Гремлин

- И запомни, сопляк, здесь ничего твоего нет! - ремень прошелся в последний раз по тощей заднице, затем мощная ручища выкрутила ухо так, что надорвала его, и протащила за это ухо его владельца по коридору. Вернон Дурсль напоследок пнул племянника жены по исполосованному заду и мальчик головой вперед влетел в полутемный чулан, как следует приложившись лбом о железную перекладину стеллажа. Он получил наказание за то, что в школе назвал тетрадь с ручкой своими, и толстый кузен тут же доложил отцу, что у фрика завелись собственные вещи.       Толстяк защелкнул замок на двери чулана и пошел выпить стаканчик перед сном. Все было как обычно, но только не для Гарри. На этот раз мальчик не очнулся ни утром, ни после обеда, ни к вечеру. Его тетка видела, что обычно за ночь заживающие полосы от ремня на этот раз остались багровыми, как и распухшее ухо. Она что-то читала о признаках сотрясения головного мозга, и потому посветила в полуоткрытые глаза фонариком, но реакции зрачков на свет не увидела. Мальчик лежал на полу лицом вверх, из прокушенной губы сочилась кровь, и только это показывало, что он жив.       Она испугалась, неужели Вернон все-таки перегнул палку, и мальчишка сдохнет? Нет, она была бы не против от него избавиться, но вот только через год ему ехать в проклятую колдовскую школу, и если он не приедет, то за ним придут. И вот тогда им всем станет очень плохо, эти колдуны умеют читать мысли и все узнают. Неверующая Петунья Дурсль взмолилась неизвестно кому, чтобы навязанный уродец выжил, Вернону придется сдерживать воспитательный раж, она позаботится. *** Через день полосы от ремня исчезли, как всегда было раньше, ухо тоже пришло в норму, и вроде бы все стало по-прежнему, но теперь взгляд племянника, если она ловила его на себе, заставлял вздрагивать. Это был такой взгляд, каким наверняка пауки смотрят на попавшую в их паутину муху, пришло в голову Петунье неожиданное сравнение.       А еще через два дня машина мужа Петуньи врезалась на полном ходу в столб, когда толстяк возвращался с работы. Как сказали в больнице, кома может продлиться долго, и рекомендовали хороший хоспис. Пока она бегала между хосписом и домом, Дадлик объелся чего-то в гостях у тети Мардж и отравился, теперь стало еще на одного больного в ее семье больше. Гарри тем временем жил у соседки, мисс Фигг, ходил в школу от нее, мыл добровольно полы и посуду, а ночами переходил камином сквибки в Лютный, в лавку старика Горбина, чтобы разбирать испортившиеся амулеты.       Гарри в то майское утро, когда пришел в себя после двухдневной отключки, осмотрел свой чулан новоприобретенным отличным зрением, но оно постепенно исчезало, сменяясь ненавистной мутью, и он пожелал снова прозреть. Пожелал очень страстно и это получилось, правда, как-то очень "ненормально".       Постепенно моменты "прозрения" становились длиннее, и Гарри одновременно с этим упражнением откуда-то узнал, где можно до Хогвартса подзаработать, и о том, что сиротам выдают двадцать галеонов из Попечительского фонда для покупок на первый курс. Из этих двадцати галеонов почти половина уйдет на палочку, а на остальное придется покупать ношеную форму и потрепанные учебники, но это Гарри не волновало, он всю жизнь носил тряпье, и в школу ему покупали сумку и остальное в секонд-хэнде. А он научится за этот год нескольким бытовым заклинаниям и сумеет обновить одежду. Но вот для аптечки и сумки-без-дна нужно еще двадцать галеонов, и за год Гарри собирался их скопить. Старик Горбин без лишних слов принял к себе какого-то оборванца, едва понял, что ребенок в магловских тряпках и вправду видит поломки у амулетов и может их чинить без всякой палочки. Он платил два галеона в месяц и оба были довольны, старик - починенными и проданными амулетами, а Гарри - тем, что из каждого амулета утаивал по одной детальке, а не поддающиеся починке амулеты забирал себе целиком. Он убедился, что старик не видит разрывов в линиях поврежденных вещей, и легко его обманывал, так что