* * *
Остров охотников на драконов
Настоящее время
Каждый раз, когда Вигго смотрел в эти глубокие, задумчивые, сияющие изумрудным оттенком, глаза, его сердце вздрагивало и ладонь сама ложилась на щеку Иккинга. Тот в ответ лишь прикрывал веки, мягко поддавался навстречу руке и легонько улыбался. Ни в один из дней охотник не жалел о своём выборе. Даже когда семья придирчиво посмотрела на его пару, явно давая понять о своем мнении на этот счёт. Даже когда дедушка, с которым он больше всего общался и любил из родственников, хмуро отвернулся и поджал губы, сказав: «Он слишком мягок и наивен, пускай и умён». Вигго не слушал и не собирался менять своих намерений, тем более, что его чувства были взаимны. В его племени ценилась грубая сила и кровожадность, как и в большинстве племён викингов, но мужчина не разделял этих понятий. Когда он увидел этот азартный блеск в глазах юноши, который что-то увлеченно изобретал в кузне и записывал в дневник, то сразу всё понял. Просто в голове щёлкнуло и пустило искру в груди, а потом уже оторвать взгляд от замазанных копотью щёк и любознательных глаз было просто невозможно. И через какое-то время у них состоялась свадьба: Иккинг во всём белом, с венком в каштановых волосах, и Вигго с золотой короной на голове и с чёрным мехом на плечах, как подобает правителю целой империи. Всё было в порядке: юноша поддразнивал охотника, приобнимая сзади и кусая за ухо, рассказывал о своих чертежах, пропадал в кузне, чтобы сделать ещё больше интересных машин, а Вигго наблюдал за ним, целовал и радовался. А потом в дом постучалась тьма. Она прилетела на сотне разъяренных крыльев, поливая остров огнём и воплями, вытащила Иккинга и унесла в своих когтях прямо к звёздам, оставив Вигго наедине с раной в сердце и горящим племенем вокруг. В ту ночь они поймали и перебили множество драконов, потому что знали как с ними справляться, но вот ночной фурии, похитившей Иккинга, удалось уйти, и Вигго никогда этого не забудет. Он стоит перед картой, со злобой сжимает уголь в руке и вычеркивает ещё один остров, на котором не удалось* * *
Остров охотников на драконов
Два года назад
Раздался ошеломляющий звук напалма, а затем волна криков, разрезавших ночную тишину. Охотники не были готовы к этой атаке, потому что драконы никогда не нападали на их родной остров, но сейчас десятки крылатых ящеров поливали крыши огнём и терзали людей. Вигго выбежал на улицу, как и остальные охотники, и уже отдавал приказы, не забывая отбиваться от летящих шипов и пламени. Когда принесли стрелы с драконьим корнем, дело пошло легче: обездвиженные ящеры падали на землю, но в небе их оставалось по-прежнему много. Они нападали, рвали и сжигали, проносясь жгучими искрами перед глазами. Иккинг остался в доме, как и приказал Вигго, но потом, когда услышал режущий свист и взрыв, выбежал на улицу. В домах было небезопасно: драконы поджигали и взрывали стены, и все, кто оказался в доме оставались в объятиях горящих брёвен. Он ринулся в кузню, когда над головой снова засвистело, вынуждая упасть на землю, но фиолетового взрыва не произошло, и парень поднял взгляд, чтобы посмотреть почему. В кузню скользнула тень с двумя крыльями и длинным хвостом. Разгар битвы проходил в центре деревни, и тёмная чешуя и бесшумная поступь позволили ночной фурии остаться почти незамеченной. Дрожащее горло поджалось от страха и Иккинг удивленно проследил за драконом, который что-то выискивал в кузне. Протез предательски звякнул, приманив внимание фурии, которая тут же ощетинилась на парня. Иккинг вскрикнул, схватил какой-то первый попавшийся ножик и наставил на дракона, спиной уперевшись в стену дома. Колени и руки задрожали, а воздух застыл горячей массой в лёгких, когда дракон и человек встретились взглядами. Иккинг по-прежнему не двигался, завороженно смотря в глубокие, хитрые, насыщенно изумрудные глаза напротив. Зрачки были тонкие, узкие, позволившие увидеть всю полноту цвета, и парень с восхищением выдохнул, на мгновение забывая, что перед ним стоит воплощение смерти. Существо, видимо, уловив перемену настроения человека, склонило голову набок и уткнулось в него внимательным взглядом. Здесь