День рождения Алисы

      Алиса разлепила глаза, сразу ощутив боль от резанувшего яркого света. Голова раскалывалась. Во рту пересохло. В желудке будто завелся гигантский слизень, который жадно сосал его стенки изнутри. Двачевская боялась, что сейчас ее вытошнит.       Но кое-как она все же сумела успокоиться. Глаза привыкли к свету. Тогда Алиса увидела нависший над собой высокий силуэт. Белая рубашка, панамка, длинные темные волосы, обрамляющие недовольно сморщенное лицо. Конечно, это была Ольга Дмитриевна. Она стояла, уперев руки в бока. - Двачевская, ну и как это понимать? – брови вожатой нахмурились еще сильнее, а губы стянулись в узкую полоску, – пионерка, ночью в лесу, да еще в пьяном виде? Ты хоть понимаешь, какой это позор?! – ее голос повышался с каждым словом. - Ну извините… - Алиса с большим трудом смогла раскрыть ссохшиеся губы. - «Извините» тут не отделаешься, Двачевская! Ты осознаешь, как ты подставила весь отряд? А?! И что теперь скажет товарищ Дынин?! - А… - Алиса никак не могла придумать оправдание, в мозгу будто щелкали пишущие машинки, а от каждого слова вожатой голова раскалывалась все сильнее. - Что?! Вот просто «А» и все?! – лицо Ольги Дмитриевной начало краснеть от злости. - Ага… Просто «А» и все, – кое-как смогла промямлить Алиса. - Вот погоди, я, когда твоим родителям позвоню, вот тогда повыпендриваешься! Твои бесчинства уже переходят все границы! Хулиганства, драки, взрыв памятника Генды, теперь это!       Вожатая еще долго причитала и распиналась. А Алиса почти не слушала ее. Она всеми силами пыталась собраться с мыслями, но каждое следующее слово Ольги Дмитриевны выбивало ее из колеи. Все, чего сейчас хотела Двачевская, это чтобы назойливая вожатая, наконец, замолчала.       Вдруг Алиса заметила, что юбка Ольги Дмитриевны задралась, и теперь она видела ее полосатые трусы. Двачевская окончательно перестала воспринимать речь вожатой, и все внимание девушки было сосредоточено на ее промежности. - И куда это ты пялишься! – наконец, гаркнула Ольга Дмитриевна. - Ольга Дмитриевна, ваши трусы… - Что? – та посмотрела вниз, и, увидев задранную юбку, завизжала, – вот негодница, она еще и пялится! Ну ничего, я тебе такую характеристику напишу! Тебя ни то, что в комсомол, но и в институт ни один не возьмут! Вот ты у меня попляшешь! – кое-как поправляя юбку, вожатая выскочила из помещения.       Алиса выдохнула с облегчением. Хотя бы она замолчала, и теперь можно полежать в тишине. Оглядевшись, Двачевская увидела полки с лекарствами, стол, таблицу для проверки зрения и весы. Без сомнения, она лежала в медпункте. Поврежденная нога была заботливо перевязана.       А ведь наверняка Ольга Дмитриевна выполнит все свои угрозы. Да и товарищ Дынин церемониться не будет. И с такой пометкой в личном деле выездная комиссия в райкоме партии даже слушать не станет. Прощай тогда заграница. Да не то, что заграница. Даже более-менее приличном клубе небольшого города их группе выступать не разрешат. Да и захочет ли кто-то петь рядом с ней, наживая проблем с партийными?       Так что же, все? Никакой музыки, никакой славы и никакой великой цели? Здравствуй серая и убогая жизнь? Замужество, дом, быт, дети. А может, Лена права? Может она куда умнее всех? Понимает, как устроен мир, поэтому не пытается бороться с неизбежным, а просто пытается приспособиться? Но Алиса не спешила мириться с такой участью. Она еще надеялась бороться за свою мечту.       Двачевская отвернулась на бок, уставившись в стену. Ей вспомнился тот поцелуй с Ульяной. Она не понимала, было ли это наяву или же это все сон. Да не может быть такого. С чего бы ей целовать Ульянку? И чего только по пьяни не померещится. В это время кто-то открыл дверь медпункта. Послышались осторожные шаги. Обернувшись, Алиса увидела у кровати Ульяну. На ней была белая рубашка и красный галстук. В руках она яростно теребила цветок ромашки. - Привет, как себя чувствуешь? – ее голос казался зажатым и надрывистым.       Алиса впервые видела, чтобы соседка так сильно нервничала. Быть может, что-то случилось? Хотя важно ли это? Двачевская кое-как улыбнулась и показала ей большой палец. - Ну… В общем… - Ульяна мямлила себе под нос, отводя глаза в сторону, но вдруг набрала воздуха в грудь и громко произнесла, – с днем рождения!       Затем она нагнулась и впилась в губы Алисы. Однако это был не поцелуй. Ульяна просто прижималась плотно сжатым ртом, при этом натужно мыча. Двачевская не знала, что делать и чувствовала себя неловко. Значит, все это был не сон? Они действительно целовались в лесу. Значит все оно того стоило. И поврежденная нога, и конфликт с вожатой. Казалось, даже головная боль ушла. Это было самое яркое и прекрасное впечатление Алисы за всю жизнь. Она вновь почувствовала столь нежные и сладкие губы Ульяны, пускай и не так, как вчера. За то теперь Двачевская знала, что сможет справиться с любым препятствием.       Ульяна резко отпрянула назад. Тяжело дыша, она испуганно глядела на Алису. Ее глаза дрожали, и, казалось, будто она вот-вот заплачет. Двачевская внимательно всмотрелась в ее лицо. Неужели она стесняется? Ульянке самой нравится целоваться, но она боится. И хочется и колется? Тогда, может, стоит ей помочь, тем более Алиса не ощутила сладость ее губ в полной мере.       Усмехнувшись, она взяла Ульяну обеими руками за щеки и притянула к себе. - Я рада тебя видеть, – прошептала Алиса, соприкасаясь своим носом с кончиком носа пионерки.       Затем она осторожно поцеловала ее в губы. На этот раз как полагается, страстно, но в тоже время нежно и осторожно. Теперь Двачевская могла насладиться тем невероятным чувством от поцелуя с подругой, которое не отравляла примесь алкоголя. Да и в этот раз Ульяна сама жаждала этого.       Алиса чувствовала ее прерывистое дыхание и еле уловимые стоны. Возбуждение прокатывало волной жара по всему телу. Она ощутила, как Ульяна крепко обняла ее и прижала к себе. Алиса осторожно высунула язык, но почти сразу же натолкнулась на язык подруги. Они начали играться языками, то жадно сплетая их между собой, то нежно лаская друг друга.       Внезапно поцелуй прервал скрип открывающейся двери и чей-то громкий удивленный присвист. Ульяна моментально отлипла от Алисы, отпрыгнув в сторону и встав в стойку смирно. Двачевская покосилась на дверь и увидела медсестру Виолу. Та глядела на них широко раскрытыми глазами, а ее рот почти стянулся в точку от удивления. Но уже в следующий миг взгляд медсестры сузился, а губы расплылись в ехидной улыбке. - Продолжайте! – томно произнесла Виола и двинулась вперед.