***
Они познакомились на первом курсе в университете. Разные направления подготовки не помешали найти им общий язык вне учебы, и так раз за разом, все чаще сталкиваясь в коридорах учебного заведения, они перестали удивляться случайным встречам и начали искать повод, чтобы снова друг друга увидеть. Более настойчивым был Хонджун, вне занятий на первом курсе у него еще не было работы и все свободное время он искал Сонхва. Если он находил у него пары в расписаниях, он шел на эти пары и садился рядом с ним, никого из преподавателей не волновало присутствие еще одного студента на рандомной лекции, а они и были этому рады. Если же пар у Сонхва не наблюдалось, Хонджун шел искать его в ближайшей к общежитию пекарне, где тот подрабатывал и садился делать домашку, параллельно переговариваясь с другом. — Шел бы ты домой, приятель, сегодня у нас санитарный день и меня как самого молодого припахали в ночные дежурные, — Сонхва оставил тряпку на столе, за которым сидел Хонджун и сел на ближайший стул. Через полчаса пекарня закрывается, и усталость, поселившаяся на прекрасном (Хонджун никогда не упускал случая это подметить) лице Сонхва, стала четче с тех пор как началась экзаменационная неделя. — Сдалась тебе эта забегаловка, Хва, — Хонджун оторвал взгляд от ноутбука и уставился в лицо собеседника. — Бросай эти булки из пресного теста и тащи свои булки в общагу, сегодня по телевизору марафон нашего любимого шоу. Хонджун схватил Сонхва за руку и начал делать вид, что со всей силой тащит его на выход. Пак так и сидел на стуле, не понимая, что собственно происходит. — Если собрался сидеть тут до самого закрытия, то сядь на стул, Хон, и захлопни варежку. Веди себя хоть немного тише, уже люди пялятся, — Сонхва вздохнул и поднялся, неохотно собираясь возвращаться к работе, так как старшая смены уже на него косилась. Он работает тут на полставки и в принципе не имеет права брать ночные смены, так что пусть себе хоть косоглазие заработает, она ничего ему не сделает, если хочет, чтобы к утру пекарня была чистой. — Нет мне дела до этого шоу, могу и в интернете его посмотреть, деньги сами себя не заработают. — Ты планируешь заработать свои миллионы здесь, чтобы купить свой пиратский корабль к… годам ста??? — Хонджун все не отрывал пытливого взгляда от стоящего напротив него Сонхва, как вдруг тот аж на месте застыл. По его глазам несложно было догадаться, с какой скоростью тряпка со стола окажется во рту его друга, не следящего за словами. Поняв, что опять сморозил чепуху, не подумав, Хонджун закрыл ноутбук и тоже поднялся. — Ладно тебе, прости меня, — рука мягко опустилась на напряженное плечо, — не слушай всяких идиотов. Ты прав, пора мне домой, я просто хотел, чтобы ты пошел со мной, но увы. — Он лишь пожал плечами, игнорируя прожигающие его глаза. — Удачи тебе, пират, — еще раз встряхнув застывшего друга, попрощался Хонджун. — Иди уже, хрен моржовый, — тряпка все же полетела до Хонджуна, но скорее уже не в порыве злости, а только ради того, чтобы тот многого о себе не думал. Засунув тряпку в карман, Сонхва выставил друга за дверь и пошел дальше убирать столики, готовясь к длинной ночной смене.***
Пока ты натирал свою мучную посудину я отлично провел время в компании телевизора и самого УМОРИТЕЛЬНОГО в мире шоу. А еще я сделал домашку. Твою тоже. С тебя круассан. Сообщение в три часа ночи разбудило задремавшего в подсобке Сонхва. Секунду спустя он едва вспомнил, где находится, и швабра в руках ему в этом помогла. Прочитав текст на слишком ярком для середины ночи экране, он едва не расплакался, завтра у него целый день чтобы спать и целая ночь чтобы успеть подготовиться к последнему экзамену в этом году. Ты знал, что я люблю тебя? Больше, чем море? И не мечтай, салага. Иди спи***
С самого детства Сонхва был увлечен морем. У него на полке стояло множество энциклопедий, от легенд о мифических морских созданий, которыми он увлекался в детстве, до научных статей о жизни в море, про флот и мореплавателей. После окончания института он мечтал поступить на военную службу (ну как мечтал, он был, мягко говоря, обязан), именно во флот, а по окончании службы получить права на управление морским судном и купить собственную лодку. Живя в городке у побережья, это было вполне ожидаемым развитием его судьбы, и он был доволен этим. Сонхва считал, что главное в жизни — это иметь цель, а у него она была, и жить было легче, когда ты знаешь, ради чего каждый день тебе приходится просыпаться. Он не задумывался об отношениях, хоть временами ему и бывало одиноко, он не считал это чем-то необходимым, все люди иногда чувствуют себя одинокими, вне зависимости от того, есть ли рядом с ними тот, кто может прогнать это чувство или нет. Тем более, с поступлением в институт он обзавелся отличным другом, с которым и никакое одиночество было не страшно. Сонхва понимал, что его мечта была осуществимой, но также он держал в