Шутка/JokeE

Не всегда рассвет отгоняет чудовищ… Несколько миротворцев бежали по проклятой земле Зауна, всё дальше удаляясь от своего КПП. Двое из них уже выронили свои винтовки в бегстве, один из тяжелобронированных полицейских остановился и сделал несколько выстрелов в темноту, которая словно тоже гналась за ними. Вдруг тонкий острый клинок выглянул из шеи и кровь стала выплёскиваться из раскрытого рта. Глухие звуки железных рук прорвали тишину после двух холостых по своей эффективности выстрелов. Зверь Джоки выбрался наружу и пусть солнце встаёт и твари в страхе прячутся в норы, безумие неподвластно этому правилу. Тело миротворца свалилось перед ней, а она расплылась в злобной улыбке, наблюдая, как в агонии дёргается каждая мышца и пусть под шлемом не видно глаз, но Джоки знает это выражение и эти эмоции. Девушка насытилась страданиями патрульного и развернулась, отправляясь дальше за товарищами несчастного, скрываясь в предрассветной мгле. — Дьявол! Дьявол! Первый раз отправили в патруль и в эту дыру! — молодой миротворец, первый потерявший оружие при виде пугающей фигуры Джоки пытался найти хотя бы один выступ на каменной перегородке между городом и старой шахтой, на что его опытный напарник просто разбил ему нос. Опытный присел перед упавшим мальчишкой и достал свой штык, полностью идентичный с клинком Джоки с кузнечной точки зрения. — Прикуси язык щенок! Или я тебе его отрежу! Это охота и здесь мы охотники, а не эта озверевшая шлюха! — Послышался скрежет искусственных пальцев о стену дома. Джоки возникла из ниоткуда. — Нельзя так о девушках, за столько лет не научился, дед — Джоки подняла лицо. Безумная улыбка и пьяные от наркотиков глаза вселяли ужас во всё живое. Старый солдат перекинул штык в другую руку и поманил девушку к себе. — Значит охота… Кто же здесь добыча? — Механизм впрыснул мерцание в вены и тело само прыгнуло вперёд на штык миротворца. Клинок прошёл между рёбер и вышел с обратной стороны, но девушка не почувствовав боли засмеялась. Её быстрая рука тоже была вооружена клинком и она стала безразборно протыкать плоть и с жуткой силой вырывать клинок и мясо из кричащего от боли миротворца. Но смех глушил старика и вскоре он упокоился у ног девушки, в луже своей крови. На спину несчастного смотреть было просто невозможно, а ведь все эти действия произошли так быстро, что глаза обычного человека увидели лишь обескровленное от множества ран тело. Парень, только поступивший на службу в организацию, которая должна охранять закон только что увидел, как все они были нарушены. Закон природы, закон морали, закон человечности. Для Джоки это стало простым звоном в ушах, с которым её сознание справлялось без каких-либо трудностей. Парень заплакал от страха, всё его тело затряслось, а его сердце едва не выпрыгнуло из грудной клетки, когда Джоки на живую вынула из-под ребра штык и бросила его к трупу у своих ног. — Не попал… Хм? — Джоки резко развернулась и увидела ещё одного миротворца. Улыбка сползла с лица и глаза на мгновение протрезвели. Девушка быстро подскочила к парню и села перед ним, снимая шлем с парализованного от страха человека. Она увидела юного белоснежного парня с голубыми глазами, возраст как у Майлза, он был словно его копия в негативе. Джоки дала в руки парню свой штык с яркой надписью «Джинкс». — Почистишь, малыш? Я тебя не трону… Ты первый бросил винтовку и не пытался меня убить при одном только виде. Верь мне — как можно верить человеку, только что жестоко расправивился с твоим наставником. Но её голос звучал словно гипноз и парень очнулся от ужаса и взяв клинок в свои руки вытер его от крови своими перчатками. Джоки улыбнулась и забрала штык обратно себе, возвращая сеятель смерти домой. — Может ты знаешь куда отправляют арестованных «резервистов»? — — Тихий… — больше ни слова не покинуло губы парня, на что Джоки улыбнулась и встала. Припрыгивая