепительных солнечных лучей и ярко-голубого неба. — Сегодня было классно, — потягиваясь, сказал Тэхён. — Давно я так не веселился. Они гуляли по пригороду Сеула, где не было тех многоэтажных зданий, характерных для центра, от которых порой сильно устаёшь. Бомгю рассматривал радостное лицо расслабленного, зажмурившегося Тэхёна, когда тот внезапно схватил его за руку и потянул за собой вперёд, вынуждая быстрее перебирать ногами. — Закат! Скорее, — Тэхён неопределённо махнул в сторону низко висящего над горизонтом солнца. — Мы не должны его пропустить. Со спины Тэхёна Бомгю перевёл взгляд на их сцепленные руки. Пальцы Тэхёна, остававшиеся холодными в любую погоду, сжимали запястье Бомгю, заставляя мурашки подняться вверх по руке и скрыться под тканью футболки. Нравилось ли ему это чувство? Да. Бомгю за последнее время осмелел достаточно, чтобы признаться себе в этом без неловкой и смущённой улыбки. Хотел ли он, чтобы рука Тэхёна его отпустила? Точно нет. И это тоже Бомгю прекрасно понимал. Спустя недолгой пробежки по улице с огибанием людей, шедших навстречу, они оказались перед пожарной лестницей одного из зданий. В тени было прохладно и пахло сырым воздухом. — Ну что, лезем наверх? — спросил с энтузиазмом Тэхён и, не дожидаясь ответа, первым схватился за поручни и поспешил наверх. — Тэхён, куда ты полез? — спросил Бомгю, задрав голову кверху и поёжившись от холода. — Быстрее, — весело отозвался сверху голос Тэхёна, забравшегося на уровень второго этажа. — Давай за мной. Бомгю покачал головой, но всё же последовал за младшим, неосознанно стараясь догнать его большими шагами. Они оказались на плоской крыше, с которой можно было увидеть всё, что их окружало. Те высокие многоэтажки, блестевшие в свете заката, тёмно-зелёная гора с её далёким взрезающим небо шпилем башни. Крыша была грязного серого цвета, и местами прорастал мох, тем не менее она не выглядела заброшенной. На крышу изредка кто-то поднимался. Это было видно по валяющимся тут и там упаковкам из-под еды и по исчерченному разноцветными мелками полу. — Ну сколько раз я говорил им не оставлять здесь мусор, — Тэхён ходил по крыше, подбирая пластиковые упаковки в неизвестно откуда взявшийся чёрный пакет. — Зачем ты это делаешь? — выровняв сбившее дыхание, сказал Бомгю, прохаживаясь по крыше. — Обычно здесь более убрано, — проигнорировал вопрос Тэхён, продолжив порхать из угла в угол до тех пор, пока не собрал весь мусор. — Ну вот, так гораздо лучше. Подловить бы их и в очередной раз напомнить о том, для чего предназначен мусорный бак у лестницы внизу. — О ком ты говоришь? — Да о мальчишках, которые иногда лезут сюда, — сказал Тэхён, отряхивая руки. — Мы когда-то договорились о том, что не будем приходить сюда в одни и те же дни, чтобы не мешать друг другу. Если я не ошибаюсь, то сегодня моя очередь, и мы с ними не столкнёмся. Бомгю рассматривал местами размытые надписи на полу, пытаясь их прочесть, когда он заметил, что Тэхён оставил пакет с мусором у лестницы и прошёл мимо него. Закончив свои безуспешные попытки разобрать чей-то кривой почерк, Бомгю встал и подошёл к Тэхёну, что любовался солнцем, положив руки на ограждение. Бомгю собирался спросить Тэхёна, почему они не могли внизу посмотреть на закат, но ему перехотелось вообще что-либо говорить, когда он поравнялся с ним. Невероятно красивый. Бомгю не мог подобрать других слов, чтобы описать Тэхёна, чьё лицо мягко покрывали лучи заходящего солнца, окрашивая его в медовый цвет и создавая эффект фотоплёнки. — Красиво, правда? — почти прошептал Тэхён, продолжая безотрывно смотреть на солнце, слегка сощурив глаза. — Да, — Бомгю нехотя перевёл взгляд на закатное солнце, топившее в своём карамельном свете весь город. — Я не видел ничего прекраснее этого. Солнце разлило по небосводу розовую с оранжевым краски и смешало их своей кистью, на