Вечер за книгой

      — Ты уверена, что мы должны читать теорию именно сейчас? — недовольно протянула Анархо-коммунистка.       — Да, конечно, — кивнула Комми, открывая работу Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства». — Сама посуди: Наци опять залипает в Call of Duty, а Анкап уехала к своим друзьям, сказав, что не хочет проводить выходные с плебеями вроде нас. Это прекрасный вечер!       — А может пойдём кидать кирпичи в полицейские машины? — с надеждой спросила Анком, умоляюще глядя на Коммунистку.       — Нет.       — Но Танки…       — Никаких «но».       Анком издала звук, напоминающий крик боли, но потом замолчала, скрестив руки на груди и обиженно отвернувшись от Авторитарной Левой, которая начала увлечённо читать книгу вслух.       Они сейчас сидели на диване в гостиной. Серьёзно, можно было придумать более интересное занятие, чем чтение скучных книжек. Не то, чтобы Анком совсем не читала теорию: она читала, просто не очень любила это делать, отдавая предпочтение практике, а не теории.       Та раздражённо вздохнула, особо не вслушиваясь в то, что говорит Коммунистка. Анком краем глаза глянула на Комми, но не смогла оторвать от неё взгляд. Анархо-коммунистка покраснела и закусила губу. Почему Танки была такой чертовски привлекательной?       Либертарная Левая прервала свои мысли, пока они не зашли туда, куда не надо. Она не должна была думать о Коммунистке в таком ключе, нет…       — Эй, ты меня не слушаешь, — возмутилась Комми, сурово посмотрев на Анархо-коммунистку. — Да что с тобой такое?! — воскликнула она, положив руку на плечо Анком, отчего та покраснела ещё больше.       — Я… В порядке… — прошептала Анархистка, закрывая лицо руками. У неё пересохло во рту, каждое слово давалось с трудом.       — Ты сейчас под ЛСД? — в голосе Коммунистки послышалось искреннее беспокойство.       — Нет, — ответила Анком. — Просто я хочу… — она хотела поделиться с ней своими желаниями, но смущение было сильнее. — Бля. Ты меня поняла.       Кажется, до Комми дошла суть потребностей Либертарной Левой.       — Ох… Так вот в чём дело, — неуверенно проговорила она и закрыла книгу. Анархо-коммунистка лишь кивнула.       Теперь они сидели друг напротив друга. Комми нежно провела рукой по щеке Анархистки, а потом притянула её к себе и поцеловала. После этого Анком позволяет себе окончательно расслабиться, отдавшись порыву.       Вскоре Анком оказывается лежащей на спине, пока над ней возвышается фигура Авторитарной Левой.       — Скажи мне, — начала Коммунистка. — Что я могу с тобой делать? Я не хочу переходить границы дозволенного…       — Ничто не переходит границы дозволенного, — пробормотала та. — Делай со мной всё, что хочешь. Я полностью в твоём распоряжении.       — Если ты этого хочешь… — сказала Комми с ноткой неуверенности в голосе. — Но если что — сообщи мне. Мы всегда сможем остановиться, — добавила она, запуская руку под толстовку Анархо-коммунистки. Она тяжело вздохнула, когда рука Танки сжала её грудь, а вторая рука обхватила шею: пока ещё мягко, недостаточно для того, чтобы перекрыть доступ к кислороду. Комми властно смотрела на неё сверху вниз, и Анком почувствовала, что начала возбуждаться ещё больше, если это вообще было возможно. На мгновенье Анархистка подумала, что это её очередной влажный сон, но затем появилось совершенно реальное ощущение одной из рук Комми, сильнее сдавливающей её горло. Анком закрыла глаза, не в силах выдержать всю смесь эмоций и ощущений, которые испытывала сейчас.       Через некоторое время рука на шее Либертарной Левой сменяется губами Коммунистки, которая стала осыпать её поцелуями. Анком лишь тихо постанывала в ответ, хватаясь руками за плечи Комми. Она никогда не думала, что окажется настолько чувствительной к любым прикосновениям.       — Ты уверена, что Наци нас не услышит? — спросила Авторитарная Левая, поднимая голову, как тут же из другой комнаты послышался пронзительный визг и куча расовых оскорблений. Судя по всему, Нацистка проиграла в игре. Обе левые засмеялись.       — Я думаю, она слишком занята, — хмыкнула Анархо-коммунистка.       — Тогда можем продолжать, — хихикнула Комми. — Раздевайся.       Анком подчинилась приказу и начала снимать с себя всю одежду, пока Коммунистка делала то же самое. Анархистка опустилась перед ней на колени, опустив голову и ожидая дальнейших указаний. Она не смела поднять взгляд без разрешения.       — Анком, взгляни сюда, — наконец донёсся до неё твёрдый голос Танки, после чего она всё же подняла голову. Та внимательно оглядела Комми с ног до головы, её зрачки расширились. Конечно, Коммунистка выглядела привлекательно, когда была в одежде, но сейчас она была ещё более привлекательной…       Размышления Анархо-коммунистки были прерваны, когда Комми снова заговорила, но на этот раз мягким, почти детским, тоном:       — Ну же, чего ты ждёшь?       Анком решительно придвинулась ближе и, положив руки на бёдра Коммунистки, провела языком, размеренно выводя круги вокруг её клитора. Комми издала тихий, едва слышимый стон, и тут же прикрыла рот рукой. Либертарная Левая продолжила ласкать её языком. Конечно, ей нравилось, когда Коммунистка её контролирует, но Анком также не возражала против того, чтобы заставить Комми потерять часть этого контроля. Анархистка убрала одну руку с бедра Авторитраной Левой и переместила на её влагалище, проводя рядом пальцами, но не входя. Однако она всё-таки медленно вводит внутрь указательный палец, а через некоторое время добавляет туда и средний, с каждой секундой усиливая поступательные движения, заставляя Комми, которая давно перестала сдерживаться, стонать ещё громче. Анком чувствует, как тело Комми сотрясает мелкая дрожь, когда та достигает оргазма.       Танки погладила по голове Анархо-коммунистку, благодаря за хорошую работу.       — Я думаю, послушная девочка заслуживает награду за свои старания, не так ли? — ласково проговорила Коммунистка.       Прошло пару секунд, прежде чем Анархистка вновь оказалась лежащей на диване. Комми снова нависала над ней сверху, изучающе проводя руками по всему её телу. Коммунистка начала сминать её грудь, параллельно с этим оставляя поцелуи на шее. Каждое прикосновение ощущалось словно электрический разряд. Комми провела одной рукой по животу Анархо-коммунистки, спускаясь ниже.       — О боже, — прошептала Анком, когда в неё вошли пальцы Коммунистки.       — Нельзя упоминать бога всуе, — усмехнулась Комми.       — Так ты же атеистка-а, — начала Либертарная Левая, но была прервана своим же стоном, который не смогла сдержать.       Авторитарная Левая начала ускорять движения, и Анархо-коммунистка сильнее вжалась в диван и закатила глаза от удовольствия, прекрасно осознавая, что находится на грани. Она уже терпела слишком долго.       Да, так оно и было. Тело Анархистки сотрясло приятной судорогой, и она обессиленно закрыла глаза, тяжело дыша. Коммунистка в очередной раз её поцеловала.       — Вставай, нужно привести себя в порядок, — прошептала она на ухо Анком.       — Да, конечно, — та приняла вертикальное положение, всё ещё приходя в себя. Взгляд расфокусирован, тело до сих пор едва заметно дрожит.       Комми бросила ей одежду, и Анком с благодарностью кивнула. Коммунистка стала надевать обратно свою собственную одежду, изредка поглядывая на Анархистку. Через некоторое время Анком обняла её и пробормотала:       — Спасибо. Это было превосходно.       — Всегда обращайся, — с улыбкой ответила Комми и обняла её в ответ.