Влюбленная идиотка

В очередной раз я ничего не вижу из-за слез. Как же меня уже затрахало шмыгать носом и вытирать слёзы из-за тебя. Пора кончать с этим. Я разворачиваюсь и выхожу из комнаты, ты бьёшь ладонью по столу и садишься за компьютер. Наверняка будешь снова сидеть в своих идиотских играх. Я же вновь провожу тыльной стороной ладони по влажным щекам и открываю шкаф. Достаю веревку, которую вешаю на плечо, и биту, затем подхожу к своей сумочке и вынимаю электрошокер. Возвращаюсь в комнату. Ты сидишь в наушниках и делаешь вид, что меня не существует. Тем лучше. Правда меня это только больше злит. Подхожу к тебе со спины и ударяю зарядом тока в шею. Ты теряешь сознание. Я тем временем спешу связать тебе руки и привязать к батарее, а затем сажусь на диван и наблюдаю за твоим бездвижно лежащем на полу телом. Когда же ты начинаешь приходить в себя: постанываешь от боли, вертишься, приоткрываешь глаза; я с улыбкой беру в руки биту, подхожу к компьютеру и включаю на полную громкость Manowar. Соседям слышать твои крики незачем, а мне будет достаточно просто знать, что ты мучаешься. Конечно, ты не понимаешь, что происходит, и что-то мне кричишь, в ответ я лишь пожимаю плечами и показываю на уши, мол «Не слышу». Ну и вид, наверное, у меня. На лице потекшая тушь, размазанная губная помада, улыбка психопата, а в руках бита. Улыбнувшись ещё шире, я подхожу к тебе ближе, круча в руках моё оружие. Посылаю тебе воздушный поцелуй и, занеся биту над головой, опускаю её на твоё тело. Раз, ещё один, ещё и ещё. Около десяти ударов. Три приходятся на ребра, ещё семь на ноги. Кажется, я погорячилась с музыкой. Как же мне хотелось бы сейчас слышать твои крики, звук ломающихся костей и просто удары. Отбросив биту, я сажусь на корточки рядом с твоей головой. Провожу тыльной стороной ладони по щеке, заглядываю в глаза, в которых явно читается ненависть. Почему беззащитные люди такие милые? Поддавшись соблазну, чуть наклоняюсь и впиваюсь в твои губы требовательным поцелуем. Ты пытаешься меня укусить, что приводит меня в ещё большую ярость. Знаешь, что бесит меня в тебе больше всего? Тебе не нужна моя любовь. Ты вытираешь ноги об меня, когда я проявляю свои чувства. Вот как сейчас. Я пытаюсь тебя поцеловать, а ты сделать мне больно. Резко встаю на ноги и убегаю на кухню за ножом. Мой выбор пал на самый большой, самый любимый нож, на котором написано «Chef». На пробежку до кухни и обратно у меня ушли пара секунд. И вот я вновь вижу тебя, лежащего на полу, руки вытянуты над головой и привязаны к батарее. Ты испепеляешь меня взглядом. Понял, наверное, что кричать бесполезно. Я же подлетаю к тебе, левой рукой впиваюсь в шевелюру и приподнимаю голову над землей. В правой руке зажат нож. Провожу лезвием по твоей щеке и с улыбкой наблюдаю за сочащейся из раны кровью. Снова наклоняюсь к тебе ближе, прикасаюсь губами к виску, прикусываю мочку уха и шепчу: - Надо было быть хорошим мальчиком, любимый. Резко выпускаю твою голову, из-за чего ты ударяешься затылком об пол и морщишься. Перехватив нож иначе, провожу им от твоего горла к паху, разрезая футболку и оставляя парочку ран. Эту самую футболку ты дал мне после нашего первого секса и сказал, что выгляжу я в ней весьма соблазнительно. Вздохнув, я поднимаюсь на ноги и делаю музыку тише, но прежде чем ты что-то пытаешься мне сказать, вновь