сумку-без-дна Гарри приобрел в мусорке за магазином даром. Он вышил золотой нитью заново одну руну на подкладке сумки, и она вновь стала полноценной. *** Подложить амулет-гремлин под капот машины дяди удалось следующей же ночью после долгого сна-обморока, с отсрочкой срабатывания в двадцать часов. Гарри тогда впервые проверил проход из камина мисс Фигг и показал Горбину, что знает порядок разборки и ремонта самых ходовых амулетов. Гремлина Горбин повертел в руках и выбросил прямо при мальчике, хорошего еще гремлина, и Гарри его прибрал, дома отремонтирует шарик на резинке, порванной пополам.       Под утро первой рабочей ночи Гарри стащил Зелье Пяти болезней из ящика стола в мастерской над магазинчиком, оно было просроченным, но стоит добавить свежевыжатый сок крапивы - восстановится на сутки, и он его подлил кузену в газировку перед отъездом к тетке Мардж.       Все эти знания Гарри воспринимал как само собой разумеющееся, как давно позабытое, что вспомнилось, когда он понял, что надо выжить. *** Гарри чинил сложные амулеты, большей частью механические, типа каминных часов с функцией сигнализации, или колдоприемники, где основой был обычный детекторный радиоприемник, и в кармане под утро оказывалась нужная деталька. Детали утаивались не потому, что они не подойдут друг другу, как вышедшие из рук разных мастеров или разные по предназначению, а ради золота, из которого обычно делали основу амулета. Гарри заменял золотую основу на серебряную, только сверху позолоченную, и амулет прослужит еще лет шесть-семь, а там он уже сможет найти другой способ заработать. Золото магической плавки он собирал для кольца-анализатора, в Хогвартсе много шутников, любителей подлить зелья, а лежать в Больничном крыле, с перьями вместо волос, или ждать, пока отпадет крысиный хвост, некогда. Ему нужно как следует учиться, сироте некому помочь, и знания сгодятся любые. *** Петунья Дурсль приняла решение - дом придется продать, чтобы Дадлика содержать в специализированном интернате для детей, нуждающихся в постоянном присмотре врачей. Вернон умер через месяц, когда забарахлила система поддержки дыхания, и ей придется выходить на работу, наследство есть, но должно пройти полгода, прежде чем откроют счета. Хорошо еще, что тратиться на похороны не пришлось, хотя сбой в энергосистеме всего Юго-Запада Англии и вырубил аппарат ИВЛ, хоспис счел необходимым самим озаботиться кремацией, и Петунья только и сделала, что съездила получить урну с прахом.       Она написала Дамблдору, чтобы он забрал своего подкидыша, ответа не получила, тогда обратилась в соответствующую службу по делам опеки. Там пошли навстречу, и Гарри попал тоже в интернат, обычный, чему был рад. Портключ позволял переноситься из спальни мальчиков к магазину Горбина, капля снотворного зелья из пульверизатора – и маглы спят до утра. Головной пузырь Гарри освоил в совершенстве.       Он забрал из мусорки шнурок-портключ, соврав Горбину, что руническая цепочка невосстановима, и тот его выкинул. А надо-то и было всего, что сшить покрепче два разорванных конца золотой нитью, как раз у него появился крохотный моточек из колдоприемника. Шнурок после починки восстановил свою невидимость, и перенос получался мягким, так что работу он не потеряет и денег заработает. *** Дамблдор получил письмо Петуньи, ничего не понял в бессвязных строчках и отложил в сторону. Письмо мисс Фигг было паническим, Дурсли куда-то переехали и увезли Гарри с собой, дом продали, а она уже пятое письмо пишет, но ответа все нет. Дамблдор посмотрел на дату в конце письма, второе сентября, нахмурился и перенесся аппарацией в дом Дурслей. Бывший дом, потому что той защиты, природа которой ему самому до конца не была понятна, не было и помине.       