***
— А где Джисон? — Донхёк выключает приставку, смотря на друзей. За несколько лет дружбы, они обзавелись парочкой традиций. И одна из них — это собираться каждую субботу у кого-то дома и что-то делать. Неважно что, главное все вместе. — Он не придёт, — Ченле блокирует телефон, бросая его на диван рядом с собой. — Что значит не придёт? — Донхёк возмущенно вскидывает руками, нависая над другом. — Он не может пропустить. Это была его идея. — Сегодня может, — отрезает Хуан. Он усмехнулся удивлённо поднятой брови Ли, но решил промолчать. Так как это именно он предложил младшему не идти. Джено ставит банку энергетика на столик, забираясь на диван, и прижимается к Ренджуну. Все понимают, что сейчас Ли начнёт строить милые рожицы, пытаясь вытянуть из друга то, что хотели бы узнать все в этой комнате. Ченле тоже хочет узнать, так как он является лучшим другом Джисона, но тот лишь внимательно наблюдает за тем, как китаец закатывает глаза, отпихивая от себя Джено, который едва ли не ему в лицо скулит. — Может хватит этого цирка, Джен? — Джемин, который всё это время сидел в телефоне, блокирует его и поднимается с кресла. — Если Джиси не захотел приходить, то значит на это есть серьёзные причины, — На открывает бутылку пива, поднимая её вверх. — Давайте уже выпьем. И они пьют. Много пьют, пока Донхёку не становится плохо настолько, что он обнимает пол ночи унитаз. А Марк, как заботливый друг, гладит его по спине успокаивающе и пытается как-то отвлечь. Все медленно расходятся по домам. Ну, почти все. — О боже, что ты тут делаешь? — Джисон трёт красные глаза, сжимая ручку двери. — Ты пьян? — Пусти, — парень отталкивает хозяина квартиры, проходя внутрь. Он стягивает с себя кеды за пятки и едва ли не падает на пол, но Пак вовремя ловит его, возмущаясь себе под нос. — Соскучился, малыш? — мурашки бегут по коже, когда чужие губы прижимаются к уху. Парень пьяно улыбается, останавливается и разворачивает Джисона к себе за плечи. — Ну почему ты такой красивый, Джиси? Пак молчит, напряжённо сжимая губы в тонкую полоску, и смотрит в чужие глаза, которые красиво блестят в синем свете квартиры. Ещё мгновение, и парень целует. Джисон не успевает ничего сообразить, как чужой язык бесцеремонно лезет в рот. И Пак поддаётся, позволяет целовать себя, отвечая. Он мечтал об этом так долго, и сейчас получает, но всё равно чувство неприятное. Будто его используют. И до Джисона вмиг доходит, что будь его гость трезвым, то никакого поцелуя бы не было. Пак отталкивает от себя парня, вытирая рот тыльной стороной ладони, и грустно смотрит в окно. Ему выть хочется от мыслей, что он лишь игрушка. Простое развлечение на одну ночь. Повезёт, если о случившемся утром вспомнят. Джемин всегда держит дистанцию. Всегда спокойный и холодный. Он редко смеётся с шуток в компании, редко сам как-то шутит, а ещё он любит наблюдать. Какие черти его занесли в этот цирк, он до сих пор не может объяснить. Когда-то, в средней школе, один мальчишка, на класс младше его, решил сбежать из класса информатики, где он и ещё шестеро таких же хулиганов, отбывали наказания. За этим мальчишкой побежал ещё один — его друг, а за ним подтянулись и остальные, выжидающе смотря на Джемина. Он закатил глаза, но всё же выпрыгнул в окно за остальными. Тогда он уверял себя, что убежал, лишь бы не слушать возмущения учителя в одиночку, но сейчас он понимает — эти парни стали ему самыми близкими. Когда Джемин понял, что у Джисона есть чувства, то решил игнорировать это. Выходило неплохо, ведь Пак тоже поумерил свой пыл. Но когда Джемин