Феям не нужны крылья

Утром оказалось, что комплект одежды получился вполне неплохим. Не идеально, но если не знать, где именно брак, то совсем незаметно. Когда девушка размышляла, добавить ли вышивку на ворот, в комнату вошла Джульетта. Благо штаны были аккуратно сложены в шкафу, а верх Мирабель держала в руках. - Доброе утро! - пискнула она, прижав к груди ткань так, чтобы стало непонятно, что это мужская рубашка. - Все в порядке? Ты очень бледная. - Ты так внезапно вошла. Детская совсем не запирается... Вот... я и... Мне тревожно, - дерганно пробормотала девушка. На что мать охнула и отставила поднос с едой на бывшую кроватку Антонио. - Выглядишь неважно. Милая, ты спала сегодня? Ты не вышла к завтраку, - подошла к дочери Джульетта. - Уснула заполночь, - призналась та, сворачивая ткань в рулет и с нарочитой небрежностью кладя на швейный столик. - Прости, что опоздала. Сейчас спущусь и помогу тебе. Женщина не стала говорить, что готовая еда с кофе и напитками стала неожиданностью для семьи, ибо непривычно отсутствовала. Как и свежее белье на заднем дворе, и сухость в коридорах. Последнее было объяснимо хмурой погодой, но вот пропажа завтрака всех возмутила. Раньше кухней занималась Джульетта с помощью семьи. В последние годы работа разделилась, и ответственность за первый прием пищи легла на плечи Мирабель. Она охотно выполняла свои обязанности, а мать радовалась минутам отдыха в непрерывной готовке. Полы малышка не вымыла, белье с вечера не постирала, да и на кухню откровенно махнула рукой. Ее голова была занята пошивом одежды и мысленной упаковкой скудного добра. Главными задачами для решения являлись способы переноса хрупкой печатной машинки и тяжелого швейного стола, а не прислуживание семье и уборка Каситы после очередной тетиной истерики. Джульетта отмахнулась от помощи, заметив, что дочь выглядела слишком бледной. - Сегодня мы не идем в общину. Мой дар едва работает и остальные не в лучшем состоянии. - Да уж. Тетя Пепа разбушевалась. Небо за окном стремительно темнело. Громыхнула гроза. - Ох, нет. Пепа успокоилась еще вчера. Это настоящая погода, к сожалению. - Хочешь сказать, что ее дар угасает? - Эх... - травница обняла дочь, чтобы успокоить. - Антонио мы не проверяли. Долорес со вчерашнего дня не выходит из комнаты из-за колебаний слуха. Камило, бедняга, бесконтрольно меняет облики. Я напоила его снотворным и уложила спать в комнате Пепы - там нет волшебных зеркал. Не знаю, что еще можно сделать. "У одной сеньориты Совершенство все, как всегда, идеально," - мысленно проворчала Мирабель. Вслух выдохнула: - Все так плохо. Семья настолько разобщилась? - Боюсь, дело в источнике магии и во мне. Мама слишком давила на всех нас. Особенно на тебя, жизнь моя. Я тоже проявила халаткость к вам троим. Нужно было уделять вам больше внимания. - Ты постоянно работаешь, мам. Где взять столько сил? Джульетта вздохнула и теснее прижала к груди ребенка. Нечасто дочь позволяла себя обнять, следовало воспользоваться драгоценным моментом и хорошенько потискать самую ласковую сеньориту в семье. Настроение улучшилось словно по волшебству. - Моя сладкая булочка, - фыркнула травница. - Ты меня с детства так не называла. - С какой начинкой ты сегодня? - Хи-хи. - С кокосовой? - Нет. - Со сливочно-медовой? - Хах. Неа! - Неужели с фруктовой? - С шоколадно-кофейной, - хихикала Мирабель. И извернула голову в сторону подноса: - Если мой кофе еще не остыл и шоколад в нем растворится. Джульетта замерла, кое-что вспоминая. - Ты все больше становишься похожа на Бруно, - едва слышно прошептала она. - А? - дернулась девушка, разрывая объятия. - Бабушка видит в тебе Бруно, - тяжело вздохнула мать. Как бы ей не хотелось, тему следовало обговорить. - Ты с младенчества на него похожа. Оба такие же шебутные и непоседливые любители драматизировать. Думаю, поэтому она ненамеренно лишила тебя дара. Мама не могла сделать это специально. Она старалась не показывать своего к тебе отношения. Ты ведь помнишь: бабушка была к тебе добра. - А после - нет. К бездарной Мадригаль доброй быть не надо. - Мира, мы это обсудили вчера. Мама не понимала, что делала что-то не так. Она станет относиться к тебе лучше. Правда. - Ах, как я рада. Больше не будет синяков и сломанных ребер. - Мира, - насупилась Джульетта, когда вспомнила большие фиолетовые гематомы на растущих грудях дочери. Произошел инцидент недавно. Альма неосторожно передвинула стулья, чтобы разделить спорящих за обедом сестер. Удар наверняка был ужасно болезненным, но юная девушка даже не вскрикнула. О страшной травме мать узнала глубокой ночью, когда дочь не выдержала и попросила целебную булочку. Тогда женщина посчитала, что Альма случайно была слишком резкой. Теперь ее сжирала совесть за то, что она могла не заметить больше подобных "случайностей". - Это не повторится, - решительно заключила Джульетта. - Будущее покажет, - развела руками Мирабель. - Жизнь моя, хватит копировать Бруно. Ты только... - Как я могу копировать того, кого не помню? - выдохнула девушка с раздражением. И подхватила поднос. - Кофе остыл. Пойду заварю свежий. Остановить юркую бабочку травница не успела. Лишь моргнула, а ее след простыл. - Будто Бруно все это время был рядом в твоем облике, - поджала губы старшая из тройняшек. * Младший брат был не просто рядом. Укрывшись пончо и теплыми крысками, он беспокойно спал в кресле за столовой. Вскоре компанию ему составила Мирабель. На этот раз будить дядю она не стала, а тихо-молча позавтракала кофе с булочками, оставила его часть еды, чмокнула в большой нос и умчалась, пока тот не проснулся. Через пять минут вернулась с запиской. Почти выйдя за дверной муляж, девушка скривилась, метнулась к бумажке и эмоционально всплеснула руками, стараясь не издавать ни звука. Быстрый взгляд на спящего. Брови Мирабель сошлись вместе, а губы превратились в щелочку, пока щеки раздувались, как два надувных шара цвета спелых томатов. - Пха! - тихо выдохнула она и задом на цыпочках ушла прочь. * - О. Кофе в постель. И сладости? Малышка, ты мой ангел-хранитель, - умилился провидец, когда обнаружил на бочке поднос и записку. "Стол мог бы оставить!" - гласила нарисованная курчавая мордашка с очками. От прыгающего почерка и милого рисунка сама собой появилась улыбка. Пыльная комната и правда больше не выглядела жилой. В свое убежище мужчина не унес только крысиные игрушки, гигиенические принадлежности, один ящик и крупную мебель. Бочки и габаритное кресло сложно было тащить одному, не перебудив при этом весь дом. - Хех, - в сотый раз пробежав глазами по записке, он глубоко вздохнул и направился наружу. В пыльных стенах слышалось ритмичное постукивание и шепот. Из-за того, что все сидели дома, шанс на кого-либо наткнуться был гораздо выше. Нечасто провидец так рисковал, но на этот раз положился на интуицию и решился ради своего ангелочка. Пара прыжков, быстрый предупредительный стук и вот он уже в комнате прижался лбом к двери на случай, если хозяйка в неудобном виде. - Бруно? - подпрыгнула Мирабель. В тот момент она утрамбовывала вещи в ящик. Первым ее движением было сунуть тару под кровать и принять непринужденную позу. К счастью, это оказался провидец, а не кто-либо другой из семьи. - Прости, что ворвался. - Пожалуй, после папы ты единственный в этом доме, кто стучится в детскую, - хихикнула девушка. - Можешь обернуться. Я рада тебя видеть. Секундочку. Мирабель отогнала его от двери и с неловкой улыбкой подперла ручку спинкой