голове то, что для того, чтобы купить лодку, денег нужно немало. А Сонхва хотел не просто деревянное корыто, а настоящую яхту, на которой можно заплыть дальше, чем километр от берега, и поэтому начал работать уже с шестнадцати лет. Он не был безнадежным мечтателем и прекрасно понимал, что Хонджун прав, и со своей подработкой в пекарне он заработает на свою мечту не раньше чем к ста годам, но ведь он и не собирался на этом останавливаться, главное закончить институт и попасть на морскую службу, а там и до контракта недалеко, а плавать по морям со своей командой ничем не хуже, чем в одиночестве на своей же яхте. Поэтому он старался не перетягивать одеяло в сторону работы и если замечал за собой невнимательность к учебному процессу, брал выходные. Все шло размеренно в его жизни, и даже появление Хонджуна не пошатнуло его размеренное существование, друг лишь скрасил будни Сонхва и привил небольшую любовь к музыке, а Сонхва считал, что Хонджуну чуть интереснее стало море после знакомства с ним. Они сумели выпросить общую комнату в общежитии уже на третьем году обучения, благодаря инициативе и харизме Хонджуна, и океан жизни Сонхва стал еще ярче, хотя их переезд не особо отразился на их жизни, как он изначально думал. К двадцати годам Хонджун уже серьезнее стал заниматься музыкой, исполнители покупали его биты, и он на полном серьезе считал это полноценной работой, сутками пропадая в арендованной студии. Сонхва же перестал работать в пекарне, изменив род деятельности на более близкий к его планам на жизнь — теперь он был администратором береговой охраны, и хоть на борт его не пускали, несмотря на то что плавал он отлично, он приспособился и к работе в офисе и вел документацию всех происшествий, произошедших на берегу их города. Когда Хонджун услышал о его новой работе он придумал ему кличку Морской летописец, но получив пару раз по макушке, когда называл так соседа при других людях, стал поскромнее. Сонхва привык к тому, что пять дней в неделю он ужинает один, дома всегда пусто к его приходу и только ближе к ночи приходит сосед и валится на соседнюю койку, когда все в общежитии уже спят. Зато их выходные всегда выпадали на одни и те же дни, хоть Сонхва и думал, что будь его воля, Хон бы переехал в студию, только что-то его видимо держит. Видимо, то, что общежитие было бесплатным. И все их выходные они проводили вместе, как будто уже привыкли друг к другу и никому из них не хотелось иначе. Иногда к ним заходили друзья Хонджуна из студии, с которыми они работали днями и ночами. Это были классные ребята, Уен и Юнхо очень веселые, благодаря Чонхо Сонхва никогда не переживал за них всех, а Сан мог поднять настроение всем одним лишь своим присутствием. Повезло, что большинство студентов на выходных разъезжались по домам, и их громкие собрания не мешали, ну, почти никому. — Где сегодня вечер караоке?! — вламывается Уен в комнату Сонхва и Хонджуна наперевес в огромным пакетом. — В нашей каюте! — остальные не заставляют себя долго ждать и ввалились вслед за Уеном. Все эти морские фразочки навсегда застряли сначала в лексиконе Хона, а потом и у остальных. Сам Сонхва ни разу не употреблял подобные метафоры в речи и все эти статуэтки якорей и пиратские флаги вместо штор ни что иное, как приколы Хонджуна и подарки друзей, которые как будто сговорились издеваться над Хва, который всего лишь определился с целью в жизни, чем, к слову, не каждый двадцатилетний парень не мог похвастаться. Чонхо был самым младшим в их компании, едва закончил школу и поступил в тот же институт, что и остальные ребята, довольно быстро найдя язык со старшими. Не по годам он был умен, что сразу же сделало его самым ответственным за всю их бешенную компанию. Чонхо не страдал от отсутствия чувства юмора, но отличался чуткостью и когда замечал, что Сонхва уже начинают бесить эти пиратские каламбуры, быстро всех затыкал, что ему было не в тягость ввиду его физически развитого телосложения. Видя эту заботу, сердце Сонхва всегда наполнялось нежностью. Он был благодарен им всем за присутствие в своей жизни, каждый раз когда он думал о своих друзьях, словосочетание «невероятное везение» автоматически всплывало в его голове. Спустя четыре часа их вечера караоке Сонхва едва мог говорить громче, чем шепотом, Уен был более громким и красноречивым в обнимку с бутылкой пива, не обращая внимания на текст на экране, Сан и Юнхо в обнимку пели сопливый саундтрек из старого сериала, Хонджун и Чонхо, как самые трезвые, молча наблюдали за всем этим, изредка переглядываясь. Непонятно откуда взявшаяся пустая бутылка вина в руке Уёна внезапно стала подзорной трубой и он, изображая из себя пирата, почти залез на шею Сонхва, мирно сидящего около дивана, проорал «На абордааажжж!», привлекая всеобщее внимание. Когда он убедился, что все смотрят на него и Сан с Юнхо перестали завывать, не попадая ни в одно слово песни, решил, что сейчас