победа сердца над разумом

Пока они вышагивали по Каменному мосту, направляясь не то в свою гостиную, не то в Астрономическую башню, Альбус светился как гребаная рождественская елка. -Какого хера ты такой радостный? – хмыкает Малфой, исподлобья глядя на младшенького. -Ой, блядь, зануда, - шипит Альбус, бросая на него недовольный взгляд. – Лишь бы испортить мне настроение своей кислой смазливой мордой. -Ага, - фыркает Скорпиус в ответ. – Цель по жизни. Как ты догадался? -Да я вообще, сука, очень догадливый, - заливисто смеется младшенький. – За столько лет мог бы и заметить. -Куда мне, - фыркает Малфой. Он тормозит, когда понимает, что Альбус остановился, и оглядывается за плечо. Тот все еще стоит рядом с кабинетом зельеварения, тихо усмехаясь и прислушиваясь к разговору за дверью. На недоуменный взгляд Скорпиуса младшенький смеется: -Да, блядь, там Пьюси с Дэвисом ноют как сраные первогодки, пытаясь разжалобить Слизнорта на антипохмельное зелье. -И как? – хмыкает Малфой. – Получается? -Не особо, - посмеивается Альбус, подходя к Скорпиусу. – У старика для его лет, конечно, крепкая нервная система. Но утренний визит к директорше определенно выбил его из душевного равновесия. Слизнорт, если по-честному, был охуительным деканом. Стабильно закрывал глаза на все, что творил его факультет. Никогда ничего не слышал и не видел. Лишний раз к ним не заявлялся. А еще очень рьяно защищал их перед остальными преподами и грозной МакГоннагалл. В процессе, конечно, сам охуевал от собственной дерзости, но каждый раз вписывался как в первый. Даже за их парочку, которая за последнее время вообще прописалась в директорском кабинете. Иногда Скорпиусу было даже немного жаль, что именно старику каждый раз приходится расталкивать их пьяные тела до вменяемого состояния, а потом еще и выхватывать от огнедышащей директрисы. Сегодня утром младшенький даже не пытался изображать перед МакГоннагалл приличного человека. Под гневную отповедь Альбус только сильнее растекался в кресле, время от времени усмехаясь не то собственным ублюдским мыслям, не то особо красноречивым оборотам. И от этого директриса только сильнее заходилась от возмущения и захлебывалась в новой тираде, не забывая бросать в их сторону смертоносные взгляды. Ее бы, блядь, с василиском познакомить. Найдут много общего. Навыки невербального общения посредством глаз, например. Или претензии к Поттерам. -Мистер Поттер! Если вы думаете, что… -Я думаю, директор, - расслабленно протянул Альбус, неожиданно перебивая ее. – Что у вас к нам какие-то свои претензии. -Что, простите? – опешила МакГоннагалл. Ей все еще слишком тяжело давалось осознание, что практически шесть лет ее водили за нос. Что все умасливающие речи – способ съехать с наказания. Что Альбус Поттер класть хотел на ее авторитет и угрозы. Младшенький ядовито хмыкнул, подтянулся на стуле и наклонился чуть вперед. -Да просто вчера в слизеринском подземелье ошивалась половина школы. А на тет-а-тет вы опять пригласили только нас с Малфоем. Я, конечно, ваш большой фанат, но что за избирательная система наказаний? Разве не вы говорили, что перед правилами все равны? -Учитывая, что именно вы в очередной раз организовали несанкционированное мероприятие и нарушили режим… -Есть доказательства? – перебил ее Альбус, изгибая губы в полуухмылке. – Или против нас говорит только статистика? -Что, простите? – снова растерялась МакГоннагалл. -Ну, вам кто-то нажаловался на нас? Типа «ох уж эти Поттер с Малфоем, опять напоили всю школу»? Или вы увидели, что половина Большого зала пустует на завтраке и сразу отправили декана за нами? МакГоннагалл нахмурилась, резко поднялась и вскинула голову, отчего очки опасно потянулись к самому кончику ее длинного носа. -Если вы думаете, что я не в курсе того, что происходит в школе, то вы глубоко заблуждаетесь, мистер Поттер! -Я и не говорил, что вы не в курсе, - фыркнул Альбус. – Окей, пьянка была. И надрались мы с Малфоем в лютые сопли, профессор Слизнорт не даст соврать. Слизнорт многозначительно хмыкнул где-то за их спинами. -Выбирайте выражения, мистер Поттер! – одернула