стула. - Так спокойней. - Находчиво, - робко пожал плечами гость. Бруно очень давно не был в детской. Да и заглядывал крайне редко. Он же не извращенец, чтобы подсматривать за детьми. - Ты куда-то собираешься? - Спрячу вещички где-нибудь снаружи. Будет жаль потерять барахло, хоть у меня его и немного. Смотри, какие богатства: целый ящик гардероба вместе со шляпкой, пара обрезов ткани, нитки с иглами, пряжа. Швейная машинка - это подарок от мамы на десятилетие. Полгода назад папа подарил мне свою печатную машинку... - Это... - перебил ее дядя с тихим смешком. - Кхем. Вообще-то она была моей. Там на дне образец экслибриса. Раньше я писал рассказы для Пепы, чтобы она... Ну знаешь? Настроение-погода. Поливала поля слезами. Под конец он совсем смутился, уткнув взгляд в пол. Тогда как племянница с горящими глазами достала с полки тяжелую машинку и осторожно заглянула под дно. - "В" в песочных часах. Обалдеть, Бруно. Так ты писатель? - Нет, не совсем. Беллетристика в общине быстро закончилась, а я люблю драму. Однажды я написал для Пепы повесть. Не успел оглянуться, а на мне новая обязанность. - Хи-хи-хи. Я так однажды завтрак вместо мамы приготовила, - смеялась девушка. - Сегодня выспалась впервые лет за шесть. Такое наслаждение. - Ох. Кажется, переманить тебя в клуб сов будет легче, чем я думал, - заклекотал смехом мужчина. - Спасибо, что зашел. Сразу настроение поднялось. - Я нашел завтрак и записку. - Она такая глупая! Я не должна была. Твое право, что оставлять, а что забирать. Бруно с широкой улыбкой шагнул к ней, приобнял и закружил в танце. Он не мог припомнить, когда так радовался жизни. Должно быть, лет двадцать назад, если не больше. - С тебя музыка, - подмигнул провидец. Мирабель заметно смутилась. - У меня не получается специально. - Просто напой что-то. Я поведу, - фыркал мужчина. К удивлению малышки он неплохо танцевал. В памяти невольно вспыхнула погоня из вещего сна, где Бруно с уверенностью легкоатлета карабкался по балкам. Вот он снова неуклюжий, а вот выдал нечто запредельное для человека. То же и с его поведением: то зажимался от простых вопросов, то фонтанировал энтузиазмом, как сейчас. Одним словом, непостоянный. С таким дядей сложно было соскучиться. Мирабель старалась подыграть, даже напела под нос пару куплетов. Пусть музыка не появилась, зато они весело провели время, пока кое-кто не стукнулся мизинцем о торчащий из-под кровати ящик. - Ой-ей, - девушка поспешила усадить ругающегося под нос провидца и подуть на стопу, приговаривая: - Лечи-лечи, лягушачий хвостик. - Кхм! Ах-ха-ха-ха! - откинулся на подушку Бруно, моментально забыв о боли. - Малышка, ты лучший целитель в мире. Даже Джульетта не способна на такие чудеса. - Правда? - Все в порядке. Видишь? - пошевелил тот пальцами с вытянутой ногой. - Хорошо. Тогда у меня для тебя подарок. - Хах. Что? - вернулся он в сидячее положение. Казалось, удивляться сильнее больше некуда, но племяшка заставила его раскрыть рот, когда достала большую картонную коробку из шкафа и положила ему на колени. - Открой, - кивнула она подбородком. - Тяжеловато для одежды. - Открой, - с кривой улыбкой повторила Мирабель и плюхнулась рядом. Сверху лежали новенкие расческа, зубная щетка и два бруска ароматного мыла. - Это намек на то, что от меня пахнет? - пошутил Бруно в попытке скрыть смущение. Но не вышло. На губах сама собой появилась улыбка. - От тебя не пахнет. Что удивительно. Я только сейчас поняла. Почему от тебя не пахнет? Ты спишь с крысами. - Ну я... моюсь. Еще у меня чувствительный нос. Посмотри, какой громадный. Я мог бы работать ищейкой. - О, - хлопнула глазами девушка. - Прости. Я ничего такого не... Прости. - Хех. Переведя взгляд на коробку, мужчина продолжил вынимать содержимое. При виде полотенца щеками окончательно завладел румянец. "Плохие ассоциации! Плохие ассоциации!" - запаниковал он, задерживая дыхание. Рука потянулась в поисках дерева. Пришлось стучать по лбу, прикусывать язык и молиться языческим богам, лишь бы не думать о вчерашнем. Помогло плохо. Спас только натянутый на нос капюшон. - Тебе не нравится? - Ах, нет! Я... задумался, - выдохнул Бруно, стараясь не смотреть на собеседницу. Как назло, часть блузы и бедра были в поле зрения прямо рядом с коробкой на его коленях. "Ой, дурак!" - вспыхнули в голове слова одного из орды бесов. "Согласен. Думай о погоде и разрушении Каситы," - поддержал спокойный демон. "Пошли вон!!! Я дам вам дурные имена, вроде Хорхе и Эрнандо!" - мысленно завопил юродивый. "Неплохие имена. Я бы не отказался от личного имени. Хотя эпичный Демон тоже хорош. Мне нравится, несмотря на христианский уклон. Все же твоя магия имеет иные корни, как и ты сам." "Раз такие умные, подскажите, как толково рассказать малышке о призыве чар. Я рехнусь, пока объясню свой способ." "Искры из глаз. Держись там." "Нет!!! Не бросайте меня! Вы сделали только хуже!" - Бруно? - Мирабель тронула его за плечо и заглянула под капюшон. - Может, принести тебе водички? Или что угодно ты захочешь? Сок? Кофе? "Дурак! Ты ее пугаешь!" - сам себя отчитал мужчина и вслух ответил: - Нет-нет. Иногда я проваливаюсь в мысли. Знаешь? У странных дядюшек с даром предвидения такое иногда случается. Это как вьетнамские флешбеки. - Флэ... Что? - Не важно. Что тут у нас? Ух ты! Рубашка потрясающая! Красивый паттерн. Откуда ты узнала, что мне нравится полоска? И как у тебя только получается такая ровная строчка? Тут еще что-то. Штаны!? Да я теперь с иголочки. - Хи-хи. Не хватает только нового пончо. Вместо него шоколад. - У меня сегодня День Рождения? - фыркнул Бруно с влажными глазами. - Давай сделаем вид, что да. Испечь тебе тортик? Отложив разворошенную коробку в сторону, мужчина без задней мысли сгреб племяшку на руки и сжал в объятиях. - Рада, что тебе понравилось. - Угу, - всхлипнул провидец под капюшоном. Казалось, он давно выплакал горе и боль. Да только жизненный запас со слезами счастья остался практически нетронутым. На Бруно нахлынула очередная волна понимания, чего он лишил себя, отдалившись от семьи. Таких вот радостных моментов, общения, взаимопонимания. Племянница не просила его успокоиться, а молча гладила по голове, позволяя выплеснуть эмоции. Она не пугалась его безумного бормотания и дерганий. - Мира, ты ангел. - Хи-хи. Спасибо. - Люблю тебя. - Я знаю. Ради меня ты оставил семью, - маленькие ручки крепко обхватили его спину. Девушку прорвало: - Я тоже люблю тебя. Не понимаю: как люди могли придумать про тебя гадости? Ты потрясающий. Умный. Так много всего знаешь. Колдовать умеешь, как волшебник из сказок. И чувство юмора у тебя отличное. Ты честный и добрый. Наверное, даже слишком. Тетя Пепа, должно быть, рехнулась! Мама тоже. Она просто закрыла глаза, когда тебя очернили. Так же, как закрывала глаза на нас с Луизой и Исабелой. Как так можно? Мы ведь ее ближайшая семья, в отличие от жителей общины. Со стены опять посыпалась шпаклевка вместе с краской. - Чш-ш-ш. Малышка, тише. Так, чего доброго, Касита рухнет. - Пусть!.. Бруно вовремя зажал ей рот рукой. Жест был скорее рефлекторным. - Милая, твои слова очень важны в этом доме, - медленно сказал Бруно. - Прошу, постарайся дать Касите еще несколько дней. Она так же, как ты или я, хочет жить. Румяная Мирабель пристыженно опустила взгляд. - Вот так, - с озадаченным лицом провидец убрал руку. - Зачем ты лизнула мою ладонь? - Прошу прощения. Я не специально, - сильнее сгорбилась девушка. - И как? - С-соленая. - Да нет, - тряхнул головой