самое время сыграть в бутылочку. — Ну уж… — только успел было начать Чонхо, как его перебили. — Все верно! Правда или действие с бутылочкой! — Сан поддержал затею пьяного друга. — Тот, на кого указало горлышко — спрашивает, а тот, на кого донышко — отвечает. — С этими словами он притянул Чонхо поближе и стащил Юнхо с дивана. Уже сидя в небольшом кругу, Уён первый крутанул бутылку. — Слушаю ваш вопрос, капитан, — сказал Юнхо, переводя взгляд с донышка бутылки на Хонджуна. — Правда или действие, Чон Юнхо? — Действие, — Юнхо всегда так отвечал, ему было веселей сделать что-нибудь пусть и глупое, чем отвечать на каверзные вопросы от Хонджуна. — Говори «Так точно, капитан» в конце каждой своей фразы, пока бутылочка снова не укажет на тебя. — Подкол оценил. Так точно, капитан. — Теперь очередь нашего морячка! — заговорил Уён, затем, даже не пытаясь скрыть хитрой ухмылки, обернулся. — Юнхо, ты не против? — Не имею права быть против, так точно, капитан! — Бутылочка снова попала на Юнхо, но теперь он задавал вопрос. Его наказание быстро закончилось, и всем стало жаль, что не удалось побольше посмотреть на этот цирк. — Сонхва, правда или действие? — Правда, — Сонхва было нечего скрывать, а быть клоуном у него не было сил под конец вечера и тем более после пары опустевших бутылок. — Ох-хооо, ты сам выбрал свою судьбу, — хитро ухмыльнувшись, Юнхо задумался так глубоко и выразительно, что Сонхва засомневался, так ли чиста его совесть. — На что бы ты не согласился, даже если бы сейчас я предложил тебе все все все деньги мира, вот абсолютно все. Это неприлично много, Сонхва. — Переехать в город, где нет выхода в море, — все оказалось гораздо проще, чем он думал, может, алкоголь и сентиментальные песни плохо влияют на бурную фантазию Юнхо. — Врешь! — набросился Уён на Сонхва, трепля его по макушке. — Дурачок, ты ведь сможешь летать к этому своему морю каждый день на своем личном самолете! Да ты можешь сделать свой собственный, понимаешь, только твой, город у моря, ты можешь даже на дне Тихого океана его построить, у тебя же все деньги мира! Хоть в русалку себя преврати, ты же богат. — Уён, деньги это не волшебная палочка, — отмахнулся Хва от буйного друга, осаживая его на место. — Не согласен… — Проворчал Уён, усаживаясь. — На работу сначала устройся, чтобы понимать, откуда деньги берутся, потом уже можешь не соглашаться, — рассмеялся Хонджун. — Так, теперь моя очередь. — Уууу. — Чонхо, я выбираю действие, давай! , — на этот раз донышко указало на Сана и он сразу же оживился, казалось бы, только начав скучать. — Хм… — задумался самый трезвый из них, — ну, что ж. Я выберу одно твое фото из твоей галереи, а ты опубликуешь его, и не будешь удалять целые сутки. — Да легко, я удаляю все неудачные фотки, на, — Сан уверенно передал свой телефон Чонхо. — Ну посмотрим… — Он принялся листать галерею. — Ну вот, очень миленькая, вот эту выставляй. — Ты… злодей., — Сан не мог поверить, что не удалил фотку с их прошлой ночевки, где на него надели розовый банный халат и тканевую маску с рисунком хрюшки. Вкупе с бутылкой пива в его руках фотка выглядела дико. Маски тогда делали все, потому что Сонхва подарили целый набор девочки из группы, но никто так и не понял, зачем. — Ты же прекрасно знаешь, это не в стиле моего блога. — Ты сам выбрал действие, Сан, — Чонхо лишь пожал плечами. Оставалось только смириться. Сразу после того, как фото было опубликовано без контекста, телефон Сана начал разрываться от уведомлений, ему пришлось просто вырубить его. Их хватило на один круг игры в бутылочку, потом Уён уснул, Сонхва с Юнхо перетащили его на диван, и остальные тоже начали укладываться, оставив проблему в виде ужасного бардака утренним себе.***
Первыми проснулись Хонджун и Чонхо, так как именно они умели себя контролировать и пили меньше всех. Не став дожидаться, когда друзья с похмельем проснуться, растолкали всех ногами и подушками и заставили убираться всех, кроме Сонхва, потому что это его комната и он все равно не проснулся, как бы они не пытались. Когда в комнате уже запахло завтраком, он все же проснулся. Вся компашка из четверых ходячих трупов с похмельем и двух более менее вменяемых студентов позавтракала, и пришла пора возвращаться восвояси, у старших хозяев комнаты уже выпускной на носу, а это значит, что пора дописывать дипломы и начинать готовиться к последним экзаменам. После того, как все ушли, в комнате стало спокойно и тихо, как будто и не было вчера сумасшедшего вечера караоке, во время которого чуть ли стены ходуном не ходили. — Хон, сегодня же воскресенье, давай отложим на понедельник эту суматоху с конспектами… — зевая, сказал Сонхва, уже лежа в кровати, — я хочу выспаться последний раз в этом году. — Если лень готовиться, так и скажи, — хохотнул Хонджун, открывая ноутбук, — спи пока, я разбужу тебя, когда придет время идти на защиту. — Да ну тебя. Хонджун уже полностью погрузился