Lo que nos mantiene unidos

Теперь ты можешь повернуться пап, - сказала Виолетта, едва сдерживая смех. Геман улыбнулся разворачиваясь. - К сожалению, я все еще не могу привыкнуть к …. ко всему….этому. Виолетта улыбнулась и крепко обняла его. Она чувствовала, что он изменился, и не могла понять, неужели так много изменилось за шесть месяцев. Ее отец выглядел похудевшим, и она отчетливо видела темные круги под глазами. - Папа? Что с тобой происходит? Что случилось? – Рассматривая его, спросила Вилу. Герман улыбнулся, пытаясь сделать радостное лицо, но в его глазах не было блеска, который появлялся только лишь при взгляде на одного человека. - Папочка мы говорили об этом сотню раз – обратилась к нему Виолетта, нежно поглаживая плечо отца. Герман молча приобнял дочь, по – прежнему не смотря ей в глаза. Тяжело вздохнув, он сказал. - Я очень скучаю по ней. - Я знаю, - прошептала Виолетта присаживаясь на высокий стул, - И тоже очень скучаю. Герман посмотрел на дочь глазами полными печали и присел рядом. - Знаешь, я часто думаю: Где она? Чем занимается? Как сложилась ее жизнь? Смогла ли….. Помнит ли нас? – с грустью закончил он. Виолетта с той же грустью наблюдала за отцом. С тех пор как Анджи уехала, все в их жизни изменилось. Эсмиральда обманула и серьезно подставила Германа, и благодаря ей он провел два года в тюрьме. В то время, больше чем когда-либо Вилу нуждалась в присутствии своей тети, но она понимала, что и у Анджи были свои причины уехать. Кастильо причинил ей много боли, но несмотря на все произошедшее, безумно хотел видеть ее рядом. Сейчас Герман не интересовался ни чем. Он работал, спал, ел, пытался потеряться в ежедневной рутине проблем. Его единственная радость приезжала к нему каждые шесть месяцев. И каждый раз расставаться с дочерью было невыносимо больно, но больнее было Виолетте каждый раз оставлять отца одного, зная, как сильно болит его душа. - Пап, как бы мне не было больно это говорить, но ты должен продолжать жить дальше. Должен двигаться вперед. Анджи далеко от нас и никто не знает где она…….. она смирилась со своей жизнью и продолжает идти вперед. И ты тоже должен поступить так же. - Я пытался Вилу, но это не просто. Я не могу забыть ее. Если бы я только знал, как больно мне будет потерять ее, я бы никогда не позволил ей уехать. Никогда бы не позволил нам расстаться. Да тебе больно папа, больно нам обоим. Не проходит ни дня, что бы я не вспомнила об Анджи. Но тебе нужно двигаться вперед, ты должен попытаться снова стать счастливым. -Я знаю. Но я не хочу совершать те же ошибки. Не хочу притворяться и что-то выдумывать. Кто бы не пытался занять ее место, не сможет этого сделать, потому что Анджи…..Анджи она…….. Никто не сможет заменить мне Анджи. Это невозможно. - Ты прав папа. Она Единственная. Виолетта рассмеялась, и Герман с любопытством посмотрел на нее. - Что такое? – спросил он, не понимая, что могло так рассмешить его дочь. - Ничего, - она продолжала смеяться, - Просто я вспомнила, как я сбежала на вечеринку в студию, и ей пришлось притвориться мной, укрывшись одеялом. Ее трясло от нервов, она вся дрожала, когда рассказывала, как ты вошел в комнату и присев на кровать …….. - Гладил ее ноги, - закончил он, расплываясь в улыбке. – Я помню все, как будто это было вчера. Я чуть не умер от смущения, когда узнал, что это была она, а не ты. И кстати ты по-прежнему моя должница, за то, что заставила меня пройти через такой позор. Я потом долго не мог смотреть ей в глаза. Вилу продолжала смеяться. Герман замолчал и по его горящим глазам, было понятно о ком, он думал. - Мне бы хотелось заменить воспоминания о наших ссорах, на прекрасные моменты, которых не мало было в прошлом. Ведь вспоминая хорошее мы радуем себя и хоть не надолго можем ощутить себя счастливыми. Виолетта наклонилась и обняла его. Он страдал от того, что был неправ и от того, что не в состоянии, что либо изменить. - Ладно достаточно о грустном, ты лучше расскажи мне, как прошло твое турне? – спросил Герман, желая узнать о жизни дочери за последние шесть месяцев. - Превосходно! – ответила Вилу, давая волю эмоциям, - Ты не можешь представить себе, как это восхитительно! Италия, Франция, Испания – это настолько удивительно, мне до сих пор кажется, что это все происходит во сне. И я не хочу, чтобы этот сон закончился. Герман улыбнулся. - Мне нравиться видеть тебя такой. Счастливой и получающей удовольствие от любимого дела. - Да, иногда мне кажется, что я задыхаюсь от переполняющих меня эмоций. Я хочу заниматься этим всю свою жизнь, и хочу сразу тебя предупредить в следующее турне ты поедешь со мной, ведь так? И ты будешь петь и кричать, поддерживая меня, ты увидишь все шоу целиком. Герман рассмеялся и одной рукой обнял дочь. -Ну кричать я не буду, - смеясь продолжал он, - Я слишком стар для этого, но ты можешь быть уверенна я во всем поддержу тебя. Я буду там для тебя и ради тебя, для того чтобы сказать тебе, что ты самая лучшая дочь в мире. Ты мое счастье, и я не перестану благодарить Бога за то что у меня есть ты! - Прекрати папочка, ты заставляешь меня краснеть.- Они рассмеялись и Вилу встав со стула, крепко обняла отца. - А что ты готовишь? -Шоколадный торт. - Мммм Пахнет вкусно. Ольга сказала, что перед своим уходом научила тебя нескольким рецептам, для того, что бы ты не умер с голода. Виолетта звонко смеясь, открыла духовку и вытащила лист с коржами. - Но как я вижу, ты так и не научился готовить папа, коржи подгорели. - Чтооо? – спросил он, рассматривая то, что осталось от выпечки. – Ну, хорошо, что ты теперь здесь, со мной, и ты поможешь мне испечь новый.