Бруно, отчего капюшон полностью сполз. - Ты поняла, что от тебя очень зависит состояние Каситы? - Угу. - Думаю, пока мы держимся друг за друга, дом останется цел. - Угу. - Ох, я тебе кое-что обещал. Слезай-ка. Ты, конечно, легкая, но у дедушки уже не те колени. Бруно бы и дальше наслаждался неземным созданием, сидящем у него на руках. Да вот назревал диалог, который мог пошатнуть его здравомыслие, а долгие годы без чужих прикосновений плавили ему мозг. Как бы он ни старался, организм мог подкинуть неожиданность. Потом доказывай, что не извращенец, а оно само. - Дедушки... - тихо и заметной истеричностью хихикала племянница. "Бедняжка еще не отошла от вчерашнего," - вздохнул гость, с наслаждением потягиваясь всем телом. - Прости. Я... Дедушка. Хи-хи. А-ха-ха-ха-ха! Дедушка! Фу-фу-фу... Я сейчас описаюсь! - Э-э-эм. Хихиканье переросло в заливистый смех. Кудрявая почти рыдала в подушку, стоя на коленях перед кроватью. Бруно молча упаковал подарок обратно и отложил на швейный столик. - Прости, - всхлипнула мелкая егоза, выныривая из подушки. Лицо и глаза покраснели, а губы припухли. На ткани остался влажный след от слюней и слез. "Черт! - выдохнул провидец. - Она твоя племянница! Племянница, Бруно! Вдох-выдох. Разрушение Каситы. Гром и молнии. Смотри в окошко. В окно смотри!" - Прости. Я ничего плохого не подумала. Это последняя ассоциация, которая с тобой вяжется. Ну, может, не самая последняя, но точно нелепая. Вот мне и стало очень смешно. Не знаю, как объяснить. Это абсурд. Понимаешь? - Угу. Я понимаю, что мне тоже сейчас будет сложно объяснить тебе кое-что. - Ох! Прости. Сейчас. Пару секунд. Я стану серьезна, - похлопала себя по щекам девушка, отчего те лишь сильнее раскраснелись. За компанию провидец растер лицо ладонями, представляя, что умывался раскаленным маслом из сковороды Джульетты. Отрезвило. Кудрявая уселась на подоконник, изображая внимательную ученицу. - Эх. Ладно. На самом деле я плохо помню, как сам учился разным фокусам. Постараюсь объяснить на пальцах, но не уверен, что получится. Лучше бы ты потом подошла к маме и задала ей пару уточняющих вопросов. Мало ли? Вдруг у женщин немного иначе? - Бруно скосил взгляд на вытянутое лицо племяшки. - Уверяю, больше никто в семье так не может. Я не замечала, чтобы мама, или кто-либо другой, кроме тебя, колдовал вне диапазона своих чар. Камило или Иса наверняка бы поспешили выпендриться. - Хм. Я думал... Пепа первая сказала про искры из глаз. Ах! Так она образно? Вот почему они с Джульеттой странно на меня смотрели, когда я говорил о колдовстве. Я все время считал, что они хотят сохранить это в тайне от матушки. Она не способна зажигать пламя и прочее. - То есть ты всю жизнь скрывал, что можешь больше, чем призывать видения о будущем? - опешила девушка. - Ну-у-у... Не так долго. Где-то в начале пубертата начались первые искорки. Дело это несколько... интимного характера. Я был не самым компанейским парнем, чтобы трепаться на подобные темы с посторонними. Да и друзей у меня не было, как ты знаешь. - Не знаю. В семье о тебе не говорят. Я почти не помню тебя в детстве. - Ах, да. Наверное, потому что я почти не общался с семьей задолго до радикального обрыва связей. Меня все сторонились. Матушка требовала не нервировать жителей лишний раз, - развел руками Бруно с кривой улыбкой. - Поэтому я не гулял в поселении, а потом и из башни почти перестал выходить. Мирабель медленно встала с прохладного подоконника. - Вернемся к нашему волшебству, - дернулся провидец, когда заметил блеск в глазах. - Это в большей степени рефлекторный импульс. То есть ты должна запомнить и связать внутренние ощущения со случайным вызовом тех или иных чар, а потом придумать условный жест, чтобы вызывать данный импульс. Если внимательно прислушаться к себе, когда происходит нечто необычное, это просто. Ты хотела научиться поджигать свечи? Он указал ладонью на один из настенных канделябров и щелчком пальцев зажег огонек. - Это пламя и жар, - мужчина покачал головой с тяжелым вздохом. - Но без четкого осознания намерения искры из глаз так и останутся ими. Прости, я не буду показывать сырой импульс. Мне неловко. - Неловко? Почему? - наконец заметила его смущение ученица. - Ты ведь поняла, почему с ресниц сыпятся искорки? Или нет? - сбледнул Бруно. Мирабель невинно хлопнула горящими любопытством глазами. - Ох! Черт, - вслух ругнулся колдун. И сделал пару нервных кругов по детской. - Ладно-ладно. Я обещал. Обещал, что научу ее. Я смогу. Это всего лишь слова. Вдох-выдох. Фу-у-у... - Бруно? - Да? - замер он. - Успокойся. Я тебя не заставляю. Вижу, что тебе самому сложно объяснить человеку без дара. - Нет-нет. При чем здесь дар? Это совсем другое волшебство. Дар - это как третья рука, а чары - умение обращаться со своим телом и разумом. Давай ты присядешь и спокойно попытаешься вспомнить, когда у тебя были искры из глаз. Я отвернусь... - Позавчера весь пол ими усыпала! - с радостным энтузиазмом воскликнула Мирабель. И стремительно покрылась румянцем, поняв наконец, о чем речь. - Ох! О-о-о. Ясно. - Кажется, мы сегодня слишком много краснеем. Очень смущающий день, - кашлянул в кулак мужчина, пытаясь обернуть неловкую ситуацию в шутку. - И что? Нужно думать о том же? - пересилила себя малышка, пялясь в пол через щели в пальцах. - Нет. Достаточно вспомнить ощущения. С первого раза может не выйти. Потом потренируешься... Кхем! На практике. Это нормально, если что. Организму необходимо выплескивать эмоции, расслабляться. Не слушай пастыря. Он любит говорить о блуде, но совершенно не понимает, о чем толкует. Видимо, потому и облысел. Мирабель невольно подняла взгляд на буйную шевелюру колдуна. Казалось, краснеть больше некуда. Хотелось сигануть с балкона, чтобы немного остыть. Да вот случится казус, если ветер задерет подол до ушей. Ей и без того хватало смущающих слов дяди. "Он не умеет читать мысли. Успокойся. Бруно ничего не знает. Не смей портить с ним отношения своими дурными и грязными играми. Молчи! Ни слова!" - накручивала себя девушка. - Кхем. Считай это домашним заданием, - криво улыбнулся провидец, сгреб коробку с подарками и стремительно направился к двери. Перед выходом замер, кое-что вспомнив: - Я покажу одно место, чтобы ты могла сохранить вещи. Приходи, когда все лягут спать. Пробегая по коридору, он не слышал тонкого девичьего писка в подушку. "Домашним заданием! - передразнил себя Бруно. - Идиот. Смутил невинную девушку. Ох! Точно. Антонио съехал только два дня назад. Должно быть, это был ее первый раз. Отличная тема для беседы с дядюшкой. Дурак! Идиот! Кто тебя тянул за язык с твоими тупыми шуточками!?" Тогда как та самая невинная девушка себя таковой не считала. Как минимум она натянула панталоны, осознав наконец, зачем те были нужны. Из-за отсутствия выбора рубашки остались в корзине. Зато под руку подвернулась работа, способная отвлечь от пошлых мыслей и стыда за все, что она успела наговорить дяде. * Стирка не помогла. Холодная вода снимала жар, вместе с тем вызывая мурашки по коже и ощущение чужих прикосновений. Не спас и теплый ливень, когда она развешивала тряпки на заднем дворе рядом с чужой одеждой. Не у нее одной была надежда на солнечный промежуток. - Хотя бы вспомнят, каково самим стирать свое исподнее, - пробурчала она, разворачиваясь к дому, и врезалась в кузена. Оба едва не упали в травяное болото. - Прости, - прищурилась Мирабель в попытке разглядеть лицо. Камило молчал, открыто пялясь на промокшую блузу