в работу над своими проектами, когда Сонхва уснул. Если бы Хон не был в наушниках, он бы различил небольшое бормотание в перерывах между тихим сопением. Иногда Сонхва говорил что-то во сне, но это никогда не было чем-то не то чтобы связным, но даже не было понятным, казалось, будто это иностранный язык вперемешку с их родным. Когда Хонджун, поздно вернувшись домой после учебы и работы в студии, первый раз это услышал, он не мог сдержать восторга и тихо хихикал, даже немного снял на телефон, ничего правда не было видно, потому что он боялся включать свет, Сонхва мог проснуться. Но в ту ночь он так и не уснул, слушая это бормотание, пока его сосед не начал просыпаться. Возможно именно в ту ночь, незаметно для них обоих, Хонджун и начал иначе вести себя рядом с Сонхва. В понедельник студенты подсчитали и поняли как огромен объем учебных материалов, который им нужно переработать, а потом еще и выучить, и как же мало у них времени. Хонджун решил меньше посещать студию, отдав большую часть своего времени подготовке к экзаменам, Сонхва же пришлось взять отпуск за свой счет на работе, и каждый вечер в течение недели они проводили, зарывшись в книжки и тетрадки, их ноутбуки разрывались от количества открытых вкладок и в субботу они уже кипели от переутомления. — Не могу так больше! Сонхва, давай-ка устроим передышку, — первым сдался Хонджун, чуть ли не откинув ноутбук в соседнюю стену, но спина адски болела и пальцы казалось онемели. Да и ноутбук был слишком важной для него вещью, так что он просто аккуратно скинул его с колен и откинулся на спинку дивана. — Ну, перерыв нам не помешает, давай завтра отдохнем. — Зевая, согласился Хва, так как и сам уже не понимал, что он пишет и как это вообще может быть дипломной работой, если воды там больше, чем в тихом океане. — Мне позвать мелких? Только без караоке в каюте, у меня до сих пор горло болит. — Не-ет, — зевнул сосед в ответ. — Они классные, но шумные, — Хон с тихим вздохом опустил голову на ближайший учебник и замолчал ненадолго. — Тем более, — продолжил он, — Чонхо сейчас сам наверняка занят учебой, а остальные завалены работой, скорее всего. — Хочу марафон пиратских фильмов и много пиццы, — донеслось тихое бормотание откуда-то из учебника спустя несколько минут молчания. — Я не удивлен, это твой любимый способ отдохнуть, — засмеялся Сонхва, закрывая ноутбук. — Будут тебе и фильмы и пицца. Сколько тебе еще осталось писать? — Последнюю главу и заключение. — Мне примерно также, а потом можно и речь написать. За следующую неделю, думаю, справимся, если отдохнем завтра хорошенько, — потянулся Сонхва, откидываясь на спинку дивана. Сил уже никаких не осталось, он хотел еще немного написать, но мысль о завтрашнем отдыхе перебила все желание работать. — Можно и спать ложиться — Ну наконец-то! — Хонджун захлопнул все книжки, как будто ждал этих слов весь вечер, и направился в душ. Когда Хонджун вышел, Сонхва уже спал. Видимо, не дождавшись своей очереди, он так и заснул на диване с полотенцем в руках. Недолго думая, Хонджун аккуратно вынул его из рук соседа, и сходил за его одеялом. Хоть лето уже и успело начаться, ночи все еще были холодные.***
Просыпаться не по будильнику, а по зову сердца оказалось бесценно, ничего лучше для двух изможденных студентов никто бы не смог придумать. Как и договаривались, никто не стал утруждать себя готовкой завтрака, и первая доставка была заказана сразу из постелей. Хонджун воспользовался неизбирательностью соседа по комнате в кинематографе и приговорил их обоих к марафону культовых фильмов про пиратов, от комедий до ужасов на весь день или пока глаза не высохнут, смотря что раньше случится. — Я еще не до конца проснулся, но мне кажется, я начинаю привыкать к теме бесконечного пиратства в моей жизни, — зевая, бормотал Сонхва, глядя на сайт, с которого Хон скачивал первый из, наверное, сотни фильмов. — Давно пора, морячок, — Хонджун любил каверкать голос, изображая то ли опытного пирата, то ли попугая. Сонхва нравилось думать о втором варианте. — Нет, показалось, я все еще хочу тебя ударить, — зевнул Сонхва. — Отставить баталии, первый корабль уже прибыл в порт, — Хон вытащил невидимую шпагу и, закрыв один глаз, прыгнул на диван, рядом с соседом. — Не спи! , — подушка отлетела от Сонхва также быстро как и прилетела обратно в Хонджуна. — Да включай уже, господи! Шел уже третий фильм, как Сонхва уже хотел вернуться обратно к работе над дипломом. Он смотрел на пиратов на экране, рядом Хонджун хохотал как больной попугай от каждой шутки главных героев. Все это одновременно успокаивало и напрягало Хва, который тщетно пытался найти причину своего настороженного состояния. Как ни смотри, все круто; они сдали почти все проекты и экзамены, до защиты еще много времени, и у них все готово, они готовы вступать в осознанную взрослую жизнь (еще более осознанную, чем сейчас). Скоро Сонхва сможет отправиться