* * *
— Привет, Земник! Флетчер перво-наперво отпрянул к стене, вжав голову в плечи и, лишь узнав в окликнувшем человеке в куртке с капюшоном Бродягу, расслабился и отряхнул рукав испачканного в фасадной копоти пиджака цвета кизяка. От Наземникуса за милю разило дешёвым табаком. Даже запах дождя не мог перебить вонь курева. — Сириус! — Давно не виделись. Спасибо, что пришёл. — Пустяки, — откликнулся Флетчер. — Если надумал продавать чудесный ножик, моё предложение ещё в силе! Лучшей штучки для взлома замков во всём Лондоне не найти! — Охотно верю, но не в этот раз. А чего это у тебя карманы топорщатся? Никак, золотишком разжился? — Если бы, — вздохнул Флетчер. Он выгреб из кармана горсть значков на булавках. На всех были надписи навроде «У полукровок только половина мозга», «Нет рыжим и бездушным!», «Долой сэнди!», «Ненавижу грязнокровок!» и прочей дряни. — Пять кнатов за штуку. Сириус глянул на торчащие на голове Земника кустики грязно-рыжих волос над ушами. — Слушай, а ты разве не рыжий шотландец-полукровка? Не стыдно такое продавать? — Мне-то что? Стыдно должно быть тем, кто покупает. — И хорошо берут? — Ты удивишься, Сириус, как народ любит на ерунду денежки спускать даже в военное время, — поведал Земник. — Только Дамблдору не говори. Он человек… щепетильный. — Я тебя вот что спросить хотел… — перешёл к сути Сириус. — Местечко одно ищу в Лютном, а дорогу не знаю. Подсоби. Говорят, посетители там интересные… не совсем люди. — «Логово акромантула», что ли? — Может, и оно! — улыбнулся Сириус, похвалив себя, что выбрал правильного человека для расспросов. Он разузнал дорогу и в знак благодарности купил у Земника парочку значков с самыми безобидными надписями: «Неуязвим для Авады» и «Без паники, если ты маг на Титанике». — Только ты туда сегодня не ходи. — Чего это? — хмыкнул Сириус, приколов обновки к нагрудному карману куртки. — Подруга хорошая подсказала. Нынче пили мы с Сивиллой дивный шерри и обсуждали… э-э… политический строй Британии… — выдал Флетчер. — И тут у неё пальцы скрючило, глаза из орбит полезли, волосы встопорщились. И вдруг она как заговорит загробным голосом: «Держись подальше от паутины, пауков метлой погонят — и тебя заметут». Сириус смерил Земника скептическим взглядом. Бродяга верил лишь тому, что можно увидеть собственными глазами, а уж никак не бредням дамочки с «третьим глазом». Флетчер кисло улыбнулся. — Сивиллу сам Дамблдор уважает! — А директор тут при чём? — А как же! Он её в Хогвартс устроил на должность преподавателя, — поделился Флетчер, а затем приставил ребро ладони к губам и прошептал: — Только это для отвода глаз. Пожиратели за ней охотятся. — Зачем Пожирателям полоумная гадалка? — Пророчество она произнесла. Сама Сивилла почти ничего и не помнит по пьяной лавочке, но очень уж оно понадобилось Сам-Знаешь-Кому! — Волдеморту?! Земник, выпучив глаза, так и зашикал. — И о чём же это пророчество, раз оно такое ценное? — заинтересовался Бродяга. — О каком-то ребёнке вроде. Хочешь — верь, хочешь — нет. — Предпочитаю второе. Под аккомпанемент дождевых капель, срывающихся тут и там с ершистых крыш, Бродяга, наплевав на предостережения, двинулся в путь. Мысли о предсказательнице, за которой охотятся Пожиратели смерти, атаковали его разум коршунами — никак не отмахнуться. Дамблдор упоминал недавно о загадочном пророчестве, которое жаждет заполучить Волдеморт? Может ли это быть случайным совпадением? Вот уж дудки! А ребёнок? О ком идёт речь? Неужели… Сириус