не было слепой, тупой ярости или кровожадности, только холодная и твёрдая уверенность, разбавленная долей любопытства и заинтересованности в странном поведении человека. Этот интерес стал ярче и сильнее, когда Иккинг медленно опустил нож, не решаясь уронить его на землю, но уже краем сознания думая над этим. Ночная фурия прищурилась, приподняла рецепторы, по-птичьи склоняя голову набок ещё сильнее, а затем в один миг что-то для себя решила. Её зрачки расширились и она поддалась вперёд, невраждебно приоткрыв рот. В это мгновение раздался знакомый крик и Вигго выстрелил в дракона из арбалета. Стрела попала в стену, лишь слегка задев шкуру фурии. — Иккинг, беги оттуда! Вигго хотел было пустить ещё одну стрелу, когда парень вскрикнул, попытался встать между ним и драконом, который тут же схватил его в когти. Звонкий крик парня разрезал небо вместе со свистом чёрных крыльев и истошным воплем охотника. Мужчина выстрелил ещё пару раз, но стрелы пролетели мимо, так и не достигнув цели. — Нет-нет-нет, Иккинг, нет! — он мчался за ними, пытаясь хоть что-то сделать. — ВИГГО! — Иккинг надрывно кричал, надеясь вырваться из тёмных когтей, но земля отдалялась всё быстрее и быстрее, — Ви-и-иго! Через минуту фурии уже не было видно — она улетела, крепко прижимая к себе свою добычу — небо затихло, все драконы исчезли и разлетелись, а Вигго остался стоять среди огня и дыма, чувствуя как его грудь разрывает от горя. Он ещё долго смотрел в чёрное звёздное небо, а затем в стрелу в стене дома, боясь осознать, что сейчас только что произошло.* * *
Драконье гнездо
Два года назад
Когда ночная фурия бросила Иккинга на землю, он полузадушено застонал, отполз и широко распахнул глаза, уже ожидая свою смерть в драконьих когтях. Но рептилия осталась неподвижна. Фурия просто рассматривала его слегка напряженным, но уверенным взглядом — она знала, что этот человек никуда не денется, он не опасен и полностью находится в её милости, а потому не боялась его. Иккинг нервно отползал назад, пока не упёрся спиной в каменные стены какой-то пещеры; такой же, как и остальные позади дракона. Они вырастали целыми гнёздами, смешавшись со…льдом? Зелёно-голубой лёд вырывался из земли, вгрызаясь в часть пещер, чтобы образовать единые плотные стены гнездовья, и уходил куда-то ввысь. Туда, куда взгляд Иккинга ещё не смог упасть, ибо был прикован к существу перед собой. — Т-ты-ты, зачем т-ты меня сюда п-принесла? — на него любопытно прищурились, заставив нервно сглотнуть комок слюны, застрявший в горле, — Т-ты хочешь съесть меня? Он мог поклясться, что зелёные глаза насмешливо прищурились, словно бы потешаясь над заикающимся и слабым человеком, а потом снова заиграли любопытством. Ночная фурия гулко заурчала и парой аккуратных шагов приблизилась к парню. Его внимательно осмотрели с ног до головы, затем застыли, и Иккинг непонимающе посмотрел на то, как закачалось нутро дракона с булькающим звуком. Он приподнял брови и скорчил лицо, когда на колени ему заботливо отрыгнули кусок рыбы. — Уф… — Иккинг посмотрел на фурию, которая медленно села на задние лапы и несколько раз указала глазами на рыбу. С ужасом поняв, что от него требуется, парень нервно хихикнул. — О боги… Серьёзно? По пристальному, выжидающему взгляду он понял, что да. От него не отстанут, пока парень не сделает желаемое. С усилием он откусил кусок сырой рыбы, стараясь не вдыхать её запах, подавил рвотный рефлекс и с ещё большим усилием проглотил. Скулы свело от отвращения, но Иккинг смог выдавить из себя улыбку, глядя прямо на фурию. Каково же было его удивление, когда та ответила ему тем же: немного неловко и неумело, она убрала зубы и растянула рот, копируя человеческую эмоцию.* * *
Спустя год в драконьем гнезде