она удалилась за угол, пока солнце медленно стекало по каменной стене, которая стала преградой для убегающих. Джоки вошла в пустой дверной проём своего клуба и, похрустывая стеклом и вызывающе раскачивая бёдрами, дошла до своего кабинета. Где Майлз собирал все бумаги и вещи Джоки. — Узнала? — так по взрослому прозвучал вопрос подростка. — Да, пришлось порезать несколько патрулей, пока наконец хоть кто-то не стал в меня стрелять… Их всех отправили в изолятор, в тюрьме «Тихий омут». Без силы баронов нам не пролезть туда… — — Джоки! Я занят с твоими бумажками… Тут столько писем из суда и с предупреждением о назначении награды за твою голову… При чём и от Силко, и из Пилтовера — Майлз трёс в руках сначала одну кипу бумаг, а потом другую. — Это всё тебе нужно? — — Мелкий! Не обламывай мои мечты! Я собираюсь развесисть все эти бумаги по стенам «Последней капли»… Потому что брат никогда меня туда не брал — — Эм… — Майлз смутился. — Я знаю, что не логично! Я просто не дорассказала! Не беси!!! — Джоки рычала, едва не бросаясь на парня со сжатыми кулаками. — Я специально нарисовала рисунок для брата… Когда была ещё малюткой и он сказал, что это прекрасно и он повесит это в «Последней капле», чтобы все в Зауне знали, какая я талантливая… И вот я решила, что этого таланта мало, чтобы побывать в «Последней капле»… Так вот сейчас Заун и вправду узнает, какой я талант! — Майлз жалобно вздохнул, увидев, как девушка страдает от эффектов мерцания. Это сила, за которую придётся слишком много платить. Джоки явно становилась сильнее, в то время, как её сознание умерало. Парень собрал в походный мешок весь хлам Джоки и положил его на стол перед разгорячившейся дамой. — Ренни сказала, что её человек приведёт тебя к логову Силко, после девяти вечера… Твои ремни с метательными ножами я уже подготовил. Две гильзы с повышенной концентрацией мерцания наготове. Тебе будет очень тяжело, поспи — — Спать!!! Спать?! Спать… — три разных голоса вырвались из горла Джоки и она схватилась за голову, а её руки громко заскрипели, теряя подвижность. Гильзы закончились. Руки повисли, а Джоки шатаясь из стороны в сторону рухнула на койку. Она не спала вечность, ей так казалось. Сутки прошли с того момента, как она мокрая и побитая вернулась в разорённый дом, получив прилив дерьмовых новостей. Она лежала животом вниз, благо грудь не мешала ей это делать, и мысли медленно гасли в её голове закрывая глаза она хотела дать передышку своей нервной системе. Пока пьяные сны искажали её эмоции города ковали орудия и готовились перегрызть друг другу глотки. Вылазки Пилтовера наносили огромный ущерб всей экономики Зауна. Тысячи людей в мгновение теряли свои гроши и грязные золотые монеты, которых едва хватало на редкую в этих районах пищу, но тут же сотни людей становились свободными от наркотиков или рабского труда. Когда на весах появляются две души выбор сделать сложно, но что человекоподобные сделают, когда на одной стороне весов комфорт тысяч, а на другой жизнь сотен? Правда сложно? Тысячи уничтожат тебя, а сотни умрут из-за тебя. Или можно договориться? Кто-то откажется от комфорта, а кто-то выживет благодаря этому… Джоки проснулась в ледяном поту и свалилась с койки, больно ударяясь головой о свои же железные руки. На грохот снизу пришёл Майлз. — Вовремя проснулась… Поднимайся к барной стойке. Миротворцы сворачивают блокпосты и возвращаются в Пилтовер. Похоже они договорились о мире — парень помог подняться влажной девушке на ноги и после повёл её, хромающую, наверх в бар, точнее то что раньше им было, пустые полки. — Тише… Кто договорились? — — Силко и какой-то советник… Силко наверняка засядет в своей крепости, чтобы не получить от фанатиков, там же будет и его дочь. Всё складывается, отлично… Снова. — Майлз усадил длинную худую леди на стул и вынул из её рук пустые банки-гильзы. Со стола он взял такие же, но мерцание