I won't let you in

Джинён всегда был очень хорошим парнем. Тем, которым гордились родители, тем, кому старались подражать младшие, и тем, который ни за что не сказал бы КаЁль, что между ними ничего не может быть. Он вообще-то старался избегать каких-либо сомнительных выражений, если дело касалось любви и его подруги. Привык думать, что она слишком ранимая, и что дружба у них довольно шаткая, если учитывать, что они всегда оказываются на тонком канате метрах в десяти над землёй, и балансируют там до тех пор, пока кто-нибудь один осторожно не сойдёт, дав другому шанс спокойно выдохнуть. Иногда сходил Джинён, уходя от ответа на щекотливые вопросы, иногда КаЁль, сдаваясь прежде, чем появлялся шанс получить ответ. Стараясь быть не просто неплохим парнем, но и неплохим другом, Джинён не отталкивал заигрывания КаЁль, но при этом никогда и не принимал их, наивно полагая, что его равнодушие в некоторых вопросах она сама истолкует правильно. Но КаЁль думала, что Джинён просто робкий и не может сделать первый шаг. Все в их компании знали, что Джинён ей нравится, и снисходительно кивали, когда она по десять раз пересказывала истории с ним, которые считала проявлением его любовного интереса, и которые на самом деле являлись очередным подтверждением их дружбы. Даже Джинён иногда кивал, пропуская мимо ушей восторженный голос и уделяя внимание исключительно пересказу, чтобы в крайнем случае подправить её и не дать выдумать то, чего не было. Так он был тем, кто отвозил её на такси домой после корпоративов, ходил вместе с ней к стоматологу (просто у них совпали дни приёма), раз через раз ездил с ней в её родной город, так как у него там сестра старшая жила. И для неё это непременно значило успешное продвижение в сторону отношений, а для него — поддержание статуса прекрасного друга для того, чтобы сказать ей правду. Но всё вышло из-под контроля в середине мая, когда к окончанию квартала все были настолько завалены работой, что из офиса сутками не выходили. Джинён порою нарочно придумывал себе мелкие задания вроде похода между отделами ради одной бумажки или печати на огромном принтере, только чтобы не врасти в своё кресло, прилипнув к нему так прочно, что и после окончания всего этого сумасшествия пришлось бы кататься, а не ходить. А каждую свободную минуту дома он тратил на сон. Такие перегруженные работой недели неважно сказывались на любых отношениях, будь они дружескими, семейными или любовными. Вот у него во всех аспектах и не ладилось. КаЁль чуть ли не каждый вечер звала его выпить, а ему хотелось поскорее домой и в постель. То же происходило и с мамой, которая всё просила как-нибудь заскочить, потому что она закупила для него кучу продуктов, которые могут испортиться. И с его новоиспечённой девушкой, о которой никто ещё не знал, времени на свидания не оставалось. Джинён работал на износ, чтобы скорее со всем покончить и со спокойной душой провести несколько встреч, на которых его жаждали видеть. В пятницу двадцатого числа он отправил последний официальный отчёт со своей стороны, в остальном полагаясь на коллег, и потянулся в кресле, с какой-то особой радостью осознавая, что впереди у него первые за долгое время выходные. В прошлые недели всегда был риск попасть под раздачу и застрять в офисе в субботу, а потом стараться выспаться наперёд за воскресенье, но именно в эти выходные у него было полное право отказаться от работы сверхурочно, потому что он всё сделал. Пока он снимал галстук и возился с портфелем, ему написала Мухён, что свободна и может приехать к десяти, захватив с собой продукты, чтобы они могли приготовить совместный ужин и проторчать весь вечер дома в пижамах, без нужды притворяться серьёзными офисными снобами, что питаются только в