scars and green tea

собрание закончилось еще пятнадцать минут назад, но разогнать всех получилось только сейчас. мимику было необходимо уточнить что-то по финансовым отчетам, деятельный шин захотел представить внеплановый проект альтернативных путей сбыта, табе разошелся в истерике.. в общем теперь эри, со спокойной душой растянувшаяся на диване, даже немного понимала что чувствует кай, когда кривится и шипит под нос, мол, как же вокруг шумно. чайник звонко щелкает и выводит эри из размышлений. за спинкой дивана ходит босс. фирменная маска заменена на обычную тканевую, а галстук ослаблен. всё-таки официальный рабочий день окончен. приподнимаясь на локтях, а потом и вовсе садясь ровно, эри выглядывает из-за мебели и наблюдает за чужими движениями. вынуть две чашки, жестяную банку с травяным чаем, заварочный чайничек. он так и не снял перчатки. кай никогда их не снимал, по крайней мере такое ощущение складывалось у эри. а учитывая, что время, проведённое рядом с боссом с каждым днём все увеличивалось и увеличивалось.. красные глаза внезапно расширяются от удивления, и она не сдерживает громкого вздоха. тут же подскакивает и, по обыкновению игнорируя все правила приличия, перепрыгивает преграду, отделявшую ее от чужого тела. рука кая замирает в десятке сантиметров от вскипевшего чайника и эри ее тут же перехватывает. — хэй, ты чего.. — это, — эри выворачивает руку запястьем к себе и вглядывается. белые, еле заметные полоски, идущие ровно поперек запястья. она так засмотрелась на его кисти, что даже не сразу поняла, что видит, — у тебя шрамы. откуда? она поднимает глаза и сталкивается с хмурым взглядом и сдвинутыми к переносице бровями. он выдергивает руку одним уверенным движением и как ни в чем не бывало всё-таки снимает чайник с электрической подставки. — почему ты спрашиваешь? — по обыкновению сухой вопрос. — мне интересно, — по обыкновению искренний ответ. эри смотрит изучающе внимательно. вода льётся в заварочный чайник, по комнате растекается легкий аромат. нет, она не сдастся. она, кажется, даже не понимает, насколько бестактно себя ведёт. впрочем, это не было чем-то новым. — в этом нет ничего интересного, — он накрывает посуду крышкой, — с таким же успехом ты могла бы спросить откуда у меня одежда или обувь. — не могла бы, — эри трясет головой и волосы, собранные в тугой хвост, забавно подпрыгивают, — одежда — это понятно — из магазина. и обувь оттуда же. а шрамы просто так не получают. детские интонации и повадки девушки, которая на каждом углу кричит о своей взрослости, вызывают раздражение. воспоминание о том, как эта девушка два дня назад снесла какому-то придурку пол головы дробовиком, как ни странно, вызывают какое-то тупое тепло и с лица кая пропадают морщины. — у тебя тоже есть шрамы, — он наконец поворачивается к эри корпусом, опираясь о столешницу боком. собеседница не упускает возможности и снова притягивает чужую руку у себе. как странно, а ведь каких-то полгода назад она верещала как резанная, стоило каю только развернуть открытую ладонь в ее сторону. — мои-то понятно откуда, — она говорит под нос, склоняясь над чужой кистью. тонкие девичьи пальцы касаются бледных полос, — а твои? — да вообще-то оттуда же, откуда и твои. она выпаливает, даже не подумав: — хочешь сказать, сам себя кромсал? а потом осознает и тут же выпрямляется, прикрывая второй рукой рот и обеспокоено заглядывает в чужие глаза. — ну, цель была немного другая, но да, — кай беззлобно усмехается, — кромсал. его запястье тут же отпускают, а эри делает неуверенный шаг назад. — я, — тяжело сглатывает, — я и представить не могла, что ты.. что ты мог бы.. — что я был подростком? — улыбается, и это видно даже сквозь маску. снова поворачивается полубоком и разливает жидкость по чашкам, — был конечно. и повыпендриваться хотелось, и болевой порог повысить.. да и было в этом что-то. будто бы правда помогало. тихо и беспоследственно выпустить пар. эри хочет что-то сказать, но кай протягивает ей чашку, и она молча берет её. отслеживает чужой путь, по дуге, от столешницы до дивана. она могла бы сделать в два раза быстрее, но тогда чай прольётся. повторяет чужие шаги и останавливаться в замешательстве. стоит ли.. кай замечает и, устало прикрыв глаза, отводит свободную руку в приглашающем жесте. эри тут же садится рядом, жмется к чужому боку и устраивает голову на чужом плече. чувствует, что