***
Быть группой нелегко, но один из плюсов, который отмечал Дак — это гастроли. Он любил ездить по разным городам, смотреть культуру и достопримечательности, чтобы развивать свой кругозор. Как бы это ни было энергозатратно, каждый понимал, что это не развлечение, а в первую очередь их работа и обязанность. — О да, вот наш поезд! — мужчина придерживает шляпу, жмуря глаза из-за сильного ветра. — Давайте, кабальеро, залетаем! — И почему мы не могли добраться быстрее? Например, самолётом? — вздохнул Дак. — Эти дни в поезде — прекрасное время, которое мы можем провести, — Панчито встал посередине, обнимая двумя руками друзей, прижимая их к себе. — Как я понимаю, по раздельности, да? — Дональд смотрел с некой надеждой, словно взаправду думал, что они могут, как в старые-добрые, посидеть и поговорить ни о чём. «Три Кабальеро» — это проект, здесь уже нет никакой дружбы. Хосе и Панчито не выходят из образа даже в реальной жизни в отличии от Дона, который устал носить эту маску, ведь Дак на сцене и в жизни — два разных человека. — Ну, ты сам понимаешь! Я узнал, что сегодня будет игра в покер, — усмехнулся Кариока. — А я не смогу упустить возможность для знакомств! И так всегда — Дональд снова один, в своих мыслях, и это совсем не приносит счастья. В детстве Даку казалось, что самый счастливый человек в мире — это его дядя, ведь он ещё и самый богатый, но только с годами Дональд на своём личном примере осознал, что эти два понятия не могут пересекаться. Дорогая одежда, изысканные блюда и развлечения — всё это больше не приносит дикого восторга. Дональд еле-еле поднимается по лестнице с тремя тяжёлыми чемоданами и, остановившись у входа, разглядывает вагон и ищет купе, куда успели убежать Хосе и Панчито. Такое поведение друзей возмущает, но Дон лишь вздыхает и катит за собой багаж. А если серьёзно. Что такое счастье? Дональд пялит в пол, не видя никого и ничего перед собой, но резко останавливается, когда замечает вдалеке силуэт девушки, идущий навстречу. Он сразу же прижимается к окну, чтобы пропустить её вперёд, но почему-то теряется, когда замечает юную леди с очаровательной внешностью. Она была необычайной: очень простой, элегантной и словно лёгкой как пушинка. Заметив на себе взгляд, девушка взглянула на Дональда, который засмущался сильнее обычного. Неожиданно поезд тронулся, и Дон, который даже этого никак не почувствовал, отпускает ручку багажа, отчего чемодан катится в сторону незнакомки. В попытках исправить ситуацию, Дак произносит тихое «ой», пытаясь поймать вещи Кариока и Пистолс, но принимает поражение, когда один из чемоданов падает ему на ногу. Не успев среагировать и схватиться за поручень, музыкант падает на пол. В этот момент ему хотелось сквозь землю провалиться или остаться лежать здесь до того момента, пока не уйдёт девушка, но вдруг Дон услышал голос свысока. — С вами всё в порядке? — Да, всё хорошо, спасибо, — удивительно, но Дональд встаёт с первого раза, не убив при этом ни себя, ни незнакомку (и слава богу). — Извините за этот казус. Вместо того, чтобы пройти мимо, девушка всё ещё стоит рядом и тихо смеётся, при этом мило улыбаясь. Тогда Дон вообще встал как вкопанный, забыл как дышать, при этом пытаясь засмеяться в ответ. — Может, вам помочь с чемоданами? У вас их так много. — Да нет-нет, это просто вещи моих друзей, — Дон в охапку берёт сразу три кейса, пытаясь проскочить мимо девушки. С минуту, они ещё смотрели друг на друга, но Дон, не выдержав неловкого молчания, со всех ног кинулся в другой вагон искать своих коллег.***