миновал несколько развилок перед тем, как воспользовался советом Земника, поднял палочку и чётко произнёс: — Ревелио! Лютный переулок предстал перед Сириусом в новом свете. Узкие улочки по-прежнему складывались в кирпичный лабиринт, но, оказалось, он никогда не был не то что в его центре — он ни разу не обходил и половину всех ответвлений. Теперь же скрытые от случайного прохожего двери клубились перед ним дымными силуэтами, приглашая зайти внутрь. Вывески незнакомых Бродяге заведений мерно покачивались под дождём. Сириус остановился перед входом в «Логово акромантула», дивясь тому, что раньше спокойно проходил мимо этого дома, не обращая внимания на отсутствие в нём окон и дверей. Сплошные стены из кирпича ничуть тогда не смущали. Сейчас же блеск огней манил его сквозь стёкла. Сириус протиснулся между пьянчугами, теснящимися у порога, и вошёл в заведение. Зал был переполнен людьми, как бешеный огурец семенами. Шерстяные нити, имитирующие паутину, свободно свисали с потолка, вились вокруг балок, составляя сложные узоры, тянулись между столбиками лестницы, ведущей на второй этаж, куда как раз поднималась какая-то парочка, причём дама цокала по ступенькам отнюдь не каблуками, а самыми настоящими копытами. То ли кавалер был пьян и не замечал её особенностей, то ли его всё устраивало. Число нелюдей в этом месте поражало. Громче всего шумели суматошники в дальнем углу зала, обсуждая свежий номер «Придиры». Другие газеты побоялись подробно осветить скандал с Крэббами, у которых вскрылась партия бракованных котлов. Облизывающийся хобгоблин сидел за соседним столиком, задрав голову вверх — там в переплетении нитей беспомощно шебаршились живые светляки размером с репу: одни ещё боролись за свою свободу, другие смиренно ждали конца. А вот и его милость граф Пьянкула усердно вылизывал края кружки. Мордред знает, что в ней прежде было… Запрещёнкой тут явно не брезговали. Сириус заметил хорошо одетого мужчину с задымлёнными, опустелыми глазами, по его подбородку стекала слюна. От простого эйфорического эликсира так не штырит. Молоденький лепрекон, куривший изогнутую трубку, не сводил жёлтых глазищ с кошелька на верёвочке, болтающегося на поясе волшебника под кайфом, — лёгкая добыча даже для неопытного щипалы. Сириус старался сохранять привычную невозмутимость. Он так увлёкся, рассматривая посетителей и обстановку, что чуть не врезался в кого-то низкорослого и громко сопящего. — Куда прёшь, верзила? — гневно воскликнул коротышка. — Прошу прощения, мистер… Грыш?! — ахнул Блэк. — А ты тут какими судьбами? Гоблин поднял на него чёрные глаза и расплылся в клыкастой улыбочке. — Клянусь кувалдой Рагнука! Мой дорогой друг! Вот так встреча! А мы пришли набить брюхо заливным угрем, — сказал Грыш, махнув когтистой рукой на столик у окна, занятый братьями Нахами и очаровашкой Фионой, с аппетитом аллигатора вгрызающейся в жирный кусок рыбы. — И над новым дельцем заодно кумекаем. — Хорошее дельце? — с хитрым прищуром поинтересовался Бродяга. Грыш рокочуще загоготал. — Прибыльное. Дураки ведутся. Проверяем на родство всех желающих примазаться к чистокровкам! — Вы?! — ахнул Сириус. — Какой лопух доверит гоблинам подобное? Где вы и где волшебники… Нах даже не оскорбился, настолько всё это бредово звучало, учитывая, что гоблинам даже палочку волшебники иметь не разрешали — рылом не вышли. — Не скажи! Лопух не лопух, а мы своего клиента всегда сыщем. Одного доверчивого хрыча уже нашли! Кровью на