понял, что у него самого есть что-то вроде ответных чувств, он принял ужасное решение. Он нашёл себе девушку, а потом парня, а потом ещё одного. И так продолжается по сей день, но стоит ему выпить, он как прилипала лезет к Джисону. Сначала Пак радовался такому исходу событий, а потом до него дошло, — он всего лишь игрушка на пьяную голову. — Уходи, — Джисон складывает руки на груди, смотря как пьяный парень пытается удобнее устроиться на диване. — Ты меня слышишь вообще? — он подходит ближе, тянется рукой, чтобы пихнуть в плечо, но его запястье обвивают чужие пальцы, утягивая вниз. — Да отпусти же ты, — Пак дёргается в чужих объятиях, настойчиво пытаясь выбраться, но всё безуспешно. Сильные руки крепко прижимают его к груди, где под рёбрами бешено колотится чужое сердце. — Джиси, — Джемин выдыхает куда-то в изгиб шеи, вызывая мурашки на чужой коже. — Не отталкивай меня. Джисон закатывает глаза, понимая, что с пьяным человеком диалог нормальный не построить. Он тяжело вздыхает, немного расслабляясь в объятиях. Он слаб. Перед Джемином он всегда слабый. Не может послать его, когда тот пьяный вваливается в квартиру посреди ночи. Не может оттолкнуть, когда тот сжимает в крепких объятиях. И не может сдержать слезы, когда понимает, что завтра всё вернётся обратно. Что завтра Джемин и не вспомнит об этой ночи, как и не помнил о предыдущих. Завтра Джемин будет снова смотреть на Джисона с презрением. Пак жмурит глаза, отгоняя непрошенные слезы, и медленно обнимает в ответ. Для старшего это будто зелёный свет. Он оставляет несколько поцелуев на шее, и когда Джисон поднимает голову, чтобы заглянуть в тёмные глаза, Джемин накрывает его губы своими.Завтра утром Джемин не вспомнит об этом. И завтра утром Джисон в очередной раз пожалеет о случившемся.
***
В следующую субботу отмазаться от общей встречи не получилось. Джисон всю неделю старался избегать друзей, но выходило плохо. Ченле вообще обиделся на него, потому что лучшие друзья так не поступают. Он прав. И вот Джисон идёт очень медленно к дому Джено. Перед дверью он натягивает привычную широкую улыбку и входит в дом. Друзья радостно его приветствуют, будто они не виделись месяц, если не больше. Но Джемин как обычно ограничивается лёгким кивком головы из в кресла в самом углу комнаты. А у Джисона сердце щемит от такого холода. Но он это не показывает, плюхается на диван рядом с Ченлэ, отбирая джойстик. Они играют до самой глубокой ночи, иногда прерываясь на выпивку. Донхёк по пьяне предлагает Марку поцеловаться и удивляется, когда слышит положительный ответ. Под громкие крики друзей они целуются, прижимаясь друг другу. И Джисон усмехается себе под нос, потому что Донхёк точно также безответно влюблен. И точно также наслаждается близостью с Марком лишь в моменты, когда Ли пьяный. Марк давно догадался о влюблённости своего друга, но старательно делал вид, будто ничего нет. Потому что сам не мог ответить ему взаимностью. И дело даже не в отсутствие чувств, — они-то как раз есть, — а в том, что у него учёба на первом месте. И забивать голову отношениями, пусть даже с любимым человеком, ему совершенно не хочется. Джисон переводит грустный взгляд на Джемина, который активно переписывается с кем-то, и встаёт со своего места. Он выпил слишком много, и сейчас ему очень жарко, и хочется побыть одному. Поэтому он тихо пробирается на кухню, а оттуда выходит на задний двор, делая глубокий вдох. На улице немного прохладно, но это только помогает ему прийти в чувство и немного протрезветь. — Тоже жарко? — Джисон дёргается, когда слышит