***
С того времени жизнь развернулась на сто восемьдесят градусов. Теперь вместо семейной рутины почти каждое утро передо мной возникало необычайной красоты лицо, глядя на которое я испытывал весь спектр чувств. Ничто прежде не могло подарить мне настолько ярких эмоций, как сейчас. А значит, нет права жалеть о чем-то. За несколько лет совместной жизни с Дио, его ночной образ немного изменился на более привычный для обычного человека, иначе мы не смогли бы видеться так часто. Как бы сильно мы не любили друг друга, наши комнаты всё равно находятся отдельно, потому что он высоко ценит личное пространство. Однако, порой засыпает вместе со мной, когда особенно скучает после длительных командировок. Ранее бы и не подумал, что увижу «Великое Зло» с другой стороны. Все помещения особняка были объяты тьмой в любое время суток. Каждое окно заколочено настолько хорошо, что даже самые яркие лучи солнца никак не могли проскользнуть внутрь. При таких минимальных условиях Дио уже мог жить с комфортом. Сам не замечая того, я долго тупил взгляд на аккуратное личико, пока не распахнулись бледные веки и алые глаза не устремились в ответ. Моя рука непроизвольно потянулась к золотистым волосам вампира, и тот словно кот потерся макушкой о ладонь. Я никогда не был способен выразить собственную любовь к кому-либо открыто, банально не понимая правильности действий и четких границ. В другом городе у меня остались бывшая супруга и маленькая дочь, но всё, что было в моих силах — это ежемесячно пересылать деньги, которых им хватит на полноценную жизнь, ни в чем себе не отказывая. Что же тогда говорить о проявлении любви к Дио — существу, подобному божественному творению… — Ты еще не ложился? Солнце встает. — тишину разбавил низкий голос от которого я сразу пришел в сознание. Не дождавшись ответа, вампир медленно приподнялся и приблизился ко мне так, что кончики наших носов соприкоснулись друг с другом. По телу прошелся легкий холодок, исходящий от безжизненного тела, который вызвал приятную дрожь. Я до сих пор долго всматривался во все черты лица. Находясь даже в паре сантиметров, было невозможно выявить какие-либо недостатки на идеальной, мраморно-белой коже. Не то, чтобы я их искал, скорее наоборот, подметил безупречное состояние. По опустившимся книзу бровям, я понял, что Дио явно не нравился мечущийся взгляд от точки к точке. Поэтому, ухватив руками за щеки, он прижался своими губами к моим.Эта минута как и всегда могла бы быть незабываемой, вот только снова посетило странное чувство… Сердце уже готово выпрыгнуть из груди, а лица покойных представали один за другим. На лбу начали выступать крупные капли пота, температура тела резко поднялась от внутреннего волнения. Я первым прервал поцелуй и тщательно проморгал, дабы избавиться от силуэтов в глазах. Но чем чаще я это делал — тем реальнее они становились. «Джотаро, почему ты выбрал этого мужчину вместо любимой мамы?.. Джотаро, мы пожертвовали собой ради тебя. Джотаро, ты теперь за Дио? Джотаро! Ты забыл о нашей общей цели — убить Дио? Джотаро… Джотаро!». Каждое их произнесенное слово отдавалось громким эхом, которое буквально врезалось мне в голову… Нет, не забыл. Я помню абсолютно всё, помню, зачем я здесь. Ведь действительно. О чем я думал, когда выбирал? Почему незнакомое существо, угрожающее жизни родных, оказалось в приоритете. — Джотаро? — раздался знакомый обеспокоенный голос, благодаря которому я в очередной раз пришел в себя. Это Дио?.. Верно, родной и любимый Дио Брандо, кто же ещё? — ошибочно показалось мне. Но почему сейчас его лицо выглядит несколько иначе? Безупречные знакомые черты вдруг стали расплываться, меняться, темнеть, «Дио» превращался в простой силуэт, неразличимый в полутьме. Всё не так. Это ведь не он. Стало некомфортно, даже скрутило желудок, я скорее