дорогих ресторанах, и вынуждены бормотать полушёпотом, чтобы не мешать другим посетителям. — Джинён! КаЁль перепугала его до полусмерти, выскочив из-за монитора компьютера с весьма довольным видом. — Нет, Ёль, — отказал он ей с лёгкой улыбкой, зная наверняка, что она сейчас позовёт его пить. Она сразу расстроилась и жалобно приподняла брови, опираясь руками на его стол и заглядывая ему в глаза. — Мы никуда не ходили целую вечность. Неужели ты не можешь выделить мне один-единственный вечер? Она говорила громко, не боясь отвлечь других работников, и даже более того — работая на их внимание. — Не сегодня, — настоял на своём он, застёгивая портфель и небрежно махая рукой всем, кто смотрел в его сторону, в том числе и КаЁль. — Ну почему нет? Не так-то просто было отвязаться от неё. Она бежала следом, быстро перебирая ногами и постукивая каблучками по плитке. — Я нашла один замечательный бар неподалёку от твоего дома, там куча выгодных акций и большой выбор алкоголя. Мы только вдвоём давно нигде не были. — Ёль, — Джинён умоляюще посмотрел на неё, — давай в другой раз? Я умираю, как хочу спать. Он уклонился от её руки, настойчиво тянущейся к его шее, чтобы поправить воротник рубашки, а тогда торопливо припустил вниз по ступенькам. Он серьёзно пальцы скрещивал, чтобы она не увязалась за ним до дома, и, к счастью, когда он вышел из здания, КаЁль всё ещё была внутри, за стеклянной дверью. Воздух уже был пропитан наступающим на пятки летом: сладким ароматом цветущих кустов роз, ненавязчивым пионов, что в эту пору продавали в каждой цветочной лавке, а ещё невероятно притягательным и приторным карамельных леденцов с разными добавками. А над высотками уже розовели облака, намекая на то, что Джинён уж слишком задержался на работе. Это заставило его поспешить, и он устроил маленький забег за нужным ему автобусом, чтобы успеть вскочить в него как раз, когда водитель думал отъезжать. Ему даже досталось место у окна, и он всю дорогу разглядывал другие машины и снующих по улицам людей. Пока ехал, подумал, что неплохо было бы на ужин пива выпить, и написал Мухён, чтобы посоветоваться с ней. Как показывала практика, она была лёгкой на подъём и зачастую соглашалась со всем, что предлагал Джинён. Точнее, она ценила то, что он предлагал, потому что он редко являлся инициатором чего-либо, и своим согласием его поддерживала. Договорившись о покупках и согласовав меню, Джинён ещё больше торопился домой. Благодаря тому, что Мухён требовалось больше времени, чтобы к нему приехать, он успел прибраться, развесить вещи в шкаф, набить корзину доверху грязным бельём и поменять арома-палочки. Мухён всегда говорила, что у него очень приятно пахнет в квартире, и он следил за тем, чтобы этот запах оставался стойким. Как они и договаривались, он переоделся в домашнюю и максимально удобную одежду, избавился от укладки и приготовился получать и дарить тонны любви, затеяв взаимовыгодный обмен обнимашками, поцелуями и рассказами о прошедшей неделе. Наверное потому, что он ждал с нетерпением, ни на секунду не усомнился, что за дверью его ждёт Мухён, когда раздался дверной звонок. Распахнув двери с улыбкой и чуть не выпалив дружелюбное «Проходи», он замер, склоняясь над порожком. — Ещё раз привет! — КаЁль зашуршала чёрными пакетами из круглосуточного магазина, целясь туфлёй в коврик на входе, и Джинён додумался только вытянуть руку, нечаянно касаясь девичьего плеча. — Ёль?.. — рассеянно, теряя улыбку, спросил он. — Ты что здесь делаешь? Мы же договорились, что не сегодня. Он бросил взгляд ей за спину, на пустую лестничную клетку, и поймал маленький сердечный приступ, когда этажом ниже открылся лифт. Меньше всего на свете ему хотелось дать знать Мухён о своей навязчивой подруге, а