на службу во флот, о чем он всегда мечтал. Жаль будет расставаться с соседом по комнате, но это естественно, решил он, ведь последние несколько лет они жили в одной комнате, привыкли друг к другу также, как теперь придется привыкать к жизни друг без друга. — …не знал, что девушек не брали на борт пиратского корабля? Пиратами могли становиться только мужчины, не задумывался, почему? — Остаток фразы Хонджуна прервал поток мыслей, обращая внимание на экран, где мирные волны скатывались на песчаный берег какого-то острова. — Девушкам нужно было бы много ткани ввиду некоторых закономерных, физиологических, обстоятельств… А учитывая то, что в море уходили обычно надолго, хоть пираты, хоть путешественники, то столько ткани никто бы не нашел во всех портах, — брякнул Сонхва первое, что прилетело в голову. — Что ж, это весьма резонно, но прикинь, тряпочки стирать можно. Даже ручками можно, необязательно изобретать стиралки и электричество, — смеялся Хонджун. Но резко оборвал себя, стерев улыбку с лица, что конечно же не пошло на пользу Сонхва и его тревожным мыслям. Уловив эту смену настроения, Хва лишился сна как будто и не было всей накопившейся за неделю усталости, поглядывая на Хонджуна, который в свою очередь начал неотрывно пялиться в экран. — Есть еще одна вещь, — продолжил Хонджун спокойным тоном, но его нервная ухмылка не ускользнула от Сонхва. — Они кажутся же очень брутальными и опасными. Вон, смотри, какие бороды и морщины, — Хон кивнул на экран, от которого до сих пор не отводил глаз, — того гляди вмиг прострелят из револьвера. Но ведь и им хотелось любви и всяких нежностей… Наверное. — На тот короткий миг, когда воцарилась тишина между ними, сердце Сонхва успело несколько раз зайти и выйти из грудной клетки без стука. Резко все его нервы как будто оголились и он уже знал, к чему ведет Хонджун. Теперь казалось, что он знал об этом с самого начала, или с того момента, как Хонджун предложил им съехаться. Но думал ли он сам о том же? — А не было ведь девушек на кораблях, как мы выяснили сегодня, — тем временем продолжал Хонджун. — И представляешь, они женились друг на друге! — Надо было что-то ответить, когда Хонджун внезапно повернулся к нему и посмотрел прямо в глаза, но все слова вышли вслед за сердцем куда-то за пределы его тела и разума, когда Сонхва решил, что он пока не готов к этому разговору. — Хорош читать статьи на том фейковом сайте, — в конце концов рассмеялся Сонхва, решив в этот раз прикинуться дураком. — Пираты-геи! Ну конечно, Хонджун, — отдышаться все никак не получалось, и вовсе не из-за приступа фальшивого смеха. В итоге Хон уловил неуместность того, к чему он клонил, и тоже рассмеялся, опять кидая подушку в соседа. — Это правда! Это ведь логика, — он швырнул подушку в Сонхва, только чтобы приглушить его смех. — Но если не хочешь, не верь, невежда, давай досматривать. — Ну смотри, эти то не геи, очень даже натуралы, некоторые даже больше одного раза, Сонхва отбросил от лица подушку и сел на диване. Тревожных мыслей больше не было, но их сменила неловкость. Хва не понравилось, как Хонджун больше не смеялся над шутками в фильме, даже от тех, от которых и сам Хва хихикал, и вообще молчал до конца фильма. Да что с ним? Сонхва не знал с кем из них творится что-то не то, но если он не мог этого понять, возможно, они оба уже не были в порядке. Глупо было бы винить стресс перед экзаменами в их сексуальной неудовлетворенности, ведь на первый взгляд две эти вещи не связаны. Или связаны? Даже если так, то при чем тут Хонджун и Сонхва? Одна мысль все кружилась в голове старшего пока тот все пытался найти ей достойное оправдание и хоть как-то ее сформировать. Пока Хонджун поставил очередной фильм скачиваться, и ушел в ванную, Сонхва все смотрел в пустой экран телевизора, и чувствовал, как все в нем начинало закипать. Думал ли он о Хонджуне в том ключе, в котором думали пираты о своих сокомандниках? Женился бы он на своем соседе, будь они одни посреди моря? Ну, это звучит как какая-то дикость, ведь в море он собирался один, и не на несколько десятков лет, а всего на парочку. А Хонджун ведь и сам не просто так закинул факт про пиратов. Да, он конечно был в тему фильмов, но Сонхва ведь не дурак. Иногда может конечно очень естественно прикинуться, но даже несмотря на всю свою занятость мыслями об учебе, работе, море, он не мог не заметить, как изменилось отношение к нему Хонджуна почти сразу после того как они вместе съехались. Внезапно самая очевидная вещь вспыхнула в голове как лампочка. Сегодня утром Сонхва проснулся на диване, заботливо накрытый одеялом. Ну укрыл его Хонджун, и что дальше то. Но почему не разбудил? Но это неважно, действительно важно то, что воспоминание об этом утре вытащило из его памяти и кое-что другое. Достаточно редко, но метко Сонхва просыпался посреди ночи. Зачастую в это время его сосед еще не возвращался со студии и Сонхва просто