вопрос. Он озирается по сторонам, вглядываясь в тёмный угол веранды. — Чего пугливый такой? — Ченлэ встаёт со своего места, выходя на свет, и подходит ближе к другу. — Просто не ожидал, что тут кто-то будет, — Пак садится на ступеньку, доставая из кармана пачку сигарет. Ченлэ тоже тянется к пачке. Они медленно вдыхают, а после расслабленно выдыхают. Виноградный запах окутывает их. — Почему ты тут сидишь? — А ты? — Не переводи стрелки, — Джисон усмехается, поворачиваясь в сторону друга. В который раз он задумывается о том, что Ченлэ очень красивый. Когда они только познакомились, Пак словил очень сильный краш на друга. И в какой-то момент он задумался, а не влюбился ли он. А потом пришёл Джемин. Ченлэ быстро получил ярлык лучшего друга, с которым точно никогда. — Жарко стало, вот и вышел, — Чжон кладёт голову на чужое плечо, прикрывая глаза. Он шумно выдыхает и поворачивает голову в сторону друга, когда тот тоже поворачивается, чтобы посмотреть. Их лица совсем близко, дыхание Ченлэ ощущается на чужих губах. Ещё немного. Но китаец отворачивается, неловко кашляя. — Мне нравится Джемин, — Джисон выпаливает это на одном дыхании. Он поднимает голову к небу, прикрывая глаза. Считает, что сейчас лучшее время для признания. — Практически с самого начала. — Фух, божечки, — Ченлэ расслаблено выдыхает, а после тихо смеётся, когда ловит удивлённый взгляд Пака. — Я думал, что нравлюсь тебе. — Да ты с ума сошёл, — Джисон шокировано смотрит на друга, сам начиная смеяться. Он мог бы влюбиться в Ченлэ, если бы не Джемин, который прочно засел как в сердце, так и в голове. — Тебе повезло. — Мне Ренджун нравится, — Ченлэ не смотрит на друга, но представляет, как он сейчас удивлён. Джисон удивлённо выдыхает, спускаясь на несколько ступеней, и заглядывает в чужие глаза. — Что? — Я в шоке, — Пак смеётся, опуская широкие ладони на острые коленки, обтянутые джинсами. — Давно? — Около года. — Вау, — выдыхает Джисон, падая на зелёную траву, раскидывая руки, и прикрывает глаза. Он хитро улыбается, ловя на себе удивлённый взгляд друга. — Думаю, вам стоит поговорить. — Эй, Пак Джисон, — Ченлэ опускается коленями на газон, стукая друга по плечу. — Что ты знаешь? — Что-то, чего не знаешь ты, — Пак заливается звонким смехом, удивляя этим Чжона. Ченле не успевает ответить, как Джисон тянет его за руку на себя, крепко стискивая в объятиях. Он говорит, что им с Ренджуном правда стоит поговорить, потому что есть о чем. А потом они начали дурачиться, щекотя друг друга. — Вау, какая у вас идиллия, — голос Джемина звучит слишком холодно и резко. Он застал ребят в тот момент, когда Ченлэ сидел на бёдрах Пака, издавая звуки похожие на стоны. — Не помешал? — Помешал, — китаец сползает с чужих бёдер, вставая на ноги. Он поправляет одежду и медленно идёт ко входу в дом, плечом нарочно задевая На. — Только попробуй обидеть его, — сквозь зубы цедит он, а после скрывается за дверью. Джисон неловко ерзает по траве, принимая позу лотоса, и поднимает голову к подошедшему Джемину. Парень поддевает пальцами его подбородок, наклоняясь ниже, и целует. Целует так, что у Джисона сердце падает вниз, мурашки бегут по телу, руки трясутся. Джемин опускается на траву, толкая в плечо младшего, а после нависает сверху. Джисон будто забывает, что они находятся на улице, где их может увидеть любой из ребят. Он руками обвивает чужую талию, прижимая старшего к себе. Они целуются страстно, иногда ударяясь зубами, сталкиваясь языками. Джемин знает, как правильно целовать, как правильно ласкать. За столько времени их дружбы, он уже выучил