Теперь придется ждать одиннадцатилетия Гарри, запланированного ввода в волшебный мир не получится, поисковик не нашел мальчика, крутился во все стороны и не останавливался. Так что его поведет за покупками Минерва, а ей он ключ дать не может, слишком много возникнет вопросов, почему ключ не у опекунов и все такое, неприятное. Ключ он выдаст сам уже в Хогвартсе, мальчик будет в восторге от замка и волшебства и лишних вопросов не задаст. Но вот как теперь его с Роном Уизли свести – пока не ясно, это Хагриду можно внушить не говорить ничего о проходе в колонне между платформами, а Минерва сопровождает маглорожденных и магловоспитанных уже двадцатый год подряд и не поймет его. Ну да ничего, мальчик все равно поступит куда надо, на один раз он Шляпу уговорит, бывали прецеденты. *** Гоблин-консультант взял оговоренный галеон, перевернул песочные часы и пять оплаченных вопросов Гарри успел за отведенные три минуты задать.       1. Есть ли у него наследство в банке - есть сейф.       2. Как его открыть - нужен ключ.       3. Нельзя ли выдать новый ключ - нет, прежний функционирует.       4. У кого ключ - у опекуна.       5. Изымались ли опекуном средства из сейфа за последние десять лет - регулярно.       Гоблин довольно сощурился, и предложил теперь потратить три галеона на пять следующих вопросов, но Гарри откланялся и ушел, пока он не мог себе позволить потратить так много.       Следилка на теткиной сумке еще не разрядилась, и Петунья Дурсль, что работала кассиром в супермаркете, после работы получила удар по голове и очнулась с вывернутой сумкой в глухом переулке. Украли все деньги и продукты, и Петунья заявила в полицию о грабеже. Вора не поймали, не было даже отпечатков пальцев, и Петунья не вспомнила, как ей на губы капнула одна-единственная капля мерзкого на вкус зелья.       У Гарри веритасерум получился на вкус как помои, но сработал как надо, и амулетом Забывчивости он светил тетке в приоткрытые его пальцами глаза по очереди. Утром заказчик забрал свой отремонтированный амулет-фонарик, а Гарри усиленно размышлял, если Дурсли не знали про сейф, значит, его опекун из магов.       Заявить о потере ключа и заморозить сейф до совершеннолетия было делом плевым, даже денег требовалось всего два сикля на еще одну проверку подлинности заявителя. Гоблины рассматривали каплю крови проверяемого в огромную лупу, с водой из водопада "Гибель воров" между двух линз, и Гарри опять сам уколол палец иголкой. Да, теперь он долго не получит оттуда денег, но и тот опекун, что воровал у сироты десять лет, останется с носом. А он уже полгода пашет, и назначенную самому себе сумму в двадцать галеонов уложил в снятую за галеон в год ячейку в коридоре Гринготтса, рядом со входом. Здесь ключ не был нужен, стоял привычный для маглов кодовый замок, и Гарри выбрал комбинацию один девять девять семь семь три один, год, месяц и день, когда ему сделают новый ключ от сейфа.       Так как само обучение и проживание в Хогвартсе было бесплатным по пятый курс включительно, еще год до совершеннолетия он проработает на починке амулетов и, возможно, даже настолько овладеет нужными знаниями, что сможет создавать свои. Цель была поставлена, и Гарри принялся обеспечивать свой второй год обучения, на каникулах после первого курса сможет заработать немного. Изучив как следует Свод законов, он решил не брать денег от попечителей, он чистокровный волшебник, и такое ему делать нельзя, чтобы не получить магический откат. Неважно, так говорилось в законе, знает или нет абитуриент или студент о своем происхождении, он не имеет права отбирать из фонда для маглорожденных или полукровок деньги, не предназначающиеся чистокровным. Откат был небольшим, но терять даже крохи магии Гарри не желал ни за что, лучше найдет еще один источник дохода, на крайний случай обворует кого-нибудь из простецов и обменяет фунты на галеоны.       