Живой

— Вы как две капли воды… Прекрати. — Из всех гримволкеров ты больше всех похож на него… Это не может быть правдой. — Такой же жалкий. Стой. — Такой же наивный. Заткнись. — И тобой так же легко управлять. Исчезни! Раздался смех. Он заполнил всё пространство вокруг себя. Он отражался от стен подземелья, дрожал в пустых черепных коробках, что устилали холодную поверхность пещеры. Он звенел в корпусах десятков золотых масок. Смех поглощал воздух, делая его вязким, липким, болезненным. Голос Белоса давил на вздрагивающие в приступе страха плечи, вибрация подкашивала дрожащие от напряжения ноги. Он угнетал, растирал в труху, чтобы дополнить коллекцию трупов новой отрубленной головой. Точно такой же головой, как и все, находящиеся здесь. Хантер плотно закрывал ладонями уши, пока от давления в голове не начинало звенеть. Он кричал, стараясь заглушить всеобъемлющий голос императора. Ничего не помогало — он будто звучал внутри самого Хантера, сдавливал органы и вырывался наружу, попутно разрывая тело. Всё поглотил мрак. Вокруг не было ничего, кроме режущего воздух смеха и сияющих масок бывших золотых стражей. Они погибли, защищая императора. Часть из них император убил собственноручно за то, что они собирались предать его. Из столетия в столетие он создавал новых стражей, всех как один похожих на него. — Ты мне больше не нужен. Тот, кого он считал спасителем своей семьи. Тот, кого он называл «дядей». Тот, кем он восхищался и чьих приказаний беспрекословно слушался. Тот, кому подражал… оказался злодеем, предателем и обманщиком. Тот, кого он любил больше самого себя, не нуждался в нём вовсе. Он был игрушкой, марионеткой, созданной по образу и подобию таких же марионеток в руках сумасшедшего императора. Всё, что он любил, всё, чем дорожил… рухнуло. Все его действия «во благо народа» возымели худший эффект. Он помогал разрушать собственный мир, прикрываясь золотой маской «благородности». Воздух кончился. Хантер рывком сел на кровати. Он тяжело хватал губами воздух. В уголках его глаз скопились слёзы. От шороха проснулась и Уиллоу. Её пышные растрёпанные волосы небрежно лежали на пухлых плечах. Она рукой нащупывала очки, пока пальцем другой рисовала в воздухе заклинание. Кровать осветил маленький шар света. Надев очки, Уиллоу взглянула на место рядом с собой. Глаза ещё слипались, спросонья она плохо видела и соображала. Где-то над головой зажужжали крылышки Клевера. Уиллоу увидела застывшего Хантера, затерявшегося где-то в своих мыслях. Она тихонько назвала его по имени. Оглянувшись, лохматый, измученный парень молча прижался к подсевшей к нему Уиллоу. Он крепко обхватил её за мягкую талию и положил голову на её грудь. В ответ девушка принялась нежно поглаживать его оголённую напряжённую спину. Она видела, как блестят его опечалившиеся глаза, как чернеют глубокие синяки, чувствовала, как крепко он сжимает её в своих руках. Всё в нём выдавало страх и невысказанную боль. — Опять кошмар? — ласково спросила она, в ответ получив короткий кивок, после чего его щека плотнее прижалась к её груди. Уиллоу успокаивающе поглаживала Хантера, кончиками пальцев выводя рубцы и шрамы, которыми была усеяна вся его белая кожа. На плечо к нему сел Флэпджек. Он что-то тихо чирикал ему в ухо и подбадривающе тюкал лобиком шею. Они сидели так долго, пока Хантер не заснул у неё на руках до утра.