булыжник капнем, где надо подсветим… Сертификаты выдавать будем. Кнат им цена, конечно… Хотя как посмотреть… Бумага хорошая. — Удачи, — со смехом пожелал Сириус. — Слышал, ты в Азкабане успел засветиться. — Было такое. — Страшно там, говорят. Демоны летающие вьются, чувствами человеков питаются. Видел их? — И видел, и слышал, разве что не целовался. Грыш осклабился. — Составишь нам компанию, Блэк? Рыбка здесь чудо как хороша! — Чтобы в итоге заплатить за всё, что вы слопаете в пять глоток? В дружелюбие гоблинов Сириус не верил ни секунды, а уж Блэков этот хитрожопый народец терпеть не мог вот уж несколько столетий. Дела вести с ними ещё можно, а угощения из их рук принимать не стоило. — Вот за что уважаю тебя, так за жадность! — поняв Бродягу на свой манер, заявил Грыш — типичный жмот и сквалыга. — Впрочем, — понизил голос Сириус, — поговорить бы не мешало. Я кое-кого ищу. Может, слышал чего о клыкастых на улицах Лондона? Вампир какой не пролетал мимо ваших окон? — Дела так не делаются, — укорил его Грыш. — Ты просишь меня об услуге, но делаешь это без уважения. — И почём нынче уважение? — Шестнадцать сиклей. — Девять. — Шестнадцать, — настаивал Грыш, топнув ногой. — И только потому, что ты Фионе нравишься. Но больше комплиментов ей не делай, Блэк. Мы семья консервативная, межвидовые браки не одобряем. Сириус остолбенел. Когда это он делал этому троглодиту в корсете комплименты? — Десять, — сказал Сириус, оправившись от шока. — Ты можешь просить больше, но в кармане куртки у меня ровно десять монет. — А ты хорош, — оценил гоблин. — Ладно! Жди. Я всё разузнаю. Сириус занял свободный столик, откинулся на спинку стула и со скучающим видом принялся ждать, невольно прислушиваясь к витающим в воздухе разговорам. — …коверкают магию! — Так и есть! Маггловские выродки. — Раньше их столько не было, а сейчас куда ни глянь — везде они. Расплодились и прут сюда в надежде на лёгкие денежки, порядки свои заводят. Обменный курс на маггловские фунты видели? Галлеон книззлу под хвост катится, — разглагольствовала волшебница в берете в виде жопки ежа. А их Бродяга повидал на своём веку достаточно — и в Запретном лесу, и на садовом участке Амелии Боунс. — Куда смотрят наши люди в кабинетах? Слыхали, они квоты на рабочие места ввели для грязнокровок, чтобы те могли быстрее ассимилироваться. А нас, настоящих волшебников, спросили? Гнать их в шею! Может, завтра тролли или кентавры начнут разгуливать по Атриуму с портфелями под мышкой и решать, какие налоги с меня сдирать? — Минчум — просто дурак! — в сердцах воскликнул граф Пьянкула. На его груди сверкнул значок с такой же надписью — и тут Земник постарался. — Ничего, скоро Тот-Кого-Нельзя-Называть с ними всеми разберётся! Бродяга был в растерянности. Не секрет, что идеи Волдеморта поддерживали некоторые зажравшиеся чистокровки, но здесь сидели люди, далёкие от родовых мэноров и едва когда-либо спускавшиеся к сейфам гоблинского банка, и они на чём свет стоит поносили магглорождённых. Вдруг чуткий слух уловил знакомый девичий голос, звенящий нотками смеха. Ноги сами пришли в движение, так что Сириус встал и двинулся между столиками. Вот показалась тёмная макушка, плечи, обтянутые цветастой тканью… — Ада! Девушка обернулась. Глаза широко распахнулись, напоминая блестящие драгоценные камни. Её будто бы окружал ореол богини радости, усиливающий природную красоту. Увы, узнавание в её взгляде прямо влияло на скорость, с которой меркла улыбка на вишнёвых