— О, Дон, ты чего так долго? — Панчито открывает дверь и отходит в сторону, пропуская мужчину вперёд. — Да, спасибо вам большое за помощь, — нервно произносит Дак, кидая чемоданы на пол. — Могли бы хотя бы свои вещи забрать. — О, дружище, прости, совсем забыли, — усмехнулся Пистолс. — Ну, мне пора, я побежал. — Уже? — успел только крикнуть Дак в тишину, но ответа так и не послышалось. Мужчина устало лёг на нижнюю полку, ведь до этого не спал почти сутки и вот, наконец-то, законный отдых! Дональд никогда не пользовался популярностью среди девушек, не знает, как правильно ухаживать, хотя внутри блондина живёт горе-романтик, готовый пойти на многое ради настоящей любви, вот только никогда он ни влюблялся, ни испытывал интерес к кому-либо — всë было не до этого. Вот только он никогда не имел правильного представления о девушках. Он часто видел, как Панчито чуть ли не каждую неделю меняет партнёршу, которая была хуже предыдущей. Их вульгарное поведение, открытая одежда и отсутствие манер так и кричали, для чего Пистолсу нужны были эти «одноразки». Тогда Дональд начал испытывать отвращение и думать, что любая бы девушка согласилась встречаться с популярным парнем из-за денег. И вот, зайдя в поезд и встретившись глазами с незнакомкой, Дак, честно говоря, ахнул. Её лёгкое розовое пальто, аккуратно уложенные волосы, красивый макияж (уж точно не вызывающий) и отнюдь не противное выражение лица: Дональд готов поклясться, что давно не видел таких.***
Первая остановка была спустя три часа после начала движения. Дон лениво бродил по поезду, разминая ноги и отходя от сна, совсем не желая выходить на улицу, но увидев в окне девушку, с которой они уже сталкивались сегодня, планы музыканта резко изменились: ему почему-то захотелось подышать свежим воздухом. Он рванул к лестнице, чуть ли не упал с неё, но вовремя словил равновесие, и, конечно, как назло в этот момент та самая леди смотрела на него. — Ой, извини…те, — почему-то резко выпалил Дон. — Не стоит, можно и на ты, — улыбнулась блондинка. — Я Дейзи, кстати. — Дональд. А вот до этой части мужчина редко доходил. То есть, девушки, которые не были его фанатками, вообще не хотели с ним общаться, как только слышали его ужасно-скрипящий голос — его речь не понимали. А то, что Дейзи ещё и разбирает слова, уже радует. — Я тебя отвлëк? — спросил Дон, увидев, как девушка в розовом пальто резко спрятала блокнот за спину. — Да нет, я просто искала вдохновение, — усмехнулась она. — Ты что-то пишешь? — Я — дизайнер одежды, в любой момент меня может осенить на что-нибудь новое и необычное. А ты чем занимаешься по жизни? — Я? — замялся Дон, перебирая пальцами. — Музыкант, выступаю на сцене. — О, у тебя, наверное, и своя группа есть, да? — Ага, «Три кабальеро», — с неохотой произносит солист, не очень он любит хвастаться своим «статусом» — Да, кажется, пару раз слышала, но мне нравится более лëгкая музыка, мелодичная и спокойная. А тебе? Все девушки Панчито пытались подлизаться, льстя мужчине, что «ой, я просто огромная фанатка твоей группы! Дональд, Хосе, кто это?». Но Дейзи была не такой, еë вообще запрещено законом сравнивать с другими. А беседа пролетела быстро и незаметно. Впервые за долгое время Дон нашёл себе достойного собеседника. Он старался вести себя тихо и спокойно, прямо как мышка, ведь боялся спугнуть девушку. Как оказалось, Дейзи Дак, однофамилица Дональда, кстати, младше музыканта на четыре года; слегка наивна, но мыслит по-взрослому, ставя перед собой цели и идя к ним. Когда-то и Дон был таким беззаботным, пока шоу-бизнес не испортил его.***