бурлило внутри, словно оно кипело. Гильзы вошли внутрь и жидкость мгновенно вмешалась в кровь Джоки. Зрачки сузились, радужная оболочка стала наливаться кровью, а точнее фиолетовой субстанцией смеси крови и мерцания. Жизнь вернулась в жестянки и пальцы сжимались в кулаки, Майлз заблаговременно отошёл подальше от вновь опьянённой девушки. Как по таймеру внутрь опустевшего клуба зашёл крупный мужчина изукрашенный шрамами на лице, он швырнул механический протез руки через всё помещение. — Был в «Последней капле», вот сувенир, правда не моя работа это там уже валялось, в груде дерева от разломанных столов — — Рука Севики… — моментально определила Джоки, вешая себе на пояс ряд кармашков, в которых хранились её старые добрые лезвия, которые с трудом были выковорены из мятых лап. Подняв с пола изуродованный железный протез Джоки усмехнулась и кивнула мужчине, который должен был отвести её в дом к королю трущоб. Они молча считали своими ногами метры в пути. Оба были предельно сосредоточены, Джоки была полностью окутана сетями мерцания и шла к своей цели: отрезать голову Силко, поэтому её сознание даже на секунду не заинтересовалось в человеке, который вёл её к этой цели. Через некоторое время, когда солнце садилось вдалеке они оказались у старой фабрики переделанной в крепость. С виду из защиты были только два охранника, но Джоки знала, насколько подлый и хитрый Силко, он с лёгкостью отправит двух людей, как приманку, а остальная его стая накинется на того, кто на неё клюнет. — Я отвлеку большую часть этих дилетантов, а ты просто беги в кабинет Силко, он на четвёртом этаже. Это будет не сложно, ведь Севика сейчас без своей руки… — неизвестный был короток и тут же спрыгнул из трубы, по которой они добрались к входу на фабрику. Мужчина двумя точными выстрелами с двух пистолей убил охрану входа, а после начал беспорядочно стрелять в воздух, изредка отправляя пули в незадачливых головорезов, решивших высунуться на стрелка именно сейчас. Джоки тоже была с одной рукой, ведь вторая держала трофей в виде части тела главной стражницы Силко. Девушка спрыгнула чуть позже и проскользнула в узкую щель в завалах мусора из старых фабричных станков. Пробираясь по развалинам Джоки оказалась на втором этаже, где головорезы Силко в беспокойстве сжимали своё оружие. У кого мачете, у кого нож, у кого дробовик или кастеты. Глаза пьяной Джоки залились безумным желанием. Выпрыгнув из буквально узкой щели в перекрытиях. Джоки быстрее молнии задвигалась между придурками с кучей оружия, танец смерти начался, в ход пошёл «Роман» крючки на лезвии вырывали куски плоти нанося исключительно болезненные и смертельные увечия головорезам. Несколько изящных кругов между преступниками и они валяться на пол, затапливая нижний этаж кровью, а пол этого своим внутренним миром. Безумный танец только начинался, новый впрыск мерцания превратил Джоки в маньяка, следующие этажи она зачистила с особым удовольствием. В ход шла трофейный имплант, который превращался в булаву в руках девушки, её именные метательные клинки и даже её зубы, которыми она легко вырывала мясо из тупоголовых ублюдков. И вот она стояла перед заветной дверью с макияжем в виде крови убийц, подонков и соратников Силко. Ногой она распахнула дверь, выбивая замок. В кабинете на диване сидела Севика, пытающаяся закурить свою сигарету. Джоки хмыкнула и бросила к дивану сломанный протез. — Соберись, Севика… Ты же хотела меня убить, а в таком состоянии встречаешь меня… — От удивления и испуга Севика выронила зажигалку Финна и выбросила сигарету, подготавливаясь к противоборству с девушкой. — Ради этой дерьмовой шутки ты решила сдохнуть? Остальная охрана сейчас сюда вломиться и я лично выдавлю твои мерзкие глаза! — ослабленная Севика кричала и плевалась, рыпаясь на одурманенную Джоки, которая крутила в правой руке кинжал «Роман». Вдруг в окно ударил яркий свет