губах. Слишком быстро. Сириус постарался заглушить в себе прежде незнакомое чувство разочарования, осознав, что причина перемены в ней — он. Обычно девушки реагировали иначе. Неприятное разнообразие. Обидное. Ему пришлось чуть ли не силой заставить себя отвести глаза от девушки. В попытке вернуть душевное равновесие Сириус сосредоточил внимание на людях, составляющих Аде компанию за столиком. Все дамы, но выделялась одна. Это была азиатка в шёлковом платье с широкими рукавами, расшитыми цветами. Удивительное лицо. Гипнотический взгляд. Ей с одинаковым успехом могло быть как сорок лет, так и все семьдесят. Глядя на неё, Сириус подумал о бамбуковой роще под снегом, и о чашке из китайского фарфора с узором из «ледяных трещинок» в глазури… Озябший лес, остывающий чай. От женщины веяло холодом. «Нагини», — подсказал внутренний голос. Из пяти сидящих за столиком женщин лишь она могла быть главной, лишь она излучала невидимую силу. Кожа её поблёскивала. — Кто это, Адриана? — спросила леди с хохолком светлых волос, придирчиво осмотрев Блэка с ног до головы. — Вы знакомы? Ада помедлила; было видно, что она напряглась. Ноздри затрепетали. — Клиент мистера Коффина, — солгала девушка, когда Бродяга открыл было рот. Ада зыркнула на него, дескать, лучше ему убираться подобру-поздорову. — И приятель Адрианы. Сириус Блэк, — представился он и не думая уходить. — К вашим услугам, милые дамы. Несколько секунд Нагини пристально смотрела на Сириуса, а, когда заговорила, её голос зазвучал почти ласково: — Адриана сложно сходится с людьми. Я рада, что у неё появился новый друг. Меня зовут Нагини, Сириус. Выпейте с нами. Судя по тяжёлому взгляду Ады, она бы скорее воткнула нож ему в сердце, чем угостила выпивкой. Когда Бродяга приманил палочкой стул и разместился за их столиком, заказав лёгкую закуску, другие женщины тоже представились. Ни одна из них не была англичанкой ни по лицу, ни по имени: Бахира, Лаура, Мартина и Суна. Все они были милы с ним. Все они были прокляты. — Нагини, — произнёс он, покрутив причудливое слово на языке, будто рыбную косточку. — Какое необычное имя. — Его дал индийский волшебник, когда мне было четыре. Оно означает «змея», — с любезной улыбкой на губах рассказала Нагини. — Тот человек решил, что встретил на чужой земле ребёнка, отмеченного божеством, и выкрал меня из дома. Когда я выросла, я тоже его отметила, подарив ему самый сладкий поцелуй в шею. Первый и последний. Её голос был нежен и отдавался в сердце, как песнь, противореча смыслу жутких слов. — Мне жаль, что вам пришлось через это пройти. — Некоторым людям с рождения предначертан тернистый путь. — Неужели родители вас не искали?! Вот если бы у нас пропал ребёнок волшебников, авроры бы… Улыбка Нагини стала шире и вместе с тем неприятнее. Сириус проглотил конец фразы и залился румянцем. — Мы с сёстрами недавно перебрались в Магическую Британию. Приятно слышать, что её жители верят в справедливый суд и работу стражей порядка, несмотря на волнения из-за Волдеморта. — Вы не боитесь произносить его имя, — пробормотал Сириус. — Я встречала людей гораздо страшнее Волдеморта. Я знала магглов, убивающих тысячами за неправильную кровь, и волшебников, сжигающих врагов заживо. Я видела, как Геллерт Гриндевальд обращал в прах десятки людей, дирижируя палочкой, будто треск адского пламени и предсмертные крики были сочинённой им симфонией. Волдеморт не пугает меня так, как горящие заживо люди в моих кошмарах. Сириус окончательно