Разошлись они только ближе к вечеру, даже обнялись на прощание, из-за чего сердце Дональда чуть не остановилось. Счастье Дона, как он понял позже, намного позже, даже позднее этого случая — это ощущать эмоции, чувствовать себя живым. Это как мыслишь — значит существуешь, но тут ещё и «чувствуешь». Парень снова падает на нижнюю полку, но в купе слишком неожиданно влетает Пистолс: — Дональдо, — восторженно растягивает музыкант, пытаясь говорить как можно тише. Оглядываясь по сторонам, он закрывает дверь и садится напротив. — Неужели ты прислушался ко мне и стал пользоваться своей популярностью? — Даже не думай, — вскочил Дон, ощущая, как злость растекается по всему телу. И почему он чувствует себя так, словно хочет врезать по морде этому самовлюблëнному эгоисту? — Я не мыслю так узко как ты. — Да-да, всё понимаю и не лезу, да и всё равно она не в моём вкусе, — Дон на это лишь закатывает глаза, ведь… Как он вообще посмел думать о ней в таком ключе. В том плане, что Дейзи такая милая, беззаботная, до жути красивая, добрая и интересная, однако в глазах Панчито она выглядит как очередная девушка лёгкого поведения, которой можно воспользоваться и забыть. Наверное, на этом и строилось его счастье.***
В дороге они уже несколько дней и, к большому сожалению для обоих, завтра ночью Дейзи выходит с поезда. Они так мало знакомы, но Дон только сейчас осознаёт что так много не успел спросить и рассказать, а часики то тикают. Его скромность мешала делать какие-то серьёзные шаги, вот и сама Дак не понимала, что же хочет от неё музыкант. Он не умел вести себя с девушками, очень сильно боялся торопить события и быть отвергнутым Дейзи, которую Дак считал намного лучше себя. Ещё одну деталь, которую Дональд тоже подметил позже — счастье не за горами. Потому что блондин не чувствовал себя так хорошо, как с ней, как будто она — его спасение в этом тëмном мире, где даже близкие люди его не понимают. А кто был у Дона на самом деле? Дядя Скрудж, который думал о деньгах и о выгоде? Хосе, который жил своей жизнью? А про Панчито можно вообще ничего не говорить, с ним и так всё понятно. Дональд считал себя глупым за то, что сам привязался к девушке, но ничего не мог с собой поделать. Решив пообедать в вагоне-ресторане, Дон неожиданно для себя находит Пистолс, который в это время обычно ищет себе «жертву» и присутствие с ним девушки не должно удивить Дака, но… С ним рядом сидела Дейзи. Дональд не мог объяснить, почему он был готов взорваться за секунду. Он видел их там, вдвоём! Сидя и мило воркуя, прямо как настоящие голубки, никто из них не заметил приближающего Дональда, однако как только музыкант приблизился к их столу, лицо Дейзи стало блестеть ещё больше: — Привет, Дональд, почему же ты не рассказывал, что твой друг такой интересный? И тогда Дон перестал себя контролировать. Когда голова Пистолс повернулась к коллеге на девяносто градусов, Дак уже сжимал руки в кулаках. Он видел его фальшивую улыбку, слишком добрые глаза, но его взгляд был быстро направлен на его поганые руки, которые нежно поглаживали ладони девушки: — У нас с Дейзи много общего, — протягивает Панчито, возвращая свой взгляд на изумительную девушку. — Я тоже обожаю дизайн! Эх, если бы не был музыкантом. то обязательно шил! — Не знал о тебе такое, Панчито, — шипит Дональд, прикрывая свой гнев. — Ой, Дональд, — заметив, что Дон стоит рядом, девушка подвинулась. — Ты садись к нам, — блондинка похлопала ладонью по кушетке. — Расскажете про свою группу. Дональд понял, что отказываться от приглашения девушки было бы слишком глупо, да и оставлять её в обществе этого придурка — весьма небезопасно. Дейзи была уж слишком наивна — конечно, Дон не знал, понравился Панчито ей как друг или парень, но он точно был уверен, что Пистолс пришёл сюда не лясы точить: — Да, мы обычно пишем много зажигательных песен. Слышала ли ты наш хит «Chicks are looking for their love»? Это я её написал! — Никогда не слышала, но очень интересно. Полчаса Дональду приходилось смотреть на то, как Панчито заливал всякую дурость