которой были остатки белого цвета. Тэхён подавил смешок, опустив голову и положив её на свои руки. — Ты говоришь так, словно ты никогда не видел закат. Я не о закате. Хотелось бы Бомгю так сказать, но вместо этого он ответил: — Я видел, — Тэхён посмотрел на него. — И я знаю место ещё лучше этой крыши. Если хочешь, я обязательно тебе как-нибудь его покажу. — Хочу, — спустя минуту ответил Тэхён и выпрямился, корпусом повернувшись к Бомгю. — Хоть я и сказал тебе, что я иногда прихожу сюда, я не сказал почему. Я поднимаюсь на эту крышу, когда мне грустно. В последнее время, благодаря моим новым знакомым, я сюда не заглядывал. Как-то не было для этого времени. Бомгю хмыкнул и отвернулся от заката, посмотрев на Тэхёна и отзеркалив его позу. — Но раньше я был здесь частым гостем, — признался Тэхён, и Бомгю не потребовалось и трёх секунд, чтобы понять о чём говорил младший. — Лет пять назад после школы, вместо того, чтобы пойти домой, я всегда бежал сюда. В один из таких моих приходов сюда я и встретил тех младшеклассников, с которыми я заключил договор. Сейчас они, правда, уже не младшеклассники. — Почему... из-за чего тебе было грустно? Тэхён всматривался в глаза Бомгю, и недавняя улыбка сползла с его лица, словно её унёс с собой слабый ветер, одиноко гулявший по крышам домов. — В средней школе всякое бывает: плохие оценки, неудачи, издёвки со стороны сверстников, соперничество с ними. Бомгю глубоко выдохнул, всё ещё с трудом веря в то, что Тэхён подвергался издевательствам. Он молча всё терпел, не говоря и слова взрослым, ведь иначе его бы заклеймили «ябедой» и «слабаком», и кто знает, что они бы сделали с ним после этого. Бомгю не может себе представить, каково это — каждое утро в страхе заходить в школу. В место, которое, по идее, должно быть посредником между учениками и знаниями этого мира и источником хороших эмоций и воспоминаний, а не рассадником негативных ассоциаций и благоприятной средой для развития людских пороков. — Хорошо, что Рики это боком обошло. Он учится в специальной школе, где он может свободно заниматься танцами не в ущерб основному обучению. А творческая среда обладает чудесным свойством объединять даже самых разных людей, — продолжил Тэхён. — Родители планировали отдать его в обычную школу, но я и Рики уговорили их дать ему шанс стать танцором. Даже если он, повидав мир и посетив разные страны, разочаруется в своём деле, он всегда может вернуться домой. Здесь мама, папа и я всегда будем ждать его. — Ники повезло со старшим братом, — сказал Бомгю, потирая замёрзшие руки. — Даже завидно как-то. —Ты думаешь, я хороший старший брат? — Спросил Тэхён, снова повернувшись лицом к закату. — Ты лучший старший брат, которого я знаю. — Со стороны может быть так и кажется, — усмехнулся Тэхён. — Ты бы видел, как мы ссорились и дрались на каждом шагу в детстве. — Брось, Тэхён, драки неотъемлемая часть любых братских отношений. Я счёт потерял нашим с Ёнджун-хёном дракам. Правда, мы перестали, после того как разбили мамину любимую вазу, — Бомгю почесал левую бровь, вспоминая, как его мать выдворила их обоих, отправляя к Ёнджуну домой. Внезапно подул резкий ветер, и волосы Бомгю вмиг опутали лицо парня своими чёрными нитями. Вследствие чего видимость резко упала до нуля. Тэхён, видевший это, звонко засмеялся, отчего птицы, сидевшие неподалёку, испуганно вспорхнули и улетели. Он уткнулся себе в руки, и его плечи подрагивали в такт смеху, пока Бомгю пытался освободить своё лицо от непослушных локонов и привести их в порядок. Когда ему это всё-таки удалось, он посмотрел перед собой и увидел Тэхёна, который пытался отдышаться и глубоко дышал, чтобы не словить ещё один приступ безудержного смеха при виде недовольного Бомгю. — Давай... просто забудем об этом, — произнёс Бомгю, убрав волосы резинкой и прочистив горло. — Я хотел