Он теперь соглашался ремонтировать амулеты тайком от Горбина, за что и получал "левую" сумму себе в карман, вроде бы немного, но за полгода вышло дополнительных восемнадцать галеонов. Амулеты ему передавал Наземникус Флетчер, и Гарри вспомнил его, пару раз видел в гостях у мисс Фигг. Флетчер не узнал мальчика, блондин с карими глазами, без очков и с короткой стрижкой абсолютно не походил на Гарри Поттера. Пергидроль, линзы на глаза, опасная бритва и последующее втирание замедлителя роста волос, - таким Гарри пришел в интернат. А Горбин и вовсе не обратил внимания на смену облика, потому что Гарри был в вечной бейсболке козырьком назад, очки еще раньше сменил на прямоугольные, сидит себе мальчик-оборванец у окна на втором этаже, колупается в железках или деревяшках и приносит неплохую прибыль. И хрен с тем, что он не носит мантию и шляпу, а вместо них дурацкую шапочку и куртку, лишь бы пахал. Когда Гарри сменил очки на линзы, Горбин немного удивился, но работник ему сказал, что пропил целительские зелья курсом и зрение восстановилось. *** Минерва Макгонагалл перечитала еще раз адрес Гарри Поттера, да, все правильно, палатка номер три лагеря скаутов под Принстауном, и своим деканским артефактом перенеслась туда. Стояло дождливое утро тридцать первого июля, и вышедший на зарядку паренек с короткими светлыми волосами и карими глазами на ее вопрос, где она может найти мистера Поттера, представился именно им. Она попросила разрешения прикоснуться к нему письмом, чернила вспыхнули подтверждающим зеленым светом, и она от неожиданности брякнула, что считает Гарри метаморфом. Как оказалось, нет, мальчик улыбнулся широкой светлой улыбкой и вытащил из глаз две тоненькие круглые пластинки, он их назвал контактными линзами.       Зеленые глаза с любопытством ее осматривали, чуть прищурившись, и спустя пару минут Гарри опять стал кареглазым, и щуриться перестал. Да, подтвердил он, линзы заменяют очки, а волосы он обесцвечивает пергидролем, ему прописал дерматолог от себореи. Вот про пергидроль декан факультета Гриффиндор и заместитель директора Хогвартса знала, ее выпускница Маргарет Скиттер применяла такой раствор с пятого по седьмой курс, наверняка у нее тоже была эта сибория или как там Гарри назвал свою болячку.       Вопросов к внешнему виду у нее больше не было, а про Хогвартс Гарри сказал, что ждал только письмо, он же не маглорожденный, в сопровождении и выдаче средств из Попечительского фонда не нуждается. *** Изумленная Минерва Макгонагалл доложила не менее изумленному директору Дамблдору, что Гарри уже год подрабатывает в разных местах в Косом и Лютном переулках, сам себе купил школьную форму, котел и телескоп, и ждал только письма, чтобы приобрести волшебную палочку и учебники.       Дамблдор пересчитывал весь план по внушению к себе восторга и трепета, и август пролетел в некоторых неприятных для него хлопотах. Во-первых, украли заготовку под Философский камень из сейфа номер семьсот тринадцать, во-вторых, мерзкие коротышки-банкиры ощерились и ключ от сейфа Поттера у Молли Уизли забрали без объяснения причин, так что ему пришлось из своего кармана выкладывать обычные ежемесячные пять галеонов. Спрашивать у гоблинов себе дороже, и ключ он Гарри не сможет вручить, а Молли кудахчет, что у Рончика палочка сломалась, пятая уже, так что пришлось добавлять еще пять золотых сверху. К тому же теперь надо искать учителя по ЗОТИ, Квиррелл написал, что отправляется в еще одно путешествие, и в Англии действительно не было Волдеморта, тетрадь стала ледяной и обжигала пальцы. Это говорило о том, что на островах теперь нет основы души Темного Лорда, и Запретный коридор в конце августа пришлось открыть.       Заготовка под Трансмутатор не поможет Квирреллу, без подпитки кровью единорогов дурачок сдохнет за полгода, а там он уже подготовит для вернувшегося в Албанию духа новое вместилище. Уже пора подбирать взрослого, но не очень умного волшебника, потихоньку его обрабатывать, и план чуть скорректировать. Жаль, конечно, на первом курсе у Гарри будут еще шоры на глазах от волшебства вокруг, а вот к третьему, когда он столкнет лицом к лицу его и убийцу его родителей, придется и зельями накачивать, что ослабит Избранного.       