Короткое замыкание.

      От классической московской тусовки всего 89 сквада Илья не ожидал многого. Скорее, наоборот — хотел, чтобы все прошло как обычно, по накатанной, как всегда и проходило: алкоголь, курево, примерно три миллиона кружочков и столько же текстовых постов в каналы Телеграма. Все веселятся, общаются, шумно спорят и так же шумно с чем-то соглашаются. Илья не ждал многого, а уж тем более не ждал, что его зажмут в туалетной кабинке. Тем более Данила Светланович.       Вечер с самого начала пошëл в какое-то странное русло: стопка, вторая, четвертая, пиво, ещё по стопке, какой-то прикольный коктейль… И вот он, собственной персоной, жмëтся к крепкому плечу и слишком щенячьим взглядом активно пялится на рыжего товарища, да и в целом ведëт себя как щенок: ходит хвостиком, не упускает возможности взять за руку, хлопнуть по спине, положить на него голову. Илья совсем не пьяный. Он в говно. Наверное поэтому он и не заметил, как Даня непонимающе на него смотрел и всеми мозговыми клетками пытался понять, что происходит.       В какой-то определённый момент, когда голова пошла кругом, а земля из-под ног ушла далеко и надолго, его вроде как подхватывают чьи-то вроде бы крепкие руки и уводят подальше от громкой музыки и, что более важно, барной стойки.       Света в местном толчке, к сожалению или к счастью, не видели с самого открытия. Мазеллов подмечает, что места в нëм и для одного маловато, а рядом с ним Кашин, говорящий что-то с испуганными глазами. Услышать его очень хочется, но на голову будто аквариум нацепили.       Всë равно слишком тепло и радостно Даню просто видеть так близко.       Илья откидывает голову назад и жмурится так сильно, как может, трусливо приоткрывая глаза лишь спустя пару секунд. Голова все ещё кругом, но парень успевает привыкнуть к освещению, и только тогда осознает, что с ним случилось. Светлые глаза. Он вяло смотрит вокруг, не зная, за что ухватиться в первую очередь, но после натыкается на взгляд напротив и забывает, как дышать. Глаза рыжего резко контрастируют с окружением, они слишком чистые и светлые, будто бы являются источником всего света в этой галактике. Красивые.       Даня хмурится и изучающе бегает глазами по мазовскому лицу. Где-то на фоне играет нечто басистое, только вот басы теряются и глохнут под битом сердца.       — Ты вообще как себя чувствуешь? — он обеспокоен, честно-честно, но звучит так, будто после этой фразы Илье прилетит в нос. — У тебя ноги трясутся.       — Хочу просто обнять тебя. Очень.       В ответ Даня только мотает головой. Илья ничего не понимает, а в груди что-то очень неприятно ëкает.       — Это пройдëт, всë хорошо будет. Давай такси вызову, может тебе воды налить? Я щас к бару схожу, ты только не пизданись.       Попытка слинять от ситуации Маза не устраивает от слова совсем, да и он что, зря накидался, чтоб просто так, без разговора, Даню отпускать? Приходится схватить того за рукав и настойчиво тянуть обратно к себе, пока парень обратно в свои Питеры не уехал, и Илья снова не настрадался из-за воспоминаний, от которых сердце сильнее бьëтся и уши краснеют.       — Останься со мной, а? Ниче оно не пройдëт, — Илья поджимает губы. — Давно не проходит. Совсем не проходит.       — Оно тебе надо? Ты пьяный. — Заметив, что друг начинает теряться и злиться, Даня лишь вздыхает. — Я тебя не кину, я здесь останусь, с тобой. Но пока ты в таком состоянии, я твои слова не воспринимаю, без обид.       Илья недовольно мычит и всë пытается прижаться ближе, кладя голову на плечо. Трëтся лбом, как слепой котëнок. Кашин устало хмыкает и запускает руку в чужие волосы, пытаясь подбодрить. Илью все чувства и весь выпитый алкоголь переполняют до звона в голове. Последняя попытка доказать всю искренность своих слов: он едва касается губами чужой челюсти. Пытается повторить, чмокнуть увереннее, но Кашин дëргается и прикладывает пьянчугу обратно к стене. Тот болезненно шипит:       — Да в рот ëбанный, что мне сделать, чтоб ты послушал? — Илья прямо сейчас от всего происходящего либо на стену полезет, либо с гордо поднятой головой злобно заплачет. — Я тебя люблю. Люблю, блять, охуеешь как люблю. Мне тебя пиздец не хватало.       — Сказать мне всë это трезвым не пробовал, интернет-герой?       — Чтоб ты мне прям на месте чердак снëс?       Даня хочет что-то ответить, нервно поджимает губы, хмурится, вздыхает и, кажется, сдаëтся окончательно:       — Только утром не пожалей.              твоя любовь короткая       как эффект от наркотиков              Даня будто с цепи срывается. Мажет губами по лицу, завлекая в долгие глубокие поцелуи. Инициативу на себя берëт целиком и полностью: стукается зубами, проводит по ним языком и не даëт отдышаться. Целует настойчиво, чересчур мокро, слишком горячо. Не упускает возможности сжать чужие бëдра и прижать к себе вплотную, лезет под футболку, кусает шею, плечи, ключицы до алых следов.              я прыгаю в эту воду       и не чувствую бортиков              Маз подставляется под сухие губы, грубые руки, всхлипывает от частых укусов, пока свежие следы старательно зализывают. Парень хватается за чужие плечи, царапает загривок ногтями и в горячем бреду мажет губами по уху, бессвязно шепча признания, на которые получает нервный рык. Короткое замыкание в голове даëт о себе знать, когда Илья бездумно тянется к ремню Кашина. Руку перехватывают, а экспериментатора кусают так, что тот шипит. Илья крайне возмущëн:       — А какого это хуя политика «облапай кента в клубном толчке» в одни ворота играет?       — Ты на ногах, блять, еле стоишь, еблан, я, может, поддержать тебя хотел.       — Языком за рот?       — Это приятный бонус.       Смелый через край Мазелкин снова жмëтся к чужим губам и едва улыбается в них же, когда ему охотно отвечают, обхватывая за талию, чтоб не шатался. Хорошая, всë-таки, тусовка выдалась.       — Давай я вызову такси, довезу тебя до дома, а завтра, на трезвую голову, ты мне сколько угодно серенады о чувствах петь и руки распускать будешь?       — Я тогда не заткнусь.       — Буду рад.       — И от тебя не отлипну.       — Приятно иметь с Вами дело, партнëр.       После удачной сделки Илья понимает, что всë, о чëм он утром пожалеет, так это о молчании длинной в несколько месяцев. И о синяках на шее. Кусается Даня будь здоров.