снова засыпал. Но также Сонхва помнил несколько раз, как проходя мимо его кровати, Хонджун накидывал на него одеяло, которое он скинул во сне. В этом тоже ничего странного не было. Но недавно после того, как ему поправили одеяло, Сонхва почувствовал теплое дыхание совсем рядом с лицом, и немного погодя Хонджун невесомо поцеловал его в висок. Это уже можно было назвать чем-то из ряда вон. Кажется. Вышедший из ванной Хонджун оборвал его размышления, но они видимо успели кинуть тень на лицо Сонхва. — Все хорошо? — спросил обеспокоенный сосед. — Если не хочешь больше смотреть про пиратов, то можем включить что-нибудь другое. — Нет-нет, все хорошо, — помотал головой Хва, будто буквально пытался отряхнуться от непрошенных мыслей. — Просто глаза начинают болеть, может выключим свет? Фильм за фильмом, и они не заметили как за окном зашло Солнце и заканчивалась их короткая передышка перед очередным забегом до учебного финиша. Спустя пару часов Сонхва отправился спать, пожелав соседу спокойной ночи, и ушел в их общую спальню. Уже больше по привычке, чем по нужде, Хва снова открыл глаза посреди ночи. Взглянув на часы, понял, что ушел спать чуть больше двух часов назад. Соседняя кровать до сих пор была пуста, Хонджун наверное заснул прямо на диване. Размышляя о том, оказать ли соседу ответную любезность и укрыть ли его также, как он его вчерашней ночью, он услышал шорох из соседней комнаты. Ладно, видимо Хонджун еще не спал, так что и одеяло ему не нужно, можно просто закрыть глаза и… -Хва… — едва уловимо послышалось из-за полуоткрытой двери. -Сонхва… — видимо, Хонджун услышал, как он проснулся и ему что-то было нужно. Нехотя Сонхва встал и направился к двери. — Хон? Ты меня звал? Во всех комнатах уже было темно, так что Хва скорее услышал, чем увидел, как сосед свалился с дивана. На экране телевизора из угла в угол плыла надпись «нет соединения», коробки из-под еды и бутылки были сложены у входной двери, чтобы вынести мусор с утра. Но чертыхающийся Хонджун явно его не ждал, судя по тем резким движениям, с которыми он вскочил на ноги и сбивчивому дыханию. Да что тут происходит? — Ты что, не спишь? — Хонджун никак не мог совладать с дыханием, как после долгой пробежки. Но он не бежал, он лежал. Вот черт, подумал Сонхва. — Хонджун, — начал он, стараясь смотреть соседу, который уже поднялся и пытался сделать вид, будто ничего тут и не было, прямо в глаза. Тот в свою очередь настойчиво избегал его взгляда. Сделав шаг ближе, словно шагая в бездну, он продолжил, — Те твои распинания про пиратов были не просто так, да? Выбор сделан, карта кинута, на кону их дружба. Можно было и дальше валять дурака, пока они не разойдутся как в море корабли, но Сонхва не захотел. И он не знал, что будет делать, если сейчас все окажется не так, как в его понимании. — Я даже не знаю, что тебе сказать, — темнота спасала Хонджуна, потому что ему было проще совладать со своим голосом, чем с красными щеками. Кто-то видимо выбрал валять дурака, но Сонхва уже не мог остановиться. — Тогда поправь штаны и подумай еще раз над ответом, — он сделал еще один шаг вперед. — Почему ты стонал мое имя, лежа на диване? — Да, — невпопад выпалил Хонджун, бежать больше некуда, впереди Сонхва, позади диван. — Вся болтовня про пиратов была не просто так, ты был прав. Жаль только, что ты только сей-час это понял, ситуация до жути неловкая, я хочу умереть на месте, честно. Ответ на второй вопрос я никогда не смогу произнести вслух, если ты не против. Произнеся последнюю фразу, Хонджун со вздохом опустился на диван, склонив голову. Сонхва устроился рядом. — А ты бы хотел, чтобы я это понял, когда буду посреди Тихого океана? — Да я бы хотел, чтобы ты вообще этого никогда не понял! — Хонджун вскинул голову, посмотрев соседу в глаза. — У тебя на уме одно лишь море да работа, я же вижу. — Он пытался не повышать тон в столь поздний час, но обиду в голосе скрыть не смог. — Да уж, — согласился Сонхва. Наверное, понял он, Хонджун влюбился в него еще тогда, когда выбил им совместную комнату в общежитии, сколько лет то прошло с того момента, страшно подумать. А он заметил только сейчас. А потом заметил еще кое-что. — Хонджун, эм, у тебя все еще… — Тихо начал он, многозначительно опустив глаза. — Да ради всего святого… — Смутившись, сосед сразу подорвался, чтобы уйти в ванную, но Сонхва схватил его за руку. — Ты издеваешься? — Хонджун старался встать к нему боком, чтобы не умереть со стыда, которого стало слишком много на квадратный метр за последние пять минут, но Сонхва не желал отпускать его руку. — Стой, — он старался говорить мягко, чтобы скрыть уже свое напряжение, черт его знает откуда оно взялось, но в эту ночь он как будто новыми глазами посмотрел на своего соседа. В ушах все еще стояли его слова, которые Сонхва услышал сразу после пробуждения. — Раз уж я все теперь знаю, позволь мне помочь. — Последнее слово стоило им обоим