сестры. - Что? - заметила та направление взгляда и раздраженно указала рукой на бельевую веревку: - У меня закончились рубашки. Вот. Курчавый ничего не ответил, чем сильнее взбесил ее. "Да чтоб ты захлебнулся своим игнорированием!" - сцепила зубы девушка, почти бегом уходя в детскую, пока еще кто-то не увидел ее прелести. День и без того был слишком смущающим - Бруно оказался прав. Она в жизни столько не краснела. "Он всегда прав, - вздохнула Мирабель, подпирая стулом дверь в понимании, что эмоций скопилось через край и их срочно следовало выплеснуть. - У меня скоро закончится одежда." Тяжелые ткани комьями улетели в корзину, а девушка лицом упала на кровать. "Кусочек бы шоколада, - размышляла она, закусывая подушку и зарываясь пальцами во влажные складки. - Черт, Бруно! Я буду хорошей девочкой. Послушной девочкой. Я сделаю домашнее задание на отлично. Я усыплю все искрами. Зажгу свечи. Сожгу этот проклятый дом. Только еще разок усади меня на колени и прижми к себе. Прошу, хвали меня. Прикасайся ко мне. Люблю. Люблю тебя. Мое солнце. Мой бог. Боже, Бруно! Бруно!.." Искры появились не сразу, а когда в легких закончился воздух и тело наполнилось жидким льдом. В сладкой неге опустел разум. Кожа покрылось липким из-за грозовой духоты потом. - Ха-а-а, - скулила в подушку Мирабель, продолжая тереть клитор, несмотря на судороги в ногах и стук сердца в ушах. Кое-как ей удалось принять сидячее положение и проморгаться, чтобы в размытых пятнах разглядеть мерцающий пол. Вздрогнули длинные ресницы, осыпая ее легкими, как снег, светлячками. Искры продолжали медленно оседать на бедра, покрывать кровать и волшебным водопадом стекать вниз. - Пламя, - указал на канделябр аккуратный маленький пальчик. Вместе с мгновенно расплавившейся свечой и треснувшим стеклом раздался девичий смех. Мирабель выгнулась в спине и уперлась затылком в крошащуюся стену с остатками трещин. В голове вспыхнула сцена того, как провидец за ней подсматривал. Новая фантазия пришлась малышке по душе больше прежней. Свободной рукой она сжала внутреннюю часть бедра, разводя ноги. Даже не ласкала, а грубо схватила, имитируя жадное движение мужской ладони, одновременно насаживаясь на пару пальцев и беззвучно открывая рот. * Бруно не смотрел. После смущающей беседы ему хватило одного раза без грязных фантазий. После чего мужчина спокойно обтер себя влажным полотенцем и переоделся в новую одежду. - Хм. Удобно и стильно. Несмотря на подозрения, нигде ничего не жало. В штанах имелись глубокие карманы, что стало хорошим бонусом. Ткань была приятной и удовлетворяла тонкое чувство вкуса. - Мира, ты настоящая волшебница. Золотые руки. Чувствую себя помолодевшим. "Ну еще бы! Наяривать на молодуху," - хихикнул ехидный бес в голове. - Наяривать не запрещено. Лапать ее я себе не позволяю и в ее присутствии не допускаю глязные мысли. После нескольких лет без человеческого тепла не удивительно, что у меня возникла пара маленьких фантазии о юной прекрасной девушке. "И сочной," - добавил бесенок либидо. "Надо же, - присоединился к беседе Демон. - Ты больше не ругаешься. Пожалуй, новая одежда и правда способна изменить человека. Только крыс своих, пожалуйста, оставь в Касите. Не хочется просыпаться от того, что кто-то грызет тебя заживо." Бруно насупился, вспоминая моменты, когда забывал покормить так называемых питомцев. Длинные острые зубы оставили неизгладимые впечатления. Особенно болезненным был прокушенный нос. Пусть взрослые особи были приручены, голодный молодняк не брезговал отведать на вкус свежей провидчены. Как их не дрессируй, звери оставались зверями. Крысы не могли восполнить человеческое тепло и общение. "Зато она может." - Захлопнись. "Да ладно тебе. Помедитируй часок над роликами из порнхаба. Скушаешь сладкую мягкую булочку и не заметишь головокружения. М-м-м... Какие воспоминания. Сколько сладких ночей мы провели там в молодости. Сколько у нас было обмороков от истощения. И искры! Они были повсюду! Ха-ха-хах!" - Просто заткнись, - беззлобно вздохнул провидец, удобнее умащиваясь в кресле. - Дайте мне сосредоточиться. В очередной раз он постарался вызвать видение о ближайшем будущем семьи и Мирабель. Но внимание притягивалось к массивному двойному пророчесту, которое затмевало все остальное, как свет солнца прятал звезды днем. Разрушение источника семейных даров было очень значимым событием. Не удивительно, что провидение в последние месяцы начало сбоить. К счастью, чары оставались в порядке, что прямо намекало на иной источник их происхождения. "Твоя кровь, очевидно. В корнях отца и матушки затесались очень могущественные шаманы. Хватило и на горную корону вокруг поселения, и на неиссякаемый источник магического света, и на волшебный храм. Удивительно, что малышка лишилась двери," - рассуждал Демон. - Не удивлюсь, если с таким наследством Мирабель окажется сильнее меня. Может, источник не дал ей дар, ибо не был способен соответствовать могуществу малышки? "Кто знает. Чему научишь ее следующим?" - Чему-нибудь менее смущающему. "Ну да, ну да. Так сложно взять себя в руки и сказать племяннице: вспоминай ощущения оргазма, когда зажигаешь свечи. А затем невозмутимо ответить на вопросы. Ты же взрослый мужик. Должен понимать, что Джульетта могла не объяснить ей всего. Хотя, нет. Глупость говорю. Сестренка наверняка объяснила дочерям все подробности, какие сама знает." Бруно покачал головой, соглашаясь с данной логикой. * На самом деле Джульетта который год откладывала беседу с младшей. Да упустила момент, когда малышка перестала быть ребенком. Моргнула. Дочь больше не ходила под стол, а бегала, потрясая сочными бедрами и грудью. Мирабель спасло любопытство. Здесь подслушанная беседа сестер с кузиной, там разговоры в поселении. Сельских детей было не удивить соитием домашних животных. О пестиках, тычинках, жизни и смерти они узнавали раньше, чем начинали читать и считать. Не последнюю роль сыграла медицинская библиотека в комнате матери. Но всех добытых знаний было катастрофически мало. С появлением одного колдуна голова девушки переполнилась десятками вопросов. Критичной стала необходимость понижения либидо. Если раньше туман в голове, легкость во всем теле и тянущее чувство в лоне казались Мирабель приятными, то теперь пришло понимание, что данный синдром мог существенно мешать жизни. Особенно, если возникал при мыслях о родственнике, старше ее в три раза. "У меня большие пробелы в знаниях. Пора поговорить о половом воспитании," - решительно поджала она губы, когда помогала матери готовить ужин для семьи. Начала посадку с дальней орбиты: - Как твой дар? Джульетта тяжело вздохнула. Жаловаться она не любила, но скрывать общие проблемы не было смысла. - Плохо. Раньше я добавляла снадобья в стряпню, чтобы они не были такими неприятными. Теперь целый флакон едва справляется с раной. Луиза совсем ослабла. Долорес почти падает в обморок, когда выходит за порог комнаты. Камило... Ох. Его приступы стали реже, но все равно неприятны. Бедный мальчик. Мы не можем продолжать свою работу. В поселении все переживают. Не знаю, как быть. "Все плохо," - вздохнула Мирабель и решилась озвучить идею Бруно: - Семейное единение и взаимопонимание укрепят магию. Может, устроим посиделки с беседами? Я испеку пирог. - Жизнь моя, - травница свела брови домиком, глядя на сгорбленную над столом дочь. - Какой пирог? С твоим зрением ты едва способна помочь мне с готовкой. Через пару дней нужно будет подойти к мастеру, чтобы подобрать