Спасибо.

      Сего откидывается на спинку стула, рвано выдыхая из-за боли в пояснице. Ножевые ранения это не смешно, он и не думал смеяться. Вопрос о том, как он вообще выжил, мелькает в голове и тут же исчезает где-то в дымке. Ему не до этого.       — Тебе стоит взять перерыв. — Шинья оказывается рядом внезапно, чересчур внезапно. Сёго с трудом верится в то, что он потерял бдительность, но факт его секундно сбившегося от неожиданности дыхания говорит об обратном.       На стол перед ним осторожно опускается чашка горячего чёрного чая. Макисима мысленно благодарит мужчину, не намериваясь благодарить его вслух. Да, за спасение жизни и заботу спасибо, но никто не просил Когами тащить его на себе в этот дом вдали от города и тем более заботиться о нем.       — Пожалуйста. — Когами прерывает внутренние разговоры альбиноса простым словом, заставляя его на момент пожалеть о своей молчаливости. Верно, никто не просил, но и отказываться никто не собирается.       — И каково это, жить в одном доме с убийцей? Я ведь могу прикончить тебя прямо сейчас. — Макисима чуть улыбается самому себе. Ему все еще слишком сильно хотелось разобраться в чужих мотивах его спасения.       — Ну, — брюнет опускается на диван позади Сёго, откидывая голову назад и пытаясь собрать мысли в кучу. У него это не особо хорошо получалось, а запах табака ничуть не отрезвлял мышление.       — Ну? — мужчина не оборачивается. Не то что бы ему не интересен ответ, просто… Зрительный контакт не был обязательной вещью, так ведь?       — Ну. Во-первых, ты не в состоянии даже встать из-за компьютера без стона. — чуть недовольный этой колкой правдой, Сего кивает самому себе. Это так. Нет смысла спорить. — Во-вторых, — брюнет продолжает, немного хмурясь, чтобы сформулировать мысль. — Во-вторых, я такой же убийца как и ты. И если ты считаешь, что есть разница между убийством преступника и невинного, то ты так не считаешь, ты не настолько наивен. Мы оба убийцы и оба можем прикончить друг друга в любой момент, просто я имею преимущество.       — И не используешь его. — закачивает за исполнителя мысль Макишима, кивая и чуть поворачиваясь к тому лицом. — Почему?       — Потому что не хочу. — правдиво, кратко, без излишеств. Вопросов не остается, только уточнения.       Уточнения, что приходят сами собой, если не ждать ответа, а попытаться найти его самостоятельно.       Вы когда-нибудь чувствовали трепет от ожидания встречи с кем-то? Нет, не тот что испытывали инспектор Цунэмори и инспектор Гиноза, пытаясь добраться до революционера. Тот, который испытывал Когами. Тот, от которого из мыслей тебя могут достать только крики, тот, от которого избавляться не хочется как от неприятных мурашек, тот, от которого каждая встреча казалась особенной и необходимой.       Испытывали страх за его жизнь, при этом собственными руками же кромсая его тонкую кожу? А бешеное сердце, что пыталось вырваться наружу и успокоить так наконец свой страх потери его, пока из звонка доносится отчет о том, что его нашли и собираются напасть? И это желание подскочить и найти его раньше, раньше их и ранить его только для картинки, не сильно, но заметно. Ранить так, чтобы сохранить.       А удовольствие от падений испытывали? От падений в грязь лицом перед врагом. От отставания за ним на целый ебучий шаг. От того, что он выигрывает и вырывается вперед, а ты вроде и поделать с этим ничего не можешь. Или не хочешь.       Когда ты согласен с его идеями, когда ты испытываешь то же отвращение, что и он, только вас делит закон и какое-то последнее, остаточное понятие логики и морали. Ты — герой, он — злодей. И вы все равно оба убийцы, вы все равно оба используете других в своих целях, вы все равно в чьих-то глазах отвратительные ублюдки, вы все равно оба преступники, вас все равно обоих по-хорошему стоит отловить и посадить в изолятор или прикончить Доминатором на месте. Это уже как кому из вас повезет.       И тогда приходит осознание, от которого и отбиться хочется, и которое принять лучше как можно скорее. Вы чертовски подходите друг другу. Как ебаный инь и ян, как чертова история про героя и злодея, как герои худших сказок, как лучшие враги, как единственные, кто может понять друг друга.       Тогда приходит осознание. Вы чертовски дополняете друг друга индентичными частями.       Тогда из легких вырывается тяжелый вздох недовольности этим фактом, вздох его принятия. И чем дольше отрицаешь, тем больше будешь находить сходств, поэтому просто молча соглашаешься со всем. Со всем.       И с его ролью злодея, и с его ролью героя. И с его планами уничтожить вашу родину, и с его попытками спасти антиутопичное общество. И с его страстью к крепкому кофе, и с его страстью к теплому чаю.       — Спасибо.       Оно вырывается само по себе. Самостоятельно, отдельно от обоих. Когами открывает глаза, вглядываясь в чужие янтарные, в то время как те смотрят точно так же.       Синхронно.       Синхронное «Спасибо». Просто так, без причин, без договоренностей, без отсчета.       Синхронное «Спасибо» не за чай, не за прием, не за пощаду, не за молчание, не за пощаду подруги, а за одно существование друг друга, за возможность быть понятым и услышанным. Это сложно найти в мире. Слишком сложно, чтобы просто так отпускать и не благодарить за это каждый год, каждый месяц, каждый день, каждый момент.       Они отрывают взгляд друг от друга и наконец возвращаются к своим делам. Сёго продолжает листать сайты с новостями об их пропаже «без вести», о ситуации в стране, о небольших, но изменениях, о мнениях других государств. Когами продолжает листать книгу за его спиной, пробегаясь глазами по строчкам и отрываясь время от времени, чтобы проверить состояние альбиноса или погладить трёхцветную кошку. Они могут отдохнуть сейчас. Их никто не найдет здесь, а кошки разговаривать не умеют. А если и умеют, то секретов не выдают.       Через несколько десятков минут Макисима вырывается в реальный мир чужими шагами за спиной. Он ощущает чужие руки на плечах, что пытаются не то погладить, не то обнять. Альбинос обхватывает одну из грубых от оружия ладоней своей, не отвлекаясь от монитора.       — Мы?       — Мы.       И это короткое «Мы» теперь означает весь мир.