Постоянство памяти

Память — как фреска в моей голове. Она делает события вечными, но забывчивость дарит умиротворение. Забывать — это хорошо. ©️Ганнибал

Мимир был стражем источника мудрости, пить из которого было строжайше запрещено: даже Одину ради одного глотка пришлось пожертвовать своим глазом! Что же говорить о его подданых? Источник был прозрачен и чист, как самая сокровенная истина, какая только может быть на свете, и испить от него было бы, верно, настоящим наслаждением… Но Гарри не собирался пить из источника мудрости. Его интересовал лишь маленький родник, вытекающий из источника и бегущий меж трав и цветов. Родник Памяти. Он не помнил, как набрел на этот благословенный ключ, но он знал, что непременно должен испить из него. Воды его не были такими прозрачными, как воды источника, но чистотой он отличался не меньшей, просто из-за слишком стремительного течения разглядеть его дно было весьма затруднительно. Он был холодный, как снежные шапки самых высоких гор, и обжигающий, как кожа йотуна (впрочем, не кожа Локи, та напротив отличалась какой-то почти человеческой теплотой и пахла… о, у Локи была хорошая кожа!), но тем не менее… Гарри собирался испить из него. Мимир стоял в некотором отдалении, будто совершенно не интересуясь происходящим на берегу, однако стоило только Поттеру подойти к самой воде, как великан пред ним тут же словно из-под земли вырос. — Что, я должен глаз отдать тебе свой? — не без дерзости спросил он у исполина. Мимир усмехнулся в ответ. — Нет, глаз мне твой не нужен, мальчик-феникс, но мне нужна твоя история. Ты явно что-то забыл, но вот зачем ты это сделал? Гарри в недоумении воззрился на великана: — То есть ты считаешь, что я сам специально решил забыть что-то, чтоб потом себя мучить? Да какой извращенец додумался бы до такой ненормальной уловки? Какой нормальный человек решит всё забывать, чтоб потом всё вспоминать? Это как-то не очень-то разумно выходит… Гарри разошёлся и не на шутку, однако великан глядел на него с долей скептицизма и усмешкой, разорвавшей его уста кривой линией. — Но именно это ты и сделал, — мудро заметил Мимир. В лице исполина таилась какая-то загадка, которую Гарри всё никак не мог разгадать. — Что я сделал? — требовательно обратился к нему Поттер, на что великан лишь головой покачал, мол, «выпей — узнаешь». Что ж, не имея особенного выбора, Гарри склонился над водой, зачерпнул ладонями воды и сделал первый глоток… *** Увидеть всю свою жизнь, забытую когда-то, вспомнить каждое событие, каждую самую маленькую деталь… это было почти безумие; это и было безумие! «— Весьма оригинальный способ вызова на дуэль, — слышит он свой собственный голос, видит свои почти равнодушные зелёные глаза. Разве может эдакая ледышка бесчувственная являться им самим? Разве это он со смесью ужаса и аристократического презрения глядит на Бога Огня. — Это предложение руки и сердца, — отвечает Локи, а Гарри уже предслышит свой ответ: — Это какая-то неудачная шутка? Зачем так больно, вот чего понять не могу… Ты не знаешь, кто я на самом деле, Локи. Ты не знаешь, на что способен мой взгляд. Я — монстр, я урод, я… недостоин кого-то вроде тебя. Я… я убил человека. О, да, здесь Гарри совершенно согласен со своей предыдущей реинкарнацией. Наследник древнего не самого добродетельного рода с сердцем феникса и ядом василиска на кончиках клыков. И как только Локи терпеть его может. Однако, фраза про убитого человека заставила мага насторожиться. Это когда это он успел?..» В этот момент воспоминание прерывается и на смену ему приходит другое, более раннее… «Это Тайная Комната. Она открыта. И открыл её наследник Великого из Хогвартской Четверки Салазара Слизерина Гарольд Мракс. Он глядит на Змеиного Короля без страха и упрёка, но и без рыцарства. Он сносит взгляд Василиска не потому, что смел и бесстрашен, а потому что сам такой же. Потому что его зрачки такие же вертикальные, а радужки так же заполнили весь глаз своим пронзительным и по-змеиному холодным сиянием цвета крыжовника. Он не просто выпустил змея: он заставил его укусить себя… Только тут не прилетал никакой чудесный феникс; это было что-то вроде игры в русскую рулетку — как повезёт… И ему, очевидно, повезло. Здесь он ещё не знает о своей фениксовой сущности, но искренне верит в то, что всё благодаря его родству с самим Слизерином, у которого такая хорошая кровь, что даже будучи немного разбавленной кровью Мраксов, является такой чудесной панацеей от таких сильнодействующих ядов. Он стоит, и он знает, что должен сделать. — Ужинать подано, mon ami, — шипит наследник, и в следующий миг острые клыки огромного змея пронзают насквозь тело шестикурсника, выглядящего настоящей каланчой на фоне миниатюрного второкурсника Гарольда Мракса. Забавно, здесь Тайная Комната была так же открыта на его втором курсе, только вот не было никакого Тома Реддла — всё сделал сам Гарри. И нет смысла сомневаться в причине его поступка — причина ясна, как день; и причина эта — Гермиона!» *** Он видит сестру, у которой были все шансы стать его супругой, и сам не знает, стоит ли или нет этому радоваться. Тогда он считал, что лишая себя жизни, поступает очень правильно. Смерть была для него испытанием, к которому он сам усердно себя готовил, и казус с Ужасом Подземелий был лишь частным случаем, лишь слегка приоткрывающим занавес театра его жизни и его миссии. Он множество раз лишал себя жизни, но не до конца, а когда час пробил, он лишь завершил начатое, как