Иккинг уже в тот день понял, что его принесли сюда не для того, чтобы съесть, а для того, чтобы он жил вместе с драконами. Беззубик — так он назвал свою ночную фурию — посчитал, что здесь ему самое место, и, возможно, оно так и было. Иккинг любил Вигго, очень любил, но ему было не место среди охотников. Парень прекрасно видел на что способны драконы, но его сердце всё равно каждый раз жалобно скулило, когда взгляд падал на связанных существ в клетках. У них с Вигго были разные мнения о драконах: охотник твердил, что они жестоки настолько же, насколько и умны, и что им не место среди людей, а Иккинг верил, что любое существо можно приручить. Люди боялись и ненавидели волков, но потом один человек приласкал зверя и теперь у людей были собаки — верные и надежные друзья. Чем драконы отличны от волков? Да, конечно, они огромные, огнедышащие и опасные, но всё-таки они стайные животные, а у стайных животных есть чувство привязанности и потребность в общении. То что никто не осмелился приласкать дракона не означало, что это невозможно. Пускай Вигго будет думать, что его супруг убит драконами. Так будет лучше. Иккинг почти был уверен в том, что мужчина сможет найти себе другую достойную пару и снова станет счастливым. Так было бы правильнее. Иккинг слишком отличается от других викингов, ему не место среди людей. За год жизни в гнезде, парень убедился в этом, изучив истинную натуру драконов и поняв, что ему лучше в драконьем племени нежели в людском. Драконы не были жестоки ни к нему, ни к друг другу, они заботились о каждом члене стаи (несмотря на то, что они не принадлежали одному виду), защищались, охотились и жили вместе. Если стать членом драконьей стаи, то они сделают всё для тебя, и им всё равно есть ли у тебя крылья или нет. Даже на протез всё равно, в отличие от большинства людей (коих в племени охотников было немало). Иккинг научился общаться с ними и стал тренировать свою собственную стаю, выступая в роли негласного вожака (не без авторитета ночной фурии под боком, конечно же). Он сделал себе чёрную накидку и броню из сброшенной кожи Беззубика, позаимствовав пару инструментов из ближайшей деревни, вытесал посох, которым было легче управлять большим количеством драконов, и увенчал свой образ чёрным шлемом. Он сделал его страшным и жутким, похожим на демоническую морду с кучей шипов на голове, чтобы люди не принимали его за человека, если вдруг увидят. Пускай лучше убегают и рассказывают другим о страшном демоне, нежели задаются ненужными вопросами о неизвестном всаднике ночной фурии. Когда умение полёта на драконах перешло на средний уровень, Иккинг стал вытаскивать драконов из сетей охотников под покровом ночи. Это были другие охотники, с другой формой и другими гербами, не охотники Вигго. Несмотря на свои убеждения, Иккинг не хотел травмировать племя своего мужа, ибо прекрасно знал насколько сильно зависит положение народа от доходов, вырученных на ловле крылатых рептилий. Несмотря на всё произошедшее и любовь к драконам Иккинг не хотел вредить Вигго. Иногда он садился у входа в гнездовье, слушал плеск ледяных вод и смотрел в ночное небо. Пальцы перебирали серебряный кулон, подаренный в день свадьбы — круглая луна с вытесанными узорами — и в голову сами лезли мысли: «А поступил ли я правильно в своей жизни?». Быть может стоило вернуться? И чтобы он сказал? Ждут ли его там? Простят ли его после этого? Сможет ли он снова смотреть на чешуйчатых зверей в клетках, зная, что был для них семьей когда-то? Скорее всего нет. В такие бессонные и грустные ночи Беззубик тихо подходил сзади, ласково тёрся об спину всадника и садился рядом, словно бы разделяя человеческую печаль. Иккинг с горечью вздыхал, смаргивал хрустальную плёнку слёз, долго зажмуривался и проводил по тёплой дружеской шее ладонью, ища утешения в драконьих объятиях. У них с Вигго было много похожего, но самое главное — взгляды на жизнь, людей и драконов — не сходились, и от этого тоскливо ныло сердце. Иккинг всё ещё верил в людей и любовь, меняющую мир, в то время как Вигго пронзал большинство людей холодным и высокомерным взглядом, изредка отдавая эмоции. (С Иккингом он был совсем другим, но Иккинг — это Иккинг, он не большинство, и никогда не заслуживал к себе обращения, как к большинству. Он один такой в сердце охотника). Юноша не винил мужчину в его недоверчивости и предвзятости к обществу, потому что прекрасно понимал, что тот ощутил ножи в спине и увидел чёрную сторону людей, прежде чем оскалиться на них и надеть холодную маску. Парень не спорил с тем, что Вигго имел больше опыта в общении с людьми, но вот в общении с драконами он проигрывал Иккингу. Если бы всё можно было изменить… Если бы удалось поменять отношение людей к драконам, то мир стал бы чудесным местом. С тяжёлым сердцем Иккинг поджал губы и отвернулся от звёзд. Он продолжит вытаскивать драконов из капканов, управлять своей стаей, летать под облаками и надеяться, что у племени охотников всё в порядке. По-другому быть и не может. Не в этой жизни. Не после того, как его похитили в ту огненную ночь.* * *