его МакГоннагалл. -Да плевать на терминологию, - отмахнулся младшенький. – Я же не спорю. Виноваты. Готовы понести наказание. -Тогда не вижу причин для дальнейшей дискуссии, - попыталась отрезать директриса, но Альбусу было откровенно насрать на ее потуги. -Но, какого Мерлина, опять наказывают только нас? Хотите сказать, что остальные пили тыквенный сок, а алкоголь в себя заливали только мы? Или Когтеврану с Пуффендуем вчера выписали разрешение провести половину ночи в подземельях Слизерина, а мы просто были не в курсе? И прежде чем МакГонагалл успела возразить хоть что-то, в полемику внезапно вклинился Слизнорт: -К вашему сведению, уважаемый директор, мои студенты далеко не главные и не единственные нарушители за вчерашний вечер, - голос у декана подрагивал, и директорша может собой гордиться – хоть кого-то пугал ее разъяренный вид. Пугал, но, один хер, не останавливал от продолжения: - Мистера Стреттона сегодня утром я обнаружил на полу гостиной своего факультета, обернутого в шторы. Шторы, директор! А эти шторы, напомню вам, видели пятерых ваших предшественников. И я могу поклясться своей коллекцией бренди, его состояние ничуть не уступало тому, в котором я обнаружил мистера Инглби и мистера МакМануса. Мне пришлось левитировать их подальше от камина, рядом с которым они спали, потому что разбудить их не представлялось возможным. Мисс Лонгботтом проявила большую предусмотрительность, уснув на диване. Однако мое появление, очевидно, ее разбудило, и она поспешила покинуть гостиную. Предварительно вывернув содержимое своего желудка на мою мантию. И это далеко не весь список! -Гораций… - тихо протянула потерявшаяся МакГоннагалл, оседая обратно в кресло. -В связи с этим, я полностью не согласен с вашим решением наказать исключительно моих студентов. Безусловно, нарушение правил – неприемлемо, однако подобная избирательность, действительно, выглядит несправедливой. -Ну, к Слизерину всегда относились натянуто, - тихо хмыкнул Альбус. – Так что, ничего нового, да? МакГоннагалл ощутимо вздрогнула, напряглась и выдавила уже стальным голосом: -В Хогвартсе все факультеты равны. Старушенция, конечно, сноровки не теряла. Провокации младшенького хоть и выбивали ее из колеи – опыт все еще решал. Скорпиус подумал, что его папаша бы уже забился в припадке, брызжа слюной и изрыгая проклятия. А директриса реагировала молниеносно – секунда растерянности – и снова сама собранность. Правда, сколько бы металла МакГоннагалл не запихнула в свои интонации – голос все равно едва ощутимо вибрировал. То ли от растерянности, то ли от праведного возмущения. -Конечно, директор, - улыбнулся Альбус, откидываясь обратно на спинку стула. Скорпиус знал, что та прекрасно видела – в том, как он изгибал губы и вздергивал бровь – скрытая издевка, хоть и запрятанная под максимально вежливый и учтивый тон. МакГоннагалл молчала, пронзительно выглядывая из-под очков. Альбус продолжал тянуть свою ублюдскую улыбочку. Слизнорт возмущенно дышал им в затылок. Наверное, не так старушка представляла свое директорство, думал Скорпиус, продолжая с безучастным видом наблюдать за развернувшимся шоу. -Я обдумаю то, что вы сказали, профессор Слизнорт, - наконец отчеканила МакГоннагалл. Опустила глаза на них и сухо бросила: - Можете быть свободны. Если директриса и рассчитывала на отдельный разговор с их деканом – то ее ожидал большой сюрприз, когда неторопливый большую часть времени Слизнорт удрал быстрее Малфоя с Поттером. Где-то между выволочкой у директрисы и отработкой у Помфри, перед которой они удачно заскочили на кухню, раз уж завтрак они один хер проебали, Скорпиус и Альбус наткнулись на Лонгботтома, который не скупясь на выражения, чихвостил дочь. Алиса плаксиво хмурилась, морщилась от каждой громкой реплики и отсвечивала бледно-зеленым цветом лица. По ее сосредоточенному выражению было понятно, что она прикладывает дохера усилий, чтобы не повторить утренний конфуз, но уже с мантией папаши. И вот сейчас, пока младшенький прислушивался к нытью Пьюси с Дэвисом, прерываемому возмущенными возгласами Слизнорта, Алиса выплыла