линзы. - Так быстро? Хорошо. Иногда я путаю мебель с людьми. Это странно. После того, как сделают очки, мне стоит начать искать работу и жилье. - Что? - вздрогнула Джульетта, едва не отрезав тесаком палец. - Я не могу жить в деткой, - рассмеялась девушка. - Но ты... Ты... Тебе всего... Ты еще маленькая, - к женщине внезапно дошло, что нет. - Ох. Младшие всегда остаются детьми. - Угу. И потребности у меня больше не детские. Не хочется каждый раз подходить к тебе или папе и просить деньги на каждую мелочь. - А как же жалование? Тебе не хватает? - О чем ты? - хлопнула глазами малышка. - Ты столько всего по дому делаешь. И шьешь вдобавок. Бабушка не дает тебе?.. А, - дошло до травницы. Естественно, что заведовавшая бюджетом семьи Альма игнорировала того, кто не приносил пользу общине. Или по привычке не рассчитывала на Мирабель. Пусть большую часть работы семья выполняла задаром, но нередко получала материальную благодарность. Также они содержали свои поля с кофе и кукурузой. Бедным их дом определенно не был. Вознаграждать детей за труды было нормальным. Это было частью естественной экономической грамотности. Сначала покупка вещей в обмен на старания, затем переход на денежное вознаграждение, чтобы юный Мадригаль учился распоряжаться своим и семейным бюджетом. Мирабель еще не покинула нишу малых детей. Ее желания редко выходили за грань базовых потребностей, а жадностью девушка не отличалась. При этом трудилась не меньше остальных. "Сколько лет?" - считала в уме Джульетта. Казалось, что малышка начала помогать ей только вчера, но и дитем она больше не была. "Так. Стоять. Мирабель серьезно рассуждает об уходе из дома? Нет-нет-нет," - встрепенулась женщина. С мягкой улыбкой она подошла к дочери. - Может, ты в чем-то нуждаешься? Мечтаешь? Стесняешься попросить? - Есть кое-что. Было бы неплохо заиметь свой домик где-нибудь на окраине. У меня неплохо получается шить. Я бы работала швеей. Завела бы пару курочек и милый садик, - почти пропела Мирабель. - До своей семьи недалеко. - Семьи? - с натянутой улыбкой и бровями на лбу выдохнула мать. - Ну да. Мужчина-дети. Что там еще полагается, чтобы считаться счастливой женщиной? - Ты еще девочка! - не заметила иронии целительница. - Ты только вчера вот такая была. Бегала... Совсем недавно. Настала очередь Джульетты осознавать, сколько всего она упустила из-за постоянного торчания на кухне. Вот, младшая стояла прямо перед ней - почти сформированная женщина, больше не дитя. И Луиза перестала быть нескладным подростком. И помолвку старшей дочери травница умудрилась проморгать - всем занималась бабушка. "Боги, что я наделала!?" Пока она ловила упомянутые провидцем вьетнамские флешбеки, Мирабель молча продолжала готовить ужин. Скорее по привычке, нежели из желания накормить осточертевшую ей семейку. "Интересно, мама сама дойдет до нужной мне темы?" - размышляла девушка. Травница внезапно шмякнулась на ближайший табурет с пустым взглядом. - Мам? - заметила движение дочурка. - Ты перегрелась? Здесь так душно из-за погоды. Всунутый в руку стакан с холодной водой женщина осушила за один глоток и без переходов расплакалась. "Слезы. Опять. Что у нас за семейка? - размышляла девушка, обнимая мать. - Чуть что, сразу истерика. Бруно не в счет, он запредельно милый, когда плачет. Особенно от счастья. Очаровательный. Мама и тетя Пепа - нет. Это что, сопли!? Фу-у-у. Это последняя чистая блуза. Эх, ма-а-ам." Через несколько минут Джульетта успокоилась. "Хоть бы кто вошел на кухню. Дома ведь все сидят. Тут умрешь, а заметят только на ужине, когда начнут возмущаться отсутствием еды," - мысленно ворчала малышка и ласково спросила: - Может, примешь теплую ванну, а я тут со всем закончу? Заварю тебе успокаивающий чай. Без магии, просто с любовью. Мать вяло покачала головой. Передумала и попросила: - Можно чай? Я пока отойду. Умоюсь. - Конечно. - Мира? - Да? - оглянулась девушка. - Поговорим перед ужином? - Ага, - улыбнулась она. - "Сработало! Это проще, чем казалось. Та-а-к. Нужно заранее составить список вопросов, чтобы не растеряться." * К ее разочарованию, планам не суждено было сбыться. Сначала Джульетта пошла к матери, чтобы поговорить о финансовом вопросе и намекнуть, что ребенок годами трудился без вознаграждения и стоило бы исправить данное упущение. - Мы не берем с общины плату, - не повела бровью глава семьи. - Нет, мы не требуем с общины плату. Они сами несут: деньгами, продуктами, вещами. А ты распределяешь полученное между нами и запасами. - Что я могу сейчас сделать? У нас кризис. Дары почти не работают. Ты едва способна исцелять, Луиза ослабла, а Исабела не может выйти из комнаты в страхе навредить. - Иса в порядке. Она сделала это намеренно. - Ты говоришь о своей дочери, Джульетта. - Вот именно, - нахмурилась травница и уперла руки в бока. - Я только осознала, насколько ужасно, когда собственная дочь способна избить младшую сестру. Странно, что ты не понимаешь: сама помнишь, как Пепа издевалась над Бруно. Иса должна была стать примером и поддержкой, а не мучителем. Мы обе это допустили. Ты науськала ее против Мирабель, а я не заметила. Альма не перебивала. Так и стояла с открытым ртом, взирая на непривычно решительную Джульетту. К счастью, за гневными словами не последовали трещины. - Мирабель боится спать. Она всерьез задумалась о том, чтобы покинуть дом. Ей страшно, мама. Страшно жить с родной семьей. Это по-твоему нормально? Я спрашиваю, это нормально!? Старушка поджала губы и без суеты присела за стол, чтобы собраться с мыслями. - Ты сама столько раз причиняла ей боль. Физическую и душевную, - продолжала выговор Джульетта, будто это она здесь была старшей. - К своему сожалению, я не видела всего. Месяц назад Мира пришла ко мне ночью, потому что не могла дышать. У нее были сломаны ребра и раздавлена грудь. Это ты сделала. Юной девушке. Ты ее искалечила. Твоим примером воспользовалась Иса. Что ты за человек такой? Сначала извела сына, теперь внучку... - Хватит! - хлопнула по столу Альма. - Я подумаю, что можно сделать. - Ты подумаешь? - пылала тихой яростью травница. - Ты не думать должна, а извиняться тысячу раз. Если я еще раз замечу, что ты не то что говоришь или делаешь ей дурное, а просто смотришь недостаточно ласково или хвалишь меньше других, я соберу вещи и уйду из дома. Мы с Агустином найдем крышу над головой. И заберем детей, чтобы ты окончательно их не сломала. - Ты не можешь! Ты часть семьи! - Это не семья! Трещина все же появилась. Широкая и основательная, как заявление Джульетты, она рассекла стену и окно рядом со свечой. - Теперь думай, что можно сделать, - почти плюнула женщина и ушла прочь из покоев. * Войдя без стука в детскую, Джульетта с порога бросила дочери: - Собирай вещи. Если так продолжится, Касита скоро рухнет. Мирабель замерла с блокнотом в руках. Не стала говорить о том, что почти все спрятано в пару ящиков и сумку под кроватью бывшего соседа. Только спросила: - Нам есть, куда идти? - Не переживай об этом, - беспечно отмахнулась женщина. Вряд ли в поселении был хоть один человек, который ее не любил. Приютить пусть не целителя, а опытную травницу и лекаря могли многие. Самым вероятным был вариант слияния с семьей Агустина. Полагая, что мать успела обговорить и продумать переезд, Мирабель не стала засыпать ее вопросами, а растерянно посмотрела на исписанный листок бумаги. - Пойдем на ужин, - подхватила ее под локоть Джульетта. - Я сейчас. Нужно закончить, - вывернулась девушка и помахала