После распределения Дамблдор понял, что у Гарри Поттера нет воспаленного шрама, как на колдографиях Флетчера двухлетней давности, был еле заметный белый рубчик в виде буквы дабл-ю, а не зигзагом молнии. Снейп на белобрысого паренька едва взглянул и привычной волны злобы и раздражения Дамблдор от него не уловил, как бывало весь последний год, прилизанный блондин-равенкловец Поттер не вызвал у декана Слизерина вообще никаких чувств, вот еще одна проблема возникла, как раскачать у Избранного эмоциональную нестабильность и удержать в узде ручного зельевара. *** Гарри Поттер болтал на переменах со всеми однокурсниками, невзирая на факультеты, и ходил в гостиные к слизеринцам, хаффлпаффцам и гриффиндорцам довольно часто. Через месяц его все панибратски хлопали по плечу, даже высокомерные змейки, невозможно было устоять перед улыбкой кареглазого доброжелательного блондина. Дамблдор трижды вызывал невыразимцев с переносным сканером, но ни одержимости, ни крестража, ни еще какой пакости в мальчике не было. Однако его поведение, это стремление всем понравиться, даже не понравиться, а внушить к себе расположение, было так похоже на юного Тома Реддла, что Дамблдор с каждым днем все больше настораживался. И только после уверения главы Отдела тайн, что мальчик абсолютно и бесповоротно здоров, кроме небольшой близорукости, директор Хогвартса успокоился и снова начал строить свои планы. Гарри нужен и как богатый муж для его двоюродной внучатой племянницы, Джиневры Уизли, магически парень силен, так что метку Предателей крови сможет играючи преодолеть.       Ладно, пусть этот год порезвится, а на следующий его стоит начинать готовить уже летом, пусть проникнется расположением к девочке заранее, ему ее еще спасать. Удачно, что он наконец распутал чары на шкатулке Тома, подкараулил высокомерного, но глупого Люциуса Малфоя, все-таки готовить Героя можно начать на год раньше, а там и новое вместилище под дух поступит учителем ЗОТИ в Хогвартс. *** Гарри Поттер молча выслушал предложение жить у них летом от толстой неопрятной тетки, что сидела в кабинете директора, куда его вызвали после последнего экзамена. Он развернулся и вышел, Дамблдора в кабинете не оказалось, а слушать Предательницу крови с четко обозначенной меткой на ауре не стоит, остальных Уизли он отвадил от себя включением резонатора. Отток магии ото всех к Предателям прекращался, наоборот, из их дырявой ауры начинали не течь тоненькие струйки, а хлестать мощные потоки, и без подпитки в его присутствии при включенном резонаторе всем Уизли поблизости становилось не по себе.       Это у директора в кабинете он увидел детекторы разных моделей и не рискнул прикоснуться к татуировке круга в треугольнике на запястье левой руки, и почувствовал, как ленты из дырок ауры матери семейства пытаются к нему присосаться. Это же надо, она всерьез полагает, что бедный сиротка, как она его назвала, так нуждается в семейном тепле, что бросится к ней объятия, и даже ручки к нему протянула.       Мантия-невидимка, лишенная следилок, помогла прятаться от близнецов, находящих его всюду просто каким-то чудом. Нет, не чудом, понял Гарри, когда подошел в Большом зале к увлеченно разглядывающим пергамент со множеством имен, и выхватил его. Здоровенному семикурснику-слизеринцу долго пришлось оправдываться перед директором за несовершенный им поступок, и веритасерум показал, что он говорит правду, никакого пергамента у третьекурсников-гриффиндорцев он не брал, значит, кто-то это сделал под Обороткой.       Дамблдор близнецов за утрату карты Мародеров отругал и по обещанному галеону не выдал.       Гостиная воронов была единственной, куда гости не допускались, так что после изъятия пергамента Гарри решил пересидеть здесь до отъезда, и все три последних дня для приема пищи не выходил. Изученная карта показала три тайных хода из замка в Хогсмид, там Гарри под мантией-невидимкой нагло воровал прямо из кухонь то тарелку с картофельным пюре, то сковороду со шкворчащими отбивными.       