из соседнего коридора. Скорпиус подумал, что тюфяк Лонгботтом, оказывается, тот еще тиран, раз заставил мучающуюся от похмелья дочь протащиться через всю школу – от гостиной своего факультета до теплиц, и отправил обратно. Судя по потерянному виду, легче ей не стало, но цвет лица стал поприличнее – то ли от прогулки, то ли от папашиных травок. На их присутствие Алиса реагирует вздернутой вверх рукой вместо приветствия и так же безжизненно скрывается в соседнем переходе. Альбус, глядя ей вслед, заливисто смеется. -Блядь, мне ее даже жалко. Рози вчера прилично в нее залила. Скорпиус хмыкает. -Что еще я вчера пропустил? – спрашивает он, когда младшенький, наконец-то, идет вперед. Альбус ржет еще громче, выуживая из пальцев Малфоя только вытащенную сигарету. -Да дохуя, дружочек, - фыркает младшенький под раздраженным взглядом Скорпиуса. – Ты со своими потрахушками всю жизнь прощелкаешь. -Ну, даже если и так, - многозначительно хмыкает он в ответ, подкуривая следующую сигарету, когда они спускаются к подземельям. – Один хер, ты расскажешь все, что мне нужно знать. -Кстати, блядь, в тему про рассказы, - вскидывает Альбус голову. – Скажи-ка мне, дружочек, когда это ты успел распиздеть своей ебнутой про наш заплыв с русалками? Скорпиус фыркает. Пиздец, какая тайна. Самый страшный грех Альбуса Северуса Поттера. -А что? Предъявила за несвойственное тебе безрассудство? – вздергивает бровь Скорпиус. -Конечно, блядь. За это. И за разбитое сердце гигантского кальмара. Скорпиус смеется в ответ. - В позапрошлом году, по-моему. Ее братец доебался до меня, задрачивая всякими тупыми пугалками, которыми предки его напичкали, чтобы тот не шарился, где не надо. И, блядь, это озеро никак не давало ему покоя. Я и ляпнул что-то типа, конечно, вся эта нечисть только и жаждет твоей смерти, маленький пиздюк, а боятся они только директоршу и Альбуса, который хоть голышом будет в нем плавать – нихуя не произойдет. Роз потом спросила, правда ли это. Ну, я и ответил, мол, было дело. Альбус ржет в голос. -Ладно, блядь, - фыркает он, отсмеявшись. – Так уж и быть. Живи, мой болтливый дружочек. Скорпиус хмыкает в ответ. -Кстати, про твою ебнутую, - вдруг тянет младшенький. – Скорее всего, ей прошедшая вечеринка не очень понравилась. -Что ты сделал? – хмыкает Скорпиус, глядя искоса на то, с каким довольным видом Альбус это рассказывает. -Да ничего такого, - еще сильнее тянет губы в улыбке тот. – Разве, что намекнул на ее показательные потрахушки, пока мы играли в «я никогда не…». Скорпиус ржет в голос. -Что она спизданула? -Ну, она-то считает, что раскрыла, ебать, какую тайну, - фыркает Альбус. – Но типа – в этом и смысл. Рози верит, что вывела меня из себя. Я повеселился, наблюдая за тем, как моя ебнутая кузина пыталась не растерять остатки самообладания. Ты трахнул Доминик. Все счастливы. -В любом случае, это сработало, - тянет Скорпиус, заходя, наконец, в их спальню. – Раз она не помчалась меня разыскивать. На остальное как-то похуй. -Дружочек, - масляно тянет Альбус. – Да у тебя каменное сердце! Тут твою вечную любовь обижают по всякому, а ты даже не бросаешься отстаивать ее честь. И из нас двоих – уебок почему-то я. Скорпиус останавливается перед кроватью, поворачивается к Альбусу и, вздергивая бровь, цедит: -Ну, как я понял, она вполне могла и отказаться. Альбус ржет в голос. -Рози? Отказаться от вызова? Это сильнее ее. -Тогда, блядь, причем здесь я? – Скорпиус хмыкает, выуживая сигареты из кармана. Садится на кровать, спихивая в сторону раскиданные подушки и сбитое одеяло. – Если родители не объяснили девочке, что прыгая выше собственной макушки, можно знатно наебнуться, это не мои проблемы. -Она искренне верила, что я не стану выворачивать это на публику, - задумчиво тянет Альбус. Теперь в голос смеется уже Скорпиус. -Дура, - заключает он. -Дура, - соглашается Альбус со смехом. -Как много народа это слышало? – спрашивает Скорпиус. -Да практически все, кто оставался на пьянке в относительном рассудке. Мы были, блядь, гвоздем программы. Мало кто мог такое пропустить. Ну, кроме разве что лапочки Молли и ее нового