Perfect combination

Скажу честно, одним из худших решений в моей жизни было вынашивать и рожать ребёнка самой. Другой вопрос, стоило ли нам с Вилли вообще заводить детей, но не об этом. Это было ужасно. Курить мне было противопоказано. Минимум переживаний. Без алкоголя (хотя его я всё-таки употребляла). И, сподвигнутая желанием, чтобы у нас были красивые и здоровые дети, я была вынуждена всё это соблюдать. Во время беременности я была до безумия капризной. Вилли, храни его высшие силы, бегал по каждому моему указанию. Иногда, в моменты прозрения, (которые, к слову, случались крайне редко) я сетовала на него за то, что такими темпами он совершенно забросит работу, а если он снова лишится сна по моей вине, я себе этого не прощу. И пункт "не изматывать себя" был единственным, какой он не исполнял. К слову, к тому моменту мы жили в браке уже два года. Всё было хорошо, если не сказать прекрасно. В семейной жизни Вилли оказался лучше, чем я могла себе представить. Обходительный, дарит подарки чуть ли не каждый день, регулярно говорит комплименты, в общем – не муж, а сказка. Поначалу, правда, непривычно было ощущать себя с фамилией Вонка в паспорте. Я, в свою очередь, решила открыться сердцем, подумать тщательнее о своих чувствах и, наконец, довериться полностью, без оглядки на прошлое. Думаю, в отношениях и я не хуже. Стараюсь делать сюрпризы, подшучиваю, конечно, работаю над собой. Впрочем, Вилли упорно продолжает утверждать, что любил бы меня, даже если бы я была самой отвратной – как внешне, так и внутренне – женщиной на этой планете. Изредка брать заказы по прошлой своей работе я всё-таки стала, но окончательно решила, что к тому делу я перегорела. И теперь я решила помогать Вилли. Я полностью ударилась в, – можно сказать, ту же стезю, что и раньше – создание. За год я погрузилась в основы его дела и, считая себя успешной ученицей, начала проектировать новый цех. Теперь Чарли стал нашим преемником. Мы плавно возвращаемся к детям. Элла и Алан. Когда мы узнали, что будут двойняшки, решили выбрать что-то более-менее созвучное. Он выбирал для будущей дочери, я – для сына. Забеременела я в начале декабря. Как сама потом поняла, во время срока я была, как уже говорила, несносной. Благо, терпели моё отвратное настроение абсолютно все. Они родились двадцать седьмого августа. И тут же встал вопрос: "А что делать с Чарли?" Ведь он же по факту наследник фабрики и всего состояния. Вилли изначально искал именно наследника. А теперь у него есть родные – целых два. Посовещавшись с Чарли и его родителями, все вместе мы приняли решение на пожизненное содержание Чарли и его возможной будущей семьи, если он сам того захочет. А пока мы с Вилли живы, они попросту остаются жить на фабрике. Когда Чарли подрастёт, мы будем смотреть по ситуации. Появилась ещё одна загвоздка. Не сказать, что делать мне нечего, но и свободного времени у меня теперь не всегда много, и тратить его всё на воспитание детей я не хочу. Вилли меня прекрасно понял. Но не до конца. —Ладно сейчас им по месяцу. Но что будет, когда им исполнится год? Два? Три? Как Умпа-Лумпам справляться с маленьким человеком, который почти размером с них самих? —Ты хочешь сказать, что нужна няня? —Да. То есть, пока нет. Но давай заглянем в будущее. Как нам довериться новому человеку? Или, может, хочешь припахать к этому миссис Баккет? Я вот точно не собираюсь усложнять ей жизнь. —У меня тоже нет идей. —Может попросим Дорис найти кого-то по резюме или отзывам? —Хорошая идея. Ты ей и займёшься. —Чудно. Зайду после обеда. Няню мы так и не нашли. Всё-таки нам обоим было сложно запустить кого-то в сказочный мир с уверенностью, что никому не захочется о нём рассказать, подзаработав. Да и мало ли, что может скрывать та или иная няня. Официально вместе в свет мы вышли в декабре две тысячи пятого года. Новостные газеты всего мира стали пестрить сводками о жене всемирно известного кондитера. Должна признать, мне весьма льстило то, что во всех статьях меня называли не иначе, как "красавица". В то же время стало появляться множество слухов о моём происхождении, о том, как мы с Вилли познакомились, что в конечном счёте привело к тому, что в начале две тысячи шестого мы дали небольшое совместное интервью, которое, к моему удивлению, вовсе не было провокационным. Разумеется, на некоторые не особо приятные вещи из моей биографии приходилось отшучиваться и много смеяться, но люди перестали задавать множество вопросов. Увы, публичная жизнь приносила больше проблем, чем счастья. Например, когда после рождения детей мы отправились в Париж, у аэропорта уже собралась куча фотографов, нанёсших, как мне думается, нам всем огромный стресс. После этого мы перестали летать через аэропорты. К слову, я с ранних лет начинаю готовить детей ко взрослой общественной жизни в полной популярности и медийности. В свои шесть лет они (для своего возраста, по крайней мере) ведут себя на камерах сдержанно, создавая очаровательное впечатление. Они очень дисциплинированы, особенно Элла. Уделяют должное время чтению и изучению языков, практически не сопротивляясь. В качестве родителей мы с Вилли похожи, наверное, на доброго и – не злого, а... как бы сказать – строгого, но в то же время слегка пофигистичного полицейского. Я, как мать, которая искренне порадуется и похвалит, но скажет, что можно было сделать и лучше и он, как отец, который просто до невозможности любит собственных