Временная база драконьих охотников
Настоящее время
— Вигго, разведчик засёк следы ночной фурии недалеко отсюда пару ночей назад. Глава охотников застывает, его плечи стягивает холодом и ему требуется пара мгновений, чтобы отмереть и осознать услышанное. Он резко разворачивается к Райкеру, пронзая того оживленным взглядом. За всё то долгое время поисков старший брат впервые видит такие глаза у Вигго: напряженные, недоверчивые, словно бы опасающиеся, что сказанное было жестокой шуткой, но как всегда пронзительные и внимательные, внезапно оживленные искрой надежды. Его брат и вправду любил Иккинга. Это было видно. — Приведи его сюда, живо. Пускай расскажет всё что видел. Голос сквозит нервозностью в тон тёмно-карим глазам, и Райкер молча кивает, покидая палатку вождя.* * *
— Чёрная-чёрная, как сама ночь, она пролетела вблизи скал! Разведчик явно напуган, но пока что Вигго не может сказать от чего: от увиденного или от того, что тот стоит перед самим вождём, пристально смотревшим ему в душу. — На ней был всадник? — сердце Вигго дрожит и он хмурится. — …Я не видел, мой господин. Я видел только дракона. Вождь поджимает губы, отводит взгляд на пару секунд, но потом возвращает его на место и продолжает слушать. У него появился шанс отыскать своего супруга или отомстить за него, сняв чёрную шкуру с ненавистного дракона.* * *
Гнездо как-то странно опустело, когда Иккинг прошёл под ледяными сводами. Они с Беззубиком улетали на пару дней вдаль, чтобы осмотреть местность и просто насладиться небом вдвоём, а когда вернулись, то оба почувствовали странное ощущение неправильности происходящего. Кто-то напугал драконов, выгнал их из дома, при этом не разрушив его. Может использовали дым или газ? Додумать ему не дал шорох в одном из коридоров, и парень принимает боевую стойку, крепко сжав посох. Беззубик удалился в глубину ледяного зала, потерявшись в других коридорах, чтобы осмотреть гнездо, пока Иккинг всё это время задумчиво пялился на стены. Теперь парень остался наедине с возможным врагом. Шаги тихие, вкрадчивые, до боли знакомые, и у всадника поджимается нутро от страха. Пальцы до белизны сжимают посох, ноги напряженно изгибаются чёрными упругими линиями, губы дрожат вместе с дыханием. Из-за угла на него смотрят так же ошеломленно, как и он сам. Иккинг давится воздухом и в ужасе отскакивает назад. Среди бирюзовых глыб на него вышел охотник. Вигго прожигает глазами человека перед собой, пожирает взглядом его худую талию, бёдра, рогатый шлем на голове и с особым вниманием всматривается в протез. Протез. Протез на левой ноге. — Иккинг? Лязг упавшего меча из ладони охотника дополнил стук выпавшего посоха. Иккинг отшатывается назад, запинается о заплетающиеся ноги и падает на землю, отползая на руках. Его дыхание шумит, как никогда раньше, а грудь разрывается от жара и лезвий, впившихся в органы. — Иккинг.? Глаза Вигго наполняются слезами и он с осторожностью подходит к парню, который уже успел подняться и отходил назад, как напуганный дракон. — М-м-можешь злиться, — Иккинг задыхается и чувствует, как слезливо дрожит его голос и какими мокрыми вмиг становятся глаза, — Можешь накричать на меня. Можешь ударить, но. Н-но я знаю, что ты скажешь, — Он продолжал отходить от молчавшего охотника, не переставая вздрагивать. — Почему я не вернулся? Почему оставил тебя? — теперь слёзы текут вовсю, но маска плотно скрывает их под собой, — Разве я м-мог? Т-ты и н-никто не собирался меня слушать… Т- Иккинг запинается, чувствуя как спина встретилась с ледяной стеной и пути к отступлению больше нет. Всадник прыгал со скал, управлял драконами и выживал без людей два года, но