в голову наивной блондинки, пока она, хлопая глазками, невинно улыбалась и смеялась. Почему-то в один момент Дону стало казаться, что Дейзи превращается в тех самых девушек, которые льстили парням лишь… из-за их популярности. Мир Дона рухнул, а весь образ милой и чистой Дейзи рассыпался, точнее нет — злился тому, что Пистолс трогал то, что ему не принадлежало. Взбешённый этим, Дональд встаёт с места, кивая Панчито: — Извини, но нам нужно кое-что обсудить. Панчито, я жду тебя. Совсем не ожидая такого от Дональда, Дейзи и Пистолс хлопали глазами, но мужчина, хитро усмехнувшись, глядя на девушку, прошептал: — Миледи, простите моего друга, но нам придётся вас покинуть. Отведайте пока что вкусного деликатеса, — подмигнул Пистолс и пошёл за блондином. Эту фразу Дон постарался пропустить мимо ушей, ведь его игривое настроение делало Дональду хуже. Он уже готов был прямо сейчас заорать на весь ресторан, но перейдя в другой вагон, перестал сдерживаться: — Что ты вообще творишь? — Просто захотел познакомиться с твоей подружкой, — пожимает плечами Панчито. — Она мне не подружка. — Тогда чего же ты так вспетушился? Значит свободная девчушка, — шёпотом произнёс музыкант, усмехнувшись. — Ты говорил, что она не в твоём вкусе. Даже не смей пользоваться ей! Она слишком чиста для тебя! — А почему это ты выбираешь мне девушек? — начал размахивать руками Панчито. — Может быть, я встал на путь исправления и теперь мне нравятся только правильные. А знаешь, в тихом омуте черти водятся. — Я ей всё расскажу: про твоих бывших, про то, что ты постоянно ей лгал. — А чего ты сам заботишься о ней? Ещё пару дней и вы забудете друг друга, расходясь как в море корабли. А я могу ей сделать то, что не сможешь сделать ты. Знаешь, девушкам больше нравятся не разговоры, а горячие и решительные мужчины, которые тащат в постель занима… Не дав Панчито договорить, Дональд со всей дури влепил своему другу пощёчину. Он не знал, как это произошло, но рука машинально потянулась к его лицу, словно мозг отключился и работало только сердце. Дональд был оскорблён, но не мог понять, что именно задело его. Либо то, что девушка, которая его заинтересовала, теперь обращает внимания на его друга, либо же то, что Панчито нужно от Дейзи лишь еë тело. А ведь музыкант видит только её стройную талию, а не тонкую натуру, которую с первого дня заметил Дак. Вспоминая, что девушка так и ждёт парней в другом вагоне, Дон кинулся к ней, оставляя Панчито недоумевать. Он не знал, что будет между ними, но Дак точно был уверен, что по-другому поступить не мог: Дон, как настоящий джентельмен, просто обязан защитить юную даму, как это обычно бывает в мелодрамах. По крайней мере в тех, которые Дональд видел мельком. — Дональд, — обеспокоенная Дак вскочила с места. — Вас так долго не было, всё ли хорошо? И где Панчито? — Не переживай, всё нормально, — пробурчал Дон. — Он просто ушёл. отдыхать. — Ах, вот оно что, — задумалась девушка. — Знаешь, у тебя очень хороший друг, даже не знаю, почему ты не хотел про него разговаривать. — Дейзи, потому что ты не знаешь, какой он, — Дональд тяжело вздыхает. — Панчито знакомится с девушками ради одной ночи, и я бы не хотел, чтобы ты оказалась на его месте. А ты, кажется, была и не против, — сгоряча сказанул мужчина. Он и не знает, какая муха его укусила, но видя у Дейзи заинтересованность в этом мудаке, Дональд не мог понять, что с ним не так или что происходит в мире. Неужели все девушки вешаются на последних ублюдков, пока в это время есть Дон, который любит не только глазами, но и ушами. — Боже, — вздохнула Дейзи. — Неужели ты подумал, что я вешаюсь на любого мужика? Да я просто с ним стала общаться только потому, что он твой друг — по крайней мере