КаЁль о своей девушке. — Знаю-знаю, — закивала она, обтирая один из пакетов о двери, — но ты выглядел подавленным и уставшим в последнее время, так что я подумала, что мы можем выпить у тебя. У неё во взгляде что-то вспыхнуло, а уголки губ задрожали, норовя растянуться в ещё более широкой улыбке. — Нет, — Джинён снова преградил ей путь, протискиваясь в дверной проём и дёргая дверную ручку на себя, — я не могу тебя впустить. Ему было жаль отказывать ей, потому что каждый раз, когда он говорил «нет», видел в её глазах такую смесь разочарования и тоски, что ему становилось неудобно. И по этой причине он так боялся дать ей более чёткий ответ касательно её чувств. Не хотелось быть причиной печали в её взгляде. — Почему? — не поняла намёка КаЁль, приподнимаясь на носочках и, точно играя с Джинёном в игру, попыталась рассмотреть квартиру за его спиной. — Ты не один? — Нет, — он чуть больше прикрыл двери, хотя прятать было некого, — но у меня есть планы на вечер. Не с тобой. Даже такое, казалось бы, безобидное уточнение отразилось на лице КаЁль раздосадованным выражением. — Ладно, — сдалась она, и её плечи тут же поникли, — тогда хорошего тебе вечера? Я выпью всё одна. — Не переусердствуй. Выпьем вместе, но позже. Джинён почти выдохнул с облегчением, когда она сделала шаг назад, и тут же напрягся, потому что лифт снова заработал. Он поднял левую руку, сверяясь с часами и ощущая, как сердце быстрее в груди биться начинает. У него вроде как было около минуты, чтобы подготовиться, пока лифт поднимался, а КаЁль спрашивала что-то о его планах на воскресенье, но это всё равно не спасло его ни от пунктуальности и громкости Мухён, ни от обалдевшего вида КаЁль. — Джинён-оппа! — брошенное в шутливой манере обращение пронеслось эхом по небольшому коридору. Мухён с сияющей улыбкой вышла из лифта, тоже с чёрными пакетами из магазина. Разница заключалась только в том, что её Джинён ждал, а КаЁль была не самой приятной неожиданностью у него на пороге. — О-о, — смущённо протянула коллега, немного пятясь. У Джинёна вспыхнуло лицо, и жар заструился по венам, всё быстрее приливая к шее и ушам. В самых ненормальных своих фантазиях КаЁль именно так и узнавала о том, что у него есть девушка — посредством неловкой встречи всех троих в одном месте. — Джинён, ты позвал кого-то?.. — Мухён подняла руку, указывая на стоящую напротив двери КаЁль. — Нет-нет, — уж слишком резко опровергнул он, — это моя подруга и она заглянула на минуту. Уже уходит. Мухён о «подругах» Джинёна раньше не слышала. Он много говорил о работе, своих увлечениях и семье, но уж точно ни о каких подругах и даже друзьях мужского пола не рассказывал. — Правда? — Мухён с недоверием взглянула на парня. — Кажется, она только пришла… Хм, раз она подруга, не собираешься нас представить? Ранее у неё не было никаких сомнений в том, что Джинён очень честный и верный, но при виде симпатичной незнакомки у его двери сложно было не заподозрить что-то неладное. — Это Чи КаЁль, мы работаем вместе, — послушно заговорил Джинён, постепенно теряя свой статус «хорошего парня», — а это Кан Мухён — моя девушка. Эмоции КаЁль всегда были как на ладони, но Мухён предпочла проигнорировать удручённый вид девушки в угоду честности Джинёна. Если он назвал её подругой-коллегой, а Мухён девушкой, о чём вообще она может переживать? — Приятно познакомиться, — промямлила КаЁль, пока от натянутой улыбки у неё уголки глаз опускались. — Мне тоже! — Мухён всучила Джинёну пакеты, а затем ухватилась за его пальцы. — Оппа, если госпожа Чи приходила ради дружеских посиделок и ты отказал из-за нашего свидания, может хотя бы поужинаем вместе? КаЁль, как вы на это смотрите? КаЁль была категорически против, как и Джинён. В этом их взгляды