Правила сломанного общества

Несмотря на ранние числа апреля и общую погоду, в переполненном людьми поезде было чересчур жарко. Стоящая духота и толпа народу не могла не действовать на нервы. Из-за чего в вагоне стояла не самая приятная атмосфера. Параллельно городскому шуму, в поезде транслировалась какая-то новостная радиопередача. - В последнее время участились случаи преступлений, которые совершают несовершеннолетние. По моему мнению - это настоящий нонсенс, что вы думаете об этом? - донеслось из какого-то динамика в вагоне. - Хах. - неосознанно, сквозь зубы выплюнул сидящий в поезде подросток, инстинктивно сжимая кулаки. Было до жути смешно. Будто бы даже с переездом в новый город старые проблемы никак не могли оставить парня, вновь и вновь напоминая о себе. Причём очередные глупые взрослые, что обсуждают банальные и глупые темы. Причём со всей присущей фальшивой наивностью. Неужели кого-то действительно интересовала подобная чушь, причём пропущенная через фильтр цензуры и пропаганды? Нынешняя судебная система Японии давно жаждет выйти на пенсию в какую-нибудь канализацию или сгнить на свалке. В цирке, что называл себя суд, шансы преодолеть клоунаду, а затем выйти чистым составляли менее одного процента. А это уже делало даже пресловутую игру в русскую рулетку с одним пустым патроном верхом вероятности удачи и раем для грешников. А учитывая, насколько была продажна и сломана сама структура судебной системы, о честном приговоре не было и речи. Как ни странно, но подростки, во многом благодаря частичной дееспособности со стороны закона, были удобной мишенью для скидывания на них любых проблем. В том числе и судебных. В данном возрасте не многие могли похвастаться должным статусом, дабы их мнение учитывалось при вынесении решения. Разумеется, индивиды с карманными расходами, оцениваемые несколькими ноликами на банкнотах, даже не входили в рассмотрение. Было крайне сомнительно, что у данных представителей отсутствовал хоть какой-то авторитет или влияние. Таким образом, вся доля груза сваливалась на случайных прохиндеев, случайно вляпавшихся в проблемы. Рен Амамия, был одним из таких "несчастных". Но себя прохиндеем подросток вовсе не считал, даже напротив, возвышал над простыми смертными. Пока толпа вокруг него следовала глупым стандартам и правилам, Рен выступал за справедливость, за то, что считал правильным. Хотя особым моралистом Амамия никогда не был. И если бы того требовала ситуация, в зависимости от причины, легко бы пошёл на какой-нибудь безнравственный для других неженок поступок. Многие подонки заслуживали смерти, и мир стал бы только лучше, если бы Рен избавился от парочки таких. Расстраивало только то, что со всеми сволочами самостоятельно разобраться не выйдет. Главным для Рена всегда было самовыражение и отстаивание собственной позиции. А в других он, прежде всего, ценил силу. Не физическую, а скорее моральную. Именно таких людей уважал Амамия. Человек, просто идущий на поводу у других, лишь существовал, ведя жалкое подобие жизни. Поэтому Рен всегда старался поддерживать справедливость, в которую верил. Глупцы называли это самосудом, просто боясь высказаться против толпы. И что он в итоге получил? Ничего, в грязи оказался именно парень. Попытка защитить девушку от пьяного мужлана обернулась условкой. Весело, ничего не скажешь. А ведь Рен даже в некотором роде пытался совершить нечто похожее на добрый поступок. Если бы не подросток, то в лучшем случае девушку бы изнасиловали. А после от неё бы наверняка избавились, и прямо сейчас она бы валялась где-нибудь в канаве. Никакой благодарности за свой поступок Рен, разумеется, не получил. Хотя сама концепция доброты, сразу же ассоциировалась у Амамии с жалостью, что вызывало только отвращение. Мир, как всегда, имел иные взгляды на ситуацию. Разумеется, Рен не считал всех осуждённых одуванчиками, что попались под горячую руку. Среди них было множество психически больных или просто глупых дураков. Но подросток не винил тех, чья жизнь была так или иначе осуждена. У человека всегда должна быть причина на любой поступок, даже если она отвратительна и аморальна. Как минимум это была не его жизнь, а во вторых Рен понимал желание свергнуть, уничтожить, растоптать в грязь эту страну и её систему. В любом случае, правила пишут победители, да и преступления определяют только законы. Ничто не преступление в мире без законов, никто не преступник. Условный арест оказал на Рена странное влияние. Огромное давление, стресс, очередное разочарование в мире и людях. Самого подростка не смущало наличие ярлыка на своей шее, он был таким же, как и месяц назад. Но вот для окружающих парень с условкой был явно не простой шуткой. Глупое общество даже не могло распознать опасность, наивно веря, что каждый прохожий был невинной овечкой, пока эту овечку не уличали хотя бы в одном проступке. С другой стороны это сулило Рену меньше проблем от других, а с другой в разы больше. Подросток задумчиво потёр переносицу, случайно задев рукой недавно приобретённые очки. Он всё ещё не до конца привык к ним. Несмотря на то, что странное сооружение на лице было лишь обычным куском пластика без реального медицинского назначения, Рен чувствовал себя в них более уверенным. Очки предположительно должны были снизить детектор чувств любого приближающего с "очень опасно", на что-то более нейтральное. Как абсурдно, что толпу можно было обмануть, всего лишь нацепив глупую маску. В данной ситуации играть сдержанного и скромного мальчика было вполне неплохо. Амамия обладал неплохими актёрскими способностями, поэтому отыгрывать определённый образ, ради собственных целей, не составляло для него особого труда. Хотя злость Рена кипела внутри него и порывалась наружу, парню ничего не оставалось, кроме как притворяться спокойным и молчаливым. Хотя подросток и прежде был немногословным, предпочитая просто слушать очередные чьи-то очень важные проблемы, которые почему-то должны были его интересовать. Однако, скорее всего, до сих пор просто не нашёлся тот, кто смог бы увлечь Рена разговором достаточно сильно. Да и Амамия не верил, что кто-то из этих пустышек воспримет его слова всерьёз или не посчитает психопатом. Рен был благодарен своей способности держать язык за зубами. Ведь если бы люди услышали количество желчи, что регулярно культивировалась в его сознании, вряд ли бы кто-то смог вновь смотреть на него как раньше. Амамии нравилось красоваться и выставлять себя напоказ, но никто из этого сборища серой массы именуемой обществом не мог даже в малой мере понять его. Люди боятся того, чего не понимают. И никто бы не смог увидеть настоящего Рена. Поэтому Амамия предпочитал оставлять нейтральное впечатление, а его личность бы просто заполнялась собеседником. У парня никогда не было желания объяснять себя, поэтому пусть люди сами придумают своего идеального Рена. Если они захотят воспринимать подростка злом или будут считать, что он представляет опасность, то пусть так и будет. Для них Рен покажет, что он на самом деле дьявол. Амамия был крайне раздражён, но старался не показывать этого. Забитый людьми поезд воспринимался как личный ад, к которому подросток, выросший в некрупном городе, только пытался адаптироваться. Провести год спокойно, не ввязываясь ни в какие неприятности, из-за которых парню могли бы подписать вполне реальный срок? Не дождутся, Рен не станет плясать под их дудку. Подростку не составит труда обмануть прогнивших взрослых, притворяясь послушной марионеткой, строго следующей любому их слову. Эта продажная система общества трещит по швам, а он и так терпел слишком долго.