блокнотом. - О. Наброски? Кстати, куда делись все твои рисунки? - женщина обратила внимание на голую стену с почти стершейся росписью. - Сколько здесь было трещин? - Не знаю. Иногда они сами появляются. С замиранием сердца травница подошла к стене и заглянула за детскую кроватку. - Ох! Пол был усыпан несколькими сантиметрами штукатурки и краски. Кое-где валялись целые куски замазки и древесная щепа. Сразу стало ясно, кто тише и дальше всех отдалился от семьи. - Ты говорила о единстве и ваимопонимании, - вспомнила женщина. - Думаю, нам это необходимо, как никогда раньше. - В таком случае можно поговорить с тобой после ужина? Мне кое-что нужно узнать. - Конечно, жизнь моя. * Для начала необходимо было пережить сам ужин. Будь воля Мирабель, она бы набрала полную тарелку, чтобы по примеру Исабелы и Долорес молча поесть в одиночестве. В идеале разделила бы еду с Бруно. Хуже всего было поведение бабули, которая решила усадить ее рядом с собой и одарить пристальным вниманием - Как прошел твой день? - с улыбкой спросила та. - Смущающе, - честно призналась Мирабель. К ее счастью кое-чего она не видела. Обычно голодный, как зверь, Камило позабыл о своей еде и откровенно пялился на девичью грудь. Ткань была достаточно плотной, чтобы скрыть пикантные детали, но увиденное днем никак не давало парню покоя. - Что же тебя смутило? - продолжала допрос Альма, не давая внучке спокойно есть. - Состояние Каситы и даров. - Меня тоже это беспокоит. Все так привыкли к магии. Очень сложно обходиться без волшебства. Особенно сейчас. Если дожди не утихнут, придется принимать меры против наводнения. "И перевесить одежду с улицы в дом," - молча добавила внучка пункт в планы на вечер. Стараясь сменить тему, Пепа громко спросила: - Мне одной чудится какой-то странный запах? Может, испортилось что? Или грибок появился? - Это кровь, - ответила Джульетта с каменным лицом. - Запах идет от кухни, когда идет дождь. - Ах. Вот как, - округлила глаза рыжая. Камило опустил взгляд в тарелку, вспомнив раздробленное лицо кузины. Никто не спрашивал о ее самочувствии, поэтому парень тоже молчал. По его оценке Мирабель стала вести себя совсем иначе. Не было прежней щебечущей птички, желавшей всем доброго утра с широкой улыбкой. Никто не пел песни, пританцовывая с метлой или ковшом для золы. Дом затих, умер. Это было почти невыносимо. У парня тоже не хватало сил на неуместное веселье. Он завесил все зеркала в комнате и спал сутками напролет в попытке отвлечься. Улыбка возвращаться не желала, зато пришло понимание: зачем притворяться? Это был не он, лишь маска полустертой личности и неудачная попытка выразить себя. Следующие слова стали для него кульминацией: - Все пройдет, сотрется. Раны заживают, трещины затягиваются. Мы переживем этот кризис, - улыбнулась Альма и покосилась на старшую дочь. - Душевные раны оставляют глубокие шрамы. Они ломают людей и семьи, - холодно отрезала травница. Очередное бесконтрольное превращение стало для Камило привычным, как икота. На этот раз он обернулся кузиной, чей облик практически не использовал. Звякнула о пол вилка, уроненная Агустином. Пепа громко охнула, а бабушка открыла рот с вытянутым лицом. Феликс поспешил вывести сына из столовой, пока младший не увидел. - Фто?.. - сперва не понял парень. Скорее ощутил что-то, мешавшее на лице. На пальцах осталась кровь. "Что? Странно. Не больно," - озадаченно нащупал он сломанный край зуба. - Не трогай, - Феликс с ужасом схватил его за руку, не давая касаться лица. Следом за ними в комнату Камило примчалась мать в компании сестры со снотворным - единственным способом снять вынужденное обращение. - Он жаловался на боль? - спросила у зятя Джульетта. - Мне нужно знать. Лекарство очень сильное. Мужчина был растерян. - Нет. Кажется, он в шоке. - Поняла, - ласковые руки целительницы осторожно споили племяннику отвар. - Все будет хорошо, Камило. - Мальчик мой, все будет хорошо, - вторила ей рыжая, поглаживая сына по рукам. Данный образ стал испытанием не только для Джульетты. Кто пребывал в настоящем шоке, так это Феликс с Пепой. Увидеть искалеченным чужого ребенка было неприятно, но вид своего собственного был подобен воплощению кошмара наяву. К счастью, это была лишь неконтролируемая вспышка дара хамелеона, которая прошла с наступлением сна. - Он не может спать целыми днями, - всхлипнула погодная чаровница и склонилась, чтобы обнять бессознательного сына. - Нужно что-то делать! Как все исправить!? - Мира говорила о семейном единстве. Мне кажется, она права, - вздохнула ее сестра, прижимая к животу короб со снадобьями. - В последнее время мы совсем разобщились. Особенно я с дочерьми. Пойду поговорю с девочками. * Мирабель вовремя кинулась к Антонио, перехватив того и отвлекая беседой. Расспросами выяснила, что дар мальчика еще работал, хоть и был труднодоступен для применения - не было животных для общения, только немой плюшевый тигр. Луизу трясло. Пришлось Агустину ее успокаивать. Одна Альма замерла каменной статуей, осматривая почти пустой обеденный стол. Состояние внучки она плохо запомнила, поэтому повторная демонстрация от Камило стала для нее равносильной ушату ледяной воды на голову. Она медленно повернула голову с тихим вопросом: - Мирабель, как ты? Девушка не услышала, продолжая о чем-то беседовать с кузеном. На лице была привычная улыбка. Казалось, ничего не случилось. В помещение бирюзовым вихрем ворвалась Джульетта. - Любовь моя, - поднял голову Агустин, привлекая внимание к Луизе, которая пыталась совладать со слезами испуга. "Похоже, мой облик долго будет сниться всем в кошмарах," - с холодной отстраненностью подумала Мирабель. Антонио отвели в комнату к маме. Благо малыш вовремя отвлекся на построение горки из риса и не увидел, во что превратилось лицо брата. Вчерашний инцидент тот запомнил скорее, как внезапную ссору и невиданный ранее ураган с лужами крови на полу. Силачку заливали успокаивающим чаем. Под шумок младшая Мадригаль насыпала полную миску риса, налила большой стакан тростникового сока и набрала побольше фруктов, чтобы отнести Бруно. Но на выходе из кухни наткнулась на бабушку, едва не перевернув на нее поднос. - Агрх! - выдала она нечто нечленораздельное, зато удержала шаткий груз. - Мирабель? Ты в порядке? - Я покушаю в комнате. Думаю, так будет лучше для всех, - протараторила малышка и попыталась обогнуть старушку. - Мирабель, ты бледная. Джульетта, налей ей чаю, - Альма завернула внучку обратно. - Мне не надо. Лучше побуду у себя. - Джульетта, посмотри на нее. - Я в порядке. - Нет. Присядь. "Там Бруно голодный. Чем он питался весь день? Конфетами и шоколадом? - мысленно ворчала девушка со сцепленными зубами. Так и хотелось гаркнуть на эту внезапную и лишнюю заботу со стороны бабушки. - Какой черт в нее вселился!?" * Бруно не голодал. Стащить свежий банан ему было по силам. Зато морально справляться с семейными инцидентами становилось все сложнее. На этот раз трещины не появились. Наоборот, часть старых затянулась сама собой. Что было хорошо заметно по состоянию внутренних коридоров. "Неужели, есть шанс? - подумал он. - Не зря пророчество было двойным. Касита в очень шатком балансе. Значит, от Мирабель зависит, как все закончится?" Он вернулся в комнатушку, чтобы послушать отголоски кухонной беседы. * Мирабель быстро влила в себя чашку успокаивающего отвара, лишь бы от нее отстали, и наконец сбежала от приставшей бабки. На этот раз она тактично постучала в хлипкую дверцу. - Да-да, - впустил