больших усилий. Сонхва было сложно произнести столь смущающее предложение вслух, а Хонджун едва не сдержался, чтобы не заорать на соседа. — Придурок, если ты не прекратишь издеваться надо мной, я оторву тебе руку, — несмотря на смертельную серьезность в голосе Джуна, Сонхва не собирался его отпускать. Было понятно, что ему просто не доверяют. И если сейчас он не убедит Хонджуна в серьезности своих намерений, его можно будет больше никогда не ждать в их общей комнате. Сонхва сел на диван и рывком усадил Хонджуна себе на колени, стараясь не прилагать слишком много усилий, чтобы ненароком не навредить в порыве захвативших его чувств. Когда сосед устроился на нем верхом, Сонхва положил руки ему на бедра, чтобы в приступах неуверенности Хонджун все же не убежал от него и заглянул ему в глаза. — Хон, я не шучу и не издеваюсь, — руки на бедрах чуть сжались, заставляя Хонджуна резко вдохнуть, воздуха в комнате стало как будто меньше. — Мне жаль, что я был слепым идиотом так долго, но сейчас ты можешь мне довериться. И Хонджун его услышал. Не прерывая зрительного контакта, он наклонил голову и накрыл губы Сонхва своими. Сначала легко, едва касаясь, но когда одна рука Сонхва оказалась в его штанах, сжав возбужденный член, дыхание Хонджуна сбилось и он схватил соседа за плечи, чтобы не свалиться на пол. Прервав поцелуй, он пытался сдерживать стоны, когда вторая рука Сонхва опустилась ему на щеку. — Нет-нет, не отвлекайся, — прошептал он, привлекая Ходжуна ближе, выдыхая слова ему прямо в губы. — И можешь не сдерживать себя, по выходным общежитие почти всегда пустое. — Почти всегда, говоришь? — пытался съязвить Хонджун. Теперь Сонхва вел во всех смыслах этого слова. Вернув вторую руку на бедро Хонджуна, он не переставал работать другой, плавно проводя ей вверх и вниз, одновременно с этим углубляя поцелуй, дразня Хонджуна, то кусая его губу, то нежно зализывая место укуса. Сидя на коленях, держась за плечи Сонхва, парень уже не понимал, где находится и его громкие стоны заглушал только их поцелуй. Прошло всего несколько минут, как Хонджун уже начал сам двигаться навстречу руке Сонхва, ускоряя темп. Руки метались от плеч до волос и обратно, как будто Хонджун не находил им места. Свободной рукой Сонхва задрал футболку соседа и холодной ладонью провел от шеи до поясницы, проведя пальцами еще чуть ниже. — А-ах….- Хонджун резко от него отстранился и задрал голову, выгнув спину, почти прижимаясь к Сонхва грудью. По лбу стекали капельки пота, когда он опустил голову, взглянув в потемневшие глаза соседа, в которых от радужки как будто ничего не осталось. — Надо было сначала снять футболку… — вздохнул Сонхва, оглядывая результат их совместного труда. — Ох, прости, я сейчас принесу салфетки, — засуетился было Хонджун, но Сонхва опять не дал ему уйти. — Не торопись, малыш, — он улыбнулся, в рассветных лучах увидев, какой эффект на Хонджуна произвело это прозвище. Он взял руку соседа и положил к себе между ног. — Думаю, теперь мне будет нужна твоя помощь. — А… — Хонджун сразу же сел обратно. — Да, точно. Хорошо, что ты хочешь, чтобы я… Сонхва не дал ему договорить, подхватив и переложив с коленей на диван, скинув с того подушки, чтобы для них двоих было больше места. Стянув с соседа штаны, он устроился у него между ног, наклонившись так, чтобы их лица были максимально друг напротив друга. — Я хочу всего тебя, Ким Хонджун, — прошептал он, и стал ждать ответа. — Хорошо, — услышав это одно слово, Сонхва не стал дальше медлить. От штанов он уже избавился, теперь была очередь футболки. Когда та приземлилась на полу вслед и за собственными предметами одежды Сонхва, он начал осыпать Хонджуна поцелуями. Глубокий поцелуй в губы, мягкий поцелуй в уголок губ, в подбородок. Поцелуи в шею были опасными, никто бы сейчас не успел заметить, как появилась бы явная отметка, кричащая о жаркой ночи вместо подготовки к экзаменам. Поэтому не задерживаясь на ней, Сонхва спустился ниже, обхватив губами один сосок, зажав другой между пальцами свободной руки. Хонджун снова выгнулся, подаваясь навстречу ласкам, и теперь ничего не заглушало его стоны. Заметив, что у соседа снова встал, Сонхва без лишних слов снова обхватил его член рукой, нежно поглаживая от головки до основания. Выпрямившись, он поудобней устроился между ног Хонджуна, и небрежно плюнув на пальцы освободившейся руки, ввел один внутрь, почувствовав, как весь парень под его руками буквально сжался. — Тихо-тихо, — начал он успокаивать соседа, который, кажется, испугался быстроты событий. — Малыш, тебе больно? Мне убрать руку? — Нет, нет, — выдохнул Хонджун, расслабляя мышцы. — Просто не двигайся пока, это… не очень привычно и приятно. — Хорошо. На некоторое время они застыли, Сонхва целовал ноги, лежащие у него не плечах, так как больше на этом узком диване им не было места, чувствуя, как Хонджун все больше и больше расслабляется, окруженный его