ее прижимают сильнее. ей тепло и уютно, но новое открытие не дает окончательно расслабиться. мысли, одна противнее другой лезут в голову. — ты можешь прекратить? — раздается сверху и эри вздрагивает, тут же поднимая голову. — прекратить что? — думать об этом. ты молчишь, а я всё равно слышу, как ты меня жалеешь. позволять тебе это как минимум глупо, а как максимум — лицемерно. ну вот опять он об этом. эри хмурится, кусает губу и кладет голову обратно. её бесит этот его заскок. в самом деле, ей же давно не восемь. — прекращу если расскажешь. — или если я встану и уйду. — почему ты думаешь, что это выход из ситуации? — потому что я могу так сделать. и даже больше, у этого не будет последствий. — будут. я обижусь. — ты не можешь на меня обижаться. — тогда просто расстроюсь. он снова посмеивается и, видимо, наконец-то вспоминает о чае. на мгновение теплая ладонь пропадает с плеча эри, но почти сразу же возвращается на место. девушка ерзает, меняя положение головы так, чтобы, скосив глаза легко увидеть чужое лицо. ей нравится видеть кая без маски. это дает чувство привилегированности больше, чем что-либо еще. больше, чем почти что постоянный физический контакт, чем бесконечные поблажки, в том числе в вопросах униформы. чем куртка с фиолетовым мехом на ее плечах. — глупости. эта информация не даст тебе ничего полезного. — с каких пор информация о тебе — это что-то бесполезное? её смеряют снисходительным взглядом. эри не теряется и продолжает: — и в любом случае, информация не обязательно должна быть полезна. в данном конкретном случае мне просто хочется узнать о тебе что-то новое, — голос становится тише, и она будто говорит сама себе, — да и нечестно это. ты то обо мне всё знаешь. тяжелый выдох. она опускает глаза и утыкается носом в плечо. — ну ладно, — сдается кай, когда чашка уже наполовину пуста, — что ты хочешь услышать? встрепенувшись, эри резко садится прямо и, уже не скрывая, смотрит прямо в глаза. — хочу, — задумывается на мгновение, но тут же кивает сама себе, — узнать почему ты не уберешь их. ты же можешь. причудой. — а зачем, — он жмет плечами, сохраняя расслабленную позу, — до тебя ни у кого не возникало никаких вопросов. и, если честно, я был уверен, что так оно и останется. — ну оно и понятно, что подчиненные боятся тебя спрашивать. но разве самому то не хочется? — на этот раз пауза тянется дольше, — это же стыдно. — каким лидером я буду, если стану стыдиться собственных решений, — голос спокоен, но эри понимает, что он не в восторге от этой темы, — в конце концов, я тоже человек. людям вокруг, особенно моим людям не стоит об этом забывать. — и что, только ради этого? поддержание образа человечности? кай всё-таки хмурится, и, немного подумав, протягивает эри руку. слегка сжимает протянутую в ответ ладонь и притягивает ближе, сдвигая рукав кофты и оголяя белую кожу. — у тебя тоже есть шрамы. я могу их убрать, и ты прекрасно об этом знаешь. почему не позволяешь мне сделать это? эри тут же отдергивает руку и рефлекторно подается назад, нервно выпаливая: — не смей! ты забыл, мы же договаривались, — мало что может ее так напугать, — ты не применяешь на меня свою причуду без необходимости! — успокойся, — он мягко улыбается, — я всё помню. но наше соглашение с очень плавающими и, как ты сама знаешь, редко соблюдаемыми условиями, держится всего лишь на словах. я могу убрать твои шрамы так же легко, как собственные. но ты ведь даже не думала о таком варианте. ты их не стыдишься и не прячешь. почему? — ну, — закусывает губу и обхватывает свое запястье второй рукой, — мне как-то всё равно? они же не мешают, да и не видны почти. — именно, — одобряющий кивок, — ты не беспокоишься о своих шрамах. почему же я должен беспокоиться о своих? да и к тому же, — слова глушатся в чашке, но у эри всё равно получается расслышать, — шрамы — это напоминание о том, что мы пережили. и без задней мысли она дополняет: — и о том, что выжили. кай ставит посуду на столик и вылавливает взгляд девушки. садится в пол оборота к ней и снова разводит руками. эри без промедлений садится ближе, на этот раз способная обнять чужое тело, утыкается в изгиб между шеей и плечом. ощущает как ее обнимают в ответ. ей снова тепло и спокойно. она ощущает прикосновение теплых от чая губ где-то левее основания рога. веки тяжелеют, и она не боится закрывать глаза, зная, что откроет их уже в своей комнате.