ее хозяин. - Ты рано. - Ужин. Или для тебя скорее обед, - девушка выставила перед собой нагруженный поднос. - Выглядит, как паек на целый день. - Это он и есть. Ты ведь не берешь еду из воздуха. - Я не сижу здесь целыми сутками, - развел руками мужчина и принюхался к горячей плошке. - Совсем свежий. Вкусно пахнет. - Приятного аппетита. Чтобы не напрягать обедавшего провидца, гостья принялась издеваться над бананом. Да и рот нужно было чем-то занять, чтобы не молоть языком о проблемах. Вряд ли бы дядюшку обрадовала новость, что по пути появились зачатки новых провалов. Доски под ногами казались хрупкими. Такими темпами в скором времени коридоры в стенах станут непроходимы. - Трещин стало меньше, - прервался Бурно, кинув на нее быстрый взгляд. И снова уткнулся в тарелку. - Правда? - малышка озадаченно перестала смаковать фрукт. - Бабулечка так странно себя вела на ужине. - Была с тобой дружелюбна? - Да-а, - протянула она и снова присосалась к банану, как к леденцу. После зрелища, предоставленного Камило, есть особо не хотелось, потому девушка играла с мягким фруктом, как дитя малое, при этом ребенком не являясь. "Она же не специально?" - едва не поперхнулся мужчина, вслух спрашивая: - Мира, тебя не хватятся? Ничего страшного, если я покушаю в одиночестве. Позже вечером мы встретимся, как договаривались? Я буду ждать тебя в десять. - Угу, - вспомнила она о срочных планах и, не жуя, проглотила остатки банана. - Будь осторожен. Пол хрупче, чем кажется. - Черт, - только и выдохнул провидец, провожая ее взглядом. "Ух ты! - вторил ему пошлый голосок в голове. - Как гладко вошел. И не подавилась. Малышка полна талантов." "Я, конечно, советовал слить перед встречей, - присоединился спокойный, - но, боюсь, это бесполезно. Признаю, ты официально залип на племяшку. Мне кажется, она делает это специально." - Что? Соблазняет меня? Глупости. Она еще ребенок. "Может, играет? Выглядит так, будто она от тебя без ума и сама не знает, что делать с чувствами. Еду тебе таскает, одежду сшила. Заметила, что шоколад любишь. Первая влюбленность?" - Тупая... Очень-очень тупая шутка! Просто она внимательная и заботливая. Это же Мира. Она со всеми такая. "Сам посмотри." - После такого я не хочу смотреть. Это опасно. Мне сейчас секс в чем угодно может показаться, как подростку со спермотоксикозом. Пройдет со временем. "Она пропихнула его в горло, - не отошел от шока бесенок либидо. - С нашим бы не справилась." - Мирабель - невинная фея. Не очерняйте ее. И дайте мне спокойно поесть. * Поспешно проглоченный банан обернулся тяжестью в желудке и болью в пищеводе. "Едва не задохнулась. Нормальные девушки не едят, как свинки. Бруно наверняка подумал, что я проглот. Стыдно-то как!" Зато успела помочь матери с уборкой в столовой. - Жизнь моя, ты покушала? - Пару ложек. Не полезло. Ночью доем, - отмахнулась она, вытирая мокрую посуду. - Да уж. После такого есть сложно. Ты снова планируешь не спать? Так и до бессонницы недолго. - Я хочу спать, но не могу сомкнуть глаз. К середине ночи получается задремать. - Я дам тебе снотворное. - Спасибо. Планы на беседу в силе? - Ах, да. Конечно, любовь моя. Что ты хотела спросить? - с нежной улыбкой оглянулась Джульетта. Несмотря на происшествие за ужином, она радовалась, что дочурка сама шла навстречу и пыталась с ней сблизиться. - Это личное. Не на кухне, - девушка поспешила отнести стопку посуды на полку. Едва не упала. - Осторожней. - Да-да. Я подожду тебя у себя, - Мирабель развернулась с опущенной головой и убежала прочь. "Кажется, я совсем ее не понимаю," - озадаченно подумала женщина. * Дочь встретила ее во всеоружии. То есть с блокнотом, карандашом и решительным лицом. В осознании, что более надежные источники информации отсутствовали, Мирабель смогла отбросить смущение. "Это очередная игра. Она не твоя мама, а учитель. Вопрос - ответ. Ты сможешь!" - выдохнула девушка. Едва дверь закрылась, заявила: - Время полового воспитания. Джульетта невольно отступила назад, упираясь спиной в косяк. В руках дрогнула чашка со снотворным. - Мы с тобой раньше не?.. - промямлила она. - О женском организме тоже стоило бы поговорить, - хук справа. Без передышки прилетел моральный удар в лоб: - И о мальчиках. У меня тут вопросы заготовлены. Мирабель показала исписанные листы в блокноте. "Это не наброски. Я с ней не разговаривала на ту самую тему? Но я... Так. Иса, Луиза и... О, нет! Я не говорила с ней!" - паниковала травница, подпирая дверь затылком. - У тебя началась кровь? - Да лет шесть как регулярно хлещет, - пожала плечами кудрявая и плюхнулась на кровать, по-деловому закидывая ногу на ногу для удобства письма. "Шесть лет. Шесть!? Почему она ничего мне не сказала? Почему она промолчала даже об этом? Девочка моя." - В твоей книге по гинекологии было что-то о циклах. Часть я не поняла. Не могла бы ты объяснить некоторые моменты? Там очень много подробностей о беременности. Про это можешь не рассказывать. Еще было упоминание мужских циклов. Если честно, мне сложно это представить, - нахмурилась девушка. - О предохранении тоже хочу узнать. С папайей и рутой все ясно - в книгах написано. Но правда, что помогает промывание лимонным соком? - О, нет. Ни в коем случае. Ты получишь ожог, - дернулась Джульетта. - Жизнь моя, это так внезапно. Давай я подготовлюсь, и мы поговорим завтра? - Расскажи своими словами. - Ты все узнала из книг? - женщина пыталась не обращать внимания на стук сердца в ушах и дрожащие руки. Паника дышала в затылок. - Из книг, там и сям. У Луизы спрашивала. В общине подслушала. В основном глупости всякие да подробные сплетни о том, кто с кем и как спит. (Люди любят заглядывать в окна.) Так. Об этом. Очень-очень важный вопрос: как уменьшить влечение? Ну, чтобы не мешало. Знаешь, бывает задыхаешься, сердце стучит, сложно думать, внизу тянет, да и по ногам стекает слизь. Ужасно неудобно. Это ведь ненормально, да? Одним движением Джульетта поставила чашку на тумбочку и быстро сказала: - Поговорим завтра. - Нет-нет! - подскочила Мирабель, глядя на то, как сбегала мать. "Наверняка перескажет все папе," - покраснела девушка, жалея, что решилась на беседу. * "Быть этого не может. Это дурной сон. Это сон. Я сейчас проснусь," - успокаивала себя Джульетта по пути в личные покои. На входе врезалась в мужа. - Ох! - отшатнулся тот, ловя супругу за плечи. - Любовь моя, что-то опять произошло? Ты такая бледная. - Там... Я... С Мирабель, - махнула она рукой, хватая ртом воздух. - Что с Мирабель? С ней что-то случилось? - Я ужасная мать, - в шоке прошептала травница и от стыда спрятала лицо в ладонях. - Та-а-ак. Давай присядем, - спокойствию мужчины позавидовал бы удав. - Что случилось? - Я... я... Она ничего не сказала мне, - заикалась Джульетта, теребя фартук. - Не знаю, почему. Боялась подойти? Она почти ни на что не жаловалась. Я думала, что поговорила с ней. В голове все смешалось, и я забыла. Я правда не обращала внимания. У нее всегда хорошее настроение. Шесть лет. Я подумать не могла. Агустин, ей мальчики нравятся, а она считает, что это ужасно. - Что? Но Мирабель еще... Уже не ребенок, - дошло к мужчине. Супруга добила: - Я поняла. Она влюбилась. - О, нет. То есть... Я не знаю, это хорошо или плохо? - Агустина заразила паника дражайшей. - Мирабель считает, что ее чувства неудобные. Нет, еще хуже. Она сказала: "ужасно неудобные". Я не должна была уходить. Я нужна моей девочке, - подскочила Джульетта. - Кто? - Что "кто"? - женщина кинулась к