совпадали. Они оба неуверенно помотали головами, и почти одновременно отказали: — Нет, я уже пойду…. — Нет, поедим в другой раз. Мухён совсем не расстроилась, поднимая руку выше и теперь обхватывая кисть Джинёна. Он был в мягкой серой кофте, а ещё с опущенной чёлкой, из-за чего походил на милейшего плюшевого мишку. — КаЁль, — он позвал до того, как Мухён затолкала его в квартиру, — я напишу, как буду свободен, и сходим в бар, ладно? Она ответила не сразу и не слишком охотно, теряясь в тех своих эмоциях, что Джинён уже давно идентифицировал. — Ага, напиши. Мухён не дала ему проводить КаЁль взглядом до лифта, и вдруг заговорила о жаре и токкпоки, проходя в квартиру. У неё с собой был рюкзак, в котором она привезла пижаму, а ещё зарядку, зубную щётку, маски для лица и игральные карты, явно планируя задержаться здесь на все выходные. — Вау, так классно пахнет, — сказала она, прерываясь на шумные вдохи и выдохи, — этот запах теперь всегда ассоциируется у меня с тобой. Кажется, я нашла такие палочки, когда ходила в среду в магазин с начальницей — она выбирала подарок для сына. Джинён запер двери на ключ и понёс пакеты в кухню. Его губы непроизвольно сжались, когда он представил, что столкнётся с разбитым взглядом КаЁль уже в понедельник в офисе, потому что едва ли она правда захочет застрять с ним наедине в баре после того, что узнала. — И что вы в итоге взяли? — участливо поинтересовался он, искоса наблюдая за тем, как Мухён заплетала волосы в высокий хвост, а затем закручивала его в причудливый пучок. — Палочки она забраковала, потому что «слишком дёшево», и взяла дорогущий стеклянный столик с узорами и позолотой. Совершенно безвкусный, — она скривилась, не признавая моду богачей на такое. — А вот у госпожи Чи вкус очень даже неплохой. — О чём ты? — притворно удивился Джинён, выкладывая на стол огурцы и пачку риса. Мухён сначала ушла к раковине мыть руки, а потом незаметно подкралась сзади и прижалась к его широко спине, целуя в шею, так как до щеки не дотягивалась. — Она так расстроилась, узнав, что у тебя есть девушка, — высказала она свои наблюдения. — Честно говоря, я приревновала в два раза сильнее из-за её реакции. — Ты приревновала? — Джинён обернулся, притягивая Мухён к себе, пока их бёдра не столкнулись, а тогда наклонил голову и чмокнул её в губы. — Я даже не заметил… Стукнув его кулачком в плечо, она потрясла головой, закатывая глаза в раздражении. — Пытаешься цену себе набить? — она пригрозила ему, по-прежнему не разжимая пальцев. — Не заставляй меня ревновать, я и так знаю, что ты самый-самый привлекательный. И госпожа Чи, видимо, тоже. — Ну, теперь я потеряю привлекательность в её глазах, — Джинён выдохнул тяжело, потирая шею. Он ойкнул, когда Мухён ткнула пальцем ему под рёбра, щекоча. Её действия отвлекали от неловких мыслей, что занимали его голову. — Скажи ещё, что жалеешь, что я приехала! — Ни в коем случае, — он поймал её руку до того, как она снова принялась пытать его щекоткой. — Вообще-то спасибо, что появилась точно ко времени. Сам он бы не скоро рассказал КаЁль. А она бы и дальше цеплялась за его молчание, думая, что он не против навязанной симпатии и однажды у них непременно всё получится. — Точно? — чуть прищурив глаза, уточнила Мухён. На это Джинён немного улыбнулся и закивал, в конечном итоге снова наклоняясь к ней за поцелуем. Прижимаясь к губам своей девушки и ощущая её тёплые ладошки на своей спине, он постепенно расслаблялся и переключал мысли на то, чем изначально собирался занять свой пятничный вечер — поцелуи, объятия и любовь. — Точно-точно, — причмокивая, ответил он, попутно начиная поглаживать Мухён по щеке, — так что не ревнуй и не беспокойся об этом. Давай лучше побеспокоимся об ужине. Что будем готовить?..