всё. — Джиси, — старший шепчет в поцелуй, немного отстраняясь, и улыбается, когда слышит недовольное мычание. Ему всегда нравится то, каким ненасытным бывает Пак. — Нас могут заметить, Джиси. — Плевать, — Джисон тянется к шее парня, покрывая кожу поцелуями. Он руками скользит под чужую футболку, ловя нетерпеливый вздох губами. Джемин опускает руки на бедра младшего, сжимая их, прижимает к себе, будто в последний раз (хотя вдруг так и есть). Утром он всё равно вновь не вспомнит этого. Хотя Джисон иногда думает, что он врет. Как можно забыть абсолютно все разы? Да в это невозможно поверить. Или Джемин не умеет пить от слова "совсем", или он очень хорошо притворяется. Пак понимает, что рано или поздно стоит уже начать уважать себя, пока не стало совсем плохо. Но сейчас, когда руки Джемина скользят под кофту, обжигая кожу прикосновениями горячих пальцев, Джисон забывает обо всём. Ренджун грустно провожает парочку до лестницы, осуждающе качая головой. Сколько бы раз он не говорил Паку, что нужно научиться говорить "нет", тот не слушает. А на следующее утро сбегает и ругает себя, стоя уже дома под горячими струями воды.***
На следующее утро Джемин просыпается один на один с головной болью. Вторая половина кровати пустая, давно остывшая, но подушка и простынь мятые. Он сонно трёт глаза, зевает и принимает сидячее положение. На тумбочке, — как и всегда, — стоит стакан с водой, а рядом таблетки от головы. Не изменяет своим традициям. Джемин улыбается, выпивает лекарство, вновь ложась на подушки. Конечно, он всё помнит. Но для Джисона, — по логике Джемина, — будет лучше не знать об этом. Какими принципами и установками руководствуется На, не знает никто. Также его никто не понимает. Джено, будучи лучшим другом, вообще осуждает. Джисон не заслуживает такого, — твердит он. И Ли абсолютно прав. Но что-то Джемина держит, что-то мешает ему. Он помнит день, когда стал замечать на себе влюбленные взгляды младшего. Мальчик никогда не нарушал его личные границы, не таскался словно щенок за ним, а просто наблюдал издалека. И Джемину это безумно нравилось. Джисон пытался не показывать чувств. Просто наблюдал со стороны, но иногда в его взгляде чувствовалась такая печаль. Джемин правда думал даже пригласить парнишку на свидание, но не получилось. Как они пришли к сексу по пьяне, он тоже помнит. Дурацкая подростковая игра «семь минут на небесах». Пьяный Донхёк совершенно не подумал о своём выборе, а Джемин оказался слишком пьян, как и Джисон. В итоге всё началось с простых ласк и шептания пошлостей на ухо друг другу, а закончились этим семь минут, — точнее почти восемь минут, — тем, что старший утащил его в туалет спальни родителей Джено, пока другие были заняты выбором фильма. Джемин усадил его на стиральную машину, устраиваясь между худых разведённых коленей. Он жмётся своим пахом к чужому, ощущая, как они оба возбуждены. На соврёт, если скажет. что никогда не мечтал трахнуть Пака. Он приметил его ещё в тот день, когда мальчишка отвечал учителю колкостями, и подумал, что был бы не против заткнуть этот рот чем-то другим. А потом он едва ли не подавился воздухом, наблюдая за красивыми бёдрами парня, пока тот перелезал через окно. Джемин соврёт, если скажет, что не словил краш на Джисона. Пак шумно выдыхает, когда широкие ладони старшего сжимают его бёдра. Он стягивает футболку парня, припадая губами к загорелой коже на ключицах. Кусает, посасывает и облизывает их, пока Джемин расправляется с его узкими джинсами, стягивая вместе с бельем. Для Джисона это был первый раз, поэтому старший