шкафу с книгами в поисках справочников. - Кто он? - Не знаю. Я сбежала, как дура. Зачем я это сделала? Должно быть, из-за всего произошедшего она наконец решилась поднять тему. А я развернулась к ней спиной. - Я иду с тобой. - Ты уверен? - Конечно. Я должен поддержать ее и тебя, - Агустин забрал из рук супруги стопку тяжелых книг, включая большой анатомический атлас. * Джульетта неловко налетела на запертую дверь. - Что такое? - растерялась она и округлила глаза, когда муж тактично постучал, вместо того, чтобы ломиться. - Иду, - отозвался девичий голос. Послышался скрип дерева и на пороге показалась Мирабель с прищуренными глазами. - Мне так спокойней, - объяснила она баррикаду из стула. Панический взгляд на отца. - Вы что-то хотели? - Поговорить, - поднял тот стопку с книгами. - О. Не надо. Все хорошо. Доброй ночи. Пока. До завтра. - Тише-тише, - обняла ее мать. - Я не должна была уходить. Прости меня. Прости, что не заметила и не поговорила с тобой раньше. Это очень важно. Я все упустила. Мирабель молчала со стеклянным взглядом и призрачной надеждой на то, что отец сейчас уйдет. Но тот аккуратно прикрыл дверь, отнес к тумбочке книги и уселся на вторую кровать. "Смущающий день. Слишком смущающий день, - мысленно металась девушка. Что-то внутри щелкнуло, и ее с головой накрыла волна спокойствия. - Ладно. Мои вопросы - это ваши проблемы." - Не переживай, - шептала Джульетта, поглаживая ее по волосам. - Каждый через это проходил. Здесь нечего стыдиться. Я объясню тебе все, что знаю. Постарайся меньше слушать всякие сплетни из поселения. Люди порой выдумывают вредные глупости. Обещание травница сдержала, хоть разговор с повзрослевшей дочерью на данную тему отзывался болью в сердце и голове. Метод сказок и аллегорий, как с более юными Исабелой и Луизой, на этот раз был неуместен. Мирабель с прилежностью отличницы записывала и зарисовывала схемы в блокноте. Джульетта тоже вошла в отрешенное состояние. Зато Агустин осознал, что определенно был здесь лишним. Он продолжал медленно отползать к выходу, пока не уперся в спинку кровати. - До недели? Ничего себе, какие живучие, - девушку удивил срок жизни сперматозоидов в женском теле. - Поэтому самый надежный способ - это предохраняться заранее. Ты должна понимать, что абортивные средства опасны. Они могут не сработать и отравить тебя. - Поняла, - пожала плечиками малышка и повторила сакральный вопрос: - Лучше убрать источник проблемы, правда? Особенно в моем возрасте. Как снизить либидо? - Обычно ко мне обращаются с обратной проблемой, - прикрыла глаза целительница. - Я попробую что-то посоветовать. Опишешь подробнее? Ты в целом так реагируешь на парней или на кого-то конкретного? Мирабель покосилась на дверь с насупленными бровями и понизила тон: - Только на одного. Его невозможно не любить. Он во всех смыслах очарователен. Все было бы идеально, но я вдруг начала чувствовать то, что не должна. Так странно получилось... Будто я внезапно провалилась в глубокую яму на ровной дороге. Это определенно ненормально. Теперь не знаю, как подавить вожделение. Что мне делать? Пунцовый Агустин затаил дыхание в ожидании услышать имя. Джульетта выглядела озадаченной. - Я не считаю, что это ненормально. Почему ты думаешь, что не должна испытывать вожделение к тому, в кого влюблена? У него есть пара? - Мне нельзя чувствовать к нему такое. Понимаешь? Просто помоги хоть чем-то, - дочь опустила лицо в блокнот, боясь сказать лишнее. - Может, есть какое-то снадобье? "Только бы пронесло. Только бы это оказалось простым подростковым увлечением, - молилась травница. - Кто бы это мог быть? У нее нет друзей в общине. Мирабель раньше не жаловалась и не просила советы, а сегодня едва ли не требовала поговорить с ней. Неужели Мариано? О, нет. Это он. Во время помолвки появилась трещина." Агустин выбрал иную развилку мысленного серпантина: "Идиот. Что я здесь забыл? Мог бы догадаться: в таком деле отцу лучше не участвовать. Вот как я ее сейчас поддержу? Уйти нельзя. Моя девочка призналась, что влюбилась, а я сбегу, как последний трус? После такого она перестанет со мной разговаривать." - Тебе тяжело пришлось. Почти ни с кем близко не общаешься. Поэтому я считаю, что ты не должна ломать свое тело в столь юном возрасте. Не переживай, эти чувства пройдут со временем, - пыталась убедить дочь Джульетта. - Жизнь моя, ты пробовала удовлетворять себя? Ты знаешь, как это делать? - Знаю. Пробовала. Именно тогда все стало в разы хуже, - пробормотала девушка, почти уткнувшись носом в блокнот. "Надо было сбежать," - подумал мужчина. - Я могу дать пару советов, - травница присела на кровать рядом с дочкой. - Ты не должна подавлять себя. Это нормально и даже нужно делать. Здесь нет ничего порочного. Не слушай всяких веранутых. "Еще не поздно сбежать. Сейчас. Давай." - Ага, - с легкой истеричностью хихикнула Мирабель, клюнув носом коленку. - Пастырь так любит рассказывать молодежи об адских муках за рукоблудие, а сам облысел от воздержания. Вместе с дочерью на смех прорвало Агустина. Напряжение как рукой сняло. Только Джульетта с легкой печалью смотрела на дитя. - Так. Ладно, - отфыркалась девушка. - Раз уж мы начали, у меня есть пункты, чтобы в будущем не задавать вопросы. Как соблазнить и удовлетворить мужчину? Со словами: - Сами справитесь, - Агустин пулей вылетел из комнаты. - Хах, - ухмыльнулась женщина. - Я все гадала, когда он сдастся. - Вопрос актуален, но я бы предпочла услышать что-то толковое по предыдущему. - Хорошо. Я дам тебе снадобье. Только, прошу, не применяй его сразу. Постарайся справиться своими силами. Может, само пройдет? Джульетта хотела верить в то, что говорила. Ей предстояло обдумать ситуацию и придумать, что можно было предпринять. Для начала следовало поговорить со старшей дочерью о ее женихе. Не могла девушка так холодно относиться к возлюбленному. "Почему я была настолько слепой? Работа отнимает все силы. Надеюсь, жители станут осторожнее после того, как магия вернется, ибо днями торчать на кухне я больше не собираюсь." Обрадованная Мирабель вздохнула с облегчением и принялась засыпать мать все более смущающими вопросами. Когда в порыве энтузиазма она метнулась на кухню за бананом для демонстрации, женщина нервно сглотнула, понимая, что попала. Это стало ее расплатой за то, что беседа была проведена со значительным опозданием. "Перед приходом следовало выпить успокоительное," - размышляла целительница, показывая на фрукте, как делать массаж. - Это нормально, что я хочу понюхать и облизать его, хотя ни разу вживую не видела? - вопрос безумен был тем, что был задан дочерью. - Думаю, да, - у своему удивлению Джульетта сохранила спокойный тон. - Мужчине понравится? Я слышала, что они такое любят. Это правда? - Не всегда. У всех разные предпочтения, поэтому лучше спросить у партнера. - Э-э-эх. Если б я могла, - потянулась девушка. - Наверное, хватит, иначе только раздразню себя недостижимым. - Ты уверена, что этот мужчина для тебя недоступен? - осторожно спросила мать. - Определенно. Он божественное воплощение солнца, а я жалкая смертная. Ответ лишь сильнее озадачил женщину. Ее внутренний покой балансировал на тонкой грани после нескольких кошмарных дней и самой безумной беседы в жизни. "Может, из-за низкой самооценки Мирабель боится признаться кому-то из общины? Да нет. Трещина. Это определенно Мариано. Так. Неужели мы закончили? Слава небесам!" На выходе из детской Джульетта позволила себе протяжный вздох и закатанные глаза.