В поезде постоял с включенным резонатором у купе, где в одиночестве сидел шестой сын толстой Уизлихи, тот потерял сознание через полчаса; Гарри его уложил поудобнее, чтобы казалось всем, что мальчик спит, мамаше надо будет летом заниматься заболевшим сыном, собственным, а не за чужими детьми бегать. Дамблдор тоже попытался на следующий день отправить Гарри в Нору, но резко заскучал, когда Гарри сказал, что он никому ничего не должен, а жить будет там, где он никому не нужен, он к этому привык. Адреса не назвал, и Дамблдор прицепил следилку на мантию Гарри. Но мальчик не вышел на платформе девять и три четверти, а клипса-приемник сигнала от мантии вспыхнула и обожгла Дамблдору мочку уха. *** В исландской мастерской по ремонту артефактов и амулетов никто не знал, что невысокая выпускница Дурмстранга после выхода из ворот переносится мальчиком на берег неподалеку. Там была заброшенная деревушка, включенный сканер обшаривал его лучом и впускал внутрь, и Гарри тренировался в восстановительных работах по камню. *** Количество отпрысков Уизли в Хогвартсе не изменилось - вместо ставшего сквибом Рона на Гриффиндор попала его младшая сестра, Джинни.       Гарри в конце первого курса купил учебники за второй прямо в Хогвартсе у какого-то маглорожденного второкурсника из Гриффиндора, форма была еще впору, так что траты пришлись на ингредиенты к зельям и книги Локхарта, да и на них удалось сэкономить, Гарри попал на распродажу первого сентября, перешел камином с Косой аллеи на дробную платформу и до отхода поезда внезапно зачитался легким слогом приключенческих романов.       Он сидел в мантии-невидимке на крайней скамейке, когда его слух резануло его собственное имя, визгливо произнесенное странной рыжей девочкой, ауру которой покрывало ледяное облако, тем самым замораживая истечение магических сил через дырки. Такого он никогда не встречал, а проследовав за ней в вагон для первокурсников, увидел, что происходит в купе, где девочку одну оставили близнецы.       Тетрадь перекочевала в сумку-без-дна, так Гарри приобрел дневникового друга-учителя. Он включил резонатор на максимум и отошел от запертого на Коллопортус купе спустя два часа, для надежности. Джинни Уизли проучилась ровно один день и слегла с магическим истощением, сначала в Больничном крыле, а спустя неделю ее перевели в госпиталь Святого Мунго. *** Дамблдор не мог найти причины, по которой уже второй его план рухнул, на сквибке с дурными манерами и некрасивым лицом Гарри если и женится, то под огромной дозой Амортенции, а тогда метка не снимется с семьи. Кроме того, девчонка сказала, что спрятала дневник Тома на чердаке Норы, она опасалась его брать в Хогвартс, но обыск ничего не дал, кроме какашек упыря. Тайная комната осталась Тайной, Гарри учился ровно и в команду по квиддичу пробоваться не стал. Дамблдор рассказал, что отец его был молодец и шалун, но Гарри ответил, что боится высоты, дядя, упокой его душу какой-то Ктулху на кладбище Рльеха, как-то подержал его в пятилетнем возрасте за ногу на высоте пятнадцатого этажа, и он до сих пор от этого страха на высоту больше метра не согласен. Да, подумал Дамблдор, слишком сильно он приложил того магла, и приказал Добби пока вернуться к Малфоям. *** Тетрадь Гарри спрятал в тайном месте, в проходе из Тайной комнаты в Запретный лес, и писал в ней раз в неделю, позволяя копии какого-то юноши-мага немного от него подкрепиться, Гарри уважал таких экспериментаторов. Юноша был любознательным и не скрывал, что к своим шестнадцати годам многое научился делать, и за прошедшие пятьдесят лет его знания не утратили актуальности. У него Гарри учился разбору заклинаний на блоки и составлению из блоков новых чар, некоторые наработки показывал своему декану, и тот записал его на факультатив, хотя раньше принимал только четверокурсников.       Гарри успевал все - поддерживать добрые отношения с ровесниками со всех факультетов, учиться, делать домашку и три раза в неделю посещать дополнительно факультатив, потому что нашел превосходный ментальный амулет по подсказкам того юноши, Тома Реддла, очевидно, все-таки погибшего во время войны.       