делал всё медленно и аккуратно, хорошо подготавливая парнишку. Он извивался, стонал, кусая губы, челка прилипла к мокрому лбу, а Джемин любовался этим, пытаясь запечатлеть этот образ в памяти. И ровно в тот момент, когда Джемин делает первый толчок, во всём доме выключается свет. Но Джисон буквально скулит о просьбе продолжать, быстрее и глубже. Он стонет, сжимая чужие плечи руками, дрожащие ноги уже не держатся на талии старшего, поэтому На приходится подхватить их под коленками. И Джемин уже жалеет, что он не сможет увидеть лицо Пака в момент пика, как свет снова возвращается.Несколько глубоких толчков, и Джисон обессиленно валится в объятия старшего. И с того самого вечера они периодически, — едва ли не каждый вечер, — встречались, чтобы обсудить какой-то проект по учёбе, но до этого даже не доходило. Стоило кому-то из них пересечь порог дома другого, как их губы сталкивались в горячем поцелуе. Потом эти встречи стали гораздо реже, когда Джисон окончательно влюбился и позволял этому случаться лишь в момент, когда пьяный Джемин буквально ввалился в его квартиру. Не в силах отказать, Пак позволял пользоваться собой, но даже не подозревал, как паршиво было у Джемина на душе каждое утро.***
Очередной субботний вечер. Очередной сбор у Джено дома. Только сегодня нет Джемина. Он ушёл на свидание с какой-то девушкой, которую Марк назвал очень милой. Джисон максимально старался не показывать того, как он сильно расстроен, но выходило максимально плохо. Донхёк уже шутил про эмоциональные качели, на которых его катает какой-то парень, но он даже не подозревал, что попал в самую точку. Джисон не проявляет никаких признаков того, что хотя бы немного заинтересован в общей беседе. Он просто пытается сдержаться, чтобы не заплакать. В очередной раз поняв, что его просто используют. Но насколько бы сильным не было это осознание, он будет продолжать позволять этому происходить. — А у Джисона эмоциональные качели? — Донхёк устало опустился на диван, смотря на Пака в углу комнаты. Тот сидел на кресле, которое обычно занимал Джемин, прижав ноги к груди, и смотрел в одну точку на полу. — Нет, он стабилен, — ответил Марк, даже не отрывая глаз от книги. Как сказал когда-то Донхёк, он не видит проблемы, если они не касаются его. Также и с влюблённостью Джисона. — Стабильно влюблен, — Ченлэ тяжело вздохнул, откинулся на спинку кресла и перевёл взгляд на друга. Видеть его таким очень тяжело. Раньше он ярко улыбался, заряжая своей улыбкой всех, а сейчас он будто потух. Китаец до сих пор удивляется тому, что Джисон и Джемин не вместе. Он, всегда считал, что из всей компании, именно из пара будет смотреться гармоничнее всех. — Безответно, а не стабильно, — уточнил Ренджун, будучи в курсе всех последних событий. И он едва ли держится, чтобы при встрече не набить лицо Джемину. Хуан не любит принимать чью-либо сторону, не узнав всей ситуации от каждого, но тут и не нужно ничего узнавать. Просто бить. Джисон просидел так весь вечер. Конечно, все заметили его подавленное состояние и даже пытались как-то помочь, но это было просто бесполезно. Он никак не реагировал, смотря лишь на стену перед собой. Когда мальчики начали решать, кто где спит, оставаясь с ночёвкой, то Пак встал, сообщая, что пойдёт домой. Утром дела есть, проспать не хочу, — он натянуто улыбается, быстрее выходя на улицу. Прохладный ночной ветерок хорошо отрезвляет. Отрезвляет от мыслей в голове. Джисон правда хочет уже отпустить все это. Хочет забыть Джемина, эти чувства. Хочется уехать подальше, чтобы ничего не напоминало о