сейчас он чувствовует себя таким хрупким и уязвимым. Вигго останавливается напротив него, не говоря ни слова, только аккуратно, словно боясь чего-то, прикасается к плечам парня. — О боги, хватит молчать, — Иккинг взвыл от отчаяния и отвернулся, не в силах больше смотреть на своего возлюбленного, — скажи хоть что-нибудь, Вигго! Его маску аккуратно подцепляют пальцами и тянут наверх, мягко снимая шлем с головы и обнажая заплаканные, ярко-зелёные, блестящие глаза, раскрасневшиеся губы и взъерошенные каштановые пряди. — Ты так же прекрасен, как и в день, когда исчез. Вигго наклоняется вперёд и целует всадника в губы, прижимая его к себе ближе и плотнее. Иккинг коротко всхлипывает, но приоткрывает рот, чтобы впустить чужой язык, и блаженно закрывает глаза. Поцелуй становится жадным, ненасытным, показывающим тот долгий голод и желание, которое чувствовал Вигго все эти два года. Мужчина отпрянул от губ Иккинга, и стал спускаться к шее, выцеловывая щёки и острую линию челюсти. Когда рот доходит до хрупких ключиц, Вигго обдаает их горячим дыханием и жадно и мокро прикусывает. — О боги, я люблю тебя, — охотник вжимает парня в лёд и подхватывает под бёдра, закидывая их к себе на таз и крепко прижимая, — Я так ждал этого, любовь моя. Теперь Иккинг сам обхватывает ногами талию мужчины, чтобы удержаться, и заодно хватается когтистыми перчатками за широкие плечи. Внизу живота сразу же начинает закипать от позабытой страсти и он раскатисто стонет, откидывая голову назад. Беззубик, следивший за этим, тихо спускается с ледяной глыбы, и прищуривается, но жест рукой останавливает его от атаки. Стоны Иккинга наполнены удовольствием и поэтому фурия просто садится, продолжая следить за спиной охотника. Вигго резко отпускает Иккинга на ноги и рывком разворачивает к себе спиной, нетерпеливо стаскивая с него чешуйчатую броню. Она послушно тает и плавно скользит прочь с бледного тела, ложась чёрной массой на землю, и парень сам встает на четвереньки, подкладывая под себя свою же одежду. — Почему же ты не вернулся, мой дорогой, — ремень звонко клацает и падает к накидке, а сам охотник наваливается на Иккинга, любовно подминая под себя, — Почему же ты не вернулся? Ледяное гнездо впервые услышало человеческие стоны и всхлипы, оставшись наблюдать своими бирюзовыми сводами за происходящим. Беззубик прекрасно понимал, что делали с его всадником, и поэтому не вмешивался, а просто внимательно наблюдал, чтобы Вигго случайно не ранил парня.* * *
Охотники остались ждать снаружи по приказу Вигго. Они выкурили всех драконов в яркий солнечный день, но ночной фурии нигде не было видно. Прежде чем отчаяться, Вигго пошёл в гнездо сам, чтобы проверить его на всякий случай, а потом он уже встретил своего всадника. Сейчас они лежали в пещере Иккинга, на его спальном месте, куда переместились после секса. Беззубик улегся рядом, явно давая понять, что никуда он не уйдет и не оставит Иккинга наедине с главным охотником. — Так… Что будет дальше? — обнаженный всадник сидел и задумчиво смотрел на дальние ледяные стены, потирая одной ладонью шею. — Как, что? — Вигго разомлел от чужого тепла и ласково гладил поясницу парня, вычерчивая на бархатной коже какие-то случайные узоры, — Разве ты не хочешь вернуться со мной? Наступило липкое молчание, грызущее под рёбрами ядовитой горечью. Иккинг хрипло выдохнул и поднял лицо к потолку пещеры, чувствуя как его разъедает кислотой. — Мне там не место. Я жил два года с драконами и узнал их натуру, — всадник ощутил, как остановилась рука Вигго и сгустилось молчание, повисшее вокруг мужчины, — Не нужно их убивать, Вигго. Люди их совсем не знают, — Иккинг развернулся к охотнику лицом и его зелёные глаза заблестели такой мольбой, что у Вигго всё сжалось в груди, — Пожалуйста. Если бы. Если бы ты позволил мне показать тебе то, что я увидел сам два года назад. Иккинг проследил за тем, каким задумчивым стал опустившийся взгляд мужчины, за тем, как он погрузился в собственные мысли, изредка поглядывая на ночную фурию рядом, словно бы сверяясь с чем-то у себя в голове. Наконец, тишина вздрогнула и расплавилась от ровного тона: — Хорошо, любовь моя. Покажи мне.