спросить... — Что именно? — Ты не задумывался о карьере профессионального скейтбордиста? — Конечно, задумывался, — сказал Тэхён, проводя по волосам. — Не представляешь, сколько раз я об этом думал. — И... ты что-то решил? — тихо спросил Бомгю. — Я люблю скейтборд, но я не думаю, что профессиональный спорт — это для меня. Я боюсь перегореть в погоне за наградами в соревнованиях. — Но... ты бы хотел соревноваться с другими скейтбордистами? — Бомгю мог с уверенностью сказать, что соревновательный дух присутствует во всём, чем бы ты ни занимался. Ёнджун постоянно практикуется в танцах, чтобы быть лучшим, Субин пишет много статей и изучает мировую литературу, чтобы быть начитанным и знать, как лучше привлечь внимание читателя к определённой проблеме. Сам Бомгю не выпускает гитару из руки, разучивая новые приёмы. — Мне страшно думать о мировой арене, — признался Тэхён, и Бомгю застыл. — Я знаю, у тебя есть вопросы ко мне, но я не хочу обсуждать это сейчас. По крайней мере, не здесь, — Тэхён отвёл глаза и в последний раз посмотрел на заходящее солнце. — Думаю, нам пора. Солнце почти полностью село, и скоро станет ещё прохладней. Бомгю почувствовал неприятный холодок на спине, но он был не из-за ветра, а из-за боязни того, что Тэхён просто уйдёт, а он ничего так и не сделал. Тэхён поёжился и уже дошёл до лестницы, взяв в руку пакет, как дрогнувший голос Бомгю прорезал тишину: — Тэхён, подожди, — парень развернулся в сторону Бомгю в ожидании его слов, но тот молчал. Бомгю сделал небольшой шаг в сторону Тэхёна и остановился, продолжая молчать и сжимая руки в кулаки. Он думал об этом с самого утра, и тогда это казалось простым. Бомгю весь день планировал сделать это, но он никак не мог уловить подходящий момент. Сейчас Тэхён готов уйти, а Бомгю вновь останется с неразрешённым вопросом. Между Бомгю и Тэхёном было всего несколько шагов, но Бомгю казалось, что Тэхён очень далеко от него. И если он сейчас просто уйдёт, то расстояние между ними только увеличится. Бомгю неуверенно протянул руку к Тэхёну под его вопросительный взгляд, а потом подошёл впритык и прижал его к себе под сдавленный и удивлённый тихий вздох Тэхёна и глухой стук упавшего пакета. Бомгю уткнулся ему в шею и зажмурил глаза, боясь того, что его оттолкнут, но вряд ли Тэхён смог бы это сделать, даже если захотел бы — Бомгю обнимал так, словно это были его последние объятия. Но Тэхён не отталкивал и не сопротивлялся — он стоял с опущенными руками, не находя в себе сил поднять их. — Тэхён, спасибо за сегодняшний день. И я надеюсь, что… ты больше не будешь приходить на эту крышу, — прошептал Бомгю и отстранился от Тэхёна вместе с последними лучами солнца, скрывшимися за горизонтом. Не дожидаясь ответа, он поспешил к пожарной лестнице. Тэхён пришёл в себя уже тогда, когда заскрипели металлические ступени под ногами спешащего Бомгю. И только прижав руку к груди, он заметил свой учащённый пульс, отдававший эхом в ушах и в прижатой руке. Тэхён сглотнул, часто моргая, и то странное чувство, что он ощутил, когда Бомгю обнял его, медленно растаяло в сердце, распространившись по всему телу колющим теплом в прохладный вечер. Оказавшись на земле, Бомгю поднял голову к темнеющему небу, с облегчением замечая, что Тэхён не последовал за ним, иначе ему пришлось бы судорожно искать объяснение своему действию. Он точно не смог бы человеческим языком всё объяснить Тэхёну. Бомгю сам нуждался в этих чёртовых объяснениях. Дрожащими руками достав телефон, Бомгю набрал нужный номер. — Алло? — послышался в трубке охрипший голос. — Ёнджун-хён, мне нужна твоя помощь, — произнёс Бомгю, прилагая усилия, чтобы стереть надоедливую улыбку со своего лица и чтобы его голос не звучал так счастливо. В тот раз, когда я сказал, что больше не буду вводить тебя в заблуждение… я имел в виду, что теперь я буду более решителен.