подлетаю к тебе и влепляю пощечину. Поговоришь потом, сейчас моя очередь: - Сколько лет мы уже вместе? Около восьми? Подумать только, вот уже целых восемь лет ты ебешь мне мозг, как самая типичная баба, - облокачиваюсь о компьютерный стол и не спускаю глаз с ножа, который верчу в руках. - Да и не только мозг. Трахаешь ты и меня. До тебя я была девственницей, считала, что секс должен быть только с тем самым человеком. А ты стал для меня единственным, любимым, моим всем. Как я вытерпела целых восемь лет твоих психов? Подруги, родители, психологи, все твердили мне, что я должна порвать с тобой, но я же упертая влюбленная идиотка. Но ничего, милый, не переживай за меня. Со мной всё в порядке. И я готова отомстить. Боль физическая за боль душевную. Впрочем, не только за неё, - прикрыв глаза, я пытаюсь справиться с нахлынувшими воспоминаниями, которые вызывают слезы. – Помнишь, ты как-то перебрал на вписке? Я как истинная влюбленная дура ждала тебя дома всю ночь, читала книгу. И вот ты заявился домой. Пьяный, но способный держаться на ногах и даже говорить более ли менее членораздельно. Помнишь, как я вырывалась? Помнишь, как ты вжимал меня в кровать? Помнишь, с каким остервенением вколачивался в моё хрупкое тело? Помнишь синяки на моих запястьях, бедрах, груди? Помнишь мои слезы и крики? Ну, конечно, помнишь. Ты ведь не настолько мудак. Да, потом ты прижимал меня к себе, в слезах просил прощения, клялся в том, что этого больше не повторится, что ты будешь вечно любить меня. А я… А что я? Я же люблю тебя как никого, я простила. Да и потом, благодаря тебе я стала б/у. Кому нужна баба, которую уже имели и не раз? Так я тогда думала. Почему я от тебя не сбежала? Но я отомщу. Прямо сейчас. Поворачиваюсь к компьютеру, чтобы добавить громкости музыке. Я успеваю услышать твоё короткое «Прости», что заставляет меня вцепиться пальцами в стол и опустить голову. Ноги подкашиваются, перед глазами всё плывет, к горлу подступает ком. В очередной раз я понимаю, что любовь сильнее меня, поэтому медленно подхожу к тебе, не выпуская нож из руки, сажусь на колени и начинаю гладить по голове, захлебываясь слезами. Приподнимаю тебя, стараясь причинить меньше боли, покрываю поцелуями кровоточащую щеку, затем прижимаюсь к тебе, что называется, рыдая в жилетку. Касаюсь губами шеи, плеч, ключиц. Как же я тебя всё-таки люблю. Ты уже сидишь, но руки по-прежнему привязаны к батарее. Ты дергаешься, видимо, порываясь меня обнять, но не выходит. Только говоришь: - Прости, я урод. Я понимаю, что это я сделал тебя такой. Но не переживай. Мы сходим к психотерапевту, он тебе поможет. Эти слова заставляют меня отстраниться от тебя и посмотреть в глаза. Я не верю своим ушам: - Ты… ты считаешь, что я… ненормальная? – из-за слез говорить тяжело, постоянно всхлипываю и теряюсь в поисках подходящих слов. – Со мной всё хорошо… Всё хорошо, слышишь? – последнюю фразу я буквально кричу. Ты считаешь, что я какой-то псих. Но со мной всё хорошо. И мне не нужны твои одолжения и наигранная забота. В порыве злости я всаживаю нож в твой живот. Затем вынимаю его и наношу ещё несколько ударов, превращая твой живот в кровавое месиво. Изо рта у тебя течет кровь, ты смотришь на меня взглядом полным ужаса. Понимая, что осталось тебе совсем немного, я совершенно спокойно целую тебя в последний раз и шепчу на ухо: - Я люблю тебя.