откуда-то из-за реки, свет был из Пилтовера и вызвал непреодолимый интерес пьяного разума. Джоки подошла к стеклу и увидела вдали дымящуюся башню совета. — Классный фейрверк… — произнесла Джоки и резко отвернулась в сторону, рука Севики, вооружённая кастетом влетела в окно расбивая его. Джоки крепко схватила женщину за руку и двумя быстрыми ударами своего заточенного садистского кинжала отрубила запястье. Севика упала на колени крича во весь голос от боли, а Джоки подхватила отрубленную кисть и выкинула в разбитое окно, пока плотный туман поднимался от земли к небу, чтобы скрыть пеленой горящее здание. — Где Силко и его дочь? — холоднокровный голос прозвучал останавливая крик боли. — Я не знаю… Оба на том свете! — вскрикнула Севика пытаясь прижать свою оставшуюся руку. — Ты… Крыса, жаль что первую лапу не я тебе отрезала… А теперь по порядку, кто его дочь, где он, какая у него сделка с Пилтовером. — Джоки присела рядом с жалкой воительницей, размахивая перед её лицом кинжалом полностью измазанным в её же крови. — Джинкс! Так её зовут… Силко договорился с советом о мире и независимости… Ммааааа! Но… Но взамен должен отдать Джинкс на показательное судилище и скорее всего казнь… Но он медлил и теперь эта чокнутая и он исчезли! — — Джинкс… Я не верю… — так же холодно произнесла Джоки, напугано отшагивая от беспомщоной Севики. — Хаха! Так вот с кем она трахалась! А хочешь ещё? Это она сдала Силко, когда тебя не будет в клубе! — — Ты врёшь крыса! — железнорукая наступила ногой на живот Севики и стала с силой вдавливать грязный кроссовок со стальным каблуком в плоть, отчего новый крик боли раздался в кабинете. — Неееет! Мне незачем врать! Отпусти! — Севика ещё никогда не была такой слабой, от осознания того, что Джоки сделала это с сильной сорвиголовой она испытала странный прилив гармонов счастья. Послушав ещё крики боли она убрала ногу и уже переварив все факты оглянулась по сторонам. Все стены были в знакомых неуклюжих рисунках Джинкс. Ослеплённая правдой, словно прожектором Джоки схватила лежащую раненую женщину и не слушая её голоса просто скинула жертву из выбитого окна четвёртого этажа. Шум в ушах приглушал все остальные эмоции. Что это? Голоса? Нет! Джоки ходила по кабинету и в ярости стала рычать, разбивая всё вокруг. Кресло, стол, даже диван со зверством она кромсала ножом. Неизвестно сколько времени она уничтожала уютный уголок старого короля, но пришла в себя она, увидела израненного безымянного напарника. Новые шрамы украсили мужское лицо. — Что ты узнала? — устало спросил мужчина, опираясь плечом на край дверного проёма. — Силко здесь не было… Но я вроде избавилась от Севики и узнала, кто дочь Силко… — — Не густо… Но мне хватит, я убил достаточно его шавок… Теперь можно отдохнуть — Мужчина упал на колени, на пол капала уже его кровь. Один из головорезов смог серьёзно его ранить. Джоки подошла к нему и с уважением спросила. — Кто ты воин? — — Хах… Ахиллес — — Спасибо — Джоки отрезвела на несколько секунд, но она успела почувствовать горечь смерти. Даже когда умирает незнакомец, который сделал тебе добро. Он очень облегчил её миссию, но пал ради этого. А может он умер ради своих целей? Каких? Теперь Ахиллес расскажет это на том свете. Джоки сняла с него его нож и поместила его в свободную ячейку на поясе. Так отыграла последняя композиция в честь короля трущоб. Взрывы, крики, выстрелы, кровь и боль. Полная фабрика трупов, озёра крови. Полночь, едкий туман облепляет всё даже здесь. И хрупкая поехавшая девочка с двумя тяжёлыми пушками возвращается в дом, где больше ничего нет. Джинкс аккуратно ступает мимо тел и заходит в кабинет своего приёмного отца, но встречает только обманутую девушку, у которой она всё отняла. — Привет… Диана… — слабый голосок Паудер пробился сквозь маску Джинкс. — Привет… Паудер… — ответил ей такой же слабый голос весёлой девочки с набережной Зауна.