так мне представился Панчито. — Так значит, тебе он не понравился? — спросил Дон, но вместо этого лишь поймал разгневанный взгляд Дейзи. А они были слишком похожи, ведь оба не умели сдерживать эмоции и заводились вполоборота. — А сразу нельзя было спросить у меня об этом? — размахивала руками Дейзи. — Да и если бы понравился, то что с того? Не разобралась бы со своими чувствами? Я уже не маленькая девочка, чтобы влюбляться в парней, которые мне мило улыбаются и пытаются подлизать. С одной стороны Дональд безумно был рад, что Дейзи — всё ещё та самая нежная, милая, ранимая Дейзи — отличалась от девушек Панчито, а с другой — племянника миллионера съедала совесть за то, что он сделал ну уж слишком поспешные выводы. — Слушай, я не хотел тебя обидеть, просто… ну, я подумал… и… — все слова словно исчезли из его головы. Дональд, как маленький ребёнок, мямлил, пытаясь оправдаться за содеянный поступок, но увы — ничего не получалось, а в глазах девушки он выглядел жалким посмешищем. — А я не знаю, что ты подумал, — вздохнула Дейзи, отходя от Дональда. — Единственное, чему бы ты мог научиться у своего дружка, так это решительности. Панчито хотя бы открыто говорит о своих чувствах. И так Дональд и остался в одиночестве, а в голове всё ещё звучал голос Дейзи, который, кажется, всю жизнь сопровождал его. В её словах была доля правды — Дональд боялся своих чувств, бежал от них, не хотел признавать, что Дейзи что-то значит для него, что, да, она ему нравится, что она — самое лучшее, что с ним случалось за всю жизнь. Несмотря на то, что прошло всего лишь пару дней, ощущение было, что они знакомы очень давно, но… Он боится признаться, боится быть отвергнутым и даже сейчас, когда была идеальная возможность сказать: «Да, я эгоист, который врезал Панчито за то, что он думал о тебе в дурном плане, ведь, чёрт, ты мне очень нравишься, и я даже не хочу представлять, что ты можешь принадлежать кому-то, кроме меня». Но он не сказал, ведь боялся, что Дейзи рассмеётся ему в лицо и молча уйдёт, разбив Дону сердце на мелкие кусочки. А, получается, что в тот вечер Дональд разбил сердце не только себе, но и своей возлюбленной.***
Возвращаясь к теме счастья, Дон так ни к чему и не пришёл. Лёжа на кушетке и смотря в потолок, Дональд напевал какую-то незамысловатую мелодию, которая так и не выходила из его головы. Ноты были незнакомыми, а песня… такая родная… Вскочив с нижнего спального места, музыкант быстро схватил из сумки пару листов с ручкой. Он беспощадно чиркал на бумаге, даже в пару местах оставляя дырки, но Фонтлерой не обращал на это внимания. Впервые ему захотелось написать песню про любовь: такую чистую, искреннюю и настоящую, которая будет посвящена его музе — Дейзи. Я спою, ты услышишь голос мой… И после этих строк резко остановился поезд. От неожиданности музыкант чуть ли не упал под стол, но всего лишь стукнулся об него, шипя короткое «ой». Потирая пару мгновений шишку на голове, Дональд смотрит в окно, любуется пейзажем, но его взгляд замирает на выходящей из вагона Дейзи с большим чемоданом. Пока девушка мучается с багажом, Дональд понимает, что пора поставить жирную точку. Он судорожно вздыхает и снова смотрит на получившуюся мелодию, которую не услышит его возлюбленная. Или… услышит? Дональд чувствует себя слишком уверенно, такого давно не было. Весь страх куда-то улетучился и, не задерживаясь больше ни на секунду, Дональд как сумасшедший выбегает из купе. Кажется, что в поезде он чуть ли не грубо выталкивал людей: сначала вежливо просил уступить, а потом без лишних церемоний просто пробирался вперёд. Из-за своей неуклюжести Дон чуть пару раз не грохнулся, но сегодня ему уже хватило синяков, чтобы понять, что он может потерять её.