Данных о волшебнике Томе Реддле после войны в архивах газет не было, как и в старых выпусках научных журналов, поэтому наверняка этот талантливейший юноша умер. Порой Гарри мечтал, что Том выжил, ведет научную работу в каком-нибудь из университетов, и он после Хогвартса поступает туда и вручает тому его дневник, и это было единственной мечтой бездомного сироты.       Диадема тоже содержала копию Тома, но она была неполной и какой-то ущербной, поэтому Гарри нашел способ очистить усилитель памяти от криво поставленного дополнительного блока на сапфире, накопителе магии в диадеме. Тому-из-дневника он соврал, что не нашел ничего, и тот особо не расстроился, наверное, ему почудился родственный отзвук сверху; про яд василиска и Адское пламя он подсказал, но ни то, ни другое не годилось.       Василиска Гарри даже по просьбе Тома будить не стал, и тот заметно расстроился, он ведь про Тайную комнату поведал исключительно в надежде на встречу со старым другом. *** Гарри никому не говорил, как он "видит" магию, и никто не знал, что он умеет превращаться в паука. Обычного домашнего паука, скакуна, если быть точным. После превращения в паука и обратно у Гарри на пару часов оставалось многогранное зрение, и оно полностью соответствовало описанию в каком-то биологическом журнале: "Основные глаза имеют очень необычную структуру. У них большие неподвижные линзы и крошечная в форме бумеранга сетчатка, которая обеспечивает высокое разрешение изображений и позволяет пауку видеть как цветное, так и ультрафиолетовое изображение".       Гарри видел "паучьим" взглядом, как он его называл, прорехи и разрывы в сломанных или проклятых вещах, умел их чинить, чаще всего хорошо помогала золотая нитка, и диадему он в течение трех недель очистил от кривой копии Тома.       На этот год покупки для школы удалось сделать за гораздо меньшие деньги, поэтому коробочка из золотых галеонов, переплавленных в Тайной комнате на горелке самого Слизерина, получилась хорошо, туда и отправилась на хранение копия Тома из диадемы. *** Ритуал по вселению Тома в тело подходящего ребенка Гарри планировал провести летом, нужен мальчик десяти лет, чтобы был магом, но маглорожденным, Том сам очистит память родителей и выберет кого-нибудь из исчезнувших семей в родню, быть полукровкой лучше всего, никто не удивится знаниям об обоих мирах.       Подыскать подходящего мальчика по Книге учета волшебников, заплатить три галеона за посещение Министерства с целью экскурсии, там оторваться от группы и спрятаться в одном из пустых кабинетов возле Отдела по надзору за колдовством несовершеннолетних волшебников получилось на зимних каникулах легко. Муфальда Хмелкирк не почувствовала при закрывании двери ничего необычного, провернула ключ и ушла ровно в пять, а в шесть Гарри толкнул дверь и метод Крошки из романа Хайнлайна сработал, кусочек магловской жвачки вырос при применении Энгоргио и вытолкнул язычок замка.       В списке было семь детей подходящего возраста, но шесть были полукровками, с одним родителем-волшебником, и оставался только некий Шеннон Ши из Ирландии, причем фамилия писалась как Sidhe, что Тому Реддлу чрезвычайно понравилось.       Так как зарабатывать отныне было не нужно, в Выручайке Гарри нашел и починил кучу амулетов и через Флетчера сдал их Горбину на реализацию, он отыскал по подсказкам Тома пещеру, заливаемую водой во время прилива. И еле там выжил, если бы не тренировки в Адском пламени, не дождался бы следующего отлива. Это место для ритуала не подошло, и Том предложил еще одно место, дом, где когда-то жила его мать. Гарри теперь стал чрезвычайно осторожен, и потому сеть проклятий на двери и на кольце с камнем распутывал очень аккуратно, и так же аккуратно восстановил. Про кольцо он Тому не сказал, копия из дневника ему чего-то не договаривала, и копия Тома из кольца, еще ущербнее, чем диадемная, получила свой отсек в хранилище. *** Дамблдор ошибся, златокудрый и глуповатый, как он считал, Локхарт отработал Обливиатором достаточно долго, чтобы суметь распознать лакуны в собственной памяти и провериться на ментальные закладки в Римской лечебнице. После исцеления Локхарт здраво рассудил, что не ему тягаться с великим волшебником, и отправился-таки в путешествие, но в Японию и Китай, и в Англию не возвращался пять лет, такой срок он себе установил.       