учитель

*** Последнее время на лекциях профессора Петраковского было поразительно тихо, хотя дело было не столько в том, что он объяснял очень интересно, сколько в том, что студенты боялись за здоровье преподавателя. Профессор в последнее время сильно сдал – сердце после перенесенного недавно инфаркта еле билось. После того, как профессор кричал на не слушающих его учеников и призывал их к спокойствию, он бывало по несколько минут стоял, облокотившись о стену или доску не в силах ходить и объяснял довольно тихо. Студенты боялись таких состояний преподавателя, ибо не знали чем помочь если что, поэтому и сидели как мыши. А профессор все говорил и говорил, объяснял студентам малопонятную квантовую механику. По несколько часов подряд объяснял. Без перерывов, без каких-либо ненужных отступлений. И тогда казалось, что у профессора невероятно много жизненной энергии и сил, казалось, что он и есть вечный двигатель. Но внешне ученый совсем не походил на полного сил человека: он был невероятно худым и бледным, при ходьбе постоянно опирался на трость и часто кашлял. Создавалось впечатление, что это призрак стоит у доски, а седые неаккуратно причесанные волосы и вечный серый костюм в мелу усиливали это впечатление. Казалось непонятным как этот старик не рассыпается на части и откуда у него берутся силы хотя бы на передвижение, не говоря уже о преподавательской деятельности. Одни лишь глаза его всегда пылали жизнью. Ярко-голубые, полные жизни, совсем как у двадцатилетнего юноши, в них всегда горела страсть, мерцала какая-то цель… Да, у него был смысл жизни, было то, ради чего жить… наверное, поэтому он до сих пор и не умирал. Он спешил жить, спешил передать свой опыт ученикам, как будто боялся, что все его знания исчезнут бесследно. Он старался объяснить как можно больше и понятнее, сидел после лекций по несколько часов и объяснял всем желающим непонятные моменты, готовил план занятий на следующий день… -Перейдем к новой функции пси от эс ... Для нее получаем ... - рассказывал профессор, не умолкая ни на минуту. Студенты слушали его внимательно. Теперь на его лекциях остались только те, кому физика была действительно интересна. Спать на его лекции не ходили... Как-то он, устав успокаивать студентов и перекрикивать шум разговоров сказал: -Я не заставляю вас ходить на свои лекции, молодые люди. Если не интересно, можете не приходить, присутствие я проверять не буду, а зачет вы как-нибудь сдадите… по шпаргалкам по тем же. Все равно не слушая меня и не вникая вы поймете не больше, чем лежа дома на диване, так что отоспитесь хоть, пользы для вас больше будет. Кто-то тогда, перебив профессора, спросил: -Сергей Викторович, так что, значит, Вам все равно ходим мы на Ваши лекции или нет? -Конечно, если вы меня не слушаете… какой мне интерес мучить вас квантовой физикой, если она вам до лампочки? Какой в этом смысл, скажите мне. -Ну… надо же нас чему-то хоть научить… - не сдавался студент. Преподаватель усмехнулся: -Какой смысл играть Лунную сонату глухому, если он все равно не услышит музыки? -То есть, Вы хотите сказать, что мы глухие? – обиделся парень. -Нет. Я хочу сказать, что вы глухи к физике. К другому предмету вы, возможно, очень способны. Я просто хочу сказать, что, если чувствуете, что физика это не ваше, займитесь другим делом, которое сделает вас счастливым, не мучайте себя… Я вот, к примеру, совсем не понимаю биологии. Знаю только, где сердце находиться и то только потому, что оно у меня болит, а кто-то ведь этой биологии всю свою жизнь посвятил как я физике… Да, Петраковский и вправду всю жизнь посвятил физике. Это была его самая большая страсть в жизни. Казалось, физику он любил даже больше, чем жену, детей или внуков… Когда у профессора умерла жена, он не позволил себе даже отменить пару лекций, не ходил удрученный перед студентами и коллегами, а еще сильнее углубился в физику… да, наверное, физика была для него религией, нет, чем-то большим… он видел в ней все: и смысл жизни и то, что будет после нее. Вся жизнь для профессора была физикой. Хотя, в общем-то, так оно и есть. От мельчайшего электрона и до вселенной, от бабочки, порхающей над полем и до Солнца, освещавшего Землю, от яблока, висящего на дереве и до шаровой молнии – все это физика. Физика это мир… -Это уравнение Шредингера для частицы в потенциальном поле. Введенный линейный оператор называется оператором Гамильтона, или гамильтонианом, - продолжал профессор и вдруг замолчал. Студенты записали уравнение и вопросительно взглянули на молчащего преподавателя. Он смотрел как бы сквозь студентов, на лице было выражение озарения. Так смотрят кладоискатели, всю жизнь искавшие клад и наконец его нашедшие, так смотрят влюблены встретившиеся после долгой разлуки, так смотрят гении на своё творение… Молодые люди непонимающе переглянулись. Вдруг профессор схватился за сердце и упал на пол. - Сергей Викторович! – раздались испуганные голоса. Один из парней, сидевших на первом ряду вскочил и подбежал к профессору, нащупал пульс, он еле бился. Но глаза… Ясность, озаренность, жизнь светились в них. -Нашел, - прошептал профессор. Он бы закричал от радости, если бы хватило сил. Студент почувствовал слабый удар пульса. Следующего удара не последовало. Другие парни и девушки подбежали к ним и замерли как вкопанные. Они впервые видели смерть, но почему-то застыли как перед чем-то великим. Студент, который до сих пор зачем-то держал профессора за руку, надеясь услышать пульс, поднялся и направился к выходу. -Олег, - окрикнул его какой-то парень. Студент повернулся и вопросительно по-смотрел на позвавшего. -Что он сказал? -В смысле? – не понял Олег. - Сергей Викторович тебе что-то сказал… что именно? Олег хмыкнул и слегка улыбнулся: -Эврика… Примечание: «Эврика» с греческого переводится как «нашел».