детей. Кстати, огромную игровую я сама для них проектировала, можете меня похвалить. Задачей Вилли было только найти ресурсы, увы, не все из сладостей, но он это сделал. Думаю, в детстве о подобном мечтать не приходится. Игровая, как отдельный сказочный мир с лианами, на которых можно качаться, огромным ветвистым деревом, на одной из веток которого, укрытая листьями, есть маленькая комнатка с кроватью. Без сладостей, конечно, не обошлось. Мармеладные грибы, трава, прямо как в шоколадном цехе, маленькие шоколадные птички, которых можно съесть, потом второй этаж и... Ой, на это описание попросту не хватит слов. Ещё за время нашей работы я разработала новую линейку шоколада. Шоколад с жидкими газированными начинками, дающими разные свойства. Клубничный лимонад – зрачки в виде сердечек на двадцать четыре часа. (Не представляете, как удачно они продаются четырнадцатого февраля.) "Coca-cola" – заряд энергии. Шоколад с черничной газировкой в каждой дольке улучшает зрение. И так каждая способность даётся на сутки. Разработка получила успех. Вилли был благодарен мне, как никогда, а я была просто счастлива за то, что всё выходит так, как мне надо. Няню мы, рано или поздно, но всё-таки нашли. Нам помог, не представляете, Уилбур. У него была знакомая одинокая старушка лет шестидесяти, которой очень не хватало внуков. Вилли решил довериться отцу, а я доверилась Вилли. А всё-таки няня пробыла с нами не слишком долго. Сейчас она уже попросту им не нужна. Иногда дети засиживаются в доме Баккетов, но не более того. Сразу видно, что умом пошли в мать, слишком смышлёные, чтобы за ними кто-то присматривал всё время. И всё-таки чуточку больше мы с Вилли (про него точно не уверена) любим Эллу. Она более собранная и серьёзная, чем Алан. Алан ведёт себя как раздолбай, но большую часть времени всё же просто прелестен. В конце-концов – я не Господь, чтобы контролировать их поведение. Но на самом деле я люблю свою семью. Да, наверное так... Теперь у меня точно есть семья. Да и в жизни, оказывается, я устроилась вполне неплохо. Вообще, когда ходишь на терапию, тебе многое открывается. Не знаю, можно ли это считать исправлением, но даже если так, то для меня это будет расформировыванием характера и вытряхиванием спеси. Поэтому, даже по прошествии нескольких лет, я никуда не делась от длительных регулярных раздумий наедине с собой. Иногда это несколько напрягает. Я запираюсь в комнате, чтобы меня никто не видел. Спим мы с Вилли всё равно в разных комнатах. Так всем удобнее. Совместный сон – штука не всегда приятная. Особенно с Вилли, который в ночи ворочается, будто его жарят, и бормочет. Нет, не подумайте, бормотание меня не раздражает (я вообще, если сплю – меня танком не разбудишь), а вот то, что, просыпаясь посреди ночи, я обнаруживала его в совершенно новой позе, при которой часть Вилли обязательно находилась на мне – вполне. Да и, при таком раскладе, если мы обитаем в одной комнате – места для вещей попросту не хватает. Особенно в ванной. Поэтому, заботясь о своём комфорте (потому что Вилли при любом раскладе спит, как убитый, вопрошая, зачем я ушла) я вернулась в свою комнату и – о, Боже! – сразу же почувствовала невероятный контраст. Да, сон в одиночку – это хорошо. Но, увы, дети не могут всю жизнь бегать только по съедобной траве, не видеть ничего, кроме застроенных территорий (и не важно, в городе или на фабрике) и дышать воздухом, который уже давно пропитался чем-то посторонним. Поэтому, по моему предложению, мы отстроили небольшое поместье в горах Швейцарии. Рядом с нами дом точно никто не поставит. С гор открывается невероятно живописный вид. Воздух кристалльно чист. Сюда мы отправляемся в основном в конце весны-летом. Всем понравилось. Во всей этой суматохе у меня совершенно не осталось жизни за пределами семьи и рабочих дел. Какой-либо отдых себе я устраивала максимум раз в месяц. Стеффани теперь была известна всему миру и, узнав о моей загруженности, стала переодически выбираться со мной в свет. Я была рада за её успехи, да и песнями переодически заслушивалась. На все концерты мне был пропуск за кулисы. И вот даже сейчас я задумалась. Получив мировую известность, став женой одного из самых влиятельных людей на Земле, родив двух детей от человека, которого я люблю... Всё это произошло даже не за половину моей жизни, а за каких-то восемь лет! И всё так круто поменялось всего одним моим желанием и стремлением. До этого я была одинока, холодна и, –может, сама того не признавая – глубоко несчастна от собственной мелочности. Благо, этот период прошёл. Но ведь это всё была чистая случайность! Экскурсия, мои воспоминания, да даже то, что мы с Вилли росли в одном детском доме. И ведь, получается, насколько же глупо обвинять кого-то (включая себя) в жизненных неудачах, когда всё, по сути, – одна большая случайность! (Однако, никто не говорил, что я не продолжу этого делать.) Не знаю, заслуживаю я того или нет, но сейчас я имею дохуя великое множество всего, что только пожелаю. В своих руках я имею многомиллионное состояние, а мой муж – человек, у которого состояние в тысячи раз больше. У меня есть дети, которых я – даю гарантии – воспитаю достойными людьми, и Элла они непременно унаследуют богатства своего отца. У нас невероятно крепкая, почти бронированная семья, готовая к любому удару. В руках Вонок империя, да ещё и одна из самых могущественных в мире. Осталось всё это только сохранить.