Дамблдор понял, что Локхарт не стал вместилищем духа Волдеморта, так как тот не прибыл подписывать контракт на второй год преподавания, индикаторов, показывающих, пересек ли дух границу Англии, у него больше не было, обычные же способы давали отрицательный результат, то есть метка у Снейпа оставалась простой татушкой. Хотя надежда на то, что Локхарт подселил к себе дух, была, на Лугнасад прибежал Снейп с выпученными глазами, метка запульсировала и налилась было чернотой, но спустя сутки снова потухла, значит, кто-то потревожил нычку Волдеморта с одним из его крестражей.       Дел у него на это лето навалилось очень много, как и всегда, дел на континенте. Там с пониманием относились к должности директора и все вопросы откладывали на летние каникулы. Поэтому сессии на МКМ шли одна за другой весь июль, и половину августа прихватили, так что подумать над картой Англии удалось лишь к двадцатому августа. Он проверил два ему известных места хранения крестражей - грот и хижину, но на обоих местах проклятия были не потревоженными, и Дамблдор решил, что есть еще неучтенный им крестраж. Пока Петтигрю не подлил Волдеморту Зелье-без-тормозов, тот не становился безумцем, а план уже был запущен, Петтигрю просто не сумел разнюхать про все закладки. Или, тут Дамблдор призадумался, не про все рассказал ему. И Дамблдор аппарировал в Нору.       К его удивлению, там ему не обрадовались, ни Молли, ни Артур. Они ничего вроде бы такого не сказали, но двое детей-сквибов, учащихся в обычной школе и завидующих близнецам лютой завистью, создавали в доме слишком нервную обстановку, так что Дамблдор просто забрал с собой Коросту. Денег он им не дал, пусть подумают, кому они не хотят уважение выказывать.       После веритасерума и подробного изучения Петтигрю легилименцией Дамблдор решил сначала проверить алтарный круг удержания духов в Албании. События на Балканах зацепили и магический мир; то, что на самом деле магическое деление на Албанию, Черногорию и прочие страны давно не соответствует магловским картам, Дамблдор во внимание не принимал, — что могут знать эти людишки? — и переместился порт-ключом в леса, окружающие Мостар. Авиабомбы, которых боялся маленький Том Реддл, сбили ударными волнами Купол над алтарным кругом, осколками нашпиговали великого светлого мага и его подручного, и если про кончину Дамблдора узнали через три месяца, когда ожил его портрет в директорском кабинете, то про смерть Питера Петтигрю никто не узнал.       Дух Волдеморта унесло волной от взрывов недалеко, и пределов алтарного круга он не покидал еще четыре года. *** Шеннон Ши, первокурсник, и Гарри Поттер, четверокурсник, оба равенкловцы, оказались четвероюродными братьями, и Гарри упросил декана поселить их вместе. Гарри вздыхал и говорил, что у него вообще родственников нет, кроме сестры его матери, но та находится в трудной жизненной ситуации, к тому же магла, а у Шеннона мама ведьма и троюродная сестра опять-таки его мамы. Конечно, живут они далековато, но через год он научится аппарировать, а пока будут пользоваться порт-ключами.       Через три года Гарри Поттер и Шеннон Ши возродили Волдеморта, их отца, вернее, их изначальное начало, если можно так выразиться. Портрет Дамблдора, украденный из кабинета и обливаемый по ночам в Тайной комнате веритасерумом, сопротивляемости своего прототипа в менталистике не имел, так что многое удалось узнать. То, что разумом Гарри владеет последняя по времени копия-крестраж Волдеморта, с того времени, когда сам Гарри умер в чулане, стало для него открытием после Ритуала Истинной Сути, но не повергло в шок, после рассказов Дамблдора о крестражах что-то такое вертелось в голове.       Англию ожидало много перемен.