ни жаль было ему оставлять мир живых. Он искренне верил в то, что был спасителем. Сгорал в адском пламени, как когда-то на костре горела Орлеанская Девственница… Его прах даже не похоронили — всё разнёс ветер — а гроб хоронили пустым… Но чего он не ожидал, так это того, что восстанет из пепла. Тогда то он и узнал об истинной своей сущности феникса. Он ничуть не изменился с момента своей смерти, хотя с похорон прошли долгие пятнадцать лет, и это удручало. Однако было кое-что, что он не мог не сделать, несмотря ни на какие препятствия. Он решил навестить сестру. Гермиона жила в поместье Мраксов, в том самом поместье, где они родились и выросли. Она и правда избежала участи стать женой брата, взамен однако получив другого жениха и мужа впоследствие — собственного отца. От былой жизнерадостной, полной энергии девушки осталась лишь блеклая тень, и Гарри уже никак не мог спасти её… Конечно, когда-то Гермиона однозначно бы попала на круг перерождений, чтобы начать сначала новую жизнь в новом мире… но конкретно эта Гермиона конкретно страдала, конкретно здесь, конкретно сейчас. У неё было двое детей, мальчик и девочка. У Гарри не было никаких сомнений в том, какая судьба их ждала. Он мог сделать лишь самую малость: проклясть юнцов через два поколения, чтобы их внуки нарушили семейные «традиции» древнего чистокровного рода. Что ж, это уже было хоть что-то. Гарри, переживший уже всё это давным-давно, прекрасно знал, что на самом деле ни один из Марксов не будет позднее в состоянии продолжить род, хотя где-то там и ходили слухи о внебрачной дочери Темного Лорда, которую звали Дельфи… Впрочем, Гарри не имел привычки доверять слухам, тем более — слухам подобного рода! Что ему было известно, причём хорошо, так это то, что новой реинкарнации его любимой сестры повезло куда больше, и сейчас она уже несколько лет как состояла в счастливом браке с Рональдом Уизли. Это определенно было хорошей новостью для Поттера с его повышенным чувством справедливости. Однако потом… потом случилось то, что стало причиной и следствием всей санта-барбары, на протяжении веков творившейся в их с Локи отношениях. Гарри попал в прошлое. Нет, даже не попал, рандомно переместился прямо к ногам Второго Наследного Принца Асгардского Трона, радовавшегося тому, как он ловко всех обвёл вокруг пальца. Диалог, случившийся между ними, был непередаваемо бесподобен, и даже переживая события во второй раз, Гарри не мог не смеяться внутри себя, глядя на это дурачьё (а иначе их беседу назвать было невозможно) «— Ты не плачешь, — произнес Гарри, в то же время отряхивая пепел от перемещения со своей идеально-чёрной мантии  — Что, расскажешь всем? — вопросил в ответ Локи, вызвав в фениксе чувство ностальгии и желание повернуть время вспять. — Рассказать? — только и смог выдавить из себя Гарри. — Да кто я такой? И что я им могу рассказать? Бог в ответ лишь хмыкнул: — И какая же цена твоего молчания, юноша? — осведомился Локи. — Скажи… — острое желание, жажда чего-то несомненно запретного, пронзила всё нутро бывшего Мракса. — Скажи, что любишь меня…» Гарри поражался собственной наглости, на себя глядя. Не менее его удивляло терпение Локи, которому пришлось стать свидетелем такой неадекватности. Зато относительно последнего эпизода его предыдущей жизни мнение его не изменилось ни на йоту. *** Локи стоял у стен дворца Эгира, и мрачная решимость переполняла его. Если не остановить его, то случится явно что-то непоправимое.  — Стоп-стоп-стоп… А вот этого ты делать не будешь! — прервал ход мыслей Бога вновь аппарировавший к нему феникс. — Чего?! — взревел разозленный не на шутку трикстер. — Нарываешься, мальчик?! Где твое уважение к старшим? — Там же, где твое благоразумие, — с завидной для нынешнего Поттера язвительностью ответствовало его предыдущее воплощение. — Ка-ак! — возопил Бог. — Ты! Смертный! Посмел указывать мне? Богу, перед которым ты ниц склоняться должен?! А дальше… а дальше Гарри совершил единственно правильный выбор в данной ситуации. Заставил Бога протрезветь, после чего посредством разумных доводов объяснил, что надо, а что не надо делать и по какой причине, соответственно. От последней собственной фразы Гарри даже прослезился, а потом… *** Когда он проснулся, время уже близилось к вечеру, последние лучи заходящего солнца алым отражались в воде Источника Мудрости; всё так же неумолчно шумел Родник Памяти… Как долго он спал? — Вот ты где! — разрезал, словно мечом, закатную тишину голос появившегося рядом с ним Локи. — Ага, — кивнул Гарри, всё ещё не отошедший до конца ото всех событий, столь скоро окативших его, будто волной прилива — с ног до головы. Он хотел было подняться, чтобы продолжить их разговоры в более… кхм… вертикальном положении, однако Бог, предупредив его действия и мысли, в тот же миг показательно повалился на траву с ним рядом… Ну и ладно — так тоже неплохо!.. — Знаешь, мне приснился сон про одного человека… — задумавшись поведал он трикстеру. — Его звали Гарольд Мракс… Локи заметно побледнел после этой фразы, но тут Гарри поднял на него взгляд, в котором были и радость, и затаенная надежда… — Если… если твоё предложение ещё в силе, то я хотел бы ответить. — Да! — с жаром воскликнул Бог Огня. — Эй, это были мои слова! — вскинулся на него Поттер, тут же вдруг осознав истинное значение возгласа трикстера. В тот вечер, Локи впервые за все эти века был рад тому, что не являлся кронпринцем. В тот вечер они заключили настоящую помолвку…