Вонгола

У Тсуны старый, на ладан дышащий рюкзак, весь в вылезающих нитках, дырах, которые уже нет смысла зашивать, закастомленный по самое не могу Гокудерой и Ламбо с небольшой помощью Ямамото, на плечах висит вечно спадающими, выкрученными на максимум лямками. Хибари однажды предлагает: «Да давай мы тебе новый купим». Сначала озадаченные лица поднимают две девушки в их компании — из трех, присутствовавшие при этом пасторальном диалоге, — Хром и Киоко. Киоко помогала Хром переделать что-то, только Мукуро знает, что, в юбку, и сейчас, кажется, подгоняла по талии. На Киоко были треники брата и майка, судя по всему, спизженная из маминого гардероба, Хибари было трудно судить. За ней от выкопанного на помойке байка оторвались Рехей, глядя совиными глазами, очевидно не веря, что благоразумный Хибари сморозил нечто такое, и хмурый Гокудера — Тсуна оглянулся в первую очередь на него, во взгляде читая желание кого-то убить. Почти понятно, кого. Гокудера сузил глаза, становясь похожим на абсолютное большинство людей в их компании. Мешающий пиво получше с чем-то похуже для количества Мукуро не поднял глаз, зато нервно дернулся, от души ударившись коленом о тяжеленную столешницу, содержимое которой, однако, даже не дрогнуло: под Мукуро делали. Цыкнул, фыркнул и резко выпустил воздух сквозь сжатые зубы в одно-единственное действие. Ямамото выкатился из-за сломанного в миллион первый раз телевизора, смотря взглядом «происходит что-то интересное?» Ламбо замыкал цепочку взглядов. Самый мелкий в компании, приемный сын матери Тсуны, Наны-сан, десяти лет от роду невинное с виду чудовище, он переместил виноградный леденец во рту за щеку, на Хибари пронзительно глядя зеленющими глазами. — А что не так с его рюкзаком? — задал он терзающий почти всех в комнате вопрос. Звонкий голос отдался у Хибари в ушах. Гокудера поднялся на ноги возле разъебанного байка и достал из заднего кармана пачку Мальборо — того, на что он тратил деньги с подработки. Он много курил, но никто в их компании на него ни одного косого взгляда не кинул. Зажег сигарету, вдохнул, отнимая от лица руки. — Ага. Что снова не нравится нашему домашнему тирану? — спросил он вслед за Ламбо. В плечо Гокудере тут же прилетела смятая пивная банка из-под трехсот миллилитров. Мукуро сделал вид, что он здесь не при чем. Тсуна рассмеялся хрипло, резко, свистяще. Посмотрел на Хибари из-под челки сияющим взглядом. — Ничего ты не понимаешь, Кея, — поделился он с присущим ему озорством в голосе — совершенно детским. Он лучше всех них ладил с детьми, в частности — с Ламбо, потому что сам еще был ребенком — и этому своему внутреннему ребенку угождал, как мог. — Чего не понимаю? — напряженный, переспросил Хибари. Хибари был в их команде один из немногих, у кого с родителями не было никаких проблем, и они его даже замечали. Не могли не замечать: Кея Хибари был известен в городе как Ужас Намимори, то самое чудовище-Робин Гуд, в выходные дубасящий мафию в подворотнях. Своим небольшим вниманием родители Кеи, кажется, старались дать ему понять, что он не один, но, как считала компания, в которую тот был вхож, — поздновато. И несмотря на все их косяки, Хибари давали человеческие карманные. При желании на них можно было бы жить. И он до сих пор не привык к любви команды пятьдесят раз латать вещи, только бы снова использовать. Киоко сняла пару булавок, села на стул, принимаясь за стежки. Тсуна широко улыбнулся. — Это стиль, солнце, — поделился он. Развернулся, заставляя полупустой уже — пиво вытащили, швейный набор вытащили, мини-ящик для инструментов вытащили, книги Кеи вытащили — рюкзак подлететь, являя его Кее во всей красе. Повел плечами, ярко улыбаясь. — Наш собственный стиль. Нас на улице по кастому узнают, правда, Киоко? Киоко улыбнулась в свою работу, мягко кивая. Подтвердить эти слова Савады были готовы, в общем-то, и все остальные. Хибари взглянул на рюкзак Тсуны — потрепанный, штопаный-перештопаный, с большим, каким-то невъебенно ярким рисунком двух сине-фиолетовых раскрытых моллюсков в окружении воды и водорослей. Вонгола. Гокудера выпустил изо рта особенно много дыма, затянулся коротко, выдыхая через нос. — Он понял, — сказал — и, потушив сигарету, убрал бычок обратно в пачку, а пачку — в карман, сел на свое прежнее место у байка и продолжил что-то раскручивать, проверяя тугость. Тсуна прильнул к Кее со спины, тепло выдыхая куда-то в лопатку, а Хибари тем временем взглядом проводил скрывшегося обратно за телевизор Ямамото. Он вздохнул. — Как я здесь оказался? — Лучше спроси: в какой момент начал выдавать такие длинные фразы, — хмыкнул Тсуна, целуя его куда-то в плечо. — Давай, помоги мне с радио. Еще нужно починить рацию Хару: мне ужасно некомфортно, что я не могу с ней связаться. Нормальный человек пробурчал бы что-то о том, что надежнее купить сотовый телефон — дешевых на рынке тоже хватало, в крайнем случае можно было найти бэушный. Хибари, которому только что вновь напомнили, понимал, что сотовый, когда его прежде не было — это не стильно. И шагнул к разобранному на столе радио и Тсуне, скинувшему рюкзак к одной из обшарпанных ножек. Тсуна протягивал к нему руку, и Хибари на ходу вытаскивал из кармана брюк смартфон с вайфаем. Вновь закипела работа.