попытался отдалиться от незнакомца. Страшно. Я чувствовал как эмоции хотят прорваться наружу через слёзы от непонимания происходящего, но паническое состояние вышло пересилить. Прежде мне всегда удавалось сдерживаться в любых обстоятельствах, даже если тяжело, даже если хочется кричать от боли или радоваться успехам. Так проще — так точно никто не осудит. Окружающие предметы и мебель аналогично начали теряться во мраке. Протереть глаза толком не получилось, руки бешено дрожали и не всегда попадали по нужным местам. Я поднялся с кровати, оставив «тень» позади. Кто это? Где Дио? Ничего не вижу… Я заснул и всё не по-настоящему? «Джотаро, он навредит тебе. Послушай нас. Избавься от него. Уничтожь. Положи конец злу. » О ком они говорят? Я не знаю того человека на кровати. Это всего лишь обычный, контролируемый сознанием, сон. Главное сейчас — найти источник света, чтобы снова приобрести способность видеть. Не без помощи стенда деревянные доски с окон полетели в сторону, я действовал быстро, на ощупь. Позже, в руках почувствовал что-то мягкое, скорее попытался притянуть к себе.… Комната залилась ярким светом и последнее, что я услышал — это оглушающий болезненный крик. Лозы, уже достигшие сонной артерии, внезапно превратились в прах. Незабываемое чувства свободы и эйфории ощущались спустя несколько лет блаженно. Наконец картинка перед глазами прояснилась, никого рядом не было, в руках я тоже ничего не держал. Раньше никогда не замечал, насколько здесь светло и просторно может быть. Осмотревшись, не обнаружил ничего подозрительного. Старые покоцанные стены, пыльные полки и, захламленные разной всячиной, углы. Вроде все осталось на своих местах. Кажется, это и правда был всего лишь сон. Дио спит у себя в комнате или сидит в библиотеке, впрочем, как и всегда. Я сделал всего шаг как нога сразу зарылась во что-то мягкое. Моим глазам предстало тряпье шафранового цвета в перемешку с темным, неподалеку от которого лежали кольцевидные золотые браслеты. Неужели… Бегу изо всех сил, заглядывая в каждую комнату особняка, каждый его уголок. Никого. Гробовую тишину разбавляли лишь половицы, которые со скрипом проваливались под тяжестью веса. Я до сих пор помню тот жуткий день, когда нам пришлось расстаться.Снова ошибся?
5 июня 2022 г. в 12:52
Египет, 1997г.
Солнце еще не взошло, но до меня уже доносились звуки созыва на утренний намаз. Ночь выдалась крайне тревожной, уснуть дольше чем на 2 часа я не мог. Часто в это время сознание отдается бесконечному потоку размышлений, обдумыванию до мелочей решений или рефлексии, а если учитывать мою немногословность, то, можно сказать, постоянно нахожусь в такой воронке.
Совсем недавно я заметил, что любые мысли о бытие вызывают у меня интересную реакцию тела: ладони и стопы начинают стремительно леденеть, кислорода перестает хватать, а перед глазами вспыхивает образ покойной матери.
Могу попытаться прояснить ситуацию: я давно потерял семью, друзей, переступил через собственные принципы. Я предал себя. А потому очень крепко держался за, обретенную ценой жертв, свободу.
Порой, неведение об ограничениях представляется нам свободой, пока острые нити опутывают шею подобно коварным лозам, разорвать которые едва ли возможно. Я боролся с ними, цепляясь за жизнь, но каждое следующее усилие душило меня с новой, немыслимой силой.
Прошло ровно 10 лет с момента нашего боя с Дио, определившим дальнейшую судьбу потомства Джостаров. И я сделал свой выбор — перешел на другую сторону, будучи уверенным, что это правильный путь; трезво понимая на тот момент с чем предстоит столкнуться.
…
Вернее, мой разум оставался ясным большую часть времени, но семнадцатилетний школьник не может быть готовым ко всем последствиям.
Возможно, идея человеческой свободы выбора — есть единственный способ справиться с тревогой.