нем, но он не может. Просто не хватает смелости, видимо. Боится остаться один. Потому что уехав из этого города, он оставит тут всю свою жизнь, вместе с друзьями. — Джиси? — это чёртово Джиси. Джемин подходит ближе, удивлённо разглядывая парня. — Разве вы не на ночевке у Джено? — Я ушёл, — Джисон встаёт напротив него, смотря, в глаза. И снова эта точка, но теперь уже у обоих. — Дела утром. — Давай я провожу тебя, — старший переплетает их пальцы, сжимая чужую руку в своей. Джемин делает это так легко и просто, будто для него это ничего не значит, будто он каждый день берёт его за руку. Джисона моментально прошибает так, словно через него пропустили очень высокий заряд тока. От прикосновения чужих теплых пальцев кожа покрывается мурашками. Если честно, то она даже от взгляда На покрывается мурашками. Буквально от любого жеста внимания Джисон сходит с ума. У него очевидный недостаток внимания, но только от одного человека. Они идут очень медленно, совсем не торопясь, потому что им нужно многое сказать. Вот только никто не спешит начинать. Не хочется слышать всю правду. Джемин сильнее сжимает холодные руку в своей и останавливается, смотрит на темное, усыпанное миллиардами ярких звезд, а после становится напротив парня, заглядывая в глаза. У Джисона же от всей этой ситуации колени подкашиваются из-за страха. Сейчас он, почему-то, надеется на хороший исход. — Почему всё происходит вот так, Джиси? — Джемин грустно улыбается, ловя вторую руку младшего и сжимая её в своей ладони. Пак хочет спросить, как происходит, о чём сейчас думает парень, но этого и не нужно. — В тебя влюбляется самый прекрасный, невероятный и чудесный парень, но ты не можешь ответить ему взаимностью. До Джисона не сразу доходит смысл сказанной фразы, а потом его сердце замирает, окончательно разбиваясь на осколки. Оно падает куда-то вниз и с громким звуком разлетается на множество кусочков. Пак опускает голову, стараясь сдержать слезы, не показывать свою слабость. Он делает глубокий вдох, а потом шумный выдох, осторожно освобождая свои руки из чужих. — Не повезло этому парню, — Джисон горько усмехается, понимая голову. Он не плачет, сдерживается. Пытается показать себя сильным, и у него это хорошо выходит. — Знаешь, Джемин, не стоило вообще играть в эти игры. Я не говорю, что только ты виноват, потому что мне стоило самому всё прекратить, но я не мог, — Пак кусает губу, отводя взгляд в сторону. — Я тоже не мог, Джиси, — Джемин говорит очень тихо, боясь нарушить тишину улицы. — Ты мне нравишься, но… — Вечно это «но», — Джисон перебивает его, делает шаг назад, а после разворачивается и направляется в сторону дома. — Да стой же ты, — парень перехватывает его за руку, вновь разворачивая к себе. Он смотрит в красные глаза, наполненные слезами, но слова будто застревают в горле. Джисон ждёт несколько минут, нервно кусая щеку изнутри, а после вырывает руку, вновь намереваясь уйти. Но Джемин не позволяет ему и шага сделать, перехватывает поперек талии, прижимает крепко к себе и целует. Нежно и осторожно, ловя себя на мысли, что при других обстоятельствах всё могло быть иначе. От Джемина пахнет виноградом. Дурацкая любовь к сигаретам с этим вкусом передалась и Джисону. И вряд ли он уже бросит это. Они целуются неспеша, наслаждаясь действительно последним поцелуем для них. Ведь уже завтрашним вечером Джисон улетит в другое место, о котором не расскажет никому, в попытках начать новую жизнь. Оставляя в этом городе друзей, работу и своё сердце, которое он подарил Джемину одним весенним днём несколько лет назад.