смутился. Он не привык слышать подобные речи от женщин, и вот уже вторая за сутки произносила нечто настолько жестокое и тревожное, что мороз шёл по коже. — Вы из каких Блэков? — поинтересовалась волшебница, что при знакомстве назвалась Мартиной. Глаза у неё сильно косили, а губы складывались в трубочку. — Из тех самых? Бродяга натянуто улыбнулся и кое-как сумел издать смешок из скованного инеем горла. — По-видимому. — В богатых семьях большие библиотеки, — вклинилась Бахира, переглянувшись с соседками. — Много у вас книг? Сириус потёр шею. Он малость потерял нить разговора, и это отразилось на лице. Слово взяла Нагини: — Вы слышали легенду о волшебном источнике, исполняющем желания? — спросила она, взяв его взгляд в плен. — Он не сделает человека богатым, не пробудит любовь в холодном сердце, но его воды способны подарить старику молодость, калеке — ноги, глупцу — разум, дурнушке — красоту, а трусу — храбрость. Они смоют все болезни и снимут проклятья. — Даже проклятье маледиктуса? — уточнил Сириус. Ада больно ударила его голень мыском туфли под столом. Нагини кивнула, даже не удивилась его осведомлённостью. — Любое. — Мы ищем его! — клекочуще воскликнула Лаура, и чубчик на её голове дёрнулся от возбуждения. — Путь к источнику зашифрован в старинной книге волшебником по имени Карузос. — Сожалею, но я никогда о таком не слышал, — с искренним сочувствием сказал Сириус. Ада громко фыркнула. — Даже Морфеус Коффин оказался бессилен, что уж говорить об избалованном богатеньком мальчике. С улицы донёсся невнятный шум, и входная дверь с треском распахнулась. Авроры ворвались в помещение, полетели заклинания. — Всем оставаться на местах! Сириус подскочил от неожиданности, а его собеседницы разом взорвались цветными искрами, обернувшись от испуга в животных, и лишь их предводительница сохранила невозмутимость и человеческий облик. Ада пискнула, прижав уши к голове. Лаура взлетела к потолку белоснежным попугаем. Бахира спрятала голову в черепаший панцирь. На стуле, где только что была Суна, восседала злая-презлая коза. Мартины вообще не было видно, но Сириус слышал, как что-то бьётся об пол. — Никому ни с места! — скомандовал аврор. Его коллеги в алых мантиях рассредоточились по периметру зала. Один страж порядка двинулся на второй этаж. Вязь заклинаний лилась с аврорских палочек, сплетаясь в замысловатый узор под потолком, — аппарировать отсюда никому не удастся. Посетители «Логова» возмущённо загудели, словно пикси, застрявшие в законопаченной трубе. Авроры вздёрнули лепрекона на ноги, скрутив ему руки за спиной. — Никакой ворожбы! — объявил показавшийся в проходе между столиками Сэвидж. — Мы ищем опасного контрабандиста. Просим отнестись с пониманием к личному досмотру и не оказывать сопротивление. Он подал знак чернокожему аврору, чьё имя вылетело у Сириуса из головы, и тот, снова открыв дверь «Логова», впустил внутрь двух служебных собак. «Ириска!» — узнал одну из них Сириус. Нагини поднялась на ноги и плавным шагом начала обходить стол. Молоденький аврор вскинул палочку и выкрикнул предупреждение. Она не отреагировала. Сейчас в неё выстрелят проклятьем! — Стойте! — воскликнул Сириус, резко встав и подняв руки, демонстрируя, что в них ничего нет. Что делать дальше, оказавшись под прицелом уже трёх палочек, Бродяга придумать не успел. Нагини отодвинула стул и подняла с пола что-то продолговатое и блестящее, не дав Ириске вцепиться в это нечто зубами. Рыба! Оказавшись в руках, она