нежностью. Прошло еще немного времени и он был готов, когда один палец сменился двумя и Сонхва начал двигать обеими руками быстрее. Хонджун убрал его руку со своего члена, комментируя это тем, что он не хочет кончать раньше него. Такой альтруизм очень позабавил Сонхва и он добавил третий палец. Когда сосед под ним чуть ли не закричал и задрожал, он понял, что что-то нашел, но не понял, как сделать это снова, потому что вид ему открывался шикарный, на такого Хонджуна хотелось смотреть вечно. — Сонхва, хватит, — выдохнул Хонджун. — Можешь убирать руку. Два раза повторять было не нужно. Избавившись от трусов, он потер свой собственный член еще влажной после Хонджуна рукой. — Сэр, разрешите моему кораблю заплыть в вашу гавань, — это был первый раз когда Сонхва использовал дурацкий морской каламбур, приставив головку члена к растянутому входу Хонджуна, и его сосед был готов его убить, раскрасневшись, он хотел было высказать все, что думал о неуместных шутках, но подавился своими словами, когда Сонхва вогнал в него свой член сразу на всю длину и, свободной рукой оперевшись на подушку под Хонджуном, прошептал ему на ухо: — Извини, это моя маленькая месть за все твои тупые шутки такого же плана, — продолжая улыбаться, он кончиком языка обвел ушную раковину любовника, повернувшегося к нему лицом, затем переключился на губы, отвлекая от неприятных ощущений внизу. — Скажи, когда будешь готов, и я начну двигаться, — выдохнул он в перерыве между поцелуями. — Готов, — кивнул Хонджун, расслабляясь. И он не врал, Сонхва понял это, когда почувствовал, что сосед начал двигаться первым, глубже насаживаясь на его член. Подхватив Хонджуна он снова усадил его на себя, придерживая снизу за бедра и раз за разом опускал его на себя и снова поднимал, вырывая из груди соседа рваные стоны вперемешку со вздохами. Когда у Сонхва устали руки, Хонджун действовал уже самостоятельно. Чувствуя, что он сам скоро кончит, Сонхва положил руку на член соседа, чтобы они сделали это вместе, но чувствительный Хонджун не выдержал первым, изливаясь в чужую руку, сжавшись всем телом так сильно, что не прошло много времени, как следом за ним Сонхва кончил внутрь. Держа одну руку на весу, чтобы ничего не испачкать, второй он обнимал Хонджуна, прижимая его у себе, пока тот не успокоил дыхание. — Черт тебя, дери, внутрь то зачем, Хва… — подскочил Хонджун, чтобы не запачкать диван сложно отмывающейся жидкостью и поспешил в ванную. Сонхва только откинулся спиной на диван и рассмеялся. — А отсутствие презерватива и смазки тебя не смутило? — Крикнул он в догонку. — Ну извини, я между прочим девственность сегодня потерял, не успел перед этим опыта набраться! — Ты девственник?! — Голова Хонджуна показалась из-за двери в ванную, во все глаза изумленно уставившись на Сонхва. — Ну, очевидно, уже нет. А ты хочешь сказать, что я у тебя не первый? — Возмутился тот. Не проронив ни слова, Хонджун скрылся обратно в ванной. — Ким Хонджун, эй!***
— Земля вызывает Ким Хонджуна! — разнеслось прямо у него над ухом. — Наша бравая команда отважных матросов готова к отплытию. Ждем только тебя. Юнхо повис на Хонджуне, выводя того из транса, в котором он увяз, как только увидел тот самый причал, от которого отплывал его парень больше года назад. Он все еще не мог поверить в то, что действительно согласился ехать со всей этой шумной компанией в морской мини-круиз. Но Уён умел был настойчивым, особенно если ему на помощь приходил Сан. «Это же мой день рождения, бро». «За все эти годы ты стал мне настоящей семьей, я не хочу смотреть как ты чахнешь день ото дня». С этим было сложно спорить. Последние несколько месяцев, с того момента, как Сонхва перестал ему звонить и отвечать на письма, Хонджун перестал понимать, что происходит с его жизнью. День за днем он мог вспомнить только равнодушные взгляды военных и полиции, которые лишь пожимали плечами и бурчали «когда кто-то умрет, тогда и приходите». Не было сил больше кричать на них и бегать по судам, толку никакого от этого так и не вышло. Отчасти, и Хонджуну очень не хотелось признаваться в этом, потому что само наличие этой мысли кричало о том, что он сдался и поверил, что Сонхва умер, он согласился поехать с друзьями лишь потому что надеялся утопиться, сгинуть в море, которое забрало у него самого светлого и не заслуживающего такой судьбы человека. Но он не может себе этого позволить, пока не добьется справедливости в этом прогнившем городе, а если не получится, он поедет в столицу, он должен в лепешку расшибиться, но найти его. В любом состоянии. — Да, да, иду я, — Хонджун стряхнул руку Юнхо со своего плеча и поднял свой походный рюкзак. Не желая вдаваться в подробности его задумчивости, он зашагал в сторону яхты. Все и так его жалели, а вся эта ситуация была больше похожа за шутку злой судьбы. — Ура! — послышалось позади него. — Это будут самые лучшие выходные! Ага, как же иначе, подумал Хонджун.