ухажера. -Серьезно? – хмыкает Скорпиус. – Мне казалось, Боул не сильно проникся порученной миссией. -Хер там, - фыркает младшенький в ответ. – Мы еще до горяченького не дошли, как он потащил ее в свою спальню. Бедняга Пьюси даже оторвался от геройских подвигов дебила Стреттона. -Только, блядь, не говори, что Адриан полез бить тому морду, - вскидывает бровь Скорпиус. -Неа, - тянет Альбус, разваливаясь на своей кровати. – Но когда через час Боул пошел провожать ее до башни Гриффиндора, на лице у Пьюси нихера не радость была написана. -Пиздец, там драма, - фыркает Малфой. -Ой, блядь, - закатывает глаза младшенький. – Кто бы говорил. У тебя там пунктик на «трахнуть всех баб из моей семейки»? Мамашу и бабку, чур не трогать. Но тетка Флер, кстати, вполне ничего такая. -Шикарная женщина, - соглашается Скорпиус. – Но муж-недообротень потенции нихуя не способствует. -Хуй тебя знает, - фыркает Альбус. – По мне, мозгоебство вот ей тоже не способствует, но встает же у тебя на Рози. Скорпиус ржет в голос. На обеде Роз не появляется, а вот на ужине привычно подсаживается рядом, с противоположной от Альбуса стороны. -Привет, - тихо шепчет ему в шею, прижимаясь губами куда-то в самый угол челюсти. – Занят вечером? -Не особо, - жмет плечами Скорпиус. – А что? -Приходи, - тянет она. – У Дженны очередное рандеву в совятне. Скорпиус хмыкает, но кивает. Все-таки, блядь, ебаться в совятне – это что-то из запредельного. Кто б, сука, знал, с какими извращенцами приходится жить под одной крышей. Когда Скорпиус входит в ее спальню – Роз валяется на кровати. Ради него – соблазнительно тянется, отчего рубашка поднимается вверх, приоткрывая полоску кожи над юбкой. Выгибается в спине и тут же скидывает ноги с кровати, вставая и подходя к нему вплотную. Скорпиус тянет ее к себе ближе, впиваясь пальцами в тонкую талию. Роз обвивает его плечи руками и первой прижимается к его губам. Скорпиус быстро перехватывает инициативу, целуя ее слишком напористо, слишком рвано. Но Роз только сильнее вжимается в него, протяжно выдыхая, когда он, наконец, отстраняется. -А я думал, будешь жаловаться на Альбуса, - с усмешкой говорит он. Роз вскидывает на него глаза, в которых вполне уловимо проскальзывает злость. -Думаешь, я за этим тебя позвала? – шипит она. Несмотря на все раздражение, что она тут изображает – стоит все еще слишком близко, а пальцы увереннее путаются в его волосах. Скорпиус хмыкает, склоняясь ближе к ее губам. -Было очень похоже, - тихо тянет он, прежде чем целует ее снова. Хер знает, кто кого тащит к кровати. Хер знает, кто кого раздевает. Ему кажется, что они путаются в одежде друг друга не меньше, чем в той хуете, которую они дружно заварили. Пока он пытается стащить с нее рубашку, Роз цепляется пальцами за его ремень. Шипит, когда он тянет ее руки из рукавов. Она мстит тем же, не давая снять юбку, когда стаскивает с него рубашку. Роз падает на кровать, вскидывая голову и обнажая тонкую шею. Рыжие волосы разлетаются по кровати – и этот блядский контраст белого и ярко-рыжего выключает мозг не хуже ее томного взгляда. Цепляется за него, тянет на себя, призывно разводя колени в стороны еще сильнее. И где-то здесь выдержка ломается, потому что, блядь, как бы он ее не ненавидел – эти ощущения вставляют похлеще самых забористых травок. Роз хрипло смеется, наблюдая за тем, как меняется его взгляд. -Нравится? – тянет она. -Нравится, - соглашается Скорпиус, подаваясь вперед. – Ты меня, блядь, с ума сводишь. И тебе это прекрасно известно. Неважно, сколько раз они оказывались в одной кровати. Неважно, сколько раз она лежала, вот такая, обнаженная и доступная, манящая и соблазнительная. Неважно, что он знает ее тело лучше нее самой. Нихера неважно. Каждый блядский раз он готов снова и снова ловить каждый ее вздох и полустон. Доводить ее до исступления прикосновениями – от едва осязаемых, почти невесомых, до настойчиво ощутимых, почти болезненно насыщенных. Чувствовать, как сквозь пальцы растекаются ее кудри, а мягкая кожа плавится и горит. Он ненавидит ее всей душой. Но сейчас это единственное, что имеет значение.