отчаянно забила хвостом, глотала ртом воздух. «Нет, не рыба, — догадался Бродяга. — Мартина!» — А ну стоять! — рявкнул Сэвидж. Нагини словно и не слышала. Она осторожно опустила Мартину в кувшин с водой. Кончик палочки аврора практически упирался ей в грудь. — Было бы ужасно нес-справедливо, если бы это невинное создание погибло, — прошелестела Нагини, наконец подняв глаза на Сэвиджа. — Вы с-согласны? — Вернитесь на своё место, мэм, — процедил тот и перевёл тяжёлый взгляд на Сириуса. — Опять ты. Опустите палочки, ребята. Без оружия перед собственным носом и дышалось легче. Сириус демонстративно размял плечи, пока других посетителей одного за другим бесцеремонно поднимали на ноги и подвергали проверке сканирующими щупами. Молодой аврор кивнул в его сторону: — Это кто такой? — Сириус Блэк, — недовольно бросил Сэвидж. — Пусть идёт отсюда от греха подальше. Нагини вернулась за стол. Её глаза казались Бродяге почти чёрными. Ириска зарычала, словно чувствовала исходящую от женщины опасность. Сириус решил не испытывать терпение господ-авроров. Пора и честь знать. Он подхватил дрожащую Аду, благо та весила до смешного мало. Сириус сгрёб в охапку и её одежду, надеясь заодно прихватить и палочку, если та лежала в кармане женской юбки. Адриана злобно тявкнула где-то под подбородком. — Это ещё что такое? — накинулся аврор. — Моя любимица, — и глазом не моргнув, соврал Сириус. — Всегда беру её с собой, когда иду по кабакам. Она не даёт мне набраться до докси перед глазами. Пугливая только. — Какая странная у вас собака… — Пропусти его, — сказал чернокожий аврор и осуждающе покачал головой, заметив приколотые значки на куртке. «Надо было взять у Земника ещё больше, — прикинул Сириус, выпятив грудь. — Всем дражайшим родственникам — и не надо голову ломать с подарками на Рождество». — Но Кингсли… — Начальник сказал, что Блэк может идти. — Выпроводите его уже отсюда! — гаркнул Сэвидж в доказательство слов Кингсли. Люди расступились перед Бродягой, точно морские воды перед еврейским народом. — Ириска! — крикнул он на выходе из «Логова» и улыбнулся во все тридцать два зуба. — Это не то, что ты думаешь! Не ревнуй!* * *
Сириус понятия не имел, куда несли его ноги. Адриана смирилась со своей участью и больше не вырывалась, завёрнутая в ткань, будто в кокон. Не так он себе это представлял, совсем не так. Девушка в его руках должна страстно дышать ему на ухо, обвивать руками шею, гладить грудь и плечи, а не сопеть рассерженным мотором, прядя ушами. Хвост Ады он старался не задевать, так как и сам не любил, когда кто-то прикасался к этой части тела. Краем сознания Бродяга понимал, что ей достаточно поднять голову всего на фут, чтобы вцепиться зубами ему в горло. После очередного поворота Адриана заворчала — терпение кончилось. Сириус завернул в тупичок у аптекарского огорода и осторожно опустил свою ношу на землю. — Я не смотрю. Я же джентльмен. Он отвернулся, прислушиваясь к каждому шороху, благо воображение — его богатство. Свет фонарей сюда не добирался, а луна давно укатила в кэбе в другую часть неба, оставив в облаках колею из звёздной россыпи. Вдалеке гремело рифленое железо на крыше. Две омытые дождём кособокие тыквы на грядке тянулись усами к ногам Блэка, будто просили о помощи от атаки уродливых палок обезглавленного укропа. — Авроры искали контрабандиста, — задумчиво протянул Сириус и лукаво улыбнулся. — Или контрабандистку? — Есть хочется, — сказала Адриана, проигнорировав вопрос. — Мог бы прихватить заодно что-нибудь со стола или забрать с собой моих подруг. Сириус расхохотался, обернувшись к ней. Она только-только надела блузу и теперь высвобождала волосы из-под ворота только для того, чтобы перевязать их красной лентой. — Прости, но я не тяну на смотрителя зоопарка. Попугаиха ваша, кстати, улетела — я видел. Между прочим, платье она не потеряла… ну… в отличие от некоторых. Ада сделалась недовольной и пристыженной. Она отодвинулась ещё дальше в тень. — Другие опытнее меня — только и всего. — А я что? Я не возражаю! — Сириус подмигнул, а затем переключился на серьёзный лад, решив не смущать больше девушку с трепетной, как оказалось, душевной организацией. — Нагини позаботится об остальных. Думаю, ей это по силам. Ада кивнула. — Главное, чтобы ей самой ничего не угрожало. — Не похоже, чтобы она не могла дать отпор. — Человеку — да, — согласилась Адриана. — Я беспокоюсь из-за вампира — выродка Камазотца. У Сириуса зачастило в груди. — Вампира? — эхом повторил он, сглотнув от волнения. — Несколько дней назад он напал на Нагини и попытался убить её, но она обратилась и ударила его хвостом. — Моему другу не повезло так, как твоей наставнице, — поделился Сириус. — Он был анимагом и превращался в крысу. В таком виде он разве что одолел бы таракана. Мысли лихорадочно метались у Бродяги в голове, и он пытался найти в услышанном хоть какой-то смысл, связать два нападения. — Может, тварь просто точит зуб на тех, кто обращается в животных? Тогда ты тоже в зоне риска! Ада, надо что-то делать! У меня есть сквозное зеркало для связи с друзьями. Два зеркальца. Питеру теперь не пригодится. Возьми, если этот крово… Адриана шагнула к нему, без единого слова взяла его за грудки, и поцеловала. Быстро и решительно. Губы почти сразу разомкнулись. Сириус стоял как громом поражённый, не зная, куда девать руки, пальцы, сердце, язык… Дух вылетел из тела, поглядел на нелепого идиота, у которого не хватило ума даже обнять девчонку хорошенько, и влетел обратно. Ещё несколько секунд с близкого расстояния Сириус мог разглядеть каждую чёрточку девичьего лица. Глаза Ады смеялись. И опять он был причиной смены её настроения. Она отодвинулась от Сириуса, и лишь тогда он опомнился, будто вышел из зоны поражения чарами слабоумия. — Всё-таки я тебе понравился. — Не знаю, — выдохнула девушка, зарозовевшись. — Я не могу быть уверена, сколько пробуду человеком, а тут ещё какая-то тварь ошивается рядом, авроры опять же… Зачем терять время зря? Захотела — сделала. — Больше не хочешь? — Сириус старался придать голосу побольше дерзости, но вопрос прозвучал драматически-жалостливо. Бродяга остался сам собою недоволен. — Увидимся, — сказала Адриана и ушла, покачиваясь, как каравелла. — Не волнуйся за меня. И как это понимать?! «А чего гадать? Остановить! Развернуть! Зарекомендовать себя получше! Время убегает!» Сириус тронулся с места и чертыхнулся, споткнувшись о тыквенный ус. — Господи! Мерлин! Боже ты мой! — Бродяга только с третьего раза нащупал молнию на собственном кармане, откуда извлёк палочку. — Диффиндо! Освободившись, он завернул было за угол, но тут на него, словно боггарт из буфета, выскочил гоблин. — Удрал, значит, — выдохнул Сириус, признав в нём злющего Грыша. — Я почему-то и не сомневался. — Не хорошо врать гоблину, Сириус Блэк. — Когда это я тебе солгал? — Сказал, десять сиклей в кармане, а сам женских человеков угощал, — обнажив мелкие, острые зубы, обвинил его Нах. — В кармане куртки и правда всего десять. В кармане брюк — галлеон, — усмехнулся Бродяга. — Где же тут обман? Грыш пробурчал что-то на гоббледуке — вряд ли приятное. — Вампир прибыл с материка. За ним серьёзные люди стоят. Имя у него «стреляющее». Где гроб прячет — сам ищи. Вот и всё. Грыш юркнул в темноту, откуда на Сириуса таращились несколько пар светящихся жёлтыми бликами глаз его сородичей. Затем и эти огоньки погасли. Как и надежда Блэка догнать Аду. Сердце у него колотилось бешено. Бродяга остановился и почесал затылок. Постепенно к нему возвращалась способность нормально соображать. Как у здорового человека. Он знал дорогу в лавку Коффина, а готов был бежать за девушкой, будто бы она отчаливала на край света. Всё-таки нанюхался он какой-то дури в этом «Логове»… — Так и знала, — голос Доркас налетел на Сириуса вместе с порывом ветра. — Мне хорошо знакомо твоё упрямое выражение лица. Как увидела его сегодня — сразу поняла, что ты пойдёшь в Лютный, как бы ни запрещали. Взгляд блекло-голубых глаз вышедшей к нему Медоуз казался совершенно бесстрастным. Она облачилась в чёрную мантию наподобие тех, что носили Пожиратели смерти, разве что слуги Волдеморта — пижоны с претензией на аристократизм — обычно украшали балахоны серебряной вышивкой или металлическими вставками. Одежда Доркас всегда больше напоминала траурный наряд. Сириус снова вспомнил о колдофото на журнальном столике и снятых качелях. Он никогда не лгал этой волшебнице и твёрдо решил, что никогда не будет от неё что-то скрывать. — Я был в «Логове акромантула». — Нетрудно догадаться. Везде успеваешь, — сказала Медоуз, не став бранить его за самодеятельность. — Идём. Сириус послушно пошёл рядом, внимая каждому слову. — У Волдеморта есть свой человек в Отделе тайн. Всё зашло слишком далеко. Нам стало известно, что в одной из секретных лабораторий случился пожар, образцы лекарства для оборотней были уничтожены огнём. — Я пытался разговорить Нотта… — Знаю. — Доркас посмотрела на Сириуса с необычным для неё теплом во взгляде. — Я знаю. Это было трудное задание. В Азкабан далеко не каждый согласится сесть по доброй воле. — Спасибо, — прошептал Сириус. Медоуз тронула его плечо. — У Ордена шпион среди Пожирателей смерти. Почему он не может разузнать всё, что нужно? По крайней мере, ему удалось удивить Доркас. Она не ожидала, что Сириус был в курсе столь чувствительного для фениксовцев секрета. — Потому что он не входит в ближний круг Волдеморта, а нам бы пригодился кто-то из его непосредственного окружения. Кто-то чистокровный и состоятельный. Казна Пожирателей не наполняется по волшебству, и они постоянно вербуют новых сторонников. Это нам на руку. «Регулус! Регулус мог быть вхож в этот чёртов круг!» — образ брата всплыл в сознании моментально, но Сириус благоразумно запихнул его подальше в чертоги разума. — У нас есть подходящий кандидат, — продолжила Доркас, достав волшебную палочку. — Сейчас мы встретимся с волшебником, на помощь которого рассчитывает Грюм, однако, пока я не буду уверена на все сто процентов в том, что Натаниэлю Нотту можно доверять, я не одобрю предложенную Аластором авантюру. — Медоуз взглянула на Сириуса и тяжело вздохнула. — Но если нашёлся человек, готовый ради нашей победы сесть в Азкабан, возможно, найдётся и тот, кто согласится принять Чёрную метку. Бродяга не был уверен, что понимает, о чём